Профессор был неправ

Дарья Донцова… вернее, Агриппина Васильева, отец которой был советским писателем Аркадием Васильевым, росла в окружении творческой интеллигенции. Однажды в школе ей задали написать сочинение на тему: «О чём думал Валентин Петрович Катаев, когда писал повесть „Белеет парус одинокий“?». Груша дружила с внучкой Катаева, и будучи у нее в гостях, спросила Катаева, о чём он думал. Катаев же просто взял и написал за неё сочинение, а она его переписала. Получила двойку и строгую надпись красной ручкой: «Катаев совсем не об этом думал!»

— Училка знает лучше!

Профессор был неправ — девиз фаната, пытающегося разорвать канву не шутки ради и не потому, что канва изначально весьма дырявая, а со зверской серьезностью и на идейных основаниях. Этот фанат не играет с деконструкцией жанра и его штампов, он реально переписывает понравившуюся ему историю с совершенно иной расстановкой идейных акцентов.

Автор же, если он на тот момент жив, офигевает от того, что ему прямо в лицо бросают обвинение в некомпетентности или злонамеренности по отношению к созданию его же воображения.

Поскольку данное явление зародилось и процвело в отечественном Толкин-фэндоме, именно неофициальный девиз фанатов «Чёрной книги Арды» стал кодификатором тропа.

Мелькор был хорошим — частный случай этого явления: когда переписывание касается моральной оценки действий «сил света» и «сил тьмы».

Как так можно? Ну, человек нормально реконструирует настоящие события из рассказа. По жанровой условности он доверяет автору и до поры придумывает обьяснения несостыковкам или просто заминает их, но вдруг он понимает что не клеится рассказ в единую картину — и начинает относиться уже к тексту как к простому пересказу который могли и переврать.

Внимание: этот троп не касается пародий, деконструкций, а также всех случаев, когда канва рвется новыми авторами франшизы.

Примеры

Мифология и фольклор

• Старинная талмудская байка о том как в споре еврейских мудрецов участвовал бог на стороне меньшинства. Ему в конце концов заметили: «Сам сказал — решайте по большинству, так вот нас больше».
• Анекдот про баптиста, который прямо в райских вратах спорил с апостолом Петром о правильном толковании цитаты из его же послания. «Но это же я писал!» — «Надо читать в контексте»…

Литература

• Старше, чем радио. Тургенев, отвечая на вопросы по поводу своего романа «Отцы и дети», высказался конкретно: Одинцова не любила Базарова. Но в школах до сего дня детей учат согласно теории тогдашнего литературного критика Писарева, который был убеждён, что Иван Сергеевич не прав.
  • Педаль в пол продавили некоторые литературоведы с доводами типа «Одинцова приехала к умирающему Базарову, значит любила его как мужчину». Если ты, дорогой читатель, узнаешь (не дай Бог, конечно!), что твой давний знакомый смертельно болен и решишь его навестить-поддержать, то это только из-за твоего эротического влечения!
• Бел Кауфман, «Вверх по лестнице, ведущей вниз» — внутримировой пример. «А мою подругу — специалистку по Миллей — не пропустили [т. е. завалили на экзамене] из-за „неверной трактовки“ одного из её сонетов. Жалоба моей подруги не увенчалась успехом даже после того, как сама Эдна Миллей написала письмо, подтверждающее, что она именно это имела в виду в своих стихах». Чтобы не было в дальнейшем необходимости получать такие письма, с тех пор для экзамена стали давать творчество только мертвых поэтов.
• Борис Стругацкий в разговорах с фанатами пришел к своему рыцарскому кодексу, по которому Слово Божие было лишь комментарием, а любая версия, не нарушающая прямой текст произведения, имела равные с ним права на жизнь. Впрочем, он же признавался, что сеттинг для них всегда был глубоко вторичен, а фантастика была лишь способом аккуратно сформулировать насущные вопросы. Однако именно поэтому он, в частности, категорически отвергал трактовки «Жука в муравейнике», согласно которым Абалкин действительно был автоматом Странников, так как это противоречило самой авторской проблематике произведения.
• Катаев (см. эпиграф) был не одинок. И нельзя исключить того, что с этими людьми действительно происходили похожие события, хотя есть определённые подозрения.
  • Такие истории рассказывали ещё во времена Российской империи (героем обычно оказывался Салтыков-Щедрин).
  • Этот случай практически один в один повторился уже с сыном Иэна МакЮэна, которому волею судьбы в качестве домашки досталось как раз сочинение на тему одного из отцовских романов.
  • В автобиографии Хичкока упоминается аналогичный случай с его внучкой (она посещала курсы кинематографии, и Хичкок написал за неё эссе, посвящённое его фильму «Тень сомнения»).
  • Такая же история произошла с малоизвестным современным новосибирским писателем Виталием Сероклиновым. Сибирский писатель получил тройку за сочинение по своему рассказу.
  • Подход доведен до абсурда в повести 1909 года «Машина останавливается» Эдварда Моргана Форстера.

Фанфики

• На западе уже выделяют целый жанр «обвинительных фанфиков», представляющих собой художественное высказывание на тему «Что за фигня, автор?».
• Наталья Васильева, она же Ниэннах, автор «Чёрной книги Арды», самого знаменитого антифанфика по Толкину. Деконструировала «Сильмариллион» так, что Мелькор оказался хорошим, Эру Илуватар — плохим, а сама книга — фальшивкой, сочинённой победителями.
  • Кирилл Еськов, автор «Последнего кольценосца». Устроил масштабную деконструкцию Средиземья в духе криптоистории, напихав в него совершенно не средневековых терминов и явлений. А «Алая книга» — опять же фальшивка, сочинённая победителями.
  • Ольга Чигиринская, «По ту сторону рассвета»: попытка совместить в одном мире реалии ЧКА и Толкина, плюс деконструкция «Лэ о Лэйтиан». Берен и Лютиэн борются с Сауроном ну совершенно не так, как у Профессора, вплоть до того, что Берен какое-то время ему служит.
    • Точнее, по слову Божьему изначально это должна была быть деконструкция в стиле Еськова, но сюжет не складывался, пока автор не изменила акценты замысла в пользу мрачной реконструкции (что-то вроде «Профессор был прав в главном, но определённые моменты заретушировал»).
  • Ник Перумов, «Кольцо Тьмы» — по сравнению с перечисленными выше почти аверсия. Его можно назвать полемикой с Толкином лишь весьма условно. Автор не утверждает, что Профессор всё наврал, все события оригинала признаёт, да и воюют герои, в общем-то, за ту же сторону, что и у Профессора. Но у него есть дополнения к сеттингу — не упомянутых у Толкина боги и страны — и расхождения в моральных трактовках. Книга намекает, что после победы светлые устроили тёмным, особенно оркам, тот ещё геноцид, и их желание отомстить эльфам и Западу можно понять, хоть и не одобрить, и главные герои понимают всё это.
• «Гарри Поттер и методы рационального мышления» Элиезера Юдковски: фанфик, частично посвященный подсветке нелогичностей мира, которые можно увидеть при рассмотрении канона с рациональной точки зрения (правила квиддича, финансовая система магического мира, и многое другое, вплоть до отношения волшебников к магии), и реакции на все эти несуразности детей, получивших хотя бы азы современного магловского образования. Пророчества о протагонисте, которым на момент окончания книги еще только предстоит сбыться, грозят миру то ли гибелью, то ли наступлением техномагической сингулярности.

Кино

• «Снова в школу» — в одном из эпизодов фильма появляется Курт Воннегут в роли себя самого. Главный герой нанимает его написать сочинение о творчестве Воннегута. Преподаватель отвергает работу, утверждая, что автор ничего не понимает в теме.
  • Основано на реальных событиях: в период безденежья Воннегут написал какому-то студенту эссе по собственному творчеству. И получил F, аналог нашего «кола».

Визуальные романы

• Saya no uta: Derangement — авторы наклепали массу дополнительных развилок, цель которых — максимально обелить Фуминори с Саей и не дать им совершить кучу жутких поступков наподобие людоедства или изнасилования Ё. Ассимиляция Земли видом Саи также подаётся в более позитивном цвете: с точки зрения её сородичей наша планета — совершенно безрадостное место.

Прочее

• Правило Википедии, согласно которому вторичные источники имеют больший вес, нежели первичные, может трактоваться (и трактуется на практике) в том смысле, что свидетельства автора произведения, особенно неофициальные, менее авторитетны, чем мненияя критиков и рецензентов. Также категорически не приветствуются любые аффилированные правки (а не только нарушающие критерии значимости, нейтральности и т. п.) — таким образом, участвующий в редактировании статьи о себе или своих произведениях самим фактом участия оказывается нарушителем и в принципе может быть заблокирован.
  • На Посмотрелях всё не так жёстко, если шо.
  • За участие в редактировании статьи о себе или своих произведениях и даже за создание таких статей в ВП не блокируют (и статьи не удаляют, при соответствии остальным правилам), хотя это и сильно не приветствуется. Разъяснения произведения, атрибутированные к опубликованным вспомогательным трудам автора, также могут входить в статьи - хотя да, у неаффилированной вторички вес будет больше (по крайней мере, если речь не идет о явных классиках). За что действительно могут заблокировать - так это за многократные попытки остатеивания своих произведений, по которым критика отсутствует, или монополизации своей точки зрения через войны правок. И то, при наличии существенного полезного вклада по другим темам, скорее защитят от правок статью или (недавно введенный функционал) заблокируют МТА возможность править конкретные статьи.
  • Вроде бы кто-то заметил, что в статье о нём неверно указан ВУЗ, который он оканчивал. Он попытался исправить, но изменение откатили обратно и сообщили, что он не имеет право редактировать собственную статью.
• Чарли Чаплин как-то принял участие в конкурсе двойников Чарли Чаплина. Оценивалась не (с)только внешность, надо было ещё и отыграть в стиле Чаплина. Занял почётное третье место из более чем ста конкурсантов, что довольно недурно.
  • Проблема в том, что Чаплин двигался и жестикулировал как привык на съемках. Однако вживую это воспринималось иначе, чем на экране, и "не очень похоже". А вот более удачливые двойники имитировали именно экранное изображение.