Копипаста:Патриархат
Велика мудрость Бога и Творца, что он каждому человеку дал родителей.
Как бы человек ни был высок, знаменит или умен, будь он президентом академии наук, президентом или патриархом, всегда найдутся папа с мамой, которые расскажут, как он наелся немытых абрикосов и не слезал два дня с горшка или сколько понадобилось сил, чтобы отучить грызть ногти.
Да и кто из имеющих остатки ума или сердца предпочтет- что в этой жизни, что в вечности- быть выше отца или матери, вместо того, чтобы быть их дитём?
Я не помню, чтобы святитель Николай Чудотворец наказывал тех, кто не воздает ему подобающей чести . а вот за то, что не почтили его родителей — он наказал самого константинопольского патриарха.
И преподобный Серафим Саровский до конца дней земной жизни при себе имел икону и крест от своей матери — хотя еще при жизни был в чине Серафимов как ближний Пресвятой Девы. Возможно ли, что он в своей небесной славе величался бы и не почитал скромную и никому не известную свою мать .когда почитал так ее здесь?
Если мы на земле прославляем родителей святых?
И обратим внимание — чем знаменитее подвижник, тем выше и громче прославляются его родители (понятно, что кроме случаев типа отца св. Варвары).
Сама слава и честь святого человека вместе с ним поднимает и родителей его, которые всегда будут выше его.
Поэтому как бы мы ни были умны, совершенны, добродетельны, как бы ни были просты, неучены и даже порочны наши предки, мы все равно не можем превознестись над ними ради той единственной причины, что они наши родители.
Да, «паче старец разумех» — но речь идет о людях нечестивых -то есть неверующих Богу, а неверие полностью извращает чин, и самый последний христианин выше самого древнего добродетельного язычника, будь даже он его дедом.
Но в отношении христиан старших — не только родителей, но и просто старших по возрасту — любое чванство и превозношение безсмысленно. Кем бы ты ни был, всегда найдутся те, кому прилично и подобает тебе отвесить подзатыльник и отправить сбегать в магазин за хлебом.
И это прекрасно.
Но есть и обратная сторона — о которой Господь наш Иисус Христос говорит в Евангелии — не бывает пророка без чести, кроме как в доме своем.
Но как ни парадоксально, но эта обратная сторона — та же самая сторона.
В самом деле, если мы посмотрим родословие Господа у св. Евангелиста Луки, то увидим, что первым, самым главным Отцом является Бог.
И когда устанавливается прямое взаимоотношение человека с Богом (как у пророка), то есть с Отцом, то Он Отец и для старших этого человека, и для родителей, и для дедов. Причем не через Адама даже, а напрямую, как Творец.
И поэтому они именно по той самой причине, что младшие должны почитать родителей, должны почитать и Бога, которому служит их сын или потомок- пророк, и воздавать тому пророку честь. Потому что явилась совершенно иная и особенная иерархия, по сравнению с которой все возрастные различия несущественны.
Но!
Если сам пророк попытается не почтить родителей и сказать «корван», то есть «перевести» свое почитание родителей на Бога, то получит опять же Евангельское «горе тебе».
Семья должна почитать пророка, но это вовсе не освобождает пророка от почитания семьи и не извращает иерархию отцов и дедов.
Что Сам Господь Иисус Христос и показал на личном примере, когда с одной стороны воспрепятствовал фамильярному обращению с Ним со стороны не только братьев, но и Пресвятой Богородицы (если я правильно помню толкование св. Иоанна Златоуста), а с другой — почитал Мать даже на Кресте и в Воскресении.
Это внезапно совпадает с иерархией заповедей Моисеевых — и еще внезапнее с Евангельским «кесарево кесареви».
Особенно если рассматривать государство и кесаря как развитие семьи и отношений отца-детей.
А именно так они и рассматривались в русской православной монархии.
Царь-цесарь — Отец отечества.
Само понятие «отечество» — «принадлежащее отцу».
Так что «кесарево кесареви» можно трактовать и как «отеческое — отцу».
И Божие Богови (тоже Отеческое- Отцу) — это не противопоставление, а усиление и уподобление.
С той разницей, что по сравнению с иерархией Бог-человек иерархия между людьми (кесарь-подданный) превращается в точку.