Неудачная басня/Отечественная литература

Как мы все знаем, литература — это хорошо, очень хорошо, она всегда учит хорошим вещам и делает людей умными. Однако здесь мы перечислим отечественные книги, у которых это не очень-то получилось.

• В. А. Жуковский, сказка «Три пояса». Изначальная мораль вполне себе благородна — скромность украшает, а гордыня до добра не доводит. Только вот по сюжету выходит, что всеобщее внимание (и сердце юного князя) Людмила завоевала не благодаря личным качествам, а из-за чудесного пояса. Скромность же здесь возведена в абсолют — о красоте заботятся только «суетные, надменные прелестницы», в идеал возводится полное самоотречение. Даже невинный венок из цветов героиня себе позволить не может. Это уже не просто скромность, которая украшает — по нашим нынешним меркам, у девушки неиллюзорные комплексы.
  • «По нашим нынешним меркам» — это другой троп.
• О. М. Сомов, современник Жуковского, в конце некоторых своих сказок прямо говорил: это не басня!. Но вот в «Сказке о Никите Вдовиниче» мораль всё-таки есть: не женись на злой жене, береги себя от пьянства, не играй с нечистой силой, правильно воспитывай детей. Однако наш главный герой, получив вещь, исполняющую желания, становится красавцем и богачом, женится на такой же красавице… и она оказывается такой сварливой и прихотливой, что приходится исполнять её желания едва не круглые сутки, и это приводит Никиту к запою и бесславной кончине. Так, стоп, а почему он не загадал желание исправить жену? Или хотя бы сделать так, чтобы она ему подчинялась? Никаких ограничений в этом не было!
  • Возможно, потому же, почему не убил (хотя хотел): все еще любил и не захотел подвергать промыванию мозгов (вряд ли он загадал бы сделать её адекватным человеком, а превращение в девочку для битья… Можно даже поспорить, лучше ли это смерти)? Другой вопрос, что можно было загадать развестись, не навредив ни её, ни своей репутации (если не прямо, то придумать цепочку обстоятельств, которые бы это позволили). Но это уже изменившаяся мораль: это в наше время идея «не танцуй мазохистское танго до конца, если лошадь сдохла — слезь с неё» выглядит довольно здраво (и то не всегда и не везде), а по временам написания это было немыслимо.
• «Капитанская дочка» Пушкина — внутримировой пример: Пугачёв вспоминает калмыцкую сказку, мораль которой в том, что орлу лучше за раз выпить живую кровь, чем годами быть обычным падальщиком. Гринёв делает, мягко говоря, иной нравственный вывод, чем шокирует Пугачева: по мнению офицера, клюют мертвечину как раз те, кто живут разбоем.
• Н. В. Гоголь, «Мёртвые души». «И до какой ничтожности, мелочности, гадости мог снизойти человек!» Автор горячо призывает читателя не становиться Плюшкиным. Но персонажа-то реально жалко. Ему нет ещё семидесяти, а уже старческий маразм, склероз и психическое заболевание (силлогомания, позднее её стали называть как раз синдромом Плюшкина).
• Ранние образцы русской детской литературы представляли собой неудачные басни во всей красе, за что и подвергались критике. Мораль их подавалась в основном в ключе «добро — это выгодно». Послушные, смирные, трудолюбивые дети-протагонисты всегда получали награду за свои деяния, а озорные, непослушные ленивые и т. п. — наказание. Пример — стихотворения некого Бориса Фёдорова о прилежном Николеньке и ленивой Катеньке. «Не любит Катенька трудиться… Она зевает и ленится… Указкою черти́т, листочки загибает…». В результате Николенька получил за своё прилежание в подарок от тётушки настоящего коня со всей сбруей и стременами, а на Катеньку надели колпак и пару ослиных ушей.
• Нравоучительные рассказы Л. Н. Толстого для детей:
  • Мальчик Ваня, сроду не видевший слив, без разрешения съел одну, хотя мать планировала дать их детям только после обеда. Родители придают пропавшей сливе чрезмерно большое значение, утверждая, будто тот, кто съел сливовую косточку, непременно умрёт, и глуповатый Ваня брякает, что косточку не ел, а за окно выкинул, после чего плачет, а остальные над ним смеются. Ну и уродская семейка! Мораль: умей врать грамотно.
    • Наверняка тут Изменившаяся мораль. Раньше еды было меньше, и ценилась она дороже — даже в богатых семьях. Помните, как в «Детстве Тёмы» мальчик стащил несколько кусков сахара и сам же счёл это преступлением — воровством? А несколькими минутами раньше разбил судок с прованским (то бишь virgin/extra virgin olive oil) маслом — и не наказан ничем, кроме меньшей порции десерта. (Позже, конечно, от отца досталось всерьёз, но это уже по сумме проступков.)
  • Рассказ про мальчика, который, играя, случайно разбил дорогую чашку, и на вопрос отца, кто разбил, признался, что это он. Отец ответил: «молодец, что правду сказал». Автор правки, после прочтения этого рассказа тоже что-то случайно сломал, и на вопрос родителей сразу признался. Как вы думаете, были ли родители довольны, что сказал правду?
    • Есть мнение, что такие рассказы пишутся не столько для детей, сколько для родителей, и их настоящая мораль — поощряйте честность, а не ругайте по чём зря. По крайней мере практика показывает, что на ложь толкает именно страх наказания.
  • Два товарища шли по лесу и наткнулись на медведя. Один из них сразу залез на дерево, а второй почему-то остался на дороге, «делать было ему нечего», и он притворился мёртвым. Когда медведь ушёл, второй непонятно с чего заявил, что плохи те люди, которые в опасности от товарищей убегают. Видимо, хорошие люди из принципа остаются погибать вместе со своими заторможенными товарищами.
    • Похожий сюжет обыгрывался в песенке «Уральских пельменей»: «На медведя я, друзья, (на медведя я, друзья,) выйду без испуга… Эй, Серёга, ты куда? Эй, Максимка, ты куда? Ты куда, Андрюха? Как же быть? Как же быть? Ну и мне пора валить. Эй, за мной, кто хочет жить!..»
    • Мало того, вопреки распространённому стереотипу, в реальности спастись от медведя, притворившись мёртвым, нельзя — медведи охотно едят падаль. Если же хищник не голоден, то из любопытства будет пытаться расшевелить вас, последствия такого контакта непредсказуемы.
  • Мужика попросили узнать, сколько людей в доме. Тот подложил полено на входе, о которое все спотыкались. Потом одна старушка убрала полено, и мужик сделал вывод, что она единственный человек в доме, раз убрала полено. Надо было взять это полено и избить им мужика — а если бы кто-то упал и разбил голову?
    • А те, кто не убрал полено только потому, что полено убрали раньше них, уже людьми не считаются?
    • Изначальная басня от Эзопа была правильной — перед баней лежал камень, о который все спотыкались. Потом один из посетителей убрал камень. Вот и всё — целенаправленно никто препятствие не ставил.
    • Кроме того, вообще не принимается в расчёт вариант, что все нормальные люди поочерёдно подумали: «Хм, полена тут вообще-то быть не должно; но если оно тут, и его никто до сих пор не убрал, — может, это кому-нибудь нужно? Оставлю как есть». И только полоумная бабка, абстрактным мышлением не обременённая, сразу же ухватилась за полено: моей светлости мешает же! Лёгким движением руки мораль басни превращается во вполне адекватный посыл «не суй свой нос в чужой вопрос, а хочешь сунуть — так спросись». Товарищ автора правки, едва не оставшийся без рук из-за современной инкарнации эдакой бабки (любящей подёргать рубильники с табличкой «НЕ ВКЛЮЧАТЬ! РАБОТАЮТ ЛЮДИ!»), передаёт таким людям пламенный привет и десять киловольт в седалище.
  • Тот же Толстой, «Сказка об Иване-дураке». Ну хорошо, стал протагонист царем. Живут дураки без денег счастливо, трудятся в своем социал-демократическом государстве. Но Иван оправдал человека, который украл деньги (когда они еще были в ходу) у другого. Аргумент самый легкий: «Ему надо было, значит!». Так молодой царь может оставить на свободе и насильника, и убийцу!. И никак не верится, что после этого трудягам хорошо жилось. Выходит, умные были правы, когда оттуда умотали? Знал ли покойный отец царицы, кому отдал управление страной?
• Лидия Чарская любила странно подавать мораль:
  • Сказка «Галина правда». Умирающая мама сказала своей дочери Гале, чтобы она всегда говорила правду. Потом к девочке прилетела волшебная птица и решила помочь ей справиться с горем, отправившись в путешествие. И из-за своего обещания говорить правду эта наивная идеалистка дважды чуть не влипла в неприятности. В первый раз, когда грозного вида царь спросил её, прекрасен ли он. Та сказала ему в лицо, что он жуткий тип. Тот, естественно, разозлился и чуть не отправил её на принудительное лечение, к счастью, девочку спасла птица. Во второй раз героиня остановила войну между двумя племенами индейцев. Один из вождей принял Галю за посланницу добрых духов и решил окружить её почестями. Девочке такое обращение было не по нутру, и птица снова её унесла. Третье приключение оказалось для Гали фатальным. Птица принесла её к королевскому дворцу, где проходил торжественный бал. В саду девочка обнаружила умирающую девушку, привязанную к дереву. Оказалось, что её привязали по приказу королевы — девушка сказала ей, что рыцарь, за которого она собирается замуж, не любит её, и ему нужен только трон. Галя пошла к королеве и сказала ей, что так поступать нехорошо. Та озверела от злости и велела утопить девочку в пруду. Галя утопла, но птица унесла её на Небеса, где та воссоединилась с мамой. Басня откровенно неудачная — авторша, похоже, забыла о том, что правда иной раз может ранить кого-то, принести неприятности и ещё много чего. А если не хочешь говорить правды, но не желаешь лгать, то можно просто промолчать, ну или применить джедайскую правду. Басня, конечно, явно христианская и должна научить тому, что честность и нежелание кривить душой рано или поздно будут вознаграждены, хоть даже после смерти, но заповедь не метать бисер перед свиньями никто не отменял.
    • Это вообще какое-то «Пособие, как совершить суицид, не разгневав Яхве».
  • «Записки маленькой гимназистки» по идее должны учить доброте, доходящей до самопожертвования, но героиня Лена, которая терпит издёвки дома и в гимназии, берет на себя чужую вину, ведет себя довольно пассивно и получилась настолько неправдоподобной и далекой от героизма, что выглядит просто глупой и неспособной за себя постоять. А финал, где Лена возвращается к тёте, дяде, братьям и сестрам, который подается чуть ли не как Хэппи-энд, просто прелесть.
• В. Гаршин, сказка «Attalea princeps». 11-летняя девочка сделала вывод: «Эта сказка учит нас тому, что своих целей в жизни добиваться не надо, потому что если даже ты и сможешь, то ни к чему хорошему это не приведёт». А может, и правда?..
  • 36-летний мальчик нашёл в сказке отсутствие «генеральной линии партии» и столько смутных намёков, что тоже затруднился ответить на вопрос, «о чём сказка».
  • Мальчик 31 года от роду понял ее в том ключе, что необходимо думать о возможных последствиях своих действий и о том, каков будет результат в реальности, даже если хочешь однозначного (в общепринятом понимании) блага (например, свободы). В общем, по сути, сказка обличает благонамеренных экстремистов, причем с актуальным для того времени политическим посылом. Однако мораль эта так слабо выражена и так разбавлена другими эпизодами, что действительно просматривается плохо. Да и вообще не факт, что автор имел в виду именно это, а не просто романтизировал безнадёжную борьбу за свои идеалы.
  • 24-летняя девочка ещё в детстве поняла эту сказку как урок суровой реальности: да, бороться за свободу — это, конечно, круто и здорово, но стоит помнить, что если ты один в белом пальто против всех — это ещё не значит, что ты прав, и уж тем более не значит, что ты победишь. Стоит также учитывать опыт предыдущих борцов за свободу, а не отмахиваться в духе «ну со мной-то такого не случится!». Налицо скорее деконструкция романтического героя, а не его романтизация.
  • Версия 25-летней девочки: басня в первую очередь о директоре ботанического сада, который не проявляет настоящей заботы о доверенных ему растениях, мало интересуется их самочувствием (дощечка с названием прибита к стволу пальмы, а потом директор почём зря начинает колотить по стволу тростью; растения посажены так плотно, что мешают друг другу), не прислушивается к мнению человека, непосредственно знакомого с естественной средой обитания пальмы, и в итоге создаёт вместо максимально благоприятных условий такую тюрьму, из которой выбраться возможно только одним способом. Ну и когда бурный рост Атталеи перестаёт устраивать директора, который только что им гордился, её просто спиливают на хрен. А нужды маленькой травки вообще игнорируются, хоть её и специально там высадили. Так что можно увидеть мораль и такую, что даже с растениями надо быть человечным, особенно если это твоя работа.
  • Версия мальчика 37 лет: похоже, мораль данной истории (и ей подобных) лучше всего озвучила Алиса в Стране чудес словами о Герцогине: «Как она любит всюду находить мораль!». А меж тем психологи утверждают, что тяга людей всюду искать прецеденты и воспринимать любую историю как басню является опасной: кто-то переоценит свои силы («У Васи получилось, значит, и у меня тоже получится. Почему? По кочану!»), кто-то, напротив, начнёт дуть на молоко («Вот был случай, он для неё луну с неба, а она ему изменила, все они, бабы, одинаковы!»). В то время как каждый из нас живёт свою собственную жизнь и пишет свою собственную историю. С Атталеей вышло так… но почему в этой сказке обязательно должен найтись какой-то полезный урок? Или автор специально писал её для учебника?
• Ф. Сологуб, «Крылья». Ясен пень, что речь идёт об эмансипации, а нужна она либо всем, либо никому. Но даровали её только одной женщине, что «раньше захотела». Тогда это выглядит вычурно и будто подарок ни за что.
  • Другие девушки принадлежат к более привилегированным сословиям. Обойдутся и без крыльев.
• Макаренко, «Книга для родителей» — новелла о семье Кетовых. Автор пытался донести до читателей вполне определённую мысль: Виктор Кетов потому вырос черствым эгоистом, что был единственным ребенком в семье, и его «перелюбили». Вот только если вспомнить, что у Кетова-старшего тоже было не всё в порядке с эмпатией (он и жену-то выбирал чисто рассудочным методом), то поневоле напрашивается вывод: сын в данном случае банально откосплеил отца, а отсутствие братьев и сестер здесь совершенно ни при чём.
• Николай Богданов, «Когда я был вожатым». В книге действие происходит в 1920-е годы. Молодой вожатый собрал группу не слишком благополучных детей и вывез в «дикий» лагерь на берегу реки, где они весело жили и трудились. В деревне неподалеку еще остались несознательные верующие старухи, и как-то пионеры услышали, как одна из них молилась св. Николаю, чтобы тот помог ей убрать поле. Пионеры решили доказать старухе, что бога нет, и с этой целью ночь убрали её поле, а в стог сена спрятали красное знамя. Когда же старуха обрадовалась, что её молитва сработала, они этот флаг достали и доказали, что бог тут ни при чем. Но, не помолись старушка, пионерам не пришло бы в голову ей помогать — выходит, св. Николай все же помог ей, пусть и чужими руками?
  • Если бы она просто вслух жаловалась, что ей трудно убрать поле, безо всяких святых и богов, пионеры бы тоже помогли.
  • Пионеры, конечно, должны помогать старшим, но если бы они не проходили мимо и не услышали ее хоть молитвы, хоть жалобы, помочь бы не смогли. А почему проходили? Бог так устроил. Кстати говоря, встречаются в религиозной литературе подобные сюжеты — кто-то молится и просит помощи, кто-то слышит и помогает. Но даже с точки зрения атеизма это будет не неудобная басня, а всего лишь ошибка выжившего. С точки зрения христианства неудобств никаких.
    • О, ещё какие неудобства! Христос в Нагорной проповеди (основополагающий текст всей христианской философии, на секундочку) прямо говорит: не уподобляйтесь фарисеям, молящимся на улицах и углах домов.
      • В тех рассказах, что попадались автору предыдущей правки, молились не напоказ, а в церкви или дома. Бабушка, например, где молилась? Не говоря уж о том, что Христос порицал показную набожность фарисеев, стучавших лбами ради всеобщего уважения, а чтобы молиться публично в СССР, наоборот, нужна была смелость.
• Л. Пантелеев, «Честное слово» — мальчик приводится как пример человека слова, но современный читатель видит в нём недалекого ребёнка, который поверил каким-то левым оболтусам и остался стоять без дела. А почему он не мог, например, дать своей маме честное слово, что придёт к ужину в шесть часов (на улице, напоминает рассказчик, уже темнеет)? И та, и другая интерпретация основательны, но автор на наивность ребёнка намекает как-то очень вскользь и неявно, вовсю восхваляя личностные качества. Но для своего времени — 1941 года — рассказ был тем, что надо.
  • Видимо, потому дал, что с него это слово его приятели взяли, а мать не взяла. А уж дал слово — держись!
  • Рассказ, если вдуматься, вообще довольно странный. Старший мальчик, поставивший героя на пост, в игре был «маршалом», а оставить пост ребёнку разрешил реальный майор. Мальчишке не помешало бы определиться, понимает он разницу между игрой и реальностью или нет. Если понимает, что мешало ему просто уйти домой? Если нет, какого фига майор отменяет приказы маршала? Это не говоря о том, что снять часового с поста имеет право только начальник караула, разводящий или его ротный командир, а вовсе не какой-то незнакомый офицер, будь он хоть сам Нарком обороны СССР товарищ Ворошилов.
    • Возможно, мальчик разницу как раз понимал и считал, что любой настоящий офицер выше любого игрового. Ну и в игре могут быть другие законы (в реальности маршалы и часовых по постам не расставляют — они заняты совсем другими делами).
  • Автору этой правки представляется, что басня все же довольно удачная, если посмотреть немного с другого ракурса: и мальчик, и рассказчик, и майор довольно крутые. Мальчик прекрасно понимает, в тексте это прямым текстом сказано в диалоге с ним, что зря дал слово, сглупил, и другие дети убежали давно, но его честь не дает ему сказать себе «не считается» и уйти. У него сильная воля, и есть, что называется, стержень. Рассказчик же проявляет очень редкое у взрослых неподдельное уважение к ребенку как к личности, всерьез принимает его, пусть наивное, решение держать слово вопреки бытовой логике. Другой сказал бы: «чушь несешь», и потащил бы его силой. Или просто ушел бы. А этот озаботился поиском военного, потратил свое время, силы, и к тому же не испугался показаться идиотом перед тем же майором. Разве не такого внимания к их «детским» проблемам так не хватает детям в куда более тяжелых ситуациях? В итоге все трое проявили благородство и сумели вывернуть ситуацию так, что никто не потерял самоуважения и не почувствовал себя жалким. Если считать за мораль сей басни «если все присутствующие будут уважать себя и других, даже если ситуация идиотская, все обернется благополучно» — то басня удачная.
• М. Зощенко, «Бабушкин подарок». Позиционируется, что Минька, в отличие от старшей сестры Лёли, хорошо воспитан. Но что же он не поблагодарил бабушку за монетки? Ещё больше заставляет задуматься его отец, который в цикле рассказов выведен как резонёр. Он даже не напомнил сыну, чтобы тот сказал «спасибо» бабушке. Вроде учит детей делиться и быть честными, умными. Но как можно забыть про вежливые слова?
  • И даже не чешется, когда добрая бабуся чётко делит внуков на «любимчиков» и «постылых».
  • Дык, собственно, чего ему чесаться — у них вообще в семье так принято. Один рассказ про единицу чего стоит. Вот уж неудачная басня в действии! Миньку хвалят за то, что он признался в проступке (после того как его запалили и прижали к стенке) и подарили ему фотоаппарат за честность (хотя тут прикол в другом: Миньку запалили с первым дневником после того, как он заклеил третий; он, уже получив наказание и наставления, с ходу рассказал, что был ещё второй дневник, который он спрятал, и о котором бы уж точно никто бы не узнал, а если б узнал, так и что — явно видно, что проникся ситуацией). После этого Лёля тоже решает быть честной и признаётся в полученной двойке. Что происходит? Папа наорал на неё и заставил учить уроки. И такое происходит постоянно — в истории про подарки, про уже упомянутую бабулю, которая, собственно, и довела Лёлю до злобы и зависти тем, что постоянно применяла двойные стандарты ко внукам — Миньке можно выбирать пирожные, Лёле нельзя, бери, что дают. И после этого удивляются, что она злится. В общем, «не научил сказать спасибо» на фоне всех остальных заскоков этой милой семьи однозначно кажутся детским лепетом.
  • Есть, правда, и маленький обоснуй: Минька совсем ещё малыш, а Лёля уже практически подросток (физику в школе учит, не хухры-мухры), с неё и спрос совсем другой. Примерно как с Джейн в книжках о Мэри Поппинс — «потому что ты старшая!» Опять же, именно Лёля подначила Миньку заклеить дневник, да и в других рассказах влияла на младшего не лучшим образом.
  • В другом рассказе за один и тот же проступок Лёлю ставят в угол, а Миньку оставляют аж без новогоднего подарка. Так что, видимо, дело не в этом, а просто «воспитание» в этой свинской семейке — вопрос исключительно настроения и случайностей. Бывает такое, и басня тут же и вовсе превращается в грустные зарисовки на тему, какие все тупые и как не надо воспитывать детей, чтобы они не выросли уродами и сволочами (героям, видимо, какой-то стержень помог — но вопреки такому «воспитанию», а не благодаря).
  • Обоснуй — здесь басня вовсе не в этом. Зощенко ведь сатирик и на примере семьи протагониста он явно показывает, как делать НЕ надо. А неудачная басня — скорее как внутримировой пример в исполнении отца-резонёра.
  • Ещё проще. Зощенко, будучи таки классным писателем, забацал всё так, чтобы детишки веселились, его читая. А всё описанное выше — бонус для взрослых.
• Аркадий Гайдар, «Горячий камень». Добрый старик — сторож колхозного сада — отправляет пацана-второгодника тащить на гору волшебный камень, притом такой горячий, что от него можно прикуривать сигареты. Когда дурачок справился с заданием, дед объясняет популярно, что камень никому нафиг не нужен, так как проку становиться младенцем нет. А если бы пацан получил ожоги и скончался, добрый дедушка сказал бы: а вот нефиг яблочки воровать. Мораль: не следуйте тупо приказам старших. Им не нужно быстро и хорошо, им нужно, чтобы солдат воспитуемый… сильно устал от бесполезной работы.
  • Парнишка, конечно, запыхался, но обжечься не рисковал, ибо подготовился (прочный мешок и рукавицы-верховки. Как будто деревенский мальчишка не знает, как с горячими предметами обращаться.) А старик просто передумал за прошедшие сутки, и решил, что всё в своей жизни сделал правильно, исправлять ничего не надо. Тут ещё непонятно, как работает горячий камень: физически омолаживает тело (до какой степени?) в текущий момент времени, или отправляет сознание в прошлое, в молодое тело. Старик, по всей видимости, решил, что второй вариант, и повторно проходить через то же самое не захотел (что абсолютно неудивительно, исходя из описания его жизни). Мораль в том, что жизнь надо жить правильно с первой попытки (второй не будет), что бы потом не хотелось ничего исправить, и не было мучительно больно за бесцельно потерянные годы.
    • А это часом не фантастическая басня? В жизни-то такая ситуация возникнуть не могла…
  • В мультфильме этот момент исправили, там старик прямым текстом объясняет смысл произведённой работы: камень может понадобиться другому старику.
• Михаил Булгаков, «Собачье сердце»:
  • Гораздо больше людей смотрело фильм, чем читало книгу, но вот какое дело — акценты в этих произведениях расставлены совершенно по-разному, и мораль писатель и режиссёр подают разную. Знакомя читателя с Преображенским, Булгаков густыми мазками рисует как минимум неприятную особу; Бортко же (впоследствии депутат Госдумы от КПРФ) негативные черты характера профессора или не показывает вообще, или изрядно сглаживает. При этом Шариков одинаково люмпен у обоих. С точки зрения писателя, никому тут особо сочувствовать и не надо, оба получили, что заслужили (хотя напиши он книгу в 1930-х, концовка явно была б мрачнее), а вот с точки зрения Бортко люмпен-пролетариат чуть не сожрал интеллигенцию, и вот тут мы и получаем наш троп. Спрашивается, а почему мы должны сочувствовать профессору Преображенскому (даже изрядно обелённому режиссёром), если он сам является причиной своих проблем?
    • Возможно, тут просто гениальный Евстигнеев перетянул одеяло на себя и заставил зрителей любить именно его персонажа. Хотя актёрская игра хороша практически у всех персонажей фильма.
    • Дойлистское объяснение — Булгаков одинаково не любил как красных (иначе б не стал воевать во ВСЮР), так и тех людей, что, сидя в тёплом тылу, рассуждают о том, как всё рушится (фельетон «В кафе» весь об этом), и поэтому выместил эмоции в повести, а вот Бортко просто не мог показать социально близкого ему Преображенского так, как он изображён в книге.
    • Альтернативное мнение: Преображенский, однако, клеймит тех, кто занимается не своим делом, метко подмечая, что «разруха» не в последнюю очередь вызвана банальной невоспитанностью. Петь хором про «суровые годы» они могут, но если рядовой пролетарий вместо этого просто перестанет бить лампочки в подъездах и мочиться в парадной — годы сразу станут заметно менее суровыми. Сам Преображенский работает, не отвлекаясь на показуху.
  • Кстати… кем работает сам Преображенский? По его словам, он — светило мировой науки. Но в книге показано лишь то, что он на дому проводит хирургические операции и занимается экспериментами, результаты которых неизвестны. В свободное время пьёт водку с ассистентом, рассуждая о том, как всю «пролетарскую сволочь» должен гнать на работу городовой.
    • Занимается частной практикой.
  • Преображенский открыто заявляет, что не любит пролетариата. Но пролетарий — это человек, который не владеет средствами производства и потому работает по найму, и без таких людей просто не могут существовать другие члены общества. Правда, в Римской империи пролетариями называли мужчин, всё имущество которых составляло потомство (proles), однако Римская империя исчезла уже полторы тысячи лет назад…
    • И как его данное обстоятельство должно заставить полюбить пролетариат? В этом нет вообще никакой басни, а простая констатация, что гениальный учёный может одновременно быть чванливым козлом.
    • Только вот в соответствии с определением «человек, который не владеет средствами производства и потому работает по найму», пролетариями являются все положительные персонажи: Борменталь, Зина, Дарья Петровна, Тихон и даже сам профессор! (да, белый воротничок с частной практикой тоже пролетарий). В то время, как люмпен Шариков и номенклатурщик Швондер пролетариями не являются от слова вообще. Прекрасно знавший политэкономику Булгаков, видимо, стебанулся вполне намеренно.
• Б. Шергин, «Золочёные лбы». С каких это пор читатель обязан восхищаться умом и хитростью простого мужика, проучившего царя, если упомянутый мужик явился без приглашения, пьяным в дрова на царский банкет, к тому же вёл себя там откровенно по-свински? М?
  • Так Шергин просто обличал пороки тогдашнего общества, а не клеймил только царя и дворянство в «тирании».
• С. Михалков, басня «Полкан и Шавка». Две собаки натолкнулись на стаю волков, которые здесь символизировали гитлеровских захватчиков («Адольф» переводится как «благородный волк», и Гитлер вообще фанател от серых хищников). Отважный Полкан ринулся в бой и убил-таки одного волка, но остальные прикончили его на месте. Шавка же униженно просила серых о пощаде, обещая взамен привести их к целому стаду коров. Не обманула, привела. Правда, она почему-то не сказала, что стадо очень серьёзно охранялось (не знала? забыла? умолчала нарочно, заманивая хищников в ловушку?). Однако прежде чем напасть на стадо, волки растерзали эту «тоже собаку»: вдруг одумается и наведёт людей? Да и вообще лишняя эта Шавка, с точки зрения волков. Но это убийство им не помогло: пастухи с ружьями истребили всю стаю. Так что на выходе получилось, что от героической гибели Полкана было меньше пользы, чем от трусости Шавки.
  • Похоже, потом Михалков всё же понял, что у его сказочки появилось двойное дно. В снятой под его мудрым руководством мультэкранизации баг пофиксили, сократив стаю до всего-то двух волков (от которых у Шавки уже были шансы если не отбиться, то бежать), а охрану — до одного пастушка, и облегчив судьбу Полкана: не помер, а поранился, заживет.
  • Что все равно не помогло: куда как более проворного Полкана догнали и вывели из строя, а значит у Шавки нет шансов. А тот пастушок имел тактическое преимущество: стадо находилось на холме, вокруг которого — водоём, волки должны были лезть вверх и через «ров», что замедляет их настолько, что одного пастушка было вполне достаточно.
  • И символизирования — СПГС, доказывается такой дырой в сюжете: кого символизирует пастушок? Ядерное оружие (которое в те времена было только у американцев, и то под самый конец войны, когда из врагов остались только япошки)? Вундервафлю (которой у СССР тоже не было)? Нет, что-то другое. Что ещё могло (бы) за 2 присеста выпилить вражескую армию, которая с невысокими потерями почти уничтожила нашу армию, добавьте примеры!
  • Удар Катюш? Особенно если считать что звери эти роты, а не армии. (Ещё химическое оружие можно предположить, но его применяли уже гораздо реже и не наши).
  • Ну, если БК сделать какой-то особенный, и если очень повезет… Только вот это про начало войны, и Катюш тогда не было. Да и число волков небольшое, что говорит о том, что это все-таки армии, а не роты (а извести целую армию двумя залпами катюш — это уже чересчур, настолько мощной артиллерия не была).
  • Не проще ли предположить, что имеется в виду просто контрудар нашей армии?
  • Если уж ударяться в откровенный СПГС, то можно назначить Шавкой Петэна, Полканом — де Голля, а пастушком — СССР. Ну или увидеть тут отсылку к Мюнхенскому сговору с тем же СССР в роли пастушка.
• Он же «Ворона и Гусь». Вообще-то минимум два утверждения вороны («Лишатся гуси пуха и пера!» и «Их [петухов] перережут и съедят!») — правда. Ну не с декоративной же целью их выращивают. Отдельный прикол в том, что под вороной автор имел в виду западную пропаганду по отношению к СССР.
• В. Бианки, «Аришка-трусишка». Чему учит этот рассказ? Вроде бы тому, как преодолеть свою трусость. Но почему в самом начале говорится, что помощи в хозяйстве от Аришки не было никакой? Неужели ребёнок из-за своих страхов бесполезен и не помощник родителям? При дальнейшем чтении рассказа возникла куча вопросов. Как Аришка нашла медвежонка и не побоялась к нему подойти? Видно, любопытство взяло верх над страхом. И как она ходила возле медведицы, не испугавшись её? И поведение колхозников вызывает недоумение. К тому же дружба с медведем опасна для человека.
• Валентина Осеева — у неё много таких басен:
  • «Плохо». Женщина отругала мальчиков за халатность: когда собака лаяла на котёнка, они ничего не делали. А что им было делать? Пнуть собаку? Но она могла их искусать. И где гарантия, что псина не бешеная?
    • Пополам с изменившейся моралью. Советским детям полагалось быть готовыми к войне («Подземная гроза» — вполне детская книга, а сейчас её лучше и для взрослых-то в Сеть не выкладывать), и уж хворостинками отогнать собаку на этом фоне даже не храбрость, а просто бытовая обязательная мелочь. А за бешенством следит СЭС, чай, не 1990-е, а если не уследит — переживёшь свои 40 уколов вакцины, только уважать во дворе будут больше.
    • Собаку можно не только бить хворостиной, но и отманивать. На людей она тогда вряд ли бросится, а котёнок успеет сбежать.
    • Что делать? Сделать вид, что подбираешь камень. Пока что способ не подводил. Где гарантия, что собака не бешеная?.. Гм, у автора предыдущей правки очень странные представления о бешенстве и его симптомах.
      • Любая неучтенная собака по умолчанию считается потенциально бешеной (по крайней мере, в наше время), даже при отсутствии симптомов. Тем более, вряд ли ее получится тут же на месте отловить и взять под наблюдение. К тому же, собака может и просто серьезно ранить. Другое дело, что да, если нужно прогнать собаку, совсем не обязательно контактировать с ней.
    • Если собака одна, достаточно просто гаркнуть от души. Отбежит в сторону, с расстояния облает, всего делов. Квазикамень пригодится, если их несколько.
  • «Рекс и Кекс»: герои ссорятся, поспорив, как зовут собаку директора — Рекс или Кекс. Приходят к выводу, что не из-за чего было ссориться, поскольку собаку зовут Ральф. А если бы кто-то один был прав, ссориться было из-за чего?
  • «Случай»: герой может рисовать с другом только тремя карандашами, поскольку остальные раздарил — «всё такие случаи, что никак нельзя не дать». И оставшиеся в итоге отдаёт, «раз такой случай». Как-то напрашивается вывод, что жадным быть хорошо.
    • Вывод здесь другой, и, кстати, необычный и смелый для эпохи, когда был написан рассказ — что щедрость и альтруизм должны иметь разумные границы, при переходе которых они превращаются в глупость и бесхозяйственность.
  • «Отомстила»: брат портит новые краски сестры, в ответ на её «Ты у меня тоже заплачешь!» убегает в сад, падает с дерева и плачет. Это рассказ о том, что не надо сердиться на младших?
    • Рассказ о том, что на свете есть вещи гораздо дороже художественных принадлежностей (и любых материальных ценностей) — жизнь и здоровье наших близких.
  • «Кто всех глупее?»: мальчик от скуки дёргает девочку за косичку, она со зла бьёт пса, пёс кусает утку за хвост. Но утка не обижает младших, говоря, что она умней. Дальше каждый говорит, что есть те, кто их глупее, — кроме мальчика, которому это сказать уже не о ком. Одинаковые поступки (обидеть слабого) могут различаться по степени глупости? Да и ударить собаку ногой — куда более жестокий и неосмотрительный поступок, чем дёрнуть знакомую девочку за косу (что, вообще-то, довольно больно — автор правки кос не носил, но, случайно зажав кусочек волос у шеи, очень понимает милых дам). В конце концов, неужели девочка не могла дать мальчику сдачи вместо того, чтобы срываться на невинном существе?
    • Могла, но мальчик глупее всех потому, что первый поднял волну неспровоцированной агрессии.
    • Всё вышеописанное — лишь обрезанный сюжет карикатуры Хелруфа Бидструпа, где старший всё время гнал на младшего, а в конце получила собака, укусившая за ягодицу самого старшего. Вот у Бидструпа-то (в отличие от примера выше) басня абсолютно удачна!
  • Очень интересно «Пёрышко». Федя втихомолку стащил у Миши новое перо с ручки, подменив на своё старое. А потом ещё очень ловко настроил весь класс против Миши, которого обвиняли в жадности и мелочности. То ли это неудачная басня о том, что толпой на самом деле легко управлять, а справедливости добиться невозможно, то ли это неудобная басня в том же ключе, намеренно протащенная под радарами.
  • «Разделите так, как делили работу» — школьники помогают учителю, таскают воду в кадку. Один тащится с тяжелым ведром, другой бегает туда-сюда с маленьким ведерком. В конце учитель дает детям в награду мед — кувшин и стакан. Как делить его — «так, как делили работу». Видимо, тот, кто взял себе работу полегче и поприятнее, и «приз» должен взять получше. Или больше мёда должно достаться тому, кто и воды наносил больше, потому что много бегал с мелким ведром, а не тратил зря силы с большим?
    • Автор предыдущей правки желает поправить себя. В тексте явно сказано, что любитель мелких вёдер шёл наравне с товарищем (они ещё и разговаривали, явно шли локоть в локоть), да ещё и воду (намеренно?!) разбрызгивал. На фига такому вообще мёд давать? Разве что в благодарность его родителям (бывшим ученикам старика) за то, что хоть попытались помочь.
• Агния Барто, «Кошка-невидимка» — так ли было необходимо переучивать мальчика-левшу? Вероятно, изменившаяся мораль?
  • Она самая: в СССР (вроде бы еще в Японии) считали, что дети просто ленятся и пользуются не той рукой из-за непослушания и т. д.и т. п., и левшей всеми силами (и часто довольно мучительными способами) переучивали, не понимая, что у этих детей чуть иначе устроен мозг, и что насильное переучивание могло его травмировать.
    • Ну и добавьте, что все предметы в мире в основном изготавливаются под правую руку, так что люди вполне искренне считали, что они делают как лучше. (Проблема усугубляется ещё иным уровнем технического развития. Например, если сейчас пишущий ручкой левша максимум может нечаянно сталкиваться локтями с соседом по парте (поменяться местами не пробовали?), то тогда левша, пишущий чернилами, просто размазывал неуспевающие высохнуть строки).
      • А еще в армии левша не сможет нормально овладеть навыками стрельбы.
        • Враньё. Левша может овладеть навыками стрельбы, если будет заниматься с нормальным инструктором, а не армейским методом. Автор этой правки правша, но стреляет с левой руки и целится левым глазом из-за низкого зрения на правом, правой рукой пользуется, если использует пистолет. Кроме того, перезаряжать оружие удобнее ведущей рукой. Впрочем, существуют техники наклона оружия, для удобства прицеливания. Кроме того, существует оружие, которое адаптировано под обе руки.
  • «Три очка за старика» за её же авторством. Да, это плохо, когда «за сердечное тепло, Нужна кому-то плата», ибо настоящее добро бескорыстно и все такое. Но если посмотреть на эту ситуацию под другим углом — дети зарабатывают оценки и система оценивания не очень понятна. Что если им таким методом преподавания дают понять, что добро — дело неблагодарное и бессмысленное? Почему-то у автора у не видно претензий к Ларисе, которая «Любовь кладет на счеты, И переводит на очки, Вниманье и заботы». А к детям без опыта жизни — есть. Неудивительно, что от такой несправедливости они одна из девчонок делает вывод, что «Тогда за добрые дела Совсем не стоит браться!».
• «Час Быка» — концовка оставляет двойственное впечатление. Некоторые — на основании того, насколько спешно землянам, только-только успевшим дать жителям Торманса всё, что могли в тех условиях и уже потерявшим нескольких членов своего экипажа (угробив при этом, правда, будто в качестве компенсации, гораздо больше аборигенов), пришлось бросать все свои дела и уматывать обратно, «на прощание» поручив решать судьбу планеты «Серым Ангелам» — могут сделать вывод, что земная экспедиция по факту провалилась. За это же говорит какое-то уж слишком скупое и скомканное описание ситуации на Тормансе (политкорректненько переименованном в Тор-Ми-Осс) через 100 лет после визита Землян в конце книги — ясно, что новое, постчагасовское руководство планеты взяло очень про-великоколечный курс и благодарность свою землянам аж увековечило в весьма пафосных памятниках. Однако есть подозрения, что сам уклад жизни на планете на деле же изменился не сильно, и новая тамошняя власть может оказаться ничуть не меньшими отморозками, чем Совет Четырёх, только зовущимися по другому и налепившими вывеску дружелюбия и гостеприимства по отношению к инопланетным цивилизациям (примерно как в Перестройку и 90-е наши партчинуши, как по команде, вдруг бодренько «перекрасились» в либералов и сторонников свободного рынка), то есть победил в реальности не план земной экспедиции, а «план Янгара» с его «либеральными полумерами», в числе которых и прекращение политики изоляционизма; и что вместо тех из накопившихся за тысячелетия изоляции старых проблем, что, благодаря влиянию земных гостей, всё-таки были решены (например, тот же изоляционизм или неокастовая система), появились новые; и вообще, что прикрывшаяся более благообразным фасадом планета, в лучшем случае, ещё долго будет влачить тяжёлое наследие прошлого.
  • Это ещё ничего, есть подозрение гораздо хуже — а было ли там вообще пост-чагасовское руководство? На момент улёта экспедиции Чагас сидит вполне крепко, двух основных конкурентов устранил, руки развязаны… А «серые ангелы»… мало ли мы видели оппозиций, работающих на правительство?
  • Между основными событиями и эпилогом прошло более ста лет, срок немалый, так что будем верить автору — на Тормансе стало жить лучше. В конце концов Германия 1940 и Германия 2018 — две большие разницы.
  • Только этим переменам весьма способствовала проигранная тою война, план Маршалла и т. д. В истории Земли есть немало примеров «законсервированных» обществ, за аналогичный промежуток времени сколько нибудь существенно не изменившихся.
• Евгений Пермяк:
  • «Сказка о большом колоколе» — русский моряк в Лондон радуется, что английский корабль построен из русского леса, его паруса вытканы в Англии из русского льна, канаты изготовлены из русской пеньки, а якоря и пушки сделаны из чугуна с Урала. Моряка, застрявшего на чужбине и скучающего по дому, можно понять в сентиментальном плане. Совершенно неясно другое — что хорошего автор нашёл в чисто сырьевом экспорте? Вот если бы сам корабль был построен в России по заказу англичан, за большие деньги…
  • «Семь королей и одна королева» — в одной стране была очень страшная королева. Во всём. Добрая девушка отдала ей свою доброту, свою красоту и свой ум, взяв взамен её уродство и злобу. Изменившуюся королеву убили при первой же её попытке изменить законы, и о ней все забыли. Вопрос — а надо ли было портить жизнь королеве и себе?
  • «Для чего людям руки нужны» — дедушка спрашивает внука, для чего нужны руки. Тот отвечает, что они нужны чтобы держать ложку, играть в мячик, гладить кошку, кидать камешки в речку. В конце автор делает вывод, что мальчик всех судит по своим рукам, а не по рукам рабочих. Ну и что тут такого? Внук же ещё ребёнок, с чего вы взяли, что он всех судит по себе? Рабочие руки, говорите? А как насчёт водителей строительной техники и таксистов? А как же люди, которые занимаются бумажной работой, без которой эти самые рабочие не получали бы зарплату?
• Л. Давыдычев, «Лёлишна из третьего подъезда». Родители Петьки-пары, которые лупцуют его по любому поводу и без повода, представлены «нормальными людьми», заботятся, чтобы ребёнок вырос хорошим человеком (?), дедушка Лёлишны Охлопковой, который не только одиннадцатилетнего ребёнка, себя-то обслужить не может, тоже не осуждается — приучил девочку быть самостоятельный, зато родители Сусанны Кольчиковой, которые, о ужас, любили свою дочь и развлекали её, пока та болела — просто идиоты и клоуны, их поворот направо представлен в тот момент, когда бабушка побила свою внучку.
  • С прикрученным фитильком, поскольку образ Сусанны — остросатирический. Девочка опасно проболела всё своё раннее детство и в этом, разумеется, не виновата; но, привыкнув, что вокруг неё все выплясывают, она — уже её собственный выбор! — приучилась быть манипуляторшей, притворщицей и тонкой домашней тиранкой и затем, давно уже выздоровев, не желала бросать это амплуа. «Ах, я умираю…» Хорошего леща Сусанночка, в общем, заслужила. Но по факту — если брать текст в целом, а не только линию Сусанны — оправдывать систематическое применение силы к детям?.. Как ни крути, уже перебор. Не исключено, что писатель едко смеётся почти над всеми героями. Один эпизод с «тётей, которая считает себя святой» чего стоит.
    • А за что осуждать дедушку Лёлишны? Неужели за старость и больное сердце? Или за то, что он пережил своих детей? Самостоятельность Лёлишны вынужденная, альтернатива ей — детский дом.
• Анатолий Алексин, «В стране вечных каникул» — после того, как Дед Мороз исполняет желание Петьки-протагониста о бесконечных каникулах и вечных развлечениях, его лучший друг Валерик практически прекращает с ним общаться. Он пользуется положением Петьки, чтобы попасть в зоопарк, но в остальном его то игнорирует, то награждает насмешливыми кличками, то отговаривается занятостью; в свой кружок юных укротителей Валерик протагониста тоже принимать отказывается. При этом никаких претензий (вроде «Ты стал неучем и паразитом, посмотри на себя!»), которые следовало бы предъявить заблудшему другу, Валерик не озвучивает, а только мямлит отговорки про то, что у него теперь свои дела, и Петьке в них места нет. В конце педаль неудачности вдавливается в пол — оказывается, эту сказку сам Валерик и сочинил, выставив в ней своего друга комичным и безвольным ничтожеством…
  • Дело в том, что Петька, будучи единственным в мире каникуляром, сам себя загнал в изоляцию, ведь судьбу его вершил Дед Мороз, а он был дисциплинированным волшебником и никак не мог выполнить то, на что не имел права (к примеру, рассказывать о школьных делах, к которым относится и кружок юных укротителей).
  • В книге Дед Мороз прямо говорит, что Валерика он заколдовать не может (поскольку сам Валерик эту сказку и придумал, как выясняется), а вот все остальные ребята готовы вокруг Петьки хороводы водить. Просто они ему были не нужны, а нужен был лучший друг Валерик — который (по своей воле, не из-за Деда Мороза) моментально наплевал на Петьку, не поинтересовался, почему это тот стал вести какой-то странный образ жизни, не высказал об этом своего мнения, а просто начал избегать, будто прокаженного, мямля при встрече жалкие отговорки. С такими друзьями никаких врагов не надо.
  • А ещё данная повесть даже из 1999-го года воспринималась как: «Но ведь это было ещё до войны, тогда даже телевизоров не было. Развлечений для школьника раз-два и обчёлося. Поэтому Петька и устал быстро от такой жизни. А сейчас-то. Сейчас и телевизоры, и видеомагнитофоны, и компьютерные игры, и фильмы показывают не только отечественные. Эх, мне бы так».
    • Рано или поздно современный Петька тоже устал бы от вечных каникул, только заняло бы это больше времени.
• Ф. Кривин, «Лики лжи» — автор распинается, что ложь бывает разнообразной, а правда — только правдой. Но ведь и правда может быть трагической, приятной, исландской, джедайской… Или налицо чёрно-белая мораль? Или просто путаница автора между фактом (который только факт) и правдой (которая действительно разная)?
  • Судя по его же «Полуправде», ко лжи автор относит всякую неискренность.
  • Напрашивается вопрос, как автор относится к профессиональной тайне (врачебной, адвокатской, тайне усыновления и вот это все), когда «правда» аморальна, противозаконна и может нести реальную угрозу для фигурирующих в ней людей.
  • «Я не могу об этом говорить!» — чем вам не правда.
• Генрих Сапгир, «Находка». Вот тебе и «смелость города берёт». В коробке может оказаться взрывчатка, и тогда это будет уже не храбрость, а несовместимая с жизнью тупость.
  • Автор правки никогда не пыталась целенаправленно это отслеживать, но по ее наблюдениям, как минимум на значительной части постсоветского пространства бесхозные вещи до относительно недавнего времени не воспринимались как потенциальная угроза. Можно еще вспомнить (хотя стоит заметить, что это значительно более ранняя книга) «Приключения капитана Врунгеля» и авторское отступление про оставленные на вокзале сумки (де, раньше это было вполне нормально, а сейчас могут и украсть): вопрос о том, что кто-то может вызвать полицию и хозяин сумки может поиметь проблем, и тем более о том, что увидевшему такую картину стоит так и поступить, в принципе не поднимается. Это не вполне подходит под троп Изменившаяся мораль, но что-то более близкое автор правки найти затрудняется.
  • Они не воспринимались вплоть до бесславных девяностых (несмотря на взрывы в московском метро, которые были еще в конце 1970-х). Но уже с 1994—95 гг. теракты стремительно изменили массовое сознание.
• В. Виткович и Г. Ягдфельд просто короли неудачных басен:
  • «Кукольная комедия» — добрый волшебник Могэс наказывает людей, превращая их в кукол. В числе наказанных — управдомша, которая хамит жильцам, и — внимание! — таксистка, которая не обязана нести багаж пассажирки до вагона. Повар общепита, потому что в кафе плохо готовили и было грязно. И соседка девочки, игравшая на пианино. Да, у главной героини ангина и высокая температура, но это не повод её соседке не играть на пианино — жалоб не было. Плюс, о ужас, процесс обратим — то есть главзлодей доктор Кракс вполне может превратиться обратно. А Могэс отдаёт получившихся кукол в магазин, и их покупают. Собственно, так у главной героини и появились кукла-повар, баба на чайник (управдомша) и вернулась соседка.
    • Им повезло, что это был только Могэс, а не Мосгаз (серийный убийца Ионесян).
    • А это и не экстерминатус, а оздоровительная порка (в основном за большую спесь, даже через мелочи вылезшую). Но Кракс набедокурил так, что Воланд на месте Могэса его как бы не к самой Фриде скинул. С двумя красными советскими десятками вместо платка. Так что Могэс прямым текстом утверждает, что «превратил его в куклу раз и навсегда». Реморализации, видимо, не подлежит.
    • В крипотненькой экранизации «Внимание! В городе волшебник!» косяки попытались смягчить: Лилю с пианино заменил мальчик, бьющий мячом о стену чисто из вредности, да ещё и в общем коридоре, а превращённый в резиновую игрушку доктор-шарлатан лопается навсегда ко всеобщему удовлетворению.
    • Может что-то путаю, но там не соседка, а сестра (так что про болезнь должна знать) и жалоба как-минимум одна жалоба была. + это именно она была главной героиней.
• Зиновьев Н. А., стихотворение «Я русский»:

«Меня печалит вид твой грустный,
Какой бедою ты тесним?»
И человек сказал: «Я — русский»,
И Бог заплакал вместе с ним.

По идее, автор хотел пожалеть русского человека, представить, как горька и плачевна его судьба. Но эти строки запросто можно прочитать по-другому: главное, чего стыдится и что ненавидит этот человек — принадлежность к русскому народу, и Бог с ним якобы согласен!

• «Дети против волшебников» — образец, эталон, хранить вечно. Если книга не стёбная, то перед нами — ура-патриотический православный памфлет. Но как безобразно выполнено! Тут и идиотский сюжет, и идиотский сеттинг, и ужасный язык, и несимпатичные герои. А главное, как примитивна и плоска идейная часть: шовинизм вместо разумной сплочённости и тому подобное! Эта книга учит не наставлять и поддерживать своих (противостоя злу в любых его обличьях, но притом уважая всё человечество в целом), а «искать врагов» и заходиться в пароксизмах слепой неприязни к ним.
  • Человек, не «запечатлённый» на православие и «русскую почвенность» до полной утраты критического мышления, рискует после прочтения этой трилогии не полюбить православие (а также соборность, патриотическую идеологию, призывы к бдительности и стойкому противостоянию врагам), а возненавидеть/запрезирать. И это будет не только его вина, но и вина автора. Как вариант — просто возненавидеть и запрезирать анонимных авторов этой муры и тех, кто решил дать на экранизацию государственные деньги.
  • Повторимся: многие, читая, вообще не могут поверить, что это не троллинг, не пародия на шовинистические агитки, а серьёзная попытка агитации за православие и за концепцию «Москва — третий Рим».
  • Имеется довольно убедительное мнение, что это не ура-патриотический православный памфлет, а умышленный антипатриотический саботаж, протащенный под радарами под видом «патриотического произведения» из-за лени/некомпетентности (или желания распилить часть средств) ответственных за контроль органов. Ну, или продемонстрировать наглядно, что оные «ответственные органы» понимают патриотизм именно таким вот образом. Нужное подчеркнуть.
• Юрий Никитин, «Русские идут!» — Россия обратилась в ислам и благодаря этому стала великой всепобеждающей державой. Всё бы ничего, если бы при этом автор не утверждал твёрдо, что в религии нуждаются только рабы, но не свободные самостоятельные люди. Судя по всему, Никитин действительно не заметил, какой вывод получается из сочетания одного с другим. А может, и заметил, лол.
  • Судя по тропам Избиение младенцев (метафора), Не щадить детей, Одеть женщину и Проверка на вшивость, автор вообще разводит махровую русофобию.
  • Или нет. Автор примечателен кардинальной сменой парадигмы если и не в каждой книге, то как минимум в каждой серии книг.
  • Или серия изначально стёбная. Фамилии политиков — толстый намёк на реальные персоналии того времени.
  • В серии присутствует и «неудачная басня» во плоти, так сказать. Протагонисту презентуют компьютерную программу для расчёта альтернативной истории. «Вот если бы тогда Русь выбрала ислам, мы бы так кучеряво жили!» «А вот если бы Владимир выбрал католицизм, так вообще зашибись было бы!» Мало того, что католичество по этим предсказаниям оказалось «круче» ислама, что как бы противоречит немного посылу серии, так ещё и никому в голову не пришло поинтересоваться, как бы программа рассчитала исходный вариант «христианство, православие». Зачем, ведь она уже выдала блестящие прогнозы! А ведь есть ещё варианты иудаизма и старого доброго язычества! Ну и да — католичество во времена Владимира Великого ещё не суествовало, до Великой Схизмы оставалос каких-то лет 60 с хвостиком, церковь была ещё формально единая.
  • Учитывая жизненную историю автора, вопрос просто не стоит — смердяковщина там цветёт и пахнет.
• Сборник Майи Кучерской «Современный патерик. Чтение для впавших в уныние» частично посвящён пародированию тропа применительно к православию.
  • «Православный ёжик» — Ёжик и Божья Коровка крестили Белочку в речке, и в процессе бедная зверушка утонула. Какая же реакция у наших героев? «Слава Богу! Ведь она умерла православной!».
  • «Непрестанно молитесь». Девочка Дуся отказывалась ходить в церковь, молиться и вообще не любила православие. Однажды матери это надоело, и она зарезала её. Мораль рассказа: вот что бывает, милые дети, с теми, кто плохо и нерадиво молится.
  • «Две дочери» — намеренная игра с тропом, которого можно не заметить. У матери было две дочери — Аня и Таня. Аня во всём слушалась маму, хорошо училась, и верила в Бога. Таня была оторвой, не слушала маму, и училась на двойки с колами. Когда Аня выросла, то вышла замуж за хорошего человека, у них было много детей, они регулярно ходили в церковь и славили Господа. Таня всю жизнь прожила одна, а когда состарилась, то поселилась в избушке на курьих ножках и превратилась в Бабу-Ягу. В чём же подвох? А в том, что Баба-Яга вообще-то бессмертна, владеет магией, и не всегда бывает злой.
    • Это ещё и басня без связи: как связана успеваемость Ани в школе с большим количеством детей в зрелости? Скорее уж вероятна обратная свезь: отличница стала бы карьеристкой и научной атеисткой, а троечница — домохозяйкой, верящей хоть в бога, хоть в гороскопы.
  • 《Истинное покаяние》 — мальчик Витя учился в православной гимназии, но был хулиганом и ужасно себя вел. Просто из-за того факта, что он плохо себя вел, у него ослепла сестра, мать заболела раком, бабушку парализовало, сгорел дом, а сам Витя упал с лестницы и сломал ногу. В больнице Витя раскаялся и тут же все выздоровели, а соседи подарили новый дом. Да, просто из-за покаяния!
• Зайцев, «А-Прогрессор» — внутримировой пример. Один закоренелый грешник под конец жизни раскаялся, стал святым и попал в рай. История о нём была растиражирована местными силами света как басня: никогда не поздно исправиться. Однако герой, демон-соблазнитель, считает её неудачной (то есть удачной для себя) — если исправиться никогда не поздно, почему бы не сделать это как-нибудь потом? Идея заманчива, но, кроме вышеописанного грешника, пройти этот путь ни у кого так и не не получилось.
• Различные «добросердечные» рассказы. Автор правки прочитал пару таких русскоязычных работ.
  • В одной из них девочка кинула в одноклассницу кирпичом за то, что та верила в Бога. На уроке страдалица сидела с перевязанной рукой и не могла писа́ть. Когда девочку спросили, как лучше наказать обидчицу, та ответила: «Я её прощаю». А если у хулиганки возникнет чувство безнаказанности, и она со временем превратится в жестокую преступницу? Вообще же могла убить эту несчастную юную христианку.
    • Эти рассказы надо читать строго с оглядкой на христианскую мифологию. То, что христианку убьют, пусть даже и с особой жестокостью, это ерунда. Главное, что за соответствие предписанному облико морале она получит вечную жизнь в Царствие Небесном. Неужели конечные по времени муки на Земле не стоят вечного блаженства? А хулиганка отправится в ад и опять же навечно. Проблемы бы были, если бы хулиганка могла возразить, что не я такая, жизнь такая. Кругом одни скоты, научиться добродетелям было просто негде (из-за этого как раз позднее и сочинили лимб). Но здесь ей сразу возражение — вот же у тебя перед носом был пример христианской доброты и всепрощения. И кирпич тебе в руку насильно не совали.
    • Кроме того, с точки зрения верующих, сам вопрос «А если…» может быть некорректным. В этом может заключаться один из аспектов веры: я делаю то, что велят заповеди Бога, а Бог старается, чтобы это не привело к объективно дурным последствиям. Вроде того, как во время военной спецоперации командир взвода не требует у штаба армии поминутного отчёта, почему сейчас мы атакуем, а сейчас — отходим; почему вон тех мы убили, а этих — взять живыми. Хотя, с другой стороны, эта гипотеза не носит универсального характера: скажем, в вопросе милостыни Иоанн Златоуст как раз советует задуматься насчёт «А если…»
    • С чего бы возникать? То, что жертва прощает обидчика (а то и преступника), вовсе не значит, что компетентные органы после этого оставят всё как есть. Прощение — дело личное. А выбирать наказание однокласснице пострадавшая девочка и впрямь не обязана.
    • Вообще-то может означать. Во-первых, по уголовным делам частного обвинения возможно прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим. Ок, предположим, деяние квалифицируют как «причинение вреда здоровью средней тяжести» (т. е. повлекшее утрату трудоспособности). Данные дела являются делами частно-публичного обвинения, т. е. возбуждаются исключительно на основании заявления потерпевшего, но прекращены за примирением быть уже не могут. Однако действующий уголовный закон оставляет замечательную лазейку — деятельное раскаяние. И если бы родители потерпевшей принесли извинения и некую сумму как компенсацию морального ущерба, виновная могла бы быть освобождена от уголовной ответственности. Более того, существуют прецеденты освобождения от ответственности по данному основанию даже по делам о нарушении ПДД, повлекшем смерть потерпевшего.
      • Если там речь всерьез шла о том, чтобы обращаться в полицию и добиваться возбуждения уголовного дела, встает еще вопрос, лучше ли было бы, если бы обидчица отсидела по малолетке, получив сломанную жизнь и тюремное воспитание, после чего вероятность, что она начнет не просто лезть в драку, а убивать на религиозной почве, только возросла бы. Но скорее они все-таки хотели порешать проблему в рамках коллектива (но в этой ситуации возлагать решение на потерпевшую явно не стоило).
  • Шикарен ещё один рассказик. Учились два мальчика. Один был христианин-баптист, другой — атеист. Выросли, окончили школу. Началась война в Афганистане. Кто умер? Правильно, атеист, потому что верующему парню помог Бог, которому тот молился. Война — это кошмар, и она вроде бы не щадит никого, вне зависимости от мировоззрения и вероисповедания.
    • Что, просто умер и всё? Офигенная история! Возможно, была какая-то ситуация, в которой верующий и атеист повели себя по-разному? Иначе притча лишена даже тени смысла. В любом случае, без контекста удачность или неудачность басни непонятна.
    • Тут ещё и систематическая ошибка выжившего отметилась. Те советские солдаты, которые были верующими и погибли, уже ничего не расскажут.
    • С точки зрения как минимум православной догматики такая сказочка — не просто неудачная басня, а самая настоящая ересь и проповедь гордыни. Просто верить, что Бог есть, а твоя религия самая правильная, но при этом не становиться лучше как человек — это «бесовская вера» и она ничего отличается от неверия. И, кстати, награда баптиста сомнительна: ему стоило бояться только процесса умирания, ведь по ту сторону его всё равно ждёт рай.
  • Девочка, героиня рассказа, любит приврать. Не лжёт для выгоды, а присочиняет что-то интересное. Что делает бабушка? Рассказывает, как оклеветала одноклассницу, а та умерла — больное сердце. Надо уметь различать ложь и фантазию, вам не кажется? Если ребенок сочиняет, может, лучше подарить ему красивый блокнотик и ручку — пусть записывает?
    • Некоторые радикальные протестантские течения не приветствуют творчество (в определённых формах или в принципе). Возможно, это написано с подобных позиций? Тогда это вообще не стоит рассматривать в рамках обычной морали.
    • Как и многие течения ислама. Но творчество — от слова «творец». Неумеренное желание придумывать новое может и не довести до добра. См. «В пуще» Л. Украинки. Чрезмерное и постоянное сочинительство может привести к утрате способности отличать правду от лжи и, как следствие, сформировать ложное представление о собственной способности изменять реальность, что равносильно гордыне. Но сопоставлять это с сознательной клеветой, оговором и очернением другого всё же глупо и некорректно. Но это ошибка бабушки, а не автора. Здесь лучше бы подошёл пример про мальчика, который кричал: «Волки»! Или козлёнка с колокольчиком. А для взрослых — «История одного шедевра» Бальзака подойдёт. «Ещё штрих — и полотно оживёт». Но большинство таких рассказов — басня от лицемера, ведь сами эти идеи подаются через художественное творчество. Но через сравнение с клеветой особо неудачно и грубо!
• С прикрученным фитильком — подобная светская история о мальчике, который согласился сдать кровь с антителами для младшей сестры (оба заболели какой-то не названной инфекцией, но он перенес легко, а она — очень тяжело); в итоге оказалось, что он думал, что умрёт от этого, но все равно согласился. Никто не отрицает, что поступок достоин уважения, но это не отменяет того факта, что первопричина всей драмы — гипертрофированный пофигизм взрослых, которые даже не объяснили главному герою, что и зачем с ним будут делать (похоже, что именно не объяснили: если бы он не понял/не поверил, но решил не докапываться, то скорее так бы и продолжил молча бояться, а не после процедуры спросил, сколько ему осталось жить). Вопрос еще, насколько такое вообще возможно — мальчик не то, что несовершеннолетний, ему не факт, что и 12 лет есть, очень не факт, что он даже в безвыходной ситуации может стать донором — но это к теме статьи напрямую не относится.
• Валентин Постников, «Ай да Пушкин» — герой изумляется, чего это одноклассники ему неправильно подсказывали. Оказывается, решили бороться с самой подсказкой. Но ведь всё равно факт донесения информации до ученика у доски был. Лучше бы молчали.
• Эмиль Офин в своих книгах («Рядовой лесной республики», «Теплый ключ») неоднократно призывает в случае обнаружения опасности (неразорвавшейся авиабомбы или лопнувшего рельса) вместо оповещения окружающих сидеть там и стеречь, пока тебя не найдут, даже если до ближайшего представителя властей 15 минут пешком. Для объяснения такого странного поведения автор приводит нелепые аргументы вроде того, что в отсутствие протагониста на опасную находку могут наткнуться грибники (и что? в припадке слабоумия разведут в яме с авиабомбой костер?) или забредшая в лес корова (вряд ли бомба вызовет у коровы хоть какой-то интерес), а присыпать пока грунтом тоже нельзя, ведь в нее опасно кидать даже землей (это утверждает протагонист, который только что самозабвенно лупил по бомбе лопаткой).
  • Те же самые вопросы автор правки хотел бы задать создателям фильма «Опасно для жизни!» с Куравлёвым в главной роли. Формально получается так, что человек сумел приподняться над повседневной рутиной и хотя бы попытаться сделать по-настоящему важное дело — защитить людей от опасности удара током от оборвавшегося высоковольтного провода. По факту — высококвалифицированный специалист, от действий и решений которого зависят судьбы десятков и сотен людей по всей стране, вместо того, чтобы выполнять свои прямые служебные обязанности, неожиданно и самовольно превращается в обычного сторожа. И это посреди советского города, а не в глухом лесу! Конечно, нельзя сказать, что он не пытается что-то предпринять, так что тут претензии именно к фильму, а не к герою: неужели за несколько часов никто из прохожих не смог банально вызвать милицию?
    • Ну где вы там нашли «сумел приподняться» и «сделать по-настоящему важное дело»? Персонаж Куравлёва хоть и положительный, но совершенно «сдвинутый». Диагноз по юзерпику: обсессивно-компульсивное расстройство. Ну и в конце концов: это комедия! Ей положено смешной быть, а не умной-правильной…
• Виктория Ледерман, «Уроков не будет!» — первый рассказ. Девочка никак не хочет ходить в школу в первый класс и постоянно сбегает на работу к маме (при этом спокойно ездит в автобусе). Маме приходится лечь в больницу и она доверяет дочку соседу. Тот, увидев ее нежелание ходить в школу, разыгрывает из себя великовозрастного оболтуса — мол, ты не идешь в школу, и я на работу не пойду. В итоге день они развлекались в парке, пока деньги не кончились («считать деньги не умею, ходить на работу тоже не хочу, будем так жить»), несколько дней они провели дома на одних макаронах без всяких развлечений (девочка голодала и резалась в оставленный мамой телефон, а сосед спокойно днями пялился в телевизор и ставил перед «капризулей» одни и те же покрывающиеся пленкой макароны), пока девочке не осточертело все это и она не «выгнала» соседа на работу, для чего ей самой пришлось идти в школу. Все-таки шекспировское «Укрощение строптивой» голодом и холодом многие читатели в отзывах сочли неподходящим для первоклассницы, которая и так переживает стресс из-за отсутствия мамы — автор правки вообще счёл это издевательством над ребенком.
• В какой-то украинский русскоязычный учебник по этике (скорее всего, по этике) в 2000-х вставили такой рассказ (пересказывается по памяти, возможны неточности): люди строили дом (а может, и не строили а было как-то по-другому, может, совсем не так было, читалось очень давно, не вспомнить), а на месте этого дома росло деревце, и ни у кого не подымалась рука срубить его. Они просили соседей, но у тех тоже не подымалась рука. Решили они попросить жителя по имени (то ли Фёдор, то ли Федот, не вспомнить), потому что он человек жёсткий, нелюдимый, может, он срубит. Тот спросил, сколько ему заплатят, и в итоге срубил деревце. Вот только с тех пор с ним никто в деревне не разговаривает. Вопрос: что за дитя асфальта это вообще писало? Деревенские что, лесные эльфы из The Elder Scrolls, которым запрещено обижать деревья? Это же какими полными чудовищами должны быть те, кто строит дома из дерева и топит зимой дровами? Да даже там, где дома из кирпича и подведён газ, всё равно нужно вырубать выросшую в неудобном месте поросль/самопосеявшиеся из косточки деревья, деревья, корни которых угрожают целостности фундамента (орех, например) и прочее. А если было действительно так, как запомнилось (повторяю, читалось давно), то какого блина они вообще строили там, где растёт дерево? Больше места не было? Да и вообще, новых деревьев насадить дело нетрудное. Ах да, интерпретация: учительница объяснила, что с Федотом/Фёдором все перестали общаться, потому что он попросил денег за сруб деревца. Ага, сейчас бы забесплатно брать «грех» на душу и вообще делать за других людей их работу…
  • Тут неудобная басня скорее: если ты согласишься взять на себя нехороший поступок потому, что так было надо, потом тебе-же это всю жизнь припоминать и будут, и о том, что сами тебя об этом попросили, не вспомнят (продолжение мысли «и это хорошо, так и надо поступать!» — оно-же в квадрате). Но это в рамках той серобуромалиновой морали, в которой ценность того несчастного дерева вообще достаточно высока, чтобы все вышеописанное имело смысл.
  • На самом деле, изучение этики в школе — как правило, один большой сабж. Процесс сводится либо к тупому заучиванию определений (как было у автора правки; при этом, учительница была искренне уверена, что это действительно воспитает из учеников достойных членов общества), либо к втиранию каких-то личных воззрений учителя, порой откровенно нездоровых.
• Ю.Яковлева «Ленинградские сказки» — гипотетически серия рассказывает о темных временах репрессий и блокады Ленинграда, но с позиции «не мы такие, жизнь такая». А плохо им из-за того, что репрессии и ранее революцию допустили — даже если стоял в стороне или пытался что-то делать, все равно виновен, ибо не предотвратил. Единственное средство прекратить блокаду — каяться и молиться просто каяться, ибо в этом мире власть в лице Ворона боится Чудовища и скармливает ему города один за другим, солдат-защитников не видно и в помине, а народ стоит под обстрелами чисто чтобы очередь за хлебом не потерять.
  • Но особенно тяжело в ее системе мира главным героям-детям. Правда, тут против автора начинают играть их поступки: вполне подросшие дети не делают ровным счетом ничего по дому, предпочитая ждать полуживую тетю Веру с работы…чтобы расспросить о переименовании улиц после революции. Шурка на последние деньги покупает пряники вместо хлеба и выкидывает их в урну. Даже когда тетя пропадает, героям попросту подгоняют рояли — то набитая цацками для обмена квартира, то посылка, то вообще воплощение в реальность нарисованных фруктов.
• Тамара Крюкова "Гордячка", "Заклятие гномов". Один сплошной троп. Мораль, по всей видимости, должна была заключаться в том, что внешняя красота не важна — важно быть добрым человеком, однако видим мы совершенно противоположную картину. Уродливой и гнобимой всеми главной героине, дочери бедного лавочника, предлагают на выбор остаться безобразной, но сохранить свое доброе сердце либо стать жестокой и бессердечной красавицей. Она выбирает второе и в конце концов становится королевой. Из всех испытаний она выходит легко и просто исключительно благодаря своей красоте. А выбрала бы она сохранить свою доброту вместе с уродством — так и осталась бы в лавке, выйдя замуж в лучшем случае за такого же лавочника.