Четыре всадника Апокалипсиса (фильм)
| Четыре всадника Апокалипсиса | |
|---|---|
| Общая информация | |
| Жанр | Спагетти-вестерн, роуд-муви |
| Страна производства |
|
| Киностудия |
|
| Режиссёр | Лючио Фульчи |
| Автор сценария |
|
| Когда вышел | 1975 |
| Продолжительность | 104 минуты |
| В главных ролях: | |
| Фабио Тести | Стабби Престон |
| Линн Фредерик | Эммануэль «Зайка» О’Нил |
| Майкл Дж. Поллард | Клем |
| Гарри Бейрд | Бад |
| Томас Милиан | Чако |
Четыре всадника Апокалипсиса (итал. I quattro dell’apocalisse, англ. The Four of the Apocalypse) — вольная экранизация рассказов Брета Гарта от гуру итальянского гуро Лючио Фульчи, любопытным образом сочетающая в себе жанры спагетти-вестерна и роуд-муви.
Сюжет[править]
В городишко Плоские Солончаки где-то в глухой заднице Дикого Запада прибывает Стабби Престон. Не успев вылезти из дилижанса, он сразу же попадает в гостеприимные объятия местного шерифа, который запирает незадачливого охотника за удачей в кутузку (а краплёные карты сжигает в камине). Там уже прохлаждаются трое других возмутителей спокойствия: очаровательная проститутка Эммануэль О’Нил по прозвищу Зайка, горький пьянчужка Клем и полоумный чернокожий могильщик Бад, уверенный, что беседует с душами усопших.
Ночью добропорядочные граждане решают провести зачистку своих любимых Солончаков от распоясавшегося криминального элемента. Нарядившись в балахоны, они достают припасённый заранее огнестрел и устраивают грандиозную бойню, не делая разницы между убийцей и карточным шулером. Наших героев спасает лишь то, что на момент резни они находились в тюрьме.
Утром шериф отнимает у Стабби «всё, что нажито непосильным трудом», после чего выдворяет всю четверку из города вон, великодушно предоставив телегу с парой гнедых. Посовещавшись, компания решает дружно рвануть до какого-нибудь городка как можно дальше от Плоских Солончаков. Путешествие проходит более-менее благополучно, пока к ним не прибивается пятый — таинственный мексиканец Чако. С этого момента их странствия превращаются в ад…
Ключевые персонажи[править]
Стабби Престон
Зайка
Клем
Бад
Чако
- Стабби Престон — обаятельный мошенник, карточный шулер. В начале фильма предстает эдаким хладнокровным и циничным денди, однако впоследствии, пройдя через тяжелые физические и душевные испытания, становится мужественным бойцом.
- Эммануэль «Зайка» О’Нил — молоденькая проститутка из салуна, некстати забеременевшая от кого-то из своих клиентов. Судя по тому, что в начале фильма ей исполняется девятнадцать лет, а впоследствии она с тоской вспоминает о том времени, когда ей было шестнадцать («когда всё было ещё хорошо»), можно с уверенностью сказать, что телом она торгует от силы пару лет и не по своей воле (возможно, после смерти родителей). Несмотря на «древнейшую профессию» — милая, чувствительная, добрая девушка. Для Стабби становится не просто возлюбленной, но и моральным питомцем — забота о ней заставляет его возмужать и кардинально пересмотреть свои взгляды на жизнь.
- Клем — добродушный выпивоха и типичный Алибабаевич. Всегда готов вылакать чужой одеколон. По пьяной лавочке и под воздействием наркотика помогает отморозку Чако связать своих друзей, но придя в себя, осознав, что наделал, и увидев, что тот вытворяет — бесстрашно кидается в бой с булыжником, невзирая на то, что у негодяя винтовка.
- Бад — веселый негр-гробокопатель, солнечная душа, житель Страны Эльфов: разговаривает с мертвыми и уверен, что они ему отвечают. По ходу путешествия его безумие прогрессирует.
- Чако — мексиканец, великолепный стрелок, бандит с большой дороги, садист, насильник, убийца, не щадит ни женщин, ни детей, короче говоря — полное чудовище. По замыслу с блеском исполнившего эту роль Томаса Милиана — Копиркин печально известного Чарли Мэнсона. Опоив своих спутников наркотиками, связывает их, жестоко измывается и насилует беспомощную Зайку на глазах у Стабби, после чего тот клянется его убить.
Чем примечателен фильм[править]
«Четыре всадника Апокалипсиса» заметно выбиваются из остального творчества маэстро Фульчи, который в первую очередь прославился кровавыми фильмами ужасов о зомби, маньяках и сверхъестественных явлениях с сильным оттенком сюра. Помимо «Всадников» он снял еще два более традиционных вестерна — «Кольт пропел о смерти» и «Серебряное седло» — качественные, добротные, но вполне стереотипные образцы «спагетти» (к вестернам Фульчи иногда условно относят и его известную дилогию «Белый клык», снятую примерно в таком же духе). «Четыре всадника Апокалипсиса» не похож ни на один из этих фильмов: он нетороплив, почти медитативен, в нем очень мало традиционных для жанра лихих перестрелок и героизма. Все положительные герои формально представляют собой отбросы общества, хотя на деле это просто люди, с большими слабостями, но все равно сохраняющие человеческое лицо даже перед лицом жесточайших невзгод, своего рода «золотая середина», пролегающая между «Добром» в лице безжалостных храмовников из Плоских Солончаков с одной стороны, и «абсолютным Злом» в лице головореза Чако с другой. Сочувствие к этим маленьким людям, сумевшим сохранить человечность в мире, пронизанном жестокостью, безумием, страданиями и горем, составляет основной гуманистический посыл фильма. При этом о фирменном кровавом мочилове старик Фульчи тоже не забыл, как и о сюрреалистической атмосфере, благодаря чему приключения героев напоминают странствия по кругам Ада. Тем не менее, хватает в картине и светлых моментов, в которых люди раскрываются с лучшей своей стороны. Все это великолепно снято и сыграно, раздражающие фульчивские приёмчики вроде навязчивых крупных планов глаз и вставного вида гурятины напрочь отсутствуют. Одним словом, практически шедевр, который недаром входит в список любимых картин Квентина нашего Тарантино.
Что тут еще есть[править]
- Деконструкция — жанра вестерн.
- Темнее и острее — в сравнении с оригинальными рассказами Брета Гарта, где не было никакого Чако. С другой стороны, у Гарта погибают даже те, кто выжил в фильме.
- Пейзажное гуро — в ландшафтах, по которым странствуют главные герои, действительно есть нечто инфернальное.
- Город-призрак, в котором наши герои находят укрытие от дождя.
- Разум не вынес — после жестокого нападения Чако бедняга Бад все больше и больше теряет связь с реальностью.
- О ужас! — когда Стабби понимает, насколько (и где Бад раздобыл мясо, которое они все съели).
- Характерный тик — разговаривая со своими новыми спутниками, еще не подозревающими, с кем столкнулись, Чако мерно постукивает перстнем на пальце о ствол винтовки; это напоминает трещотку гремучей змеи, как бы намекая на истинную сущность и подлинные намерения нового товарища.
- Забота перед убоем — прежде чем связать героев и бросить погибать в пустыне (предварительно поизгалявшись), Чако настрелял для них дичи, чем сразу завоевал их симпатии.
- Пнуть собаку — Чако распинает преследовавшего его шерифа на дереве, срезает у него кусок кожи с груди и пришпиливает шерифскую звезду прямо к кровоточащей ране. Хотя обычный бандит просто бы застрелил.
- Ели мясо мужики… — окончательно свихнувшийся Бад обеспечил голодных и озябших друзей мясом. А потом они узнали, ЧТО это было за мясо…
- Изнасилование и месть — с натяжкой можно приписать и этот поджанр.
- Изнасилование — худшее из зол — Зайка, конечно, за время работы в борделе испытала всякое, к тому же Чако овладел ею, когда она была в бессознательном состоянии, но преступления это не умаляет. Недаром после этого Стабби впервые поклялся его убить.
- Последняя просьба — умирающий от заражения крови после ранения в ногу Клем просит, чтобы Стабби женился на Зайке.
- Похороны под дождём — Клем.
- Пастырь нерадивый — преподобный Салливан, старый друг Стабби. Однажды в пылу азарта проиграл ему все деньги на постройку храма! И тем не менее…
- …он также пастырь добрый.
- То же самое можно сказать о семействе странствующих христиан.
- Убитая игрушка — зигзагом: улыбающаяся тряпичная куколка рядом с трупом маленькой девочки, которую застрелил Чако.
- Эмоциональные качели — мучительные роды Зайки в поселке горняков, которые все до одного — убеждённые холостяки. Пока герои пытаются ей помочь, суровые мужики, побурчав на тему появления в поселке женщины, да еще и беременной (не подумайте ничего ТАКОГО про «суровую мужскую дружбу» — они лишь не допускают женщин в свою общину, а сами вполне себе натуралы и посещают проституток в соседнем поселении), начинают шумно и весело отмечать это событие, делая ставки на пол будущего ребенка, цвет его глаз и размер сами-знаете-чего, буде родится мальчик.
- Жертвенный агнец — семья христиан... и Зайка.
- Смерть от родов — Зайка.
- Несовместимая с жизнью жестокость — рано или поздно Чако должен был доиграться.
- Пнуть сукиного сына — Стабби хладнокровно расстрелял спавших дружков Чако и ранил его самого, после чего начал глумиться.
- Коронный момент — раздробив выстрелом плечо Чако, Стабби преспокойно достает бритвенные принадлежности, поворачивается к негодяю спиной и начинает бриться, не забывая следить за ним при помощи зеркальца.
- Поторопить смерть — хорошо понимая, что Стабби, ставший свидетелем изнасилования Зайки и жестокой расправы над странствующими христианами, во время которой Чако не пощадил даже двух маленьких девочек, будет убивать его медленно, злодей снимает с груди распятие убитого отца девочек и издевательски просит: «Передай его своей девке в уплату за услугу на травке! Она была лучше любой шлюхи!» Он не знал, что Зайка умерла, поэтому сработало даже лучше ожидаемого — выхватив револьвер, Стабби выпустил в выродка всю обойму.
- Хороший плохой конец — разделавшись со злодеями, морально переродившийся Стабби удаляется на лошади в направлении горизонта вместе с прибившимся к нему бездомным псом.