Танцуют все — эпичная фраза из кинокомедии Иван Васильевич меняет профессию. Принадлежит Ивану Васильевичу Бунше, который на время «перевоплотился» в русского царя Ивана IV Грозного и в этом качестве почти целый день руководил целой страной и даже давал какие-то команды.
Танцы царя и его гарема. «Ладушки» лжемонарха и царицы — это пародия на похожую сцену в «Сказке о царе Салтане» Птушко.
Двое полностью противоположных людей, Бунша и Милославский, поневоле оказываются заперты в пчеле XVI веке, куда попадают благодаря машине времени Шурика, в квартире которого производился эксперимент с подключением этой самой машины. Поначалу парочке приходится спасаться бегством от стрельцов, которые, приняв Буншу и Милославского за демонов, гоняются за ними с целью от них избавиться. Приходится импровизировать, Милославский придумывает спасение, предложив Бунше сыграть роль Ивана Грозного (на которого он удивительно внешне походит). Тот поначалу не хочет, но потом просто вынужден это делать, чтобы банально спастись от вероятной экзекуции. Свою «роль» он играет неважно, но благодаря помощи Милославского его (пока) принимают за реального царя, который просто немного захворал. Постепенно Бунша входит в роль, особенно это проявляется во время проведения пира, на котором Бунша даже пускается в пляс и очень много выпивает (от чего быстро начинает пьянеть).
На пиру в какой-то момент Бунша требует, чтобы начали исполнять «нормальную современную» песню (особенно после того как музыканты начинают играть мотив про крымского царя-собаку[1], что неожиданно Бунша принимает на свой счёт — и вообще оскорбляется за царское звание как таковое, проявляя нечто вроде «классовой солидарности»). Жорж Милославский открывает новые таланты, теперь он ещё и певец, который исполняет песню «Разговор со счастьем», музыканты быстро ориентируются и начинают играть кошерное инструментальное сопровождение. Бунша входит в раж и берёт царицу Марфу Васильевну, начинает с ней танцевать, остальные собравшиеся в зале девушки стоят.[2] Милославский своей качественной песней завёл публику, а «Грозный» командует, явно уже находясь в жёстком алкогольном опьянении:
Танцуют все!
Музыканты продолжают исполнять «Разговор со счастьем», только они ещё и подпевать начали:
Вдруг как в сказке скрипнула дверь... Всё мне ясно стало теперь. Столько лет я спорил с судьбой ради этой встречи с тобой...
Все девушки в палатах пускаются в пляс, Милославский их быстро заводит. Танцует даже дьяк Феофан, который до этого был крайне скован в общества царя. Бунша в это время пьёт ещё и ещё, пока наконец не валится в полном угаре. После этого происходит разоблачение «и. о. царя», начинается оборона царской палаты от быстро подоспевших стрельцов. Всё это случилось после того, как царские сановники стали роптать на «царя». А среди стрельцов и опричников быстро распространился нехороший слух.[3]
Фраза-сабж остаётся актуальной в наши дни. Её можно применить как юмористическое предложение начать какой-то процесс, сделать движения. Но возможен и сарказм на тему о том, как «все вдруг начали отрываться».
Периодически использование этой фразы наблюдается у различных телевизионных развлекательных шоу.
↑Девлет-Гирей Первый, который в 1572 году не только «безобразничал на Изюмском шляхе», но и пытался неиллюзорно так завоевать Русь, присоединить к своему крымскому царству ещё и Московское. Но воевода Воротынский по приказу Иоанна Грозного сделал гордому хану козью морду. Хан этого не оценил — и с остатками своего разбитого войска (вотще усиленного турками!) бежал.
↑Контекст в наши дни уже маловнятен всем, кроме историков. Наверняка вся честная компания неслабо удивлена. Дотоле царь-батюшка, когда, отдыхая от трудов, выпьет немного — бывает, что и вприсядку сплясать изволит, и даже в маске (что осуждалось — «как бы уподобляешься бесу», принимаешь на себя чужую личину!), но в СТРОГО МУЖСКОМ кругу, без лишних свидетелей, лишь во время кутежей со своими опричниками. Но чтобы плясать с женщиной (что было в то время в Московской Руси совершенно недопустимо, если она не шлюха), да еще с самою царицей-матушкой, да еще в присутствии женщин же (что было ещё немыслимее, особенно для дворянина, а уж подавно для царя)!..
↑М-да, среди прочих ошибок Бунши — не стоило ему писать внизу указа не «Царь и Великий Князь Всея Руси», а «и. о. царя»!
И хуй бы с ним, что он приложил к этому не Большую Державную (как следовало бы), а свою привычную жэковскую печать… Это-то одно, может, и прокатило бы… Но вот в совокупности!..
