Эдуард Лимонов
Девочка другая нас не сможет развлечь
Эту лишь желаю. Пусть хоть голову с плеч
Ленку! Дайте Ленку! Самой страшной ценой
Вот что заявляет национальный герой
Эдуард Лимонов — весьма пожилой, добрый и мудрый дедушка, идеолог национал-большевизма, писатель, эджлорд, аскет революции, ездец в Америку и во Францию, позднее вернувшийся в Россию. Последний классик русской литературы (просто талантливые писатели как Сорокин и Пелевин появлялись и позже, но эти два гения всё-таки уже исписались и скатились в самоповтор, а Лимонов всю жизнь выдавал оригинальный контент). Известен идеей того, что СССР — наш Древний Рим
Биография[править]
Родился в годы ВОВ в эвакуации - в городе Дзержинск Горьковской области. Настоящее имя - Эдуард Вениаминович Савенко, так что расовый хохол родом из Харьковской области УССР.
По его собственным словам, в его младенчестве родители чтобы защитить ребенка от возможных бомбардировок укрывали своего сына под столом в ящике для снарядов и вместо соски давали ему хвост селедки. По сути - ничего удивительного, условия тотальной трудовой мобилизации, а его батя и вовсе был чекистом.
В совсем раннем детстве его уже успело помотать по стране, но затем его родители осели в родном Харькове. Особо мощной была его жизнь в Салтовском поселке Харькова - гоп-районе, из-за чего в раннеподростковом возрасте он пристрастился к мелкой уголовщине. Он во многих книгах хвастается кражами и ограблениями, которые были точно, намекает и на то что якобы присутстствовал при изнасиловании женщин (насколько это правда - уже малоизвестно). Уже тогда начал писать стихи.
В 16 лет, вероятнее всего, случайно встретился с Мамлеевым:
Позже какой-то толстый дядька с портфелем, назвавшийся писателем-сатанистом Мамлеевым из Москвы, долго тряс Эди руку, благодаря его за то, что он доказал, „что у нас даже дети умеют летать“. Фразы этой Эди-бэби не понял
Любопытно, что именно Мамлеев открыл т.н национал-сатанинский «Южинский кружок» (позднее преобразованный в «Черный Орден SS») в котором был выкован Дугин, сооснователь НБП. Но это скорее совпадение - сам Эдуард Вениаминович в Южинском кружке никогда не состоял, а позднее относился к «Лианозовскому кружку» (о чем речь пойдет дальше).
Учился на повара, но был отчислен за кражу кур. Лежал в психушке за попытку суицида, ибо вскрылся. Работал на металлургическом заводе.
За раннюю жизнь сменил множество рабочих профессий. Первой его значимой женщиной стала Анна Моисеевна Рубинштейн, гражданская жена, которую потом Цой изобразил на своем мини-альбоме. Под ее влиянием он начал заниматься нелегальным предпринимательством - пошивом джинс. Сам наебизнес оказался прибыльным - у него заказывали штанцы за 40 гривен даже столь значимые люди как Эрнст Неизвестный и ко.
В конце 1960-х — начале 1970-х Эдуард Лимонов осел в Москве, прокладывая свой путь сквозь железный занавес советской эпохи. Стихийно ворвавшись в литературный андеграунд, Лимонов стал завсегдатаем поэтического семинара Арсения Тарковского. Там, среди клубов самокруточного дыма и декламации запрещённых стихов, добрый, мудрый Лимонов сблизился с вольными духами эпохи — Венедиктом Ерофеевым (которого потом критиковал - двум гениям трудно ужиться вместе), автором постмодернистской поэмы «Москва — Петушки», бунтарём Леонидом Губановым, Игорем Ворошиловым и будущим министром образования времен позднего Горьбачева Евгением Сабуровым. Именно там художник Вагрич Бахчанян, король абсурда, подарил ему звонкий псевдоним — Лимонов. Женился на Елене Щаповой, отбив ее у богатого и знаменитого художника будучи при этом талантливым, но нищим.
Он экспериментировал с авангардом и тайком печатал стихи в самиздате. Пять тонких сборников — пять подпольных вспышек в кромешной тьме цензуры. А в 1972-м невероятное: испанский журнал «Дестино» опубликовал его первое интервью. Когда в 1974-м чекисты потребовали, чтобы он стал стукачом, Лимонов выбрал свободу ценой изгнания. Хотя он сам говорил - что он готов служить Родине, но не на подлой должности стукача. Если бы дедушку Лимонова вербовали бы на обучение в школу чекистов, он согласился бы пойти по стопам отца и совершать подвиги. Но нет, его видели только как ресурс. Брежневский Совок, лишивший его гражданства, остался за бортом — с её брезгливым «вы нам не нужны». Так начался долгий путь эмигранта: из Москвы — в Нью-Йорк, из подполья — в мировую литературу.
При этом сам Лимонов был троцкистом и тогда считал СССР деформированным, но всё-таки рабочим государством. Что не мешало ему ненавидеть хрущевско-брежневскую бюрократическую гниль. При этом, уже тогда он был патриотом. К диссидентам-либералам он относился как к клоунам:
Мои друзья с обидою и жаром
Ругают несвятую эту власть
А я с индийским некоим оттенком
Все думаю: А мне она чего?
Мешает что ли мне детей плодить
Иль уток в речке разводить
Иль быть философом своим
Мешает власть друзьям моим
Не власть корите а себя
И в высшем пламени вставая
себе скажите: что она!
Я — человек! Вот судьба злая!
Куда б не толкся человек
везде стоит ему ограда
А власть — подумаешь беда
она всегда была не рада
Ах родная родная земля
Я скажу тебе русское — «бля»
До чего в тебе много иных
золотых и нагих
Так зачем же тебе я — урод
народившийся из темных вод
подколодных ночных берегов
городов
Так зачем я тебе от стены
Где всегда раздвигали штаны
Где воняет безмерно мочой
так зачем я тебе городской
Краснощеких возьми деревень
У них поросль растет каждый день
Я зачем тебе с тонким лицом
Со здоровым возись подлецом
Отвечает родная земля
— Ты назад забери свое «бля»
Только ты мне и нужен один
Ты специально для этих равнин
Ты и сделан для этой беды
для моей для травы лебеды
И для шепота ржавых ножей
Я ищу бедной груди твоей
Но за службу такую плачу
Твое имя свиваю в свечу
и горит же она все горит
тебя всякий из русских простит
И поймет все поймет
шапку снимет и слезы прольет
Формально его выслали как «еврея» и дали билет в Израиль. Но там он не захотел оставаться - всё-таки провинция западного мира. Он вначале уехал в Рим, а потом оказался в Нью-Йорке. Первые годы он вертелся как мог: днём писал тексты в унылую эмигрантскую газетёнку «Новое русское слово», а ночью сочинял ядовитые памфлеты против самого Запада - погрязшего в буржуазной деградации. Но ирония судьбы оказалась слишком уж жесткой: когда советская «Неделя» перепечатала его эссе «Разочарование», редакторы «НРС» вздрогнули. Вместо гонорара — вышибли со службы. На фоне зрел экзистенциальный кризис на фоне потери Родины. Со временем еще Елена Щапова его бросила, окончательно доведя Эдичку до цугундера и БАО (из которых он позже выбрался).
Так Лимонов снова нырнул в андерграунд. Он снова работал на рабочих должностях — и всё это время в кармане его потрёпанной косухи зрела бомба. Не та, что взрывает здания, но та, что рвёт шаблоны: роман «Это я — Эдичка». Многим хохлам и русачкам эта книга кажется повествованием о гомоебле с афроамериканцами на помойке. Анальная фиксация такая анальная фиксация. Русская и украинская гомосексуальная половая ебля в жопу вкупе с АУЕ-понятиями придают слишком много внимания содомии. Но Степашки и Тарасики, увы, не умеют читать и не увидели главного - эта книга именно о любви к женщине, настоящей любви к ней. А так же о любви к потерянной Родине, которой поэт оказался не нужен (как и приютившим его Штатам). Мудрецам как в России, так и даже в странах Запада которые за мещанство дедушка поругал произведение понравилось: и в лучших традициях русской литературы было описано психическое состояние человека в депрессии, и разобрана тема эмиграции, и тема левого радикализма. Кст, там Лимонов уже раскритиковал украинский сепаратизм - на правах хохла (хотя что он хохол Эдичка отрицал).
В Нью-Йорке одно время дружил с Бродским, а затем разосрался. Для Лимонова Бродский - делец, создавший себя как «живой памятник» и клоун, за маской которого на самом деле никто иной как социопат замкнутый на себя, его поэзию он ругает как якобы "бухгалтерию", "отчет". За славой Бродского при этом Лимонов разглядел трагедию: Бродский умер, когда умер его читатель — советский интеллигент. Но он и эгоистично заявлял что якобы победил Бродского на почве поэзии. Сказать что это так - глупо. Лимонов - величайший русский прозаик второй половины XX века, но как поэт Бродский все же на две головы выше.
Блоггер и писатель Иоанн Мелекесский писал про это: «Кстати, кто Бродского считает "врагом народа" или даже "русофобом" - пусть прочитает воспоминания Лимонова о нем. Лимонов никогда не боялся назвать реакционера реакционером, а русофоба русофобом. Но Лимонов называет Бродского только "мудаком", "посредственным поэтом" (!) и т.д - плод личного конфликта. Они некогда дружили живя в Америке, а потом разругались в пух и прах - два гения не ужились в одном Нью-Йорке.
Но это тем более подтверждает что Бродский не был ни русофобом, ни каким-либо явным врагом России. Ибо уж врага Лимонов точно бы "добил" если бы было за что».
А ещё были собрания Социалистической рабочей партии — троцкистские митинги, где Лимонов, вечный провокатор, искал новых соратников. ФБР, конечно, не дремало: допросы, слежки, папки с грифом «Советский диссидент-троцкист». Но Лимонов лишь усмехался — он уже знал, что его оружие не пушки, а слова. Даже если эти слова заставляли одних плеваться, а других — записываться в фанаты.
В начале 1980-х Лимонов, уже успевший взорвать Запад "Эдичкой", перебрался в Париж. Он писал одновременно для коммунистической "Революсьон" и ультраправого "Шок дю муа", при этом вступил в Компартию. Выпускал с друзьями-бунтарями газету "Идиот интернасьональ". Написал там множество хороших, годных книг - "Дневник неудачника" (1982), "Подросток Савенко" (1983), "Молодой негодяй" (1986). К 1987 году этот вечный диссидент получил то, о чем другие мечтали: французский паспорт (хотя французская гебня была против - как и в СССР, США, а затем и в РФ). Но он оказался ему не нужен.
В 1989-м, когда Совок дал трещину, книги Лимонова прорвались на родину. Он моментально стал голосом "потерянных русских". В 1991-м, бросив Париж, вернулся в Москву — и восстановил советское гражданство, как вызов новым "демократам". Печатался в "Советской России" и национал-патриотическом "Дне".
Участвовал в Югославских войнах на стороне сербов. В 1992-м вступил в ЛДПР, став "теневым министром безопасности". Но скоро объявил Жирика в шарлатанстве и ушёл, выпустив убийственный памфлет "Лимонов против Жириновского" (1994). В ноябре 1992 Создал Национально-радикальную партию с рокером Жариковым — но быстро разругался, а тот ушел как-раз к Жирику.
В 1993 году вместе с Дугиным и Егором Летовым создали НБП. Эта партия стала для Лимоновым делом всей его жизни. Когда Ельцин расстрелял Белый дом, Лимонов был в первых рядах защитников парламента. Не из любви к Хасбулатову и прочим совковым дегенератам — из ненависти к предательству идеалов социализма и ненависти к проамериканской компрадорской политики. Стоял у горящего Останкино, дышал гарью истории и понимал: теперь всё будет иначе. Ему было 50, а он снова чувствовал себя подростком Савенко — только теперь с партией, флагом и билетом в новую смуту.
Нацболы несколько раз пытались сделать его депутатом в 90-е, но это провалилось. К концу 1990-х Лимонов уже не вписывался в привычные рамки. В 1996-м он шокировал соратников, ненадолго поддержав Ельцина на выборах. Во-первых потому что Ельцин начал войну с чеченскими террористами (пусть и оказавшуюся вандальным долбом своей же армии и позорным поражением), а во-вторых потому что совковый клоун Зюганов запретил бы нацболов. Это стоило ему разрыва с Дугиным и Летовым, покинувшими НБП. Параллельно его газета "Лимонка" спровоцировала уголовное дело по статье о "разжигании розни" — первый сигнал, что власть перестала воспринимать его как "безобидного клоуна".
7 апреля 2001 года ФСБ арестовала его на Алтае по громкому обвинению: якобы он закупал автоматы Калашникова, чтобы поднять восстание русских в Казахстане. На деле — за то, что НБП стала костью в горле у Кремля. Даже в СИЗО он бросил вызов системе — баллотировался в Госдуму от родного Дзержинска, набрав 6,58% голосов. В 2003-м Саратовский суд вынес приговор: 4 года колонии за хранение оружия. В камере он написал три книги, превратив тюрьму в творческую лабораторию. Освободившись досрочно через 14 месяцев, вышел другим человеком.
После зоны Лимонов вышел другим — не сломленным, но пересобранным. Его альянс с Каспаровым в «Другой России» (2006) и ежемесячные акции «Стратегия-31» у памятника Маяковскому (2009–2014) были не капитуляцией, а новой тактикой: если нацбольский флаг больше не пугал власть, он объединился с либералами для единого народного фронта против вандального пынеопского режима. В 2011 году отказался от французского гражданства для участия в выборах президента. Но на выборы его не пустили.
В декабре 2011 по сути продвигал адекватную тактику русской цветной революции. Он говорил что надо было остаться на площади Революции. Поговаривают что Пынька и Недимон готовились эвакуироваться из РФ, а ЦИК был готов отменить результаты вандально сфальсифицированных партией ЕдРо выборы. Однако дегенерат-антисемит Навальный наслушался кремлевских гебешных провокаторов и убедил Немцова и ко увести народ в скотозагон на Болотной площади. Ушли за либералами так же умеренные националисты, нацисты, коммунисты и анархисты. А с Лимоновым на площади Революции внезапно остались лишь... либертарианцы, его главные идейные враги. И разогнали мусора и оставшихся с Лимоновым, и ушедших. 2 года бултыханий либеральной оппозиции привели к неуспеху - Пынька продолжает вандально долбить русский народ и другие коренные народы России. Надо было слушать Лимонова, он плохого не советовал. На этом Лимонов огорчился и с либералами разосрался.
В 2014 поддержал аннексию Крыма и восстание на Донбассе. Для него это был акт исторической солидарности, вне идеологии. Да, он писал для RT с 2016-го, но не как «прирученный пропагандист» — как партизан на чужой территории, бросающий в эфир ядовитые намёки.
Почему затих бунт? Рак. С начала 2010-х он мужественно умирал, скрывая боль. Не было сил на новые «Республики Фиуме», хотя Донбасс и манил дедушку как последний шанс. Он в теории мог повторить авантюру Д'Аннунцио: ворваться в ДНР/ЛНР с горсткой фанатиков, провозгласить «поэтическую диктатуру» и устроить театр абсурда на руинах. Но болезнь съедала тело.
В политическом завещании призвал поделить Казахстан и Украину. Но на деле он был глубоко разочарован в перспективах как человечества в целом, так и самой России. Предсказывал нехватку воды даже в Европе и РФ и полный апокалипздец. Доказывал что прав был не Маркс, не Эвола, а прежде всего Мальтус. Де-факто он предсказал исламизацию РФ и тотальную войну с малыми шансами:
В России тихий "татарский" ислам будет побеждён буйным радикальным исламом. Влияние радикального ислама просто сметёт всех прежних спокойных вождей ислама РФ, всех благопристойных и спокойных чиновных бонз в чалмах из Духовного управления ислама.Молодые и воинственные поведут двадцатимиллионную умму мусульман России. Российские мусульманские общины одна за другой принесут клятву лояльности радикальному исламу. Да, халифат усилиями "Рима" вытеснен с сирийско - иракских территорий, но мировой халифат, безусловно, появится на территориях, населённых мусульманами. В Индонезии, на Филиппинах, в Малайзии, в Пакистане, но и в России.
Россия на своей территории будет воевать религиозную войну между мусульманами и всеми остальными и христианами и атеистами ("Римом" называли евророссийскую цивилизацию джихадисты халифата. "Римом" была и советская цивилизация). Война будет кровавой и безжалостной. Восстанут в первую очередь Татарстан, Башкортостан, Кавказ. Их будет поддерживать Центральная Азия. От Астрахани вверх по Волге поползут мусульманские восстания. Так как ислам переживает период пассионарности, а халифат указал путь, по какому следует идти, то Риму в России придётся нелегко. Ужасы этой войны превзойдут ужасы Второй мировой.
Умер в марте 2020 года, до тотального коронобесия и СВО. Его же партия нацболов де-факто медленно умирает: героизм нацболов на вандальной СВО не дал им умереть окончательно. Но таких вождей как Лимонов у них больше не будет.
Интересные факты[править]
- Был «этническим православным». Носил крест именно как символ принадлежности к русскому народу, по той же причине венчался с Еленой Щаповой. Что не мешало ему написать кощунственную книжку про то как боги включая христианского Бога якобы являются пожирателями гавваха и заявил что он бы убил всех богов чтобы стать Богом. Так же в разных книгах и интервью предлагал поклоняться смерти, пизде, планете Сатурн и другим объектам, писал и молитву НБП. При этом на могилу велел поставить крест и, видимо, был отпет батюшкой.
- В отличии от большинства ультраправых (и современных левых) не был антисемитом. Про Израиль положительно не отзывался, но потому что это союзник США, а не потому что евреи. Но и особым фрипалестинством не баловался - видимо, он был ближе всего к арабским утопистам типа Каддафи мечтавшим в конце жизни о еврейско-арабском государстве. При этом, существовала «НБП-Израиль», утверждавшая что «Израиль — русский город» (да-да, именно город, лол). И вроде как существует до сих пор и участвовала в Z-митингах в Израиле. Но на деле это больше троллинг от нацболов и клуб по интересам русскоязычных евреев.
- Отмечал что система образования — сраное говно. Подробнее - в статье про сабж.