Бал вампиров

«Бал вампиров» (англ. Dance of the Vampires) — первый цветной кинофильм Романа Полански, снятый в 1967 г. по заказу продюсера Мартина Рансохова. По настоянию последнего в американском прокате шёл под названием «Бесстрашные убийцы вампиров, или Простите, но ваши зубы в моей шее» (англ. The Fearless Vampire Killers, or Pardon Me, But Your Teeth Are in My Neck) и в сокращённом варианте, что отнюдь не поспособствовало ему к украшению. Обыгрывает многие штампы вампирских картин, но, по словам создателя, не задумывался как пародия, а планировался пугающим и в то же время откровенно комедийным экшном — нечто похожее через 36 лет снимет Гор Вербински.

В 1997 в венском театре «Раймунд» был поставлен одноименный мюзикл (нем. Tanz der Vampire) на либретто Михаэля Кунце и музыку Джима Стейнмана. Постановка сорвала фурор и была неоднократно адаптирована на другие европейские языки, включая русский.

Действующие лица и исполнители

• Профессор Абронсиус — пожилой учёный, естествоиспытатель и библиофил, отказавшийся от кафедры в Кёнигсбергском университете и посвятивший себя охоте на вампиров. Сухопарый старичок с солидными усами и встрёпанными патлами. Как водится у этого типажа, рассеян и слегка бесцеремонен. По узкой научной специальности — очевидно, зоолог, специалист по летучим мышам.
  • В фильме — Джек Макгоуэрн.
• Альфред — ассистент профессора. Наивный идеалист и омежка, склонен витать в облаках, но к жизни не приспособлен совершенно, а к любви — в особенности: очень любит выдавать нафантазированное за действительное, не считаясь с желаниями самого предмета влюблённости.
  • В фильме — Роман Полански
  • В русской версии — Александр Казьмин.
• Йойне Шагал — трактирщик, отец Сары. Вредный жидюра из тех, с кем в жизни пересечься не дай Б~г, а вот в искусстве они почему-то неизменно обаятельны и забавны. Милый жадина, папа-волк (хоть и позорный), старик Похабыч, втихаря погуливающий налево от жены.
  • В фильме — Альфи Басс.
• Ребекка Шагал — жена Йойне, мать Сары. Мощная мужеподобная бабища с фигурой правильного параллелепипеда. Когда ловит мужа на измене, то не стесняется отходить первым попавшимся под руку предметом, будь то хоть палка колбасы. Не то чтобы дура или простушка, но невежество своё готова отстаивать с оружием в руках. Как минимум Магде это вышло боком.
  • В фильме — Джесси Робинс.
• Сара Шагал — дочь Йойне и Ребекки, любовный интерес как Альфреда, так и графа. Рыжее солнышко в юношеских веснушках и с тёплыми карими глазами. Любит петь и купаться в ванне. В фильме — абсолютно пассивная дева в беде, причём, похоже, не очень-то осознающая, в какой именно (загипнотизировал её Кролок, что ли?) и только демонстрирующая кукольное личико почти без эмоций. В мюзикле — может быть, не особо умная, но волевая и решительная девушка, у которой папашина гиперопека уже вот где сидит — и потому сознательно и с радостью откликающаяся на приглашение графа.
  • В фильме — Шерон Тейт. Собственно, после этого у них с Полански роман и случился.
• Магда — златовласая красавица-служанка в трактире Шагалов. Несёт, как тот Шура Балаганов, обязанности прислуги за всё: она и официантка, и белошвейка, и объект домогательств Йойне, которому не даёт покой подреберный бес. Почему-то боится его гораздо сильнее, чем он того заслуживает, но в фильме покорно сносит приставания, а вот в мюзикле — подрагивающей, но твёрдой рукой даёт отпор, а обратившись в вампиршу сама, решает, что сгорел сарай — гори и хата, и отвечает на чувства Йойне.
  • В фильме — Фиона Льюис.
• Куколь — уродливый горбун, дневной представитель Кролоков. Слов не глаголет, зато рычит и воет (слабоумный?); тем не менее, ходит для хозяев за покупками и как-то умудряется коммуницировать с деревенскими, которые его до усрачки боятся. Сам, по всей вероятности, не вампир, однако торчащие зубы имеет и не стесняется пускать в ход.
  • В фильме — Терри Даунс.
• Граф фон Кролок — хозяин замка, расположенного поблизости от трактира Шагалов, представитель старой династии вампиров. Импозантный аристократ второй молодости, эстет и эрудит. В фильме холодновато-отстранён, в мюзикле — байронический герой, периодически напрашивающийся на обнять и плакать.
  • В фильме — Ферди Мэйн. Не смотревшие могут мысленно совместить лица Джорджа Клуни и Василия Ливанова — получится именно оно.
  • В русской версии наиболее известен в исполнении Ивана Ожогина — его даже приглашали петь в немецкую версию в Берлин.
• Герберт фон Кролок — сын графа, утончённый златовласый юноша, откровенно клеящийся к Альфреду. В фильме — байронически скорбный, молчаливый и элегантный (до тех пор, пока не выпустит клыки), в мюзикле — комический манерный гей.
  • В фильме — Иэйн Куорриер.
  • В русской версии — Кирилл Гордеев, Ростислав Колпаков.

Сюжет

В целом не отличается, однако в фильме центральными персонажами выступают профессор и Альфред, а мюзикл сосредоточен больше на Саре и графе.

Итак, профессор и Альфред путешествуют по зимней Трансильвании. Они останавливаются в трактире, где задубевшего в ледышку профессора откачивают распариванием ног. Напарники обращают внимание на чеснок, в изобилии развешанный по всем углам, и по неловкому молчанию местных в ответ на заданный прямой вопрос понимают, что что-то в округе нечисто. Профессор укладывается спать, а Альфред сталкивается с Сарой, которая решила тайком воспользоваться ванной, и влюбляется в неё. Йойне среди ночи отправляется домогаться Магды; проснувшийся Абронсиус пытается за ним проследить; Ребекка, не обнаружив мужа под боком, собирается всыпать ему горячих, но под удар попадает как раз профессор, а Йойне выходит сухим из воды и на всякий случай заколачивает одну из дверей в купальню.

На другой день трактир посещает Куколь и покупает у Шагалов большую партию свечей. Вечером Сара снова отправляется купаться, и ей является граф фон Кролок. Расхождение: в фильме он сразу кусает и похищает Сару, в мюзикле же лишь по-джентльменски приглашает на торжество, а уходит она утром и добровольно. Подглядывавший Альфред поднимает тревогу, графа спугивают, профессору снова достаётся. Йойне отправляется за пропавшей дочерью, и через некоторое время его приносят задубевшего в ледышку. Осмотрев труп, профессор Абронсиус обнаруживает следы вампирских клыков и настаивает на том, чтобы вбить в сердце Шагалу осиновый кол, но Ребекка упирается рогом, и профессору чуть не достаётся в третий раз. Ночью Йойне оживает и кусает Магду, та пытается отпугнуть его распятием, но Шагал с ухмылкой напоминает, что он таки евгейский вампиг. Профессор и Альфред бросаются за ним в погоню, и Йойне приводит их к замку Кролоков. Расхождение: в фильме он просто драпал и привёл их на хвосте совершенно ненароком, в мюзикле был пойман и согласился коллаборационировать.

В замке напарников встречает лично граф. Он знакомит их с сыном, делает профессору и его научной деятельности кучу комплиментов и приглашает его с Альфредом заночевать, отведя им комнаты рядом с библиотекой. Ночью Альфреду слышится пение Сары. В мюзикле она именно в этот момент переживает один из самых чувственных и трогательных моментов наедине с графом. Утром вампиры отправляются дневать в склеп, к ним пытается присоседиться Йойне, в мюзикле — вместе с Магдой. Профессор и Альфред пытаются проникнуть в склеп, однако «цивильный» вход сторожит Куколь, так что приходится пробираться через крышу. Альфред проникает внутрь благополучно, а профессор застревает. У самого юноши не хватает смелости проткнуть кровососов осиновыми колами, так что он отправляется в обход, чтобы освободить профессора, и пусть тот сам всё сделает. По пути он встречает купающуюся Сару и засыпает её обещаниями спасения — причём девушка искренне не понимает, от чего её требуется спасать, а на вопрос об их возможном будущем Альфред способен только невразумительно мямлить. Так или иначе, проникновение не удалось, наступает вечер, и вампироборцы в ожидании нового шанса засаживаются штудировать литературу: профессор — научную, а Альфред — как понравиться девушке. Юноше снова слышится пение, он идёт туда, где видел Сару, но вместо неё натыкается на Герберта. Тот пытается его соблазнить, потом укусить, но Альфред сбегает. В погоне Герберт загоняет профессора с ассистентом на крышу, а появившийся граф запирает их там. Сверху они видят, как из могил на замковом кладбище лезут вампиры и следуют на бал.

Кровососы во главе с фон Кролоком танцуют, предвкушая угощение; одетая в алое платье Сара блистает на балу. Профессор и Альфред, сумев освободиться, дают двум самым ветхим вампирам по кумполу и переодеваются в их наряды, затем вмешиваются в гущу танцующих и забирают Сару. Граф их разоблачает, и вампиры бросаются на охотников; те какое-то время пытаются отбиваться парой мечей, «отобранных» у стоящих в коридоре рыцарских лат, а потом скрещивают их — и вот тут-то кровососов пронимает! Оставив импровизированный крест перед дверью и заперев таким образом вампиров, профессор и Альфред бегут с Сарой (в фильме — на санях, в мюзикле — пешком); Куколь отправляется в погоню (в мюзикле — опять-таки пешком, в фильме — верхом на гробе, используя его вместо саней), но теряется в лесу и попадается волкам.

В безопасном месте Альфред успокаивающе обнимает Сару. Та доверчиво льёт к нему — а потом выпускает клыки и кусает. Отвлёкшийся профессор не обращает внимания на то, что выпустил в мир то, с чем так рьяно боролся. Планету ждёт власть кровопийц.

Тропы и штампы

Общие

• А мальчик и не знает/Принцесса, вы так невинны... — Альфред далеко не сразу допетривает, чего от него надо Герберту. Получается смешно.
• Деревня со зловещим секретом — в данном случае, с крайне интересными соседями. И замком в соседнем лесу, как в «Красавице и чудовище», ага.
• Кармилла — редкостная гендерная инверсия в напомаженном лице Герберта.
• Красивый ребёнок некрасивого родителя — у обладающих не самой привлекательной внешностью семейной пары Шагалов родилась весьма и весьма симпатичная дочурка.
• Нечисть боится святых символов — именно так героям в финале и удаётся сбежать от вампиров: просто сложив из того, что под руку попалось, крест. Даже подкрепления искренней верой не потребовалось. А вот от Шагала защититься распятием не получится — он таки евгейский вампиг.
• Свет не есть добро — миленький и обаятельный блондин Герберт, который, в отличие от папочки, одевается преимущественно в светлые тона. Не очень похоже на типичного представителя вампирской братии, а?
• Сёма, шоб ты сдох! — Ребекка, шоб она была здорова, таки может дать фору некоторым мегерам со скалкой. Своего мужа она регулярно «воспитывает» всем, что под руку попадётся (а если ничего не попадётся — не страшно, рука у мадам Шагал тоже тяжёлая)… и при этом, несмотря на все его художества, искренне и горячо любит.
• Тёмный замок — место действия.
• Учёный выглядит как Эйнштейн — профессор Абронсиус.
• Это не просто мельница! — Шагал явно прекрасно знает народные поверья, раз говорит профессору, что у них тут поблизости ни замка, ни мельницы.

В фильме

• Добродушный выпивоха — лиловый нос профессора, не теряющий цвета даже в тепле, вызывает вполне определённые ассоциации. И он их вполне подтверждает, в разгромленном винном погребе подсунув рот под струю хлещущего из бочки вина.
• Закадровое гуро — на глазах у спрятавшегося Альфреда Куколь загоняет за поворот дороги собаку. Слышится короткий визг — и горбун возвращается с окровавленным лицом.
  • В конце фильма ему аукнулось — когда Куколь теряется в лесу, на фоне слышен весьма намекающий волчий вой.
• Красное зло — при первой встрече с профессором и Альфредом граф одет в строгий алый фрак.
• Пейсы, кашрут и день субботний — Шагала, конечно, и так «бьют не по паспорту, а по морде», но вот значимая деталь: уходя в ночную тьму на поиски Сары, он целует приколоченную к двери мезузу.
  • Откровение у холодильника — а ведь если бы он вернулся сам, а не его внесли «хоть тушкой, хоть чучелом» — как раз эта мезуза могла бы и не впустить его обратно. Иудейские суеверия приписывают ей именно такое свойство, правда, против дюббука, а не вампира, но сойдёт. Так что, возможно, тот, кто высосал Йойне (Кролок? Сара? недостаточно данных), позволил ему закоченеть нарочно, именно чтобы позволить без палева вернуться.
• Сам поставил, сам играл — роль Альфреда здесь исполняет сам режиссёр фильма, Роман Полански.

В мюзикле

• Бафос-нежданчик — или всё-таки «жданчик»? — случился в номере «Ночной кошмар» в одной из венских постановок, когда Сара с Альфредом в конце поменялись местами (посмотреть можно вот здесь).
• Бетти и Вероника — Альфред и фон Кролок для Сары.
• Болеть за Империю — ну сами посудите. Кровососы — элегантные аристократы, их многовековая тоска — повод обнять и плакать, гатишный антураж — не более чем антураж, даже ад и сотону они пригоняют в строку, такое впечатление, ради красного словца, а не из серьёзной им преданности. Низшие упыри не столько страшны, сколько комичны. И предпочесть им оторванного от реальности недоромантика Альфреда? Да не смешите!
  • Дополнительные очки за то, что вампиров, как правило, играют актёры, которые, чертяки, отжигают так, что наглым образом перетягивают на себя всё одеяло. А отец и сын фон Кролоки нередко добирают ещё очков за счёт внешней привлекательности исполнителей этих ролей. Да и все лучшие песни здесь, кстати, исполняют либо вампиры, либо они же, но в дуэте с кем-то из протагонистов. На этом фоне положительные герои просто-напросто теряются.
• Влюблённый хищник — граф. Хотелось бы также сказать, что и у злодея есть любимые, но учитывая предыдущий пункт, язык не поворачивается.
  • Субверсия — впрочем, если смотреть внимательно, становится очевидно, что граф только отыгрывает пылко влюблённого, на деле испытывая к девушке сугубо гастрономический интерес.
  • Вообще расстановка акцентов в этом смысле сильно зависит от языка и даже конкретного исполнителя. Если на английском, к примеру, финальные слова графа в «Total Eclipse» звучат как «it’s time now to feed», то по-русски — «и посвященья свершим ритуал», то есть ему важно не столько её откушать, сколько обратить!
• Все оттенки серого — единственным однозначно светлым персонажем можно назвать, пожалуй, только Ребекку. Все остальные — так или иначе, с какой-то червоточинкой. Шагал — любящий отец, но при этом лицемер и сластолюбец. Профессор — вроде бы и думает о благе человечества, однако торжество своих идей его явно заботит гораздо больше. Альфред — добрый и отважный юноша… мастерски верящий в собственные романтические фантазии, имеющие мало общего с действительностью. Магда — вроде бы порядочная и хорошая девушка, которая, однако, судя по её словам об уже мёртвом Шагале («был не так уж плох»), благочестива лишь внешне. И потому, став вампиршей, с радостью пускается во все тяжкие. Сара, с одной стороны, невероятно наивна и довольно эгоистична, с другой — учитывая, в каких условиях она жила, девушке можно даже посочувствовать. Вампиров, впрочем, тоже не показывают однозначными злодеями — они, конечно, некие демоны-искусители, но при этом сами страдают от своего пребывания во тьме.
• Готический брюнет — граф.
• Готтентотская мораль — Шагал. За милую душу гуляет от жены к молоденькой служаночке, но стоит ему подумать о том, что кто-то будет точно так же шастать к его дочке…
• Дефективное бессмертие — на таковое жалуются вампиры.

Вечная жизнь — лишь усталость и скука
И нет ей начала, и нет ей конца.
В ней нет ничего — ни восторга, ни муки.
Всё снова
Повторится,
Ибо длится
Вечность без конца.
И темны
Небеса,
У бессмертья
Нет ни сердца, ни лица.

— «Вечная жизнь»

• Длинная шевелюра — роковой мужчина — граф. Сынуля старательно тянется за папашей, но наскребает как максимум на длинноволосого симпатягу.
• Заимствование — есть подозрение, что покражей мотивов, образов и даже целых сцен из этого мюзикла грешит компания «Makers Lab». В частности, многие отмечали сходство Воланда из их версии «Мастера и Маргариты» с графом фон Кролоком (педаль в пол — их даже играет один и тот же Иван Ожогин), а номер «Сон Татьяны» из их «Демона Онегина» как-то очень подозрительно смахивает на «Ночной кошмар». С другой стороны, учитывая, насколько общая у продуктов целевая аудитория, не очень понятно, где там покраж, а где оммаж.
• Затмить адаптацией — фанатов ретро, которым интересен фильм безотносительно мюзикла, хорошо если один на сотню человек. Фанатов мюзикла, которые не только читали о существовании первоисточника, но и сами его курили — может, один на десяток.
• Крокодилушка — нет-нет, вы не подумайте, граф, конечно, убивает людей, но ему потом о-о-очень-очень грустно!
• Любимый фанский пейринг — граф с Сарой и Герберт с Альфредом, естес-сно!
• Любовь-наркотик — именно её испытывает Альфред к Саре. Оное чувство героя в итоге и сгубило.
• Музыкальный символ — знаменитое «Totale Finsternis». Достаточно сказать, что в различных хранилищах музыки оно подписано как ария из БВ даже в исполнениях, предшествующих созданию мюзикла.
• Называть по фамилии — кто-нибудь вообще задумывается, что у графа фон Кролока, как бы, и имя должно быть?
• Не в ладах с богословием — строчка «не ведала опасности дочка католического пастора» собрала все ляпы, которые только возможно. Во-первых, католических священников пасторами называть неграмотно, это протестантская фишка. Во-вторых, у католического духовенства обязателен целибат — так откуда у него вообще дочка? Или он именно что был протестантским пастором и там прижил дочку, а потом перешёл в католичество?
  • Как минимум частично ляп можно было исправить, сказав «дочка католического патера» или «пастыря» (собственно, «пастор» буквально так и переводится). Бастард пренебрегающего обетами ксендза, что поделать, дело житейское.
  • Йопт in Translation — в оригинальном немецком тексте просто пасторская дочка, без всякого католичества. Короче, пороть таких переводчиков.
• Непреднамеренное совпадение — по признанию Стейнмана, вышло с арией «Total Eclipse». Он написал её давно, и с тех пор её неоднократно пели как отдельное произведение разные исполнители (первоначально Бонни Тайлер) — но ещё тогда он держал в голове её именно как дуэт влюблённых вампиров. И тут ему срочно понадобился именно такой дуэт! «Да кто узнает: это же Вена!» — подумал Стейнман. И стало так.
• Огромный парень, крошечная девушка — нередко таковыми оказываются Кролок и Сара.
• Окрутеть в адаптации повезло Саре и Магде. Точнее, не то чтобы объективно окрутеть, а развить силу характера.
• Оммаж — во всяком случае, в русской версии: «Теория ван Хельсинга с моею совпадает…»
• Откровеннее и сексуальнее — ненамного, но всё же. И Сара, принимающая ванну в купальнике, и гораздо более фривольное поведение Герберта — сюда.
• Отрастить бороду в адаптации — исходный фильм был просто забавной пародией на жанр вампирского кино. В мюзикле история приобрела мотив грехопадения и стала, благодаря этому, куда глубже.
• Принцесса, вы так невинны… — зигзаг. Сара намекает Альфреду на свой «тайный каприз» и желание «расслабиться» перед сном. Её отец давно уже спит и ничего не узнает. Чего же она хочет? Всего лишь того, чтобы он уступил ей право принять ванну. Дело в том, что Альфред — постоялец, для него эта услуга включена в счёт. А Сара — дочь хозяина, который не одобряет подобное «непрофильное» использование активов (то ли надеется, что если запретит дочке купаться, от неё начнёт разить ещё хлеще, чем от чеснока, и тогда ни один вампир точно к ней и близко не подойдёт, то ли прозаически жлобится на дрова). Почему субверсия? Потому что Сара уже успела понять, что молодой человек очень застенчив и поймёт её первые слова именно в том смысле, после которого уже не сможет отказать ей ни в чём, так что изъясняется в подобном стиле совершенно осознанно. Почему зигзаг? Потому что Альфред оказался менее застенчив, чем она полагала, и уступив ей ванную комнату, решил развлечь себя подглядыванием за купающейся Сарой в замочную скважину. Впрочем, результат оказался вовсе не тем, на который он рассчитывал.
• Самодиссонирующая музыка — мюзикл заканчивается бодрой и весёлой песенкой… хора вампиров, ликующих, что теперь они захватят весь мир, и всячески прославляющих отказ от каких-либо морали и нравственности — ведь только конченные мерзавцы становятся настоящими хозяевами жизни.
• Слезогонка — коротенький монолог рыдающей Ребекки, в одну ночь лишившейся всех близких.
• У нас есть печеньки! — именно так вампиры и заманивают к себе новых жертв. Посмотри, мол, как приятна тьма, так погрузись же в неё вслед за нами! А дальше, учитывая, что вечная вампирская жизнь представляет из себя скорее вечную смерть, получается, как в известном анекдоте: «Вчера у нас была предвыборная кампания, а сегодня ты за нас уже проголосовал».
• Чудо одной сцены — Герберт. Сцен с ним — раз-два и обчёлся, однако какой колоритный вышел персонаж! Дополнительные очки за то, что (по крайней мере, в русскоязычной версии) он ещё и регулярно выдаёт перлы не по сценарию. Наиболее эпичны, конечно, «гномики, маленькие и лиловые» в исполнении Кирилла Гордеева.