Маленький человек
Я человек маленький…
Маленький человек — тип антигероя, лишенного героических черт, причем почти всех. Бывает, что ему при этом оставляют доброту, а бывает, что и того нет. А разве не обязательно еще и невысокое социальное положение? А то ведь и аристократ может быть лишен героических черт, что не делает его «маленьким человеком».
Маленький человек вышел из гоголевской «Шинели», хотя в той Вики сказано, что прототипом был «Станционный смотритель» А. С. Пушкина. Тут надо сказать, что, хотя Наше Всё действительно успел первым (на то он и Наше Всё), но именно Гоголь создал настолько чеканный в своей архетипности образец, что его Акакий Акакиевич Башмачкин стал именем нарицательным и шагнул в века. Другим ярким примером стал мелкий чиновник Мармеладов, герой романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание». Однако если Гоголь и Достоевский своих «маленьких людей», при всех недостатках, искренне жалели, то более поздние авторы стали наделять подобных персонажей совсем уж мерзкими чертами, не оставляя практически ничего светлого. Хрестоматийным примером стал созданный Ф. К. Сологубом Ардальон Передонов, учитель-психопат, отыгрывающийся на собственных учениках, а вдобавок страдающий от параноидального расстройства в терминальной стадии и выглядящий мерзко даже на фоне того гадюшника, который его окружает. Почему Передонов «хрестоматийный пример маленького человека»? Ему еще нет сорока, а у него уже высокий чин статского советника (это выше полковника), следующая ступень — уже действительный статский советник, чин «статского генерала», как тогда говорили. (В «Творимой легенде» Передонов, вышедший из сумасшедшего дома, и вовсе становится вице-губернатором.)
За границей такие экземпляры тоже попадались. Яркий пример — созданный Я. Гашеком Швейк, или Уго Фантоцци, или даже Горлум, которого даже кольцо не сделало великим.
Субверсия в наше время чуть ли не популярнее прямого тропа: псевдомаленький человек внезапно расправляет плечи, включает «с меня хватит», включает «ну-ка, от винта» и переламывает ситуацию в ключевой момент, а то и вообще становится главным героем. Впрочем, и у прямого отыгрыша осталась маленькая экологическая ниша — ниша выпирающего статиста. Там можно спокойно оставаться маленьким и не превращать всё произведение в произведение о маленьком человеке, как упомянутые кодификаторы.