Фарисей

Этот народ невежда в законе, проклят он.

— Фарисеи о не таких, как они

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете!

— Сице Господь рече о фарисеех…

Политика есть дело грязное — ей надо людей практических, не брезгающих кровью, торговлей трупами и скупкой нечистот…

— Парадокс фарисея.

Первосвященник Каиафа как бы говорит: «Не отстёгиваешь десятину с аниса и тмина? Побить тебя камнями!»

Фарисей — верующий, в котором нарочитое внешнее благообразие сочетается с внутренним безобразием. Этот человек скрупулёзно соблюдает предписания своей религии (иногда формально, а иногда и вполне искренне). Но удивительным образом это приводит его не к просветлению и одухотворению, а к умножению гордыни, превозношению и другим порокам, которые более или менее успешно скрываются под личиной праведника.

Существенна для фарисея способность «отцеживать комара и поглощать верблюда», то есть стараться не допускать мелких погрешностей, одновременно не обращая внимания на реальное серьёзное зло, причиняемое окружающим.

Наиболее безобидная разновидность тропа — набожный лицемер, сознающий свою греховность, но вместо покаяния и исправления предпочитающий «компенсировать» её тщательным соблюдением обрядов. Гораздо опаснее, если фарисей оказывается цельной натурой. Такой не притворяется, он со всей душой следует доктрине, исполняет заповеди, блюдёт обеты, не щадя ни себя, ни окружающих. Он в своём познании настолько преисполнился, что как будто бы уже сто триллионов миллиардов лет проживает на триллионах и триллионах таких же планет, и ему уже этот мир абсолютно понятен, и он как глубокий старец, узревший вечное, прикоснувшийся к божественному, сам стал богоподобен и устремлён в это бесконечное ©. Но при всём этом остался козлом. С высоты своего богопознания он полагает себя хранителем и блюстителем (а иногда и единственным нормальным человеком), докучает менее продвинутым братьям по вере нравоучениями и придирками, а на иноверцев вообще смотрит как на… ээ… прах, метущийся ветром. Безупречность в исполнении буквы закона убеждает его в собственной безусловной непогрешимости. Когда надо, фарисей с буквой наперевес и самому Богу докажет, что Он неправ, и даже Мессию объявит исчадием ада, если тот не постится в положенное время или занимается делами в шаббат.

Если фарисей облечён духовным саном, это всегда пастырь недобрый. Религия, поражённая фарисейством, может превратиться в ложную версию самой себя — при полном сохранении догматики и ритуала полностью утратить связь с вышними силами, место которых займёт жреческая иерархия. Последняя в таком случае быстро вырождается в циничных князей церкви, заинтересованных в сохранении своей власти любой ценой. Такие лишний раз не пошевелятся, когда речь идёт об исправлении заблудших, зато очень въедливы и дотошны, когда надо этим заблудшим показать, кто на районе в приходе главный. Если надо, и аутодафе устроят не раздумывая. В то же время они достаточно гибки в моральном плане. В интересах дела готовы закрыть глаза на какое угодно злодеяние, да ещё и отпущение грехов выпишут авансом.

Фарисейство в терминальной стадии — абсолютное ханжество и двоемыслие. Удерживая стадо в состоянии непрестанного страха божия, сам фарисей никогда не испытывает угрызений совести и часто даже позволяет себе то, за что простых смертных ожидает «великое мщение наказаньями яростными». Либо уверен, что с богом/богами как-то договорится (частный случай клирика-прагматика), либо полагается на мистическую силу своего сана, благодаря которой избежит воздаяния за любые грехи, либо… просто уже не верит ни в каких богов. Богом фарисея становится религиозный институт, которому он служит, а то и попросту собственный карман. Или брюхо. Или… <вписать нужное>. Такие субъекты обычно досконально знают священное писание и способны истолковать любой его пункт себе на пользу, но строго пекутся о внешней стороне своего статуса. Митра, посох, ряса и прочие атрибуты сана — «погоны», подчёркивающие особое положение заместителя Бога на земле и не зависящие (!!!) от личных качеств носителя. А Бог в такой системе уже, собственно, и не нужен.

В случае простого верующего это может проявляться как комплекс избранности — человек считает, что спасён и оправдан одним фактом своей принадлежности к правильной религии, и нет нужды работать над собой. Тип барана божьего или религиозного зомби. Ни участие в погромах, судах Линча и развязанных жрецами войнах, ни травля инаковерующих/атеистов, ни ростовщичество на «неверных», ни собственное пьянство или распутство не омрачают голубизны его глаз. «Какие бы мы ни были — с нами Бог, потому что мы ходим в те храмы, в которые надо!»

Фарисей, как правило, не бывает еретиком. Обычно он придерживается самых ортодоксальных взглядов. Может заниматься богословием или миссионерством. Но религиозные истины в его руках превращаются в мёртвую догму, цель которой — зомбировать паству, поддерживая авторитет фарисея и его корпорации. В результате встреча с фарисеем отвращает людей от религии, заставляя считать, что все верующие — фундаменталисты.

Происхождение тропа

Кодификатор и тропнеймер — Новый завет. До него понятия фарисейства просто не существовало (хотя явление было), после — стало нарицательным. Классическое представление даёт Христос в 23 главе Евангелия от Матфея. По его словам, фарисеи

1. узурпировали в обществе место пророков («на Моисеевом седалище воссели книжники и фарисеи»),
2. угнетают людей ритуальными предписаниями, которых сами не исполняют («связывают бремена тяжёлые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их»),
3. выпячивают внешние атрибуты благочестия, стремясь произвести впечатление на профанов («все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди: расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих», «очищают внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды»),
4. претендуют на духовное лидерство («любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: учитель! учитель!»), тогда как
5. небеса закрыты для них («затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете»). Фарисеи — не просто лицемеры, но крайне опасные и циничные:
6. легко сочетают религиозные ритуалы со злодейством («поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь»),
7. духовно опасны, убивают нравственность тех, кто их слушает («обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас»),
8. фиксируясь на мелочных ритуальных предписаниях, презирают истинные духовные добродетели («даёте десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру»),
9. помешаны на материальном богатстве, ставя его даже выше религиозной святыни («горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен»),
10. гипнотически влияют на людей, внушая им впечатление своей святости («вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония»).

Там же Иисус сравнивает фарисеев с «гробами повапленными» (то есть крашеными), с виду благолепными, а внутри полными мерзостей и мертвечины. Он ясно даёт понять, что в глазах Неба подобный набор качеств не просто греховен, а абсолютно проклят: «Змии, порождения ехиднины! как убежите вы от осуждения в геенну?» (До него практически теми же словами их кроет Иоанн Креститель: «Порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гнева?») При чтении Евангелия прямо бросается в глаза: насколько Христос терпим и милосерден к простым грешникам (которые «не ведают, что творят»), настолько же он жёсток и беспощаден к фарисеям — «слепым вождям», ведущим паству в пропасть. И от своих учеников требует, чтобы они ни в коем случае не уподоблялись фарисеям, а поступали ровно наоборот. «Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдёт праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное».

Книжники, которые в 23 главе от Матфея наравне с фарисеями изобличаются в лицемерии — схоласты-богословы, специалисты по мёртвой догматике.

Поскольку фарисей верит не в Бога, а в собственную исключительность и уповает, что будет спасен, потому что добродетелен (по собственному мнению), а не по благодати Божьей, столкновение с божественной реальностью гибельно для его картины мира. Поэтому фарисей априори настроен враждебно по отношению к Богу (что тщательно скрывает). Когда он видит живое божественное проявление, тотчас спешит объявить его дьявольщиной или подвергнуть официальному расследованию. Это Христос называет хулой на Духа Святого — единственным грехом, который не будет прощён в вечности.

Каждый истинный пророк (святой, праведник) самим своим существованием обличает «фарисейскую закваску». За это подвергается репрессиям от фарисеев. «Вот, Я посылаю к вам пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьёте и распнёте, а иных будете бить в синагогах ваших и гнать из города в город; да придёт на вас вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между храмом и жертвенником». (Собственно, даже Иисус не стал исключением. Формально-то распяли его римляне, но организовали всё именно старейшины синедриона и их приспешники из фарисейской партии). Убитым праведникам фарисеи ставят пышные гробницы и организуют поклонение, имея с этого гешефт и престиж.

Тем не менее, в Новом Завете и для фарисеев нашлось доброе слово. В плане вероучения они имели больше общего с христианами, чем саддукеи: «ибо саддукеи говорят, что нет воскресения, ни Ангела, ни духа; а фарисеи признают и то и другое» (Деяния Святых Апостолов, 23:8), потому и Павел, уже будучи христианином, не постеснялся назвать себя фарисеем, сыном фарисея. И Гамалиил (почитаемый всеми иудеями Гамлиэль ха-Закен) выступил в защиту апостолов, будучи фарисеем. Книга Деяний неоднократно говорит об уверовавших из фарисеев, но об обратившихся саддукеях — никогда. Тем не менее, название «саддукеи» почему-то не стало бо́льшим ругательством, чем «фарисеи».

• Потому что саддукеи были очень замкнутой храмовой «ылиткой», которая отнюдь не искала народных симпатий. В отличие от.

Пятиминутка истории

На самом деле иудейские фарисеи эпохи Второго Храма были не такими уж плохими ребятами. Во-первых, они стремились сделать религию ближе к простому народу, оппонируя при этом храмовому клану (саддукеям), который хотел полной монополии на богослужение (и на сбор денег за него). Собственно, за это их и прозвали фарисеями — «раскольниками». Как это часто бывает, они с гордостью приняли это звание.

Кстати, никакими жрецами они в большинстве своем не были, они как раз настаивали на том, что в законе может разбираться и рядовой гражданин. Именно эта, победившая традиция, через пару поколений после Христа, обеспечила то, что иудаизм выжил в диаспоре. Был уничтожен Храм а на месте его воздвигли алтарь Юпитера, потом церковь, потом мечеть, евреи были изгнанны из родной земли на многие поколения, но Веру унесли с собой и распостранили по всему свету. Жрецов/священников не стало, но религия осталась, ибо у каждого верующего иудея свой, личный канал к Богу, своя с Ним связь для которой посредники и таинства не нужны. Кантор ведёт общину в общей, музыкальной молитве, pаввин («рэббе», букв. «учитель») — хранитель/толкователь/препод Закона и судья-арбитр для тех споров которые люди не могут решить между собой, но роли аналогичной священнику ни тот ни другой не исполняют. Не нужна и церковь — синагога(буквально — собрание, как греческое слово экклезиа) именно деревенский дом собраний куда, среди прочего, собираются и помолиться. Там же, удобства ради, хранятся свитки Торы, ведь именно там раввин учит детей общины (по законам хасмонейской царицы Александры — детей нужно было учить всех, мальчиков и девочек, за счёт общины если родители не способны заплатить сами). В результате, как указывал Макс Димонт в «Евреи, Бог, и История», религия лишённая своих святых мест и храмовой элиты но снабжённая грамотным людом, оказалась экспортабельной.

Фарисеи придумали демократичную форму синагогального богослужения, когда иудеи вместо дорогих жертв, курений и возлияний просто читали и толковали Писание и пели псалмы (собственно, «синагога» по-гречески означает «собрание», буквально «сходка» — калька с ивритского «кнессет»). Они много значения придавали образованию и настаивали на том, чтобы каждый еврей (по меньшей мере каждый мужчина) учился грамоте. Они соблюдали национальные традиции и не давали евреям раствориться в плавильном котле эллинизированного Леванта.

Слово «фарисей» в ругательном смысле пошло, естественно, из Евангелия. Сами евангелисты ничего плохого не имели в виду, они просто констатировали факт оппозиции фарисеев Христу. Но уже в античности контекст потерялся (грекам и римлянам не было дела до иудейских религиозных партий), и фарисеях стали говорить просто как о нехороших людях, которые не любили Христа (хотя Гамалиил, Никодим и Иосиф Аримафейский, ученики Христа, были из фарисеев), а Он их обличал.

Почему же Христос обличал фарисеев?

Во-первых, они призывали чтить законы не только писаной Торы, но и те, что передавались изустно, а ведь в одном лишь Пятикнижии Моисея количество этих заповедей составляло больше 600 — и ещё заповедь на заповедь, правило на правило! Понятное дело, простому человеку было совершенно некогда и невозможно выполнять все эти предписания (например, держать двойной набор посуды для мясного и молочного, а то и отдельные печи). Таким образом, фарисеи начали как партия для народных масс, а превратились в партию для зажиточного «среднего класса» (знать тяготела к саддукеям).

Во-вторых, они скатились в лютое буквоедство. Первоначально их девизом было «Не народ для закона, а закон для народа», но во времена Иисуса все было уже наоборот: народ для закона, человек для субботы.

В-третьих, фарисеи, которые настаивали на буквальном соблюдении закона, тут же придумывали кучу отмазок для того, чтобы объезжать закон на кривой козе. Например, закон велел каждые семь лет устраивать юбилей — прощать должникам их долги. Чтобы обойти это положение, фарисеи придумали на шестой год передавать долги в суд, а закон был применим только к частным лицам. Таким образом, на седьмой год никто должников по факту не прощал.

И в-чётвертых, конечно же, показное благочестие: фарисеи расширяли цицит (кисти на краях одежды) и тфилин (повязки с изречениями из Торы), но в душе служили не Богу, а маммоне.

Иисус находил такие практики лицемерными и говорил об этом громко, чем и вызвал недовольство фарисеев.

Фарисейство вне религии

Но продуман распорядок действий
И неотвратим конец пути.
Я один, всё тонет в фарисействе.

Жизнь прожить — не поле перейти

— Борис Пастернак, «Гамлет»

Тяжело лежать, на солнце париться
И живот разбухший трогать лапою…
Знаю, всё пройдет, всё переварится,

Только слезы капают и капают…

— Александр Быстрицкий, «Монолог крокодила»

Вот и смолкли клевета и споры,
Словно взят у вечности отгул…
А над гробом встали мародёры

И несут почётный ка-ра-ул!

— Александр Галич, «Памяти Пастернака»

Понятие столь объёмное и многозначное, что закрепилось и сохраняется в общественном дискурсе даже после того, как религия утратила ведущие позиции. В светской культуре фарисейство стало синонимом лицемерия, ханжества, а также засилья бессмысленных формальностей. Например, фарисейскими можно назвать порядки при каком-нибудь насквозь прогнившем королевском дворе, где все чинно раскланиваются, тщательно соблюдают церемониал и знают все тонкости в цветовой дифференциации штанов, тогда как в альковах царит оголтелый разврат, а под коврами яростно грызутся бульдоги.

В науке и культуре фарисейство отождествляется с ретроградством и обскурантизмом. Нередки сюжеты, когда новатор наталкивается на сопротивление большей части профессионального сообщества. Все ведь и так давно уже знают, «как надо», а этот выскочка, видите ли, желает странного (следовательно — вредного).

В социально-политической жизни, бывает, в фарисейство скатывается философская доктрина, положенная в основу общества. Все лозунги на месте, речёвки декламируются, парады маршируют и портреты лидеров висят на каждом углу. А какого гражданина ни ткни — диссидент (причём больше всего диссидентов в спецслужбах, госструктурах и на пропагандистских каналах, то есть среди тех, чья задача обеспечивать индоктринацию населения).

Примеры

Мифология и фольклор

• Авеста. Авторитетный жрец Дурасроб (Дурасрун) злобно преследует сначала родителей пророка Заратуштры, а потом его самого. По мнению Дурасроба, Ахурамазда не может посылать на землю вестников, ведь на земле уже есть жрецы! (Кончилось всё плохо для Дурасроба).
  • Там же — Брат-реш Тур, коллега и сообщник Дурасроба, 77 лет спустя постаравшийся закончить начатое. Кончилось всё плохо для Заратуштры).
• Ветхий Завет. Едва ли не все великие и многие малые пророки обличают Израиль в лицемерной вере. Особенно красноречив Исаия:

Говорит Господь: Я воспитал и возвысил сыновей, а они возмутились против Меня… К чему Мне множество жертв ваших? говорит Господь. Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота, и крови тельцов и агнцев и козлов не хочу. Когда вы приходите являться пред лице Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои? Не носите больше даров тщетных: курение отвратительно для Меня; новомесячий и суббот, праздничных собраний не могу терпеть: беззаконие — и празднование! Новомесячия ваши и праздники ваши ненавидит душа Моя: они бремя для Меня; Мне тяжело нести их. И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови.

— Ис. 1:2-15

• Новый Завет.

• Первосвященник Анна и его зять Каиафа — старейшины иудейского синедриона, антагонисты Христа, ловкие политические манипуляторы, сумевшие переломать даже римского прокуратора. Вообще-то по тогдашней терминологии они были не фарисеями, а противостоявшими им саддукеями, но это не мешает им полностью попадать под определение тропа. Отказаться признавать мессию, посланного тем самым Богом, служителями которого они являлись, и послать его на смертную казнь, потому что он мог поколебать их власть над людьми — ну и кто они после этого?

• Справедливости ради уточняем не обеляя: они не «переломали» Понтия Пилата, кровавого служаку который уже не раз доказал, что он готов любой мятёжный город кровью залить. Они с большим трудом обошлись тремя казнёнными. В уже напряжённом как струна, оккупированом городе на носу крупный религиозный фестиваль, римский прокуратор знает что заговорщики-сикарии с их ножами на каждом углу, солдаты ходят парами и серьёзно боятся за свою шею на каждой площади, власть Тиберия в городе неспокойна и ненадёжна. А Тиберий не будет разбираться — если в вверенной Пилату провинции вспыхнет мятёж, он, конечно, пошлёт войска и перережет хоть весь Иерусалим поголовно, но будет это под новым прокуратором, а Пилат поедет на Капри, оправдываться перед человеком, которому слово «оправдаться» было незнакомо в принципе. Пилат знал, что от спокойствия в провинции зависит его жизнь, а покой в провинции зависит от такогого в столице, здесь и сейчас. Каифа и Анна боялись не [только] лишения власти, а того что он и впрямь поднимет народ против римской оккупации или, хотя бы, что римляне так подумают. А если Пилат так подумает, так он перережет пол-города чтобы остальные сидели тихо и не рыпались. А если ему быстренько выдать глав-подстрекателя и ещё пару преступников на официальную римскую казнь (распятие, исключительно римский метод, иудеи его не применяли — это была спец-позорная казнь для рабов-бунтовщиков), то и бунт его в зародыше умрёт не успев натворить вреда, и Пилата задобрить можно, тем самым спасая народ столицы. Верующие не любят упоминать этот пункт, но Христос реально подводил народ провинции и города под совершенно нешуточную угрозу карательной римской экспедиции. Римляне были большие знатоки таких дел, а храмовая элита совершенно резонно не желала повторить Иерусалиму события пятисотлетней давности и разрушения Первого Храма. Не только личным эгоизмом объясняется их деятельность, хотя он мог быть одной из составляющих.

• В итоге, так уж сложилось исторически, от Тиш’а бе-ав «на бис» иудеев это таки не уберегло. Так что логику поступка Анны с Каиафой таким образом можно неплохо объяснить — но навряд ли оправдать. Ибо этак можно вообще практически любое досужее людоедство взять — и походя развиноватить.

• • Группа анонимных фарисеев, приведшая на суд Христу женщину, приговорённую к побитию камнями за прелюбодеяние. Да-да, ту, о которой Христос сказал «Кто из вас без греха, первый брось в неё камень». Согласно некоторым толкованиям, фарисеи не посмели этого сделать, поскольку… сами не раз были клиентами несчастной.
  • Фарисей из знаменитой притчи о фарисее и мытаре. С фитильком: он, в отличие от вышеописанных, не корыстолюбец, не людоед, не лицемер и таки честно имеет свою награду за праведность (в пересказах часто забывают заключительную фразу притчи: «один ушёл более оправданным, нежели другой», а вовсе не «один ушёл оправданным, а второй нет»). Но вот за кичение своей «хорошестью» и особенно за то, что прямо в храме унизил мытаря, который молился там же, Христос его жёстко порицает.

Музыка

• «Иисус должен умереть» Эндрю Ллойда Уэббера — без комментариев.

• Там же — ариозо Ирода Антипы.

Литература

• Ф. М. Достоевский, «Братья Карамазовы». Великий Инквизитор, легенду о котором Иван рассказывает Алёше, не стесняется самому Христу в лицо высказать своё кредо: «Ты со своими идеалами и Царством Небесным не нужен народу! Этим ничтожествам нужны мы, опирающиеся на Чудо, Тайну и Авторитет. Мы решаем за них, что хорошо и что плохо, позволяя не испытывать мук совести. Так лучше для них же».
• Марк Твен, роман «Личные воспоминания о Жанне д’Арк сира Луи де Конта, её пажа и секретаря». Епископ Кошон и члены церковного суда (все без исключения — французы), именем церкви приговаривающие Жанну к костру за то, что она с помощью Божией освобождала их народ от англичан. Разумеется, основано на реальных событиях.
• Александр Беляев, историческое фэнтези «Последний человек из Атлантиды». Жрецы Атлантиды не на шутку продвинуты в науке и прекрасно осведомлены, что никаких богов не существует. Это и есть величайшая тайна их ордена, которую открывают лишь посвящённым. Остальным же, включая царей, внушают, что боги гневны, а жрецы излагают их волю.
• Глеб Помяловский, «Очерки бурсы». В столичном духовном училище, поставляющем пастырей в храмы всей России, царят порядки хуже казарменных. «С ужасом узнало оно [русское культурное общество], что в Петербурге — центре культурной жизни, существует известная до сих пор лишь по добродушному описанию Гоголя и Нарежного бурса и что в этой бурсе творятся дела, поражающие своей бесцельной и бесчеловечной жестокостью» («Русский биографический словарь»).
• Николай Лесков, «Соборяне». Группе праведных клириков города Старгорода противостоят бездушные религиозные чиновники из «консистории».
  • «Некрещеный поп». Священник, написавший донос на своего коллегу.
  • «Скоморох Памфалон». Благочестивые горожане, отказывающие в помощи нуждающимся, противопоставляются признанным грешникам. «Боже тебя сохрани, если ты своим стуком помешаешь их стоянию на молитве, тогда слуги их за то свалят тебя на землю и нанесут тебе раны.» Главный герой в своем подвижничестве едва не дошел до этого состояния, но после встречи со скоморохом исправился.
• Франц Верфель, «Песнь Бернадетте» (1941) об известном явлении Девы Марии в Лурде крестьянской девочке Бернадетт Субиру (1848). Монахиня Возу, декан Перамаль, епископ Бертран и прочие клирики, вовлечённые в расследование явления. Пара цитат из епископа Бертрана: «Сверхъестественное — яд для любой институции, будто то государство, будь то церковь». «Если же Дама из Массабьеля… воистину окажется Пресвятой Девой, что окончательно может решить только Рим, я покаюсь, дабы испросить прощение у Богоматери. Но до той поры я, епископ Тарбский, вижу свой долг в том, чтобы чинить ей все препятствия, какие только смогу».
  • С другой стороны, в христианстве прямо предписывается не верить чудесам очертя голову, а испытывать, «какого они духа», так что расследующие всего лишь делают свою работу.
• Кир Булычёв, «Город без памяти», вкушец Клоп Небесный и поклон [помещик] Таракан. Хрестоматийный образец:

Из вышитой бисером сумки, что висела у пояса, жрец достал кисет и курительную трубку. Набил трубку табаком, потом вытащил из сумки кремень и огниво. Раскурил трубку. Горбун стоял молча, глядел на жреца. Потом спросил:
— И какое же наказание положено тобой, Клоп Небесный, за такой грех?
— Медленное поджаривание на костре, — ответил тот, усмехнувшись. — Курение — страшный грех…
Жрец с наслаждением затянулся.
— …с переходом всего имущества твоему храму, — закончил горбун прерванную жрецом фразу.
— Не пропадать же деньгам грешника, — кивнул жрец.
— Тогда и я согрешу, — сказал горбун.
— Греши, уважаемый Таракан, — согласился жрец.
В руках горбуна оказалась плоская медная фляга. Горбун отхлебнул из нее.

— Кир Булычёв

• Александр Рудазов, «Криабал» — видам (зам епископа) Дрекозиус. В богов не верит вообще, в жрецы пошёл, потому что работёнка эта непыльная, причём выбрал главу богов Космодана, как самого главного и влиятельного, хотя по факту если кого и почитает на деле, так это Люгербеца, бога обжорства — приносит многочисленные жертвы, усиленно питаясь. Молиться же вообще предпочитает Якулянгу, Звёздному Дракону — тот среди людей не особо популярен, так что Дрекозиус надеется выделиться на фоне всяких змеелюдов и болотных жителей. Помимо всего прочего, Дрекозиус похотлив, коварен, хитёр и способен уболтать кого угодно. Впрочем, вреда от него немного — его непосредственный начальник, епископ Суйм, куда опаснее — он фанатик и аскет, и от всех остальных требует того же.
  • Принадлежность к тропу сомнительна, потому что отец Дрекозиус при всех своих достоинствах как раз-таки к слабостям паствы предельно снисходителен, как максимум — прочтёт беззубую нотацию, а то и сам присоединится.
• Егор Чекрыгин, «Хроники Дебила» — протагонист, будучи попаданцем в эпоху бронзы, манипулирует первобытными людьми и продвигает прогресс, изображая шамана и ссылаясь на волю духов.
• Борис Акунин, «Особые поручения». Действительный статский советник Еропкин (парвеню, получивший орден за благотворительность). Исключительно омерзительная личность, однако очень религиозен и суеверен, верный прихожанин, блюдёт пост, истово молится и т. п.

Кино

• «Человек с бульвара Капуцинов»: «Исчадие разврата и порока — вот что такое этот ваш синематограф!», — кричал пастор доверчивым прихожанкам (ой, зря). А сам кушать не мог, как хотел завалить в постель красавицу-танцовщицу, и в итоге попытался сделать это силой. К слову, малограмотные и грубые ковбои уважали право женщины на выбор партнёра.
  • Это вообще типичный образ клирика в советском приключенческом кино — примерно таковы же шаманы в «Земле Санникова» и «Сердцах трёх» (во втором фильме, как и в вышеуказанном о синематографе, служителя культа играл Игорь Кваша).
• «Левиафан» Андрея Звягинцева. Местный не названный по имени архиерей, благословляющий власти неправедные и имеющий с того немалую мзду, — по мысли режиссёра является частью единой преступной государственной машины (того самого гоббсовского «левиафана»). Противоположностью архиерея показан честный священник отец Василий, только от его доброты и честности никому не лучше, потому что он банально профнепригоден.
• «Тот самый Мюнхгаузен» — нерелигиозный вариант тропа. Граждане Ганновера, затравив эксцентричного барона и доведя его до (как они уверены) самоубийства, оплакивают его память, сокрушаются, как же они не ценили при жизни великого человека, и даже собираются поставить памятник. Однако стоит барону воскреснуть — травля возобновляется, и город приговаривает его «для удостоверения личности» к испытанию с позорным или заведомо смертельным исходом. К приговору присоединяются даже друг и возлюбленная барона. Трикстер удобнее обывателям в мёртвом виде, ибо пока жив — напоминает им, что они постоянно лгут сами себе.
• «Песня Бернадетт» (США, 1943) — оскароносная киноадаптация романа Франца Верфеля (см. выше).

Телесериалы

• Ватикан в сериалах Паоло Соррентино «Молодой Папа» и «Новый Папа» — тот ещё рассадник фарисейства.
• Сериал «Меч» — в первой части сабж майор Егоров и, пожалуй, Татьяна Дёмина. Оба гоняются за Мечом, начисто игнорируя весь мрак и ужас, что творится в их же отделе, едва ли не у них же на глазах. А учитывая, что РОВД достаточно тесная песочница, где все всё про всех знают (что подсветила Дёмина во второй серии), то и без всяких едва ли. Во второй части — полковник Синцов, сто пудов, знающий об этом мраке ещё больше, но… буква закона, это ж святое!

Видеоигры

• Metro Exodus — отец Силантий, создавший культ электроборцев. Подсвечивается, что на самом деле он закоренелый атеист советской закалки и толковый электрик.

Реальная жизнь

• Явление так же старо, как жреческое сословие, и значительно древнее всех актуальных сегодня религий.