Унылый Совок

Чёрным деткам — белый хлеб,
Белым деткам — чёрный хлеб,
Мяса нет и нет конфет…
На хрена нам этот дед?!

— Вовочка креативит в честь дедушки Брежнева

…А теперь во всех городах возводят типовой кинотеатр «Ракета», где можно посмотреть типовой художественный фильм.<...> Название улиц тоже не отличается разнообразием. В каком городе нет 1-й Садовой, 2-й Загородной, 3-й Фабричной, 1-й Парковой, 2-й Индустриальной, 3-й улицы Строителей! Красиво, не правда ли? Одинаковые лестничные клетки окрашены в типовой приятный цвет. Типовые квартиры обставлены стандартной мебелью, а в безликие двери врезаны типовые замки.

— Вступление к рязановской «Иронии судьбы»

В СССР секса нет в рекламе!

— Популярный мем, вырванный из контекста

Гулаги и рабы? Не смешите мои тапочки. Нашли чем пугать. А вот попробуйте постоять в очереди после собрания. Хорошей такой. Человек на сто восемьдесят. За колбасой. По два сорок. Но из туалетной бумаги. Которой в продаже нет. Поэтому вытираем жопу газетой. «Правда». А может, «Труд». Этого добра навалом. Так что остаток сдаём в макулатуру. В обмен на книги. Полное собрание сочинений Ленина. Или Стругацких. Но уже не полное. Потому что цензура. Ещё там что-то про сталеваров… На выходных — в кино. На «Зиту и Гиту». Ну или на «Подвиг разведчика». Десятый год крутят. Или на «Есению» заграничную. Но лучше посмотреть телевизор. В родной хрущёвке. С женой в халате и бигудях. Про урожаи и надои. Между выступлениями Гениального Секретаря в медалях. Зато целых два канала. С половиной. Ансамбль народной песни. И гимнасточки. Но их мне жена смотреть не даёт. И сама не даёт. Уже лет семь. Советская женщина…

Вот он был каков — унылый Совок. Слава Богу, ускорился, перестроился и развалился. Жить стало лучше, жить стало веселее!

Откуда всё пошло?

Как и смежные тропы, «Унылый совок» является бастардом реальности и вымысла. В какой мере троп соответствовал реальности, можно спроить в специально обученной подстатье, а здесь отметим, что в вопросах яркости/унылости в СССР было хорошо в плане организации досуга, но плоховато с культурной и материальной частью. Из всех этих недостатков родился образ сравнительно безопасного и стабильного (эта часть образа роднит данный троп с его оптимистичным братом), однако серого и монолитно-тоскливого, как бетонная стена, общества, в котором жить можно, но хотелось бы чего-то получше.

Также укажем на то, что наш троп — это всего лишь сборище негативных стереотипов о позднесоветской эпохе, имеющее к реальности более чем опосредованное отношение — последнюю должны описывать историки, а не воинствующие мимокрокодилы в сети. Здесь же описывается именно отражение тропа в массовой культуре. Аналогичное собрание негативных стереотипов о дореволюционной эпохе это Застенки царизма, сталинском времени — Гулаги и рабы, современности — Чекистско-бандитский мордор, о странах капиталистического центра — Загнивающий Запад.

В зависимости от наличия у автора критического мышления и его отношения к загранице данный троп может быть сопряжён с благолепным восхищением перед светлыми эльфами с Запада, но это отнюдь не обязательное требование. На излёте же эпохи он плавно переходит в чернуху. Родственен тропу Постсоветская хтонь, который по сути мистика на развалинах Унылого Совка.

Примеры

Общий случай

• В принципе, любое произведение, созданное в означенную эпоху. Даже без всяких обличительских намерений. Просто потому что многие тогдашние повседневные реалии, о которых авторы рассказывали ничтоже сумняшеся, сегодня выглядят странно (да и тогда могли выглядеть странно в глазах иностранцев, даже из соцлагеря). Советская сатира тоже обличала не только зарубежный капитализм, но и многие негативные моменты советского быта, самый известный пример — «Двенадцать стульев» и «Золотой телёнок» Ильфа и Петрова. Позднее появились «Маленькие хитрости» в журнале «Наука и жизнь»: «Нужна киянка, а в магазине нет? Купи обычный молоток и костыль в аптеке. С костыля снимешь набалдашник и приладишь к молотку», «Нужно покрасить забор, а кисти нет? Возьмите палку, замочите в банке и размочальте её конец молотком». В общем, многие проблемы того времени сейчас решаются заходом в магазин хозтоваров.
  • Неистребимое желание решать проблемы методом «из говна и палок» вместо использования качественных комплектующих и инструмента ещё очень долго будет преследовать жителей пост-СССР.
  • Но, признаться, умение при помощи арматурины, дачной печки, молотка и болгарки сделать сверло по дереву, когда до строительного магазина 10 верст и завтра, иногда впечатляет. Да и в жизни всегда может пригодиться.

Фольклор

Чёрным деткам — белый хлеб,
Белым деткам — чёрный хлеб,
Мяса нет и нет конфет…
На хрена нам этот дед?!

— Вовочка креативит в честь дорогого Леонида Ильича

Рейган травит советские анекдоты

• В пандан — политический анекдот 70-х. Про красных и чёрных. Чёрные едят чёрную осетровую икру, ездят на чёрных «Волгах» и отдыхают на Чёрном море. Красные едят красную томатную пасту, ездят в красных трамваях и отдыхают в красном уголке.
• Политические анекдоты, тысячи их! Обычно «прославляют» дефицит, кумовство, топорную пропаганду, геронтократию и прочие прелести застоя…

Двое маленьких немцев переговариваются из-за Берлинской стены:
— А у меня апельсин есть!
— А у нас зато социализм!
— Па-а-адумаешь! Захотим — и у нас построим!
— Ха! Тогда у вас апельсинов не будет!

• Анекдот про жука развитого социализма — наш ответ колорадскому жуку.
• Шесть основных противоречий нормализации : 1. Нет безработных, но никто не работает. 2. Никто не работает, но план выполняется. 3. План выполняется, но в магазинах ничего нет. 4. В магазинах ничего нет, но у всех все есть. 5. У всех все есть, но все недовольны. 6. Все недовольны, но голосуют «за».
• Анекдот про капиталистический и социалистический ад; в последнем грешникам раздолье — то дров нет, то смолы, то черти пьяные ушли на партсобрание.
• Попугай, которого в живом виде не разрешают вывезти еврею: «Хоть тушкой, хоть чучелом, только скорей отсюда!»
• Анекдот про старого еврея, который пытается выбить себе визу на выезд в Израиль, чтобы там ухаживать за ослепшим братом. На вопрос, почему брат сам к нему не приедет, старик отвечает: «Потому что он ослеп, а не ох*ел».
  • В другом изводе еврей был далеко не старый и сообщал в классе, что уезжает с семьёй ухаживать за дедушкой. Когда учительница вопросила, почему же они тогда не заберут дедушку к себе, ответ был примерно такой же: «потому что он глуховат, а не глуповат».
• Вариации на тему «догоним и перегоним страны Запада, но неудобно — увидят, что задница голая».

Почему в магазинах пропали молоко и говядина? Потому что мы идём к коммунизму семимильными шагами, коровы за нами не поспевают.

Москва. 1980-й год. Дефицит всего, но в преддверии Олимпиады продавцам запрещено говорить, что чего-то нет. В магазин заходит дама и спрашивает перчатки. Перчаток, конечно, нет и продавец начинает выкручиваться:
— А какие перчатки вам нужны — кожаные, шерстяные или лайковые?
— Кожаные.
— А из какой кожи — свиной, телячьей?
— Из свиной.
— А какого цвета?
— Коричневые, под цвет пальто.
— Тогда приносите пальто, мы вам подберем.
Тут вмешивается стоящий рядом мужчина:
— Дамочка, не верьте им — я сам тут и жопу им показывал, и унитаз приносил — У НИХ ДАЖЕ ТУАЛЕТНОЙ БУМАГИ НЕТ!!!

• Дефцит и все, что с ним связяно.

Приезжают в гости к Брежневу Джимми Картер и Дэн Сяопин. Едут в шикарной «Волге» по Москве, видят: длинная-длинная вереница людей стоит друг за другом и утекает куда-то в здание. Гости спрашивают: что такое?
Брежнев:
— Этхо очхередь за кхолбасой.
Картер:
— А что такое очередь?
Дэн Сяопин:
— А что такое колбаса?

Диалог в рыбном магазине:
— У вас нет мяса?
— У нас нет рыбы, а мяса нет напротив, в мясном!

Приходит мужик в отдел «Мясо». Спрашивает:
— А у вас есть говядина?
Продавец (невозмутимо): Есть, как раз свеженькая.
Мужик: А еще что есть?
Продавец (невозмутимо): Еще колбасы есть: сервелат, брауншвейгская… Рыбку вот подвезли красную… Икра черная на развес…
Мужик: ДА ТЫ ИЗДЕВАЕШЬСЯ, ГАД!!!
Продавец (невозмутимо): Ты первый начал.

Пк: Красная икра есть?
Пр: Есть.
Пк: (удивлённо) А сухая колбаса?
Пр: Вам какой сорт?
Пк: (ошалело) А кофе бразильский?
Пр: Да хоть завались!
Пк: Издеваетесь?
Пр: Ты первый начал.

— Другой вариант

Возвращается моряк из дальнего плаванья. Идёт в магазин, хочет купить чёрной икры для семьи. Видит, что бочки с чёрной икрой на положенном месте нет. Спрашивает продавца, тот не знает, требует директора, спустя полчаса тот к нему выходит.
— Здесь раньше стояла бочка чёрной икры! Кому она могла мешать?
— За те полчаса, что вы здесь стояли, никто, кроме вас, этим товаром не заинтересовался!

Приезжает бывший владелец Верхних торговых рядов в Москву, заходит в ГУМ, осматривается, подзывает продавца и очень вежливо спрашивает:
— Вы извините, но когда это был мой магазин, то вот здесь, слева от входа, всегда стояла бочка с чёрной икрой. Вы не знаете, кому она помешала?

Армянское радио спрашивают «Что такое черная икра?». Ответ — «Полезный и вкусный продукт, который советский народ вкушает устами лучших своих представителей»

• Натебейка современным прогрессивным экологичным урбанистам опирается на этот троп: «Советские люди жили в коливингах и работали в коворкингах, питались органик-продуктами в крафтовой экоупаковке, занимались фитнесом в бесплатных джимах, как тру-урбанисты ездили на общественном транспорте, были бодипозитив и носили боди-френдли одежду из натурального волокна».
• Анекдот про незадачливого сантехника, которому дали пять лет за то, что он, чиня в Кремле туалет, громко возмущался: «Да у вас тут всё прогнило, всю систему менять надо!».

Появилась на телевиденье четвёртая программа. Пришёл работяга домой, включил первую — выступает дорогой Леонид Ильич Брежнев. Повернул переключатель — на второй тоже Брежнев. Переключил на третью — там по-прежнему Брежнев. В надежде хоть на что-то включил четвёртую — а там гэбэшник: «Ты у меня допереключаешься!»

• Загадки:
  • Длинное, зеленое, пахнет колбасой? Электричка из Москвы.
  • Где больше всего хлеба в СССР? — В котлетах.
  • Что собирают, когда нет урожая? — Пленум.
  • Что такое вобла? — Кит, доплывший до коммунизма.
• Плакат на райкоме КПСС «Кто у нас не работает, тот не ест»
• Сочиненная спичрайтером Л. И. Брежнева А. Бовиным пародия на предложения для Конституции СССР 1977 г. Например, «Поступившие несвоевременно указания начальства должны быть своевременно исполнены».
• Bigler.ru — когда речь заходит о сотрудниках оборонных предприятий. Складывается ощущение, что их рабочий день сводился к тому, как бы:
  • Найти к обеду что можно выпить и не отравиться при этом;
  • Найти, что можно спереть и как вытащить это с завода;
  • Улизнуть от очередного партсобрания;
  • Не позволить урезать объем «медицинского спирта для технических нужд»;
  • Приписать себе полезное рацпредложение и найти повод затопить очередную «гениТальную идею» от парторга/женотдела/молодого специалиста.

Литература

• Фельетон Ильфа и Петрова «Директивный бантик» — с прикрученным фитильком, поскольку это именно что «обличение отдельных недостатков», да, вдобавок, в самую что ни на есть «рабско-гулагскую» эпоху:

Он надел брюки, тяжкие москвошвеевские штаны, мрачные, как канализационные трубы, оранжевые утильтапочки, сшитые из кусочков, темно-серую, никогда не пачкающуюся рубашку и жесткий душный пиджак. Плечи пиджака были узкие, а карманы оттопыривались, словно там лежало по кирпичу.
Счастье сияло на лице девушки, когда она обернулась к любимому. Но любимый исчез бесследно. Перед ней стоял кривоногий прощелыга с плоской грудью и широкими, немужскими бедрами. На спине у него был небольшой горб. Стиснутые у подмышек руки бессильно повисли вдоль странного тела. На лице у него было выражение ужаса. Он увидел любимую.
Она была в готовом платье из какого-то ЗРК. Оно вздувалось на животе. Поясок был вшит с таким расчетом, чтобы туловище стало как можно длиннее, а ноги как можно короче. И это удалось.
Платье было того цвета, который дети во время игры в «краски» называют бурдовым. Это не бордовый цвет. Это не благородный цвет вина бордо. Это неизвестно какой цвет. Во всяком случае, солнечный спектр такого цвета не содержит.
На ногах девушки были чулки из вискозы с отделившимися древесными волокнами и бумажной довязкой, начинающейся ниже колен.
В это лето случилось большое несчастье. Какой-то швейный начальник спустил на низовку директиву о том, чтобы платья были с бантиками. И вот между животом и грудью был пришит директивный бантик. Уж лучше бы его не было. Он сделал из девушки даму, фарсовую тещу, навевал подозренья о разных физических недостатках, о старости, о невыносимом характере.
«И я мог полюбить такую жабу?» — подумал он. «И я могла полюбить такого урода?» — подумала она.
— До свиданья, — сухо сказал он.
— До свиданья, — ответила она ледяным голосом. Больше никогда в жизни они не встречались. Ужасно печальная история, правда?

— Опубликован в 1934 г.

• А также другие их фельетоны на бытовые темы («На купоросном фронте», «Пытка роскошью», «Безмятежная тумба» и т. д.). Но, опять же, фитилёк прикручен: описанные там недостатки подаются именно как отдельные недостатки, которые можно и нужно исправлять, не боясь бить «безмятежных тумб» по рукам.

• Александр Твардовский, «Тёркин на том свете» — собственно, тот свет для Василия оказывается именно таким.
• Владимир Войнович:
  • «Москва 2042» — коммунистическая антиутопия, резко переходящая в монархическую. Самое забавное, что многое из предсказанного Войновичем сбылось, по его словам, отнюдь не при советском строе.
  • Повесть «Шапка» — о писателе, который был обделён при распределении дефицитных шапок, после чего от обиды заделался диссидентом и решил переписать свой роман о корабельном враче, героически вырезавшем сам себе аппендицит. В новой редакции операция происходит не посреди океана, а возле берегов США, потому что капитан отказался отпустить врача в американскую больницу из-за его «неблагонадёжности». В итоге доктор от такого «самолечения» вполне предсказуемо помирает. В результате своего выступления писатель таки получает пыжиковую шапку, но из-за сильного волнения или радости помирает от сердечного приступа.
• Александр Бушков, «Казённый дом» — зигзаг. Совок там унылый, но пресытившийся бомонд Зачуханска уже не знает, как им бороться со скукой: «И воцарилась скука великая. Первый секретарь Зеленый с превеликими трудами раздобыл черно-белый телевизор и смотрел „Сельский час“, время от времени промахиваясь по супруге надоевшим саксонским фарфором. Предоблисполкома Мазаный, ошалев, ударился в извращения: забрел в рабочую столовую, скушал там „котлету с макаронами“ и чуть не помер с непривычки, но оклемался и даже допил „компот“ (по Зачуханску, не забывшему еще историю с динозавром, молнией пронесся слух: „Снова Мазаный чудит!“). Прокурор Дыба в старом ватнике вторгся в котельную, распугав дегустировавших стекломой бичей, отобрал у трудяги Поликратыча лопату и принялся шуровать уголёк, громко объясняя, что он не пьян, что маленькие зелененькие диссиденты вокруг него на сей раз не скачут, а просто подыхает он от тоски. Правда, надолго его порыва не хватило: уголь — вещь тяжёлая, но именно в кочегарке прокурора Дыбу осенило».
  • Впрочем, тема сабжа проходит и в более позднем цикле про «Пиранью», пусть и фоном — однако вполне даёт понимание, почему 18 млн членов КПСС не стали впрягаться за партию. А в «Как три мушкетёра» сабж и вовсе является во всей красе. Как оказалось, засекреченный инженер вовсе не был жертвой шантажа западных спецслужб, он сам захотел свалить «за бугор»! Ибо считал, что в «совке» его недооценивают — и, к сожалению, был абсолютно прав.
• Братья Вайнеры, «Петля и камень в зеленой траве». ЭТО реально было написано в 1970-х годах! Издано, правда, в 1990. «Нигде люди так не разобщены в своей тошнотворной сомкнутости, как в очереди за варёной колбасой».
• Кир Булычёв, поздние рассказы о Великом Гусляре.
• Сергей Довлатов — все его рассказы про жизнь в СССР действительность не лакируют, но и сильно не очерняют, поэтому не весь сеттинг у него такой, а отдельные моменты: люди много пьют, а если пишешь, не придерживаясь партийных установок, то шансов легально опубликоваться нет. Или эпизод с фарцовщиком: нелегальный бизнесмен сколачивает капитал, торгуя… носками. (Правда, потом советская промышленность его подвела, начав производить эти носки миллионами).
  • В разгар Перестройки носки вновь исчезли и стали отпускаться только ветеранам битвы на Калке ВОВ и, разумеется, по блату из-под прилавка.
• Александр Рудазов, «Призрак» — пространство в Загробье, зарезервированное для атеистов советского и постсоветского разлива выглядит именно так: однотипные хрущёвки, убогие макароны «полкило в одни руки» и т. д. Повезло тем, кто был хотя бы втайне крещён — такие принадлежат Раю; повезло и тем, кто не только атеист, но и убеждённый коммунист — для них существует Светлое Завтра с интересной работой «от каждого по способностям» и космическими полётами на инопланетные загробные миры. А остальные — кукуйте! С прикрученным фитильком — облик Загробья формирует коллективное бессознательное, так что со следующим поколением умерших Унылый Совок наверняка осовременится. Ну, или для них сформируется новый тот свет, а этот дюжину-другую тысяч лет спустя опустеет и схлопнется.
• Наринэ Абгарян, «Манюня» — аверсия: иронично описаны добровольно-принудительные массовые мероприятия, уравниловка и дефицит, однако ирония беззлобная, а общий настрой всё-таки светло-ностальгический, с тоской по временам, когда люди были добрее и не существовало национальной розни.
• Внезапно, Борис Васильев — практически все поздние произведения. Причём, отличие от примеров выше, тоску вызывало не бытовое убожество с хрущёвками и дефицитом, а как раз наоборот: нравственная деградация и прогрессирующее потребл*ство (словом, то самое, за что обвиняет Бездуховный Запад™ родная пропаганда) на фоне относительной сытости и планово-застойной стабильности. Мало-помалу настоящими хозяевами жизни становятся наглые, беспринципные и жадные обыватели, превосходно освоившие науку «устраиваться в тёплом местечке», в то время как совестливые и трудолюбивые идеалисты оттираются на обочину, а при попытке как-то сопротивляться — гибнут, причём глупо и бессмысленно. И вот за это будущее отдавали жизнь девочки-зенитчицы?
• Цю Сяолун, цикл детективных романов об инспекторе Чэне: хотя место действия — социалистический Китай 1990-х, но по атмосфере — вылитый наш родной унылый Совок. Все то же самое — бюрократия, вонючие и тесные общежития, многолетние очереди за отдельной квартирой и т. д.
• Игорь Ефимов, «Без буржуев» — читается как какая-то черная комедия про советский быт, а на самом деле это компиляция официальной советской прессы.
• Станислав Курилов, автобиография «Один в океане» — 1972 год, круиз «Из зимы в лето» стартует из Владивостока. Заходов ни в какие порты нет, палубы огорожены. ГГ, чтобы сбежать из унылого совка, прыгает с двенадцати метров и три дня без еды и питья плывёт в Тихом океане.
• Том Клэнси балансировал где-то на границе сабжа и «рабских гулагов»: то двадцать семь расстрелянных за мятеж на «Сторожевом», то история о подводнике, который решил свалить на Запад потому, что жене пьяный хирург делал аппендэктомию и довёл до разлитого перитонита, а вместо антибиотиков в больнице оказалась вода, которую на заводе залили в ампулы ради перевыполнения плана.
• Графоманское сочинение Ларисы Матрос «Презумпция виновности» — пополам с «иванством» и смердяковщиной.
• Шамиль Идиатуллин, «Город Брежнев» — троп подан сложно. Советская действительность промышленного города глазами разных поколений различна: совершенно не уныла для директоров производств, где требуется срочно решать массу непростых задач. Молодёжь строит карьеру и скорее замечает начинающийся разгул преступности и войну в Афганистане. Беспросветна для жён — работа, общественная нагрузка, очереди в магазин и домашнее хозяйство день за днём. А вот для школьников троп — в полный рост: по телевизору всего два канала, крутые фильмы в кино показывают, если повезёт, раз в год, каратэ запрещено, всё интересное (музыка, пьесы, книги) порицается, единственное общераспространённое развлечение — ходить кварталами стенка на стенку.
• Святослав Логинов, серия заметок «Мои универсамы» — известный фантаст в самом начале перестройки работал грузчиком в магазине и нарисовал картину уютной унылости. Каждый день похож на другой — запах бормотухи, попытки всех немножко себе отрезать от магазинных благ, но немножечко хуже — вот творог ещё не был дефицитом, а вот уже немощные старушки устроили из-за него драку.
• Мартин Круз Смит «Парк Горького» — поздний СССР показан как царство поголовной коррупции, всесильного КГБ, оборзевшей номенклатуры, тотального дефицита. ГГ хоть и выходец из партийной элиты, всем этим брезгует и пытается жить жизнью обычного советского милиционера, но приключения находят его самии. Правда, это во многом проекция штампов криминальных детективов на советскую жизнь пополам с гротескными представлениями о советской жизни.
  • В продолжениях все еще круче. «Полярная звезда» — ну а какой может быть жизнь на рыболовном траулере в Тихом океане?; «Красная площадь» — в перестроечной Москве 1991 г. уже реально проступают черты постапокалипсиса! В зоомагазинах животных пустили на еду, черный рынок крупнее официального, у милиции полностью исчезли всякие приборы, подробно описанные в первой книге, и их заменили доски и тряпки и т. д.
• Все перестроечные книги детского писателя Юрия Козлова, редактора «Роман-газеты». Представляют собой дистиллированную чернуху. Особенно «хороша» «Имущество движимое и недвижимое»: с самого начала в облике жаркой летней Москвы с горящими торфяными болотами пытаются провести параллели с адом. Далее персонажи-старшеклассники спорят на тему того, что колхозная земля «ничья», «хозяин нужен» и следуют прочие штампы времени.
• Алексей Варламов, «Душа моя Павел». Простой комсомолец с простым именем Павел Непомилуев из закрытого городка, честный и наивный, поступает в МГУ и едет на уборку картошки, где перед ним раскрывается кагбэ «реальная» жизнь. Реальность, оказывается, состоит из пьянства, диковатого колхоза, вороватости и однокурсников, которые поголовно диссиденты. Хотя автор, в молодости ярый антисоветчик, оговаривался, что в книге пытался более взвешенно осмыслить опыт прошлого, многие читатели этого не поняли, и решили, что картофельное поле и есть облик СССР.

Кино

Маркс и Энгельс тоже хотели как лучше. Человечество до сих пор от этого г**на отмыться не может!

— Бабушка лёгкого поведения-2. BadComedian ответил на это пародией на советские лозунги.

• «Восток-Запад». После смерти Сталина реэмигрантам репрессий можно не бояться, да и по советским меркам они живут не так уж плохо. Но в силу плохо освещенных причин они маниакально стараются любой ценой вернуться во Францию.
• «Космос как предчувствие». Жизнь на Кольском полуострове в конце 1950-х, конечно, не э… Но если загадочный Герман оказался под конец обыкновенным перебежчиком, то Конёк — образцовый советский энтузиаст и, возможно, будущий успешный дипломат. Даже Гагарина смог поздравить.
• В похожем ключе сделан «Бумажный солдат» А. Германа-младшего. Антисоветчиной никто не занимается, люди искренне верят в освоение космоса. Но атмосфера вокруг откровенно мрачная и декадентская (чего стоит бесконечная грязь, которая якобы всегда вокруг космодрома), а в центре сюжета постоянно рефлексирующий врач.
• «Мой друг Иван Лапшин» А. Германа-старшего. Хоть фильм и советский, но тут 1930-е годы в провинции выглядят так мрачно и уныло, что повеситься тянет. Отсюда сын Германа стиль и взял.
• «Зависть богов» Владимира Меньшова. Советская домохозяйка не знала ни настоящей любви, ни оргазма, пока её не просветил очаровательный и свободолюбивый француз (ну, вы знаете, великие любовники! марсельеза!). Которого гадские советские спецслужбы потом выгнали — ну невозможно счастье в этой стране.
• «Заложники» Резо Гигиени Гигинеишвили (основано на реальных событиях — неудавшемся угоне Ту-134 в 1983 году): в Грузии совок был настолько унылый, что для золотой молодёжи единственным выходом было захватить самолет, в процессе убив и искалечив нескольких человек, в том числе девушку-стюардессу. Нэ расстрэливат жи рэбят толка за то, что аны захотель глатка свабод, слющай?! И это при том, что кавказцы вообще и грузины в особенности в восприятии остальных советских граждан играли ту же роль, какую позже начнут играть новые русские.
  • Хуцпа — уже само название объявляет «заложниками» (в смысле «унылого совка», из которого «никого не выпускали») самих захватчиков самолёта наравне с их жертвами. Но это быдло всё устраивало, раз самолёты не захватывали, так что их не жалко. Ждем байопика о трагической судьбе убийц стюардессы Нади Курченко.
• «Стиляги» — деконструкция. Комсомолец Мэлс клюёт на «красочную жизнь» размалёванных стиляг и красотку Пользу, а в результате оказывается, что оно того не стоило. Польза, на которой он всё же женился, рожает негритёнка (увидела как-то на улице настоящего американца и не удержалась), а съездивший в США Фред рассказал, что если бы они при всём своём прикиде вышли на настоящий Бродвей, их бы тут же отправили в психушку («В Америке нет стиляг, Мэл!»). А «рядовые советские граждане»… Казалось бы, режиссёр изобразил абсолютно безликое и агрессивное стадо, словно тут же с картин Васи Ложкина, живущее в ужасных берлогах и готовое втоптать в грязь любого, кто одевается ярче других (и это выбесило многих бывших советских граждан — ну явная же клевета, тогда все было далеко не так!) — но в то же время показывает, что ничто человеческое им не чуждо, они способны радоваться жизни и ставить достойные цели, и даже противная мать Полины оказывается способной к нежным чувствам, а отцы Мэлса и Фреда — вполне здравомыслящие и развитые люди.
  • Пародия от «Большой Разницы» давит педаль в пол.
• «Служебный Роман» Эльдара Рязанова. Бюро статистики, занимающееся по сути перекладыванием бумажек. Партактив, которую сперва «выдвинули» на должность активистки и теперь «не знают, как задвинуть обратно». Набитые автобусы. Статуи в продарок на день рождения.
• «Гудбай, Ленин!» — действие происходит во время воссоединения ГДР и ФРГ. Мать главного героя была в коме во время этих политических событий, любое волнение может её убить, и сын воссоздаёт стремительно уходящую обстановку унылого совка: ищет советские товары, держит на ходу старенький автомобиль «Трабант», снимает фейковые новости.
  • Тут всё-таки зигзаг: несмотря на изощрённую изобретательность ГГ, в строящийся «коммунизм в отдельно взятой немецкой квартире» постоянно вносит коррективы окружающая реальность, а порой и его собственная фантазия… так что в итоге его «совок» плавно съезжает в соседний троп. В конце фильма он откровенно признаёт, что созданный им «остров прошлого» не имел ничего общего с реальной Восточной Германией, в которой он родился (и уж точно был лучше окружавшей его «перестроечной» разрухи).
• «Иван Васильевич меняет профессию» — всего один эпизод, но очень запоминающийся. Когда инженеру Тимофееву срочно понадобились транзисторы для починки машины времени, выяснилось, что в советских магазинах их достать просто невозможно. Поэтому пришлось покупать у фарцовщика. Как такое вообще пропустили — непонятно. Впрочем, в некоторых копиях для кинотеатра и при некоторых телепоказах иногда эпизод могли вырезать — на всякий случай. А в целом фильмы Гайдая (и этот в том числе) проходят по другому тропу.
  • В 1973-ем году транзистор всё еще оставался «модной штучкой», а для массового потребления радиолюбителями выпускалась весьма скудная номенклатура. Не исключено также, что инженер Тимофеев использовал в своем творении достаточно экзотическую серию, которую и сегодня нужно отбирать из десятка-двух по параметрам.
  • Так формально в кадре просто магазин радиотоваров закрыт посреди дня, да и с ними дефицит был не таким уж радикальным, именно радиотовары легко доставлялись по каталогу. А то что зритель явно считывал шутку про дефицит это другое дело.
  • Да все проще, типичный фарцовщик тех времен спекулирует внезапно не колготками или черной икрой, а не такими уж ценными, хотя и не всегда доступными транзисторами. Это вызывало у зрителя улыбку автоматом. Все равно что сейчас показать в кино карикатурного контрабандиста, который с напряжением провозит в Россию нелегальный пармезан.
• На Западе из-за железного занавеса плохо представляли советские реалии и рисовали СССР как клюквенный Мордор. Но вот после распада Союза с реалиями ознакомились и стали включать в фильмы отдельные элементы.
  • «Москва на Гудзоне» — многокилометровые очереди за туалетной бумагой, уставленный дефицитной водкой холодильник, обязательно плохо работающие Жигули, мрачность как в годы войны… Сейчас это смотрится как клюквенная пародия, но фильм снимался всерьез.
  • «Девушка с Петровки» — в фильм о советской Москве впихивали все стереотипы, что есть. В итоге вроде пропаганды и мало, но заснеженная Москва, снятая в Вене, выглядит дико клюквенно и депрессивно. А девушку Октябрину в конце ссылают за тунеядство и подделку паспорта.
  • «Красная жара». Политотой и не пахнет, но вы посмотрите на эти клюквенные трущобы вместо Москвы! Да в «Огненном лисе» она выглядела красивее.
  • «Твист снова в Москве». То же самое, только в жанре эксцентричной несмешной комедии от режиссёра французских «Пришельцев». С чего это издевательства над французским буржуа станут смешнее, если его сделать директором советской гостиницы, непонятно.
  • «Евротур» — герои прибывают в Словакию, где их окружают хрущёвки с разбитыми окнами, поросшие травой пустыри, всё слегка запылённое. Местный житель дружелюбно говорит им: «Хорошо что вы приехали летом. Зимой здесь тоскливо».

— А когда прибывает поезд до Берлина?
— Скоро! Железную дорогу уже строят.

— Диалог на вокзале

• • «Довод» Нолана — хоть дело и происходит в пре-ковидную эпоху, бывшая советская промзона, где прошло сражение, вполне аутентичная — серая и бетонная. Впрочем, промзоны выглядят так где угодно. Конкретно в фильме съемки шли на заброшенном руднике в Калифорнии. А ориентировались на заброшенные уже постсоветские локации..
    • Тут зигзаг: есть в фильме и реальная советская архитектура, снятая в Эстонии, и она как раз выглядит круто.
  • «Тетрис». Кино не о Тетрисе, а ужасах совка, где живут его создатели. Нищета, репрессии в разгар перестройки, зловещий КГБ и целые районы советской Москвы с бомжами и разбитыми машинами (снято в Глазго). Мегатонны клюквищи и убогости ТВ-фильма — в наличии.
  • «Англичанин за границей» (1983). Та же Москва, снятая в том же Глазго, но на дворе как бы 1960-е. Посвящено формально жизни бежавшего разведчика Гая Бёрджесса и тщательно выписывает унылость совка, не особенно поменявшегося с дореволюционных времен, в котором герою приходится выживать и лелеять свое британское достоинство. Мегатонны клюквищи и… (см. выше).
  • «Гражданин Икс» — Ростов-на-Дону времен деятельности Чикатило выглядит Мухосранском первых послевоенных лет. Одежда так точно с 1930-х не изменилась. Мегатонны… (см. выше).

Телесериалы

• «Фитиль» — советский сатирический тележурнал, занимавшийся обличением «отдельных недостатков» советской жизни. Некоторые сюжеты (например снятая в разгар «Хлопкового дела» серия про простаивающее импортное оборудование для текстильных цехов) вполне тянут на крамолу.
• Чернобыль — иностранный сериал, сами события унылыми никак не назовёшь, из сеттинга взяты в основном архитектура (серые дома-панельки) и в меньшей степени обстановка квартир (кому-то она показалась даже уютной). Тем не менее, академик Легасов живет в загаженной квартире в хрущевке (в реальности — в двухэтажном коттедже), а медсанчасть 126, в которую привезли пострадавших, выглядит будто районная больница «в глубинке» — всюду облезлая краска и битый кафель, рассохшиеся ободранные окна с выщербленными подоконниками и тому подобное (МСЧ-126 была к моменту аварии в эксплуатации менее десяти лет, к тому же являлась специальным медицинским учреждением, обслуживавшим работников АЭС, поэтому снабжалась «по высшему разряду»).
  • Обоснуй — авторы сериала тупо зажмотились на декорации и сняли натуру в том, что осталось от советских времен. Разумеется, аутентичная натура за столько лет пришла в упадок. С другой стороны, эти жмоты могли бы хотя бы стекла в кадре протереть…
• Ход Королевы — в целом этот американский сериал изображает СССР на удивление неклюквенно: советские шахматисты показаны как достойные и сильные соперники, КГБ есть, но мелькает где-то на границе кадра, агент ЦРУ, сопровождавший Бет в СССР, напротив, выглядит комичным параноиком. Тем не менее, все московские пейзажи зрителю показывают в унылых серых тонах, интерьер зданий тяжелый и мрачный.
• «Шпион среди друзей» (2022). Про побег Кима Филби в СССР с кучей нелепой выдумки. Вообще советская Москва выглядит достаточно цивильно для западного кино, но многокилометровые очереди за хлебом (!) и толпы пьяных бомжей посреди улицы имеются.

Мультфильмы

• Трилогия «Возвращение блудного попугая» — деконструкция. Трижды попугай Кеша устраивает хозяину театр одного актёра на тему «как уныло я тут живу, никаких модных вещей, ничего делать нельзя» и сваливает на поиски лучшей жизни, которая очень скоро оказывается гораздо хуже. Глубже всего педаль продавливает вторая серия, где Кешу берёт к себе одетый в зарубежные шмотки фарцовщик (или не фарцовщик, а сын обеспеченных родителей, имеющих доступ к заграничным вещам). Попугай наслаждается иностранными предметами роскоши (шикарной мебелью, видеомагнитофоном и т. д.) — но исключительно в отсутствие хозяина дома, где теперь ему уготована роль прислуги.
• «Анастасия» — насчёт тотального государственного террора не совсем понятно (да и мультфильм не только детский, но и довольно клюквенный), но будни молодой Советской страны (а заодно и её граждан) показаны не слишком весело. Обычные люди очень бедно одеты и постоянно мёрзнут, приверженцы режима (вроде кассира) ведут себя по-хамски, а главгероине после выпуска из детдома светила «карьера» работницы рыбоконсервного завода. И для обычной девушки это так себе перспектива, а уж для чудом спасшейся княжны… Ко всему прочему, город Петербург (да, он здесь так называется) полон людей с очень неприятными рожами.
  • Подсвечено старухой-начальницей приюта: «Пора занять своё место в жизни и в очереди!».
• Эстонский сатирический мультфильм «Столб» (1989 год) — во второй новелле под названием «Равновесие» советская действительность показана настолько депрессивной и серой, что отчаявшийся главгерой даже обращается за помощью в клинику, лишь бы снова стать счастливым хотя бы с помощью медикаментов и терапии.
• Советский мультфильм «За час до свидания» (1965 год) — незадачливый ухажер, которого окатил грязной водой проезжающий мимо грузовик, обращается в «трижды образцово-показательный Дом Быта». Вот только сей Дом Быта работает строго по количественным, а не качественным показателям. В итоге молодой специалист в грязной одежде на выходе превращается в панка-оборванца. К счастью его девушка оказалась понимающей.

Музыка

• Многие песни Александра Галича.
• У Высоцкого тоже есть. К примеру, «Поездка в город» («Я самый непьющий из всех мужиков…») или дилогия «Письмо на выставку» («Здравствуй, Коля, милый мой, друг мой ненаглядный…») и «Письмо из Москвы в деревню» («Не пиши мне про любовь — не поверю я…»), или «Инструкция перед поездкой за рубеж» («Я вчера закончил ковку…»). И «Диалог у телевизора».
• Юрий Визбор, «Рассказ женщины» («Он за мною, видно, шёл…») и «Женщина» («Три авоськи, три коробки…»).
• ДДТ, альбомы «Периферия» и «Время». Запись и выпуск первого альбома стоили группе и лично Шевчуку последних возможностей работать в Уфе.
• Кино, «Хочу перемен» — песня, которую считают гимном Перестройки, хотя если почитать текст — она про заевший быт и монотонность жизни. Эх, не таких перемен ждал Виктор…

Электpический свет пpодолжает наш день
И коpобка от спичек пyста
Hо на кyхне синим цветком гоpит газ

— обычный вечер обывателя «унылого совка»

• Изменяющий Пути именно так всегда и действует. В желающих купиться недостатка не бывает.

• Наутилус Помпилиус, «Скованные одной цепью» и «Взгляд с экрана».
• Александр Лаэртский:
  • «В защиту негров» — злая сатира на братскую помощь «папуасам из Анголы» в ущерб собственным гражданам.
  • «Смерть коммуниста» — вы ведь ожидаете чего-то героического?

…Вспомнил жизнь свою тотчас же
Трудовую, злое%учу,
Вспомнил, что забыл в райкоме
На столе газету «Правда»,
И про то, что в автосервис
Не успел отдать машину,
Получить заказ в столовой,
Дать п%%дюлей комсомольцам
За х%%вую работу
И за неуплату взносов…

• «Громыка» — сценический образ группы эксплуатирует этот троп: портрет Громыко, строгие серые костюмы, шапки-пирожки.
• Клип песни Till Lindemann — Ich hasse Kinder.
• «Телевизор» же.
• Всё творчество группы «ДК». Целиком и полностью.

Прочее

• Дневники Андрея Тарковского с говорящим названием «Мартиролог» то есть «Перечень страданий». Примерно на две трети состоят из нытья по поводу ужасного Совка, в котором бедного Д`Артаньяна Тарковского притесняют всеразличные бездарные содомиты Бондарчуки-Ростоцкие-Кулиджановы — всё вперемешку с бытовыми заметками, цитатами философов и собственными философскими измышлизмами. (Собственно, именно ореол «мученика», художника, идущего наперекор «совковому официозу», сделал из Тарковского икону среди высоколобой публики и зарубежных критиков как бы не скорее, чем его творчество). После бегства из унылого Совка на благословенный Запад мартироложество не прекратилось — там ВНЕЗАПНО обнаружилось, что продюсеры за свои деньги имеют привычку (и юридическое право!) диктовать свои условия почище советских цензоров.
• Самый яркий образец чернушного антисоветского трэша, который буйным цветом расцвёл после смерти Сталина и незаметно подтачивал основы социалистического строя — это, конечно, гнусный пасквиль Станислава Ростоцкого «А зори здесь тихие…». Три девушки из пяти погибают максимально нелепо и бестолково — авторы хотят сказать, что у нас так плохо с боевой подготовкой? Лиза Бричкина ночью приходит к постояльцу в комнату (безуспешно), потом влюбляется в старшину, Женька Комелькова крутит роман с женатым офицером, который ей в отцы годится… получается, наши советские девушки — шлюхи? Старшина плачет, теряя девчат — что он, сам баба, что ли? Война — не место, чтобы распускать нюни, любой советский боец это знал, в отличие от нынешних общечеловеков! И хорош командир — потерял весь свой отряд, его бы в реале к стенке поставили за бессмысленный расход личного состава! А как он орёт на беззащитных немцев в конце, словно истеричка, какая зверская и грязная у него в этот момент рожа, особенно на фоне чистых, культурных лиц немецких диверсантов, которые смотрят на него, как на бешеную собаку — опять нам, неумытым варварам, предлагают покаяться перед цивилизованной Европой?! …Вот примерно во что-то подобное превращается обсуждение почти любого фильма о Великой Отечественной войне после танковой атаки гоблинят, Свидетелей Светлого Советского Прошлого и Бдительных Товарищей из старшей школы. В фильме «Звезда» командир позволил себе задержать девушку-радистку в объятиях чуть дольше положенного (убрал руки, как только она сказала «нет»)? Опять обливают помоями защитников Родины, выставляя командиров сексуальными маньяками! В «Брестской крепости» застигнутые врасплох бойцы, спасаясь от бомбёжки, мечутся во все стороны? Поклёп, проснувшись от падающих на голову бомб, красноармейцы организованно оделись, обулись, побрились, почистили зубы и распевая «Интернационал» организованно отступили, оказывая в процессе ожесточённое сопротивление! С флангов всю эту камарилью поддерживают старые пер… живые окаменелости, считающие вообще ВСЁ кино, снятое на заре Перестройки и после развала Союза (а в терминальной стадии — после смерти Сталина) идеологически вредной дрянью. Справедливости ради, состояние постсоветского кинематографа в целом и правда оставляет желать лучшего, но даже если вы укажете на редкие примеры качественного кино, динозавр(иха) надменно бросит что-то вроде «вот вы и ищите бриллианты в куче дерьма, а я буду смотреть добрые советские фильмы». Неудивительно, что благодаря подобным персонажам (а также некоторому количеству троллей, которые их отыгрывают) на многих сайтах давно и уверенно воцарился предмет статьи. Это же касается и музыки («Цой разрушил СССР!»), и литературы… Советские чиновники, которые за свою способность находить крамолу в самых неожиданных моментах как раз и стали для творческой интеллигенции олицетворением «унылого совка», даже близко не были столь параноидально-упоротыми. Стараниями подобных радетелей образ СССР как оплота агрессивного невежества (никакого отношения к реальности не имеющий) получается на зависть Геббельсу.
• Известный российский блогер Фриц Морген с упорством, достойным лучшего, продвигает именно такой образ СССР и социализма в частности. А коммунистов он вообще ненавидит — «коммунист всегда лжет», «коммунизм означает отсутствие частной собственности, прав человека и доставки пиццы на дом» его часто выдаваемые без тени иронии формулировки.
• Туда же — его коллега по ЖЖ и немного писатель-альтисторик Валерий «Холера-Хам» Белоусов. Этот делает упор на противопоставление «убогому Совку» — серому, обветшалому, атеиздическому, с пустыми полками и с кем угодно, кроме русских, у руля — прекрасной романовской Империи, которую мы потеряли™, где были «балы, красавицы, лакеи, юнкера» (© В. Пеленягрэ), где купеческие лавки ломились от изобилия товаров, ждавших покупателей, где простые крестьяне счастливо жили в почти барских условиях за счёт дани, собранной с односельчан и славили Господа-нашего-Христа и царя-батюшку… А главное — где всякие малоросы и прочие азияты знали своё место™!
  • Впрочем, один период советской истории Белоусов готов даже внезапно похвалить. А именно — Великую Отечественную (особенно последние годы, начиная примерно с возвращения в РККА «старорежимных» званий и знаков различия) и последовавший за ней поздний сталинский период. Мол, посмотрите — Сталин одумался в момент, когда страна уже висела на краю обрыва: и православие обратно легализовал, и про Невского с Суворовым вспомнил, и за русский народ тосты поднимать начал! Вот что война даже с безбожными коммуняками делает!
• Известный в узких кругах блогер Максим Мирович очень любит выставлять себя изобличителем пороков СССР, сам будучи рожден в чистокровной семье советской партноменклатуры на излёте эпохи застоя в 1984 году и никогда не нюхавший описываемых им ужасов социалистического столичного Минска (в котором и коммуналок то к концу 70-ых годов не осталось ни одной, а талоны на еду появились только в 89-ом году).
  • Вне зависимости от отношения к Мировичу, его поведение уважения достойно всё же больше, чем если бы он, родившись в семье номенклатурщиков, восхвалял СССР. Необязательно жить в нищете, чтобы понимать и утверждать, что нищета — это плохо.
    • Да и сам Мирович больше специализируется на тематике аварии на ЧАЭС 1986 года, а изобличение пороков СССР — постольку-поскольку.
      • Вообще-то печально известен он тем, что готов доказывать ничтожность СССР в любой сфере, вплоть до мультфильмов, что вызывает недоумение даже у людей, от коммунизма предельно далёких.
      • Да и рассказывал Мирович далеко не только о реалиях советского Минска.
  • И коллега Мировича по цеху Hueviebin1.
• Нереализованный патент на персональные компьютеры Арсения Горохова. 🤦