Фернандо Кортес
Воюй не числом, а уменьем
Смелость города берет
Фернандо (Фернан, Эрнан, Эрнандо) Кортес де Монрой и Писарро Альтамирано (исп. рас. Fernando Cortés de Monroy y Pizarro Altamirano, ацтек. рас. Hernán Cortés Pizarro Inic cē tēuctli īhuīcpa Ixtlahuacān Huāxyacac) (1485—1547) — один из наиболее значимых сынов испанской нации, эталонный пример конкистадора, принесший свет европейской цивилизации на земли ацтеков.
Испания. Младые годы[править]
Как и его славный соотечественник, храбрый Дон Кихот Ламанчский, происходил из идальго, то есть дворян. По современным данным, доход семьи Кортесов соответствовал их социальному статусу. По, опять же, данным современных исследований останков, был крепкого телосложения, но невысокого роста, хромал с рождения на правую ногу. Не отличался особой любовью к матери, называя ее «суровой и скаредной особой». Тем не менее, впоследствии (уже в должности губернатора) взял ее с собой в Мексику, где старушка и склеила ласты, не выдержав акклиматизации (впрочем, злого умысла Кортеса в этом не было: в те времена такое слово еще не было известно). Был близок с отцом, воспитывающем сына в истинно аристократическом духе. Получил отличную фехтовальную подготовку. Благодаря блату своего любящего родителя, был определен в университет Саламанки. В учебе отличался усердием, свободно владел латынью (в те времена это был аналог современного английского) и баловался написанием текстов и стишков на этой самой латыни.
Рахит, ботан и радость родителей — классический нерд наших дней, жизненный путь Кортеса упорно вел его в канцелярские крысы, но парню хотелось большего…
Новый Свет[править]
…и Кортес выбирает карьеру военного. В Европе в то время шли Итальянские войны, но что-то поймать там было сложно и, в итоге, он решает пуститься по стопам одного генуэского моряка и отправиться в Новый Свет. Вместе со своим дальним родичем, Николасом Овандо, ставшим впоследствии губернатором Эспаньолы (это Гаити, да), он оседает и осваивается на острове, попутно прихватизировав себе участок земли с покоренными индейцами.
Дела в испанских колониях в то время идут не так, чтобы очень. Европейские методы агрикультуры неэффективны, и многие колонисты банально дохнут от голода. Испанцы привозят в Новый Свет оспу (которая нещадно косит индейцев) и другие европейские вирусы, но в ответку получают набор местных лихорадок и мезоамериканскую версию бледной трепонемы, которая успешно косит европейцев вплоть до эпохи антибиотиков (а жителей стран победнее — так и поныне). Профессиональные солдаты остро требуются в Европе, поэтому в далекие края отправляются различные авантюристы, бретеры, исследователи, чиновники с разной репутацией и монахи. Кто-то желает денег, кто-то личной власти, кто-то пытается служить короне, монахи пытаются показать аборигенам на свет истинной веры и даже чему-то их научить. Современник тех событий описал происходящее так: "Они шли с крестом в руке и ненасытной жаждой золота в сердце". До короля и Испании далеко, путь через Атлантику не всегда заканчивался удачно даже в XX веке, что уж говорить про начало XVI-го, порох, лошади и доспехи на вес золота — их приходится везти из Испании. Лично проконтролировать то, что творится в Новом Свете у властей нет, и многим банально срывает крышу. Значительное число «законных» губернаторов принимает ислам от претендентов на роль «законного» губернатора и их сподвижников.
Вот так благородные идальго развлекались
Благородные идальго кормили питомцев исключительно здоровой пищей
12 индейских апостолов
А я наказываю. Жестоко наказываю
Сейчас ты мне все расскажешь
Мясная лавка дядюшки Хуана
В 1502 году губернатором Эспаньолы назначается Николас де Овандо, дальний родственник Кортеса, а в 1504 году на Эспаньолу (в условия, описанные выше) прибывает и сам Кортес. Дела у колонистов идут печально — из двух с половиной тысяч человек, прибывших с Овандо, в живых остается всего тысяча. Сам Овандо вместо развития колонии занят различного рода развлечениями с местным населением. Овандо тепло принял родственника, послав его в парочку экспедиций по сокращению численности местного населения и выделив ему участочек земли с крепостными, взамен обязав его прослужить на Эспаньоле пять лет.
В 1509 году Овандо отозван с Эспаньолы в связи с утратой доверия (отстранен от должности Фердинандом Арагонским вследствие жестокого обращения с коренным населением — в Европе понимали, что в Новом Свете нужна колония с крепостными, а не пустыня), контракт Кортеса истек, и тот отправляется с Диего Веласкесом де Куэльяром на завоевание острова Фернандина.
Прекрасно образованный и воспитанный Кортес заметно выделялся среди того различного сброда и быдла, что отправлялось за океан (а отправлялись туда не от хорошей жизни). Неудивительно, что на Фернандине Кортес получил несколько «вкусных» должностей, побывав на должностях казначея и коменданта крепости. Побывал в роли заговорщика (неудачно), выпущен после личной беседы с губернатором.
Как известно, у всех поступков имеются свои мотивы и причины, характер вырабатывается не просто так. Благодаря участию в карательных походах против аборигенов (при условиях игры «за одного испанца дают сто дикарей»), Кортес показал себя как могучий воитель, отправив «на встречу с создателем» значительное число туземных душ. Этот опыт во многом пригодится ему в будущем. Во время своей жизни на Эспаньоле наш герой проявился не только как один из решателей местного индейского вопроса, но и как машина любви, поимев немало индианок-наложниц, за что и расплатился, подхватив, как утверждали злые языки, гусарский насморк. Если рассуждать логически, это был 1509 год, а умер он в 1547. Поэтому заражение маловероятно, потому как он прожил после предполагаемого инфицирования 38 лет, а ведь сифилис тогда лечить не умели.
Оправившись, наш герой вновь заскучал и решил примкнуть к экспедиции, организованной сыном Колумба, под командованием некоего Диего Веласкеса на будущую родину Фиделя Кастро. В ходе этой акции Кортес вживую убедился, что 300 хорошо вооруженных и покорных авторитету солдат, способны подмять под себя любое количество полуголых неорганизованных дикарей.
Мексика. Прелюдия[править]
В 1511 году испанское судно под командованием Педро де Вальдивия при совершении плавания с Панамы на Эспаньолу терпит крушение у берегов Юкатана. Спасшиеся во время крушения (около 20 человек) две недели носит по морю, пока их не прибивает к берегу. Местный из князьков майя крайне обрадован свалившимися на его голову жертвенным животным: 5 офицеров приносят в жертву немедленно, тела сжирают; остальных измученных испанцев временно оставляют на откорм, ибо негоже богам в жертву приносить таких доходяг. Отложив кирпидонов, испанцы бегут от гостеприимных майя и попадают к другим, чуть менее гостеприимным майя, где их уже просто оставляют в рабстве. Со временем в живых остаются двое Гонсало де Геррейра, решивший стать настоящим индейцем, и Иеронимо де Агилар, священник, сыгравший роль в дальнейших событиях.
В 1517 году экспедиция Эрнандеса де Кордобы, отклонившись после шторма, высаживается на полуострове Юкатан и встречается с цивилизацией майя. Индейцы весьма рады прибытию испанцев, а в качестве приветственных даров засыпают их плотным дождем стрел и дротиков. Сам де Кордоба получает тяжелое ранение и вскоре склеивает ласты от лихорадки.
В следующем, 1518 году, Веласкес осознанно отправляет на разведку экспедицию под началом Хуана де Грихальвы, который встречается с послами императора ацтеков и обменивается с ним дарами (да-да, ацтеки прекрасно знали о существовании испанцев, их политике колонизации новых земель, и последующая высадка Кортеса не была для них неожиданностью). Экспедиция наносит на карту значительный кусок побережья и отмечает наиболее удобные места для закладки городов. Именно де Грихальва впервые предлагает назвать эти земли «Новой Испанией», очень смелый шаг: с момента объединения Арагона и Кастилии прошло не так много времени, еще меньше — с момента очистки Пиренейского полуострова от исламистов, а король самой Испании — император Священной Римской Империи Карл V, в общем, далеко не всем понятно, что вообще такое «Испания».
Результаты оказались захватывающими: выяснилось, что Юкатан — полуостров, а не остров, как считалось ранее; конкистадорами найдена «большая земля», на которой находится весьма развитая цивилиизация.
Мексика. Дебют[править]
Разумеется, встал вопрос о завоевании столь лакомого кусочка. Веласкес сам не имел возожности возглавить поход, потому никак не мог решить, кого бы ему отправить на столь рискованное мероприятие. Ведь кандидат должен был быть податливым и преданным, но в то же время достаточно мужественным и решительным, дабы воплотить сие в жизнь (от его, Веласкеса, имени, конечно). Тут надежные люди шепнули ему, что есть один авторитетный идальго, который весьма годится для такой авантюры. Дав Кортесу зеленый свет отправиться в бессрочный и оплачиваемый за свой счет отпуск на мексиканские курорты, Веласкес расслабился. А зря. Благодаря харизме и риторике 80-го уровня Кортес сумел наработать огромную популярность среди местной гопоты, толпами валившей под его знамена. Когда же Веласкес спохватился, Кортес махнул ему платочком с палубы и отчалил на запад. Здесь-то и начинается самое интересное.
А кто такие ацтеки?[править]
Стоит немного рассказать о другой стороне сюжета.
Если на Антильских островах испанцы легко и с особой жестокостью расправились с полудикими, добродушными и доверчивыми таино, жившими в обществе первобытного коммунизма, на континенте уже давно существовали развитые цивилизации. Уже в VII—IX (Темные века в Европе) веках майя Юкатана строили такие технологически сложные сооружения, возведение которых приписывают чуть ли не инопланетянам, не говоря уже о пирамидах, благополучно переживших времена завоеваний и поставляющих благодаря туристам немалую толику дензнаков в казну Мексики. Календарь майя и вовсе является чуть ли не самым точным из когда-либо созданных, хотя в 2012 году сей факт подвергся сомнению.
Мексиканская долина — живописное место, окаймленное со всех сторон горными хребтами, служила домом для доколумбовых цивилизаций еще до ацтеков. Благодаря плодородной почве и мягкому климату здесь создавались все условия для активного роста популяции человеков. Местный винегрет из государств, сменяющих друг друга, очень напоминал Древнюю Грецию: много маленьких независимых и духовно богатых городов, постоянно срущихся друг с другом.
Ацтеки не являлись аборигенами Мексиканской долины, а понаехали из глубин Американского континента, сразу попав в анальное рабство к местным, не одобрившим такого нашествия. Так как историю пишут победители, то этот период «дикой» жизни без собственного государства упомянут весьма вскользь в ацтекских источниках. Свою будущую столицу, Теночтитлан, ацтеки должны были основать в том месте, где по пророчеству на кактус сядет орел со змеей в клюве (сей символ, кстати, стал гербом Мексики). Так и сделали. Поначалу гордый народец не спешил скидывать с себя ненавистное иго, но в результате скатывания в известном направлении своих хозяев поднялись с колен и стерли паханов в историческую пыль. Как и в случае с Москвой, ацтеки не всегда шли войной на соседей, чтобы сделать их частью своего государства. Где-то подкупами, где-то уговорами, а где-то просто демонстрацией силы ацтеки потихоньку выпнули из долины всех конкурентов.
Войны ради захватов земель ацтеки вели редко. Гораздо более значимой причиной «идти на вы» был захват пленников и облагание страшной данью кровью — необходимостью регулярно поставлять свежее мясо для человеческих жертвоприношений. Не думай, любитель гуро, что ацтеки совершали обмазывания кровью просто потому, что в перенаселенной долине народу было слишком много и требовалось его сокращать легальными способами, избегая массовых расстрелов луками по политическим мотивам. Больные глубочайшим язычеством головного мозга, дикари считали, что позволяют Солнцу всходить из-за горизонта, отдавая ответственному за это божеству кровавые почести. А так как ацтекский пантеон богов был весьма широк, то жрецы каждого из них соревновались друг с другом в Специальной Олимпиаде, кто больше ублажит своего покровителя максимально возможным числом изъятых сердец. В результате ряды врагов-данников редели со стремительной скоростью, а ацтеки получали прекрасное удобрение для своих чинампасов.
Несмотря на такое варварство, подтекст у ритуала был более чем благородный. Религия ацтеков была насквозь пропитана культом смерти. Каждый из ацтеков мечтал встретить свою кончину либо на поле боя в обнимку с Уицилопочтли, либо на жертвенном камне Тескатлипоки, так как такое принятие истинной веры означало автоматическое зачисление в списки попавших в рай. Это формировало суровый характер у ацтекских воинов и презрение к смерти в народе.
Индейские жрецы творили немало жестокостей, вырывая сердца своих жертв и принося их в дар Уицилопочтли или Кецалькоатлю, но они, по крайней мере, отправляли души несчастных в Обиталище Солнца. Христианские же священники не только заменили жертвенный камень изощренными орудиями пытки и кострами, на которых сжигали людей живьем, но в довершение всего души, освобождаемые таким способом от земных уз, они отсылали теперь в Обиталище Сатаны.
Стоит отметить также важное замечание: государство ацтеков не было единым централизованным государством, а представляло собой конфедерацию из трёх городов-государств (Теночтитлан, Тескоко и Тлакопан). Все трое согласовывали вопросы экономики, войн, дележа добычи и т. д. Постепенно Тлакопан впал в зависимость от Теночтитлана и перестал иметь значимую роль. Тескоко, видя такую безблагодатность, затаило зависть и обиду. Как окажется впоследствии, они же одни из первых и кинули своих экс-сюзеренов.
Накануне[править]
Ситуация накануне прибытия Кортеса до боли напоминала 1913 год в России-матушке: страна на вершине своего расцвета, но со склонным к нерешительным действиям правителем.
Развитие производственных сил позволяло собирать по два-три урожая в год. Хотя ацтеки вообще не знали колеса и не имели вьючных животных, сообщения и новости доставлялись бегунами-марафонцами так быстро, что Почта России просто рыдает от такой несправедливости. Дороги империи были такого качества, что вполне проводить аналогии с римскими. Ацтекский тлатоани легко мог поставить под копье минимум 100 тысяч человек, закаленных в боях с соседями. Что до развития общества, то даже самый последний раб Теночтитлана жил куда лучше крепостных Испании, Франции или Англии. В общем, идиллия.
Монтесума II Шокойоцин, крайний ацтекский император, однако, не был копией своего российского аналога. В отличие царя-батюшки, он действительно вел маленькие победоносные войны (хотя и не всегда победоносные), за что наработал себе божественное преклонение у ацтеков и ненависть у покоренных врагов. Отличительной особенностью правителя была слепая вера в пророчество о Кецалькоатле — бледнолицем бородатом боге, уплывшем за моря и обещавшем вернуться и изменить порядки в стране ацтеков. Судя по особому ацтекскому календарю, очередное пришествие бородатого мессии было назначено как раз на 1519 год по нашему летоисчислению. Улавливаете суть?
Кстати, о врагах. Сложите любовь китайцев к японцам и евреев к нацистам и вы получите нечто отдаленно напоминающее те теплые и душевные чувства, которые питали жители Тласкалы к ацтекам. Это был маленький, но гордый горный город-государство, со всех сторон окруженный ацтекскими владениями. В течение чуть менее, чем века ацтеки постоянно прокачивали тласкаланцам навыки ускоренных темпов воспроизводства населения для поставок на алтари и толерантности к побежденным. Монтесума так и не смог окончательно их завоевать.
Возвращение Кецалькоатля[править]
Тем временем Кортес наугад плыл на запад. На первой же стоянке у острова Косумель он легко переубедил местных майя, что лучше им иметь одного единственно верного бога. Видя такую слабую религиозность и воодушевившись, но не найдя золота, Кортес идет дальше вдоль побережья. В одном из местных селений, Табаско, откуда и пошло название жгучих перчиков, он захватывает в плен свой самый ценный трофей: наложницу Малинче (Марину). Ставшая переводчицей конкистадоров она в значительной мере поспособствовала вознесению на вершины успеха Кортеса, без зазрений совести предав своих соотечественников[1].
Наконец испанцы высаживаются в нездоровой местности Веракрус и основывают там самый первый из городов на Американском континенте. Местные индейцы из Семпоалы, данники ацтеков, были крайне удивлены прибытию бледнолицых, о чем сразу же отрапортовали Монтесуме. Чувствуя, что в стране скоро начнутся глобальные перемены, тлатоани решает задобрить пришельцев и присылает им богатые дары. Чудесный климат и близость оздоровительных болот с лихорадкой поблизости вызвали легкое неудовольствие у солдат Кортеса. В итоге рождается первый мем похода.
Сжечь корабли![править]
С целью поднятия дисциплины Кортес идет ва-банк и отдает приказ сжечь корабли, на которых конкистадоры приплыли. Такой ход наглядно всем продемонстрировал: пан или пропал. Брожения тут же прекратились. Когда же прибывают посланники императора, рассказавшие Кортесу о местной байке про Кецалькоатля и подарившие ему долгожданное золото, то наш герой сразу смекает: такой джекпот выпадает лишь раз в жизни. И решает идти на Теночтитлан. Местные жители, приняв покровительство новоявленного бога, тут же подогнали испанцам немного лута и наложниц. Становится очевидным, что и другие верноподданые наверняка поступят так же, послав великодержавных ацтеков куда подальше.
Тласкала и Чолула[править]
Так как тласкаланцы привыкли считать завоевателями всяких, кто переступит их границу, то выступили единым фронтом против бородачей на конях. Однако первые сражения дали понять, что с испанцами лучше начать дружить. Следуя логике «враг моего врага — мой друг», Кортес приобретает себе мощное подкрепление дружно кроющих хуями кровожадных дикарей. Дальнейший путь в Теночтитлан шел через местную Мекку: город Чолулу, славящийся своим храмом в честь вышеупомянутого Кецалькоатля. Наиболее вменяемые люди из окружения Монтесумы, включая брата вождя и юного, но далеко не робкого десятка племянника советовали разбить пока еще малочисленных чужаков в горных районах до того, как те найдут себе новых союзников. Решив пустить дело на самотек, Монтесума не вмешивается. Кортес вновь удивил его неожиданным шагом: в Чолуле он загнал в храм имени себя жрецов и прочий верующий языческий люд и сжег заживо, попутно зарубив по городу немало недовольных таким способом человеческих жертвоприношений. Всего за один день в Обиталище Солнца отправились 6000 человек. Монтесума вновь лососнул тунцов, а путь на Теночтитлан был открыт.
Уже ПОСЛЕ избиения чолуланцев и перед вступлением в Теночтитлан Монтесума снова отправил богатые подарки, видимо, во искупление вины за недостаточно теплый прием.
Город Богов[править]
Да и где это было слыхано, чтобы 400 воинов, в 1400 часах от родины, сперва уничтожили свои корабли — единственное средство их спасения; затем двинулись бы в громадную укрепленную столицу врага, хорошо зная, что именно там он им готовит верную смерть; затем пленили бы местного властителя, выхватив его из собственного дворца, охраняемого тясячами людей; затем публично казнили бы его генералов, а самого его продержали бы в цепях! Великое это чудо!
Население Теночтитлана насчитывало тогда примерно 200 килоацтеков, что делало его одним из самых крупных городов мира. Удобное расположение в центре Мексиканской долины на озере Тескоко мешало захватить город сходу. В случае длительной осады город, со всех сторон окруженный водой, был практически неуязвим. Разве что ацтеки сами бы впустили чужаков, что, учитывая вышеописанные события казалось крайне маловероятным. Однако, вы таки будете смеяться, так и произошло!
Монтесума до конца не знал, как же ему принять гостей — как врагов или как друзей. Ореол божественности Кортеса заметно поблек после событий в Чолуле, однако император боялся допустить, что ошибся с пророчеством. В итоге 8 ноября 1519 года испанцев впустили в город, встретив с хлебом-солью. Весь цимес встречи Кортеса и Монтесумы состоял в том, что это были представители совершенно разных эпох. Это все равно, если бы Иван Грозный встретился с царем Леонидом или Петр I с Ганнибалом. И тем не менее встреча состоялась, чужаки с охуевшими лицами вошли в островной город, где почти все увиденное испанцами вокруг скорее напоминало сказку, чем явь.
Кортеса от Монтесумы отличала важная черта: он умел принимать быстро, решительно крайне рискованные решения и не размениваться на сомнения и стыд. Именно так он и поступил, захватив Монтесуму в плен в его же собственном, блеать, дворце, когда узнал о нападении на оставленный в Семпоале гарнизон. Своим подданным, более трезво смотревшим на ситуацию, император не раз повторил, что переселяется к испанцам лишь из чувства гостеприимства. Легализовав через прокси-царя свою власть таким блестящим дипломатическим ходом, Кортес делает ход конем: репрессирует виновников нападения, сжигая их на костре из всех копий, дротиков и стрел, хранившихся в арсенале, пригласив Монтесуму полюбоваться дивным зрелищем. Реакция монарха была удручающей.
Внезапно пришло сообщение с побережья: до Веласкеса наконец дошло, что Кортес не станет его послушной лошадкой, и тот двинул в Мексику новый десант. Старым способом подкупов и пиздежа в лучших традициях т-ща Геббельса Кортес тупо переманивает десантников к себе, потеряв при единственной стычке всего двоих человек. С таким пополнением на целую тысячу гопников с мечами Кортес уже окончательно убедился, что все у него получится. Но тут приходит весточка из Теночтитлана: ацтеки взбунтовались, говорят, Кецалькоатль — не настоящий! Кортес совершает молниеносный марш-бросок на Теночтитлан, вновь без сопротивления входя в столицу ацтеков. Это стало роковой ошибкой, ибо добровольно загнав себя в котел, испанцы сами стали заложниками островного города. Ацтеки осадили испанцев во дворце Монтесумы, который еще раз попытался утихомирить подданных пафосной речью, но камень в голову резко оборвал ораторский гений императора, отправив его на встречу с настоящим Кецалькоатлем.
La Noche Triste[править]
Эпик фейл испанцев, пожалуй, единственный. Данный мем родился безлунной ночью 30 июня 1520 года, когда Кортес отдал приказ об отступлении. Испанцы хотели перехитрить ацтеков, покинув город ночью. Ацтеки фишку просекли и реально дали гостям просраться. Представьте себе такую картину: сделанный из чего попало мост погружается в воду под тяжестью людей и орудий, коням развернуться негде, мушкеты тоже бесполезны в такой давке… И кто-то уже кричит «ВСЕ ПРОПАЛО, ШЕФ, ВСЕ ПРОПАЛО!!!». Но Кортес в очередной раз доказывает своим людям свою отвагу, устремляется с еще не потерявшими остатки мужества солдатами в гущу сражения, заваливая разрушенною плотину горой кирпичей трупов и выводит по этому самодельному живому мосту своих людей. Из более чем тысячи испанцев и 10 тысяч индейцев выжила только половина.
Так закончилась «Ночь печали».
Чудо при Отумбе и конец империи[править]
Ацтеки преследовали испанцев, желая навсегда покончить с бледнолицыми бородачами и их прихвостнями. Конкистадоры, в очередной раз оказавшись в безысходном положении в долине Отумбы, приняли бой с чудовищным перевесом индейцев примерно 200 ацтеков на одного испанца. И снова Кортес быстрой, решительной атакой, которой позавидовал даже Суворов, просверлил с десятком рыцарей путь к главнокомандующим ацтекской армией и порубил всех VIP-ов в винегрет. Видя, что командовать некому, ацтеки побежали. Кортес же возвратился в Тласкалу, не зная, как его там примут.
Ацтеки тем временем массово гибли в неравной схватке с генералом, нет фельдмаршалом Оспой, покосившей гораздо больше народу, чем оружие испанцев. Пока отважный племяш Монтесумы Куаутемок кое-как налаживал оборону, Кортес получает новое подкрепление от тласкаланцев и с Кубы, строит бригантины с целью блокировать Теночтитлан не только с суши, но и воды. В разобранном виде судна на плечах подобно аргонавтам переносят к озеру, сшивают заново и лишают ацтеков надежды на помощь. Кортес действует дальновидно, поодиночке выводя из игры всех вассалов и союзников ацтеков, сжимая кольцо вокруг города. Когда большая часть из них, наподобие Тескоко, перешла на сторону испанцев, а другие пали смертью храбрых, наш герой осаждает город. Для ацтеков, запертых в городе, наступает истинный пиздец похуже блокады Ленинграда. В итоге Теночтитлан квартал за кварталом был сровнен с землей, а жители принесли себя в жертву пропавшей независимости своей когда-то великой родины.
С горсткой выживших Куаутемок попытался эвакуироваться и возглавить сопротивление уже вне города, но бригантины перехватили его. Оказавшись в лапах Кортеса, юнец проявил куда больше достоинства, чем его нерешительный дядя. Хотя добыча при взятии города и была немаленькой, большую часть лута ацтеки припрятали. Так как современные эффективные методы добычи ценной информации были неизвестны Кортесу, он решил воспользоваться похожим методом: приготовить из тлатоани шашлык по-испански. Куаутемок мужественно перенес пытки, не промолвив о спрятанных сокровищах ни слова. Рассказывают, когда его и первого министра заживо поджаривали на огне, то министр не выдержал и стал просить Куаутемока прекратить мучения, на что тот ответил меметичной фразой: «А разве я возлежу на розах?». А ты бы смог проделать такое в свои 18? Кортес по достоинству оценил партизанское молчание последнего императора ацтеков, но это не помешало ему же повесить беднягу где-то в лесах Гватемалы.
А что дальше?[править]
Мне легче было бороться с ацтеками, чем с моими соотечественниками.
А дальше были лавры победителя, громкие пафосные слова благодарности от короля и сотни зависти от его прихвостей. Наш герой, почти всю жизнь проживший с шилом в жопе, не смог сидеть на месте и организовал еще несколько экспедиций за свой счет в Гватемалу и Гондурас, вернувшись оттуда несолоно хлебавши. Последние годы Кортесу приходилось превозмогать многочисленные козни завистников, окончательно подорвавших доверие монарха к наместнику «Вилле-Оахака». В результате не менее меметичного и гораздо более легкого покорения Перу оттуда хлынул поток сокровищ, затмивший Мексику и снизивший ее значимость. Кортес остался не у дел, проведя последние годы жизни в Испании больным и забытым. Good night, sweet prince!
Алсо, в отличии от пиндосов устроивших настоящий геноцид индейцам, испанцы их... покрестили, а потомкам Монтесумы даровали титул испанского гранда Герцог Монтесума де Тультенго.
Любопытное развитие нашла история с Панфило де Нарваэсом - неудачливым конкистадором, который должен был по приказу Веласкеса усмирить чересчур зарвавшегося Кортеса. После своего унизительного поражения он вернулся в Испанию, где долго плакался королю о своей горькой судьбинушке. Дабы отвязаться от столь жалостливого подданного, король пожаловал Нарваэсу грант на освоение недавно открытой Флориды, которой еще только предстояло превратиться в место, облюбованное истеблишментом всего мира, а тогда представлявшей из себя болотно-комариный заповедник. Нарваэс собрал экспедицию, которую с самого начала преследовали неудачи: то часть команды разбежалась, то с припасами вышла напряженка... Достигнув Флориды, Нарваэс, не будучи серьезно подкован в географии, отправил свои корабли вдоль побережья, думая, что до обжитых испанцами земель в Мексике рукой подать, а сам ринулся вглубь материка. Когда стало ясно, что тутэйшия земли не особо богаты драгметаллами, а припасы как-то уж быстро начали заканчиваться, Нарваэс вернулся к побережью... где понял, что корабли ушли без него в далекую синюю даль. Проявив недюжинную изобретательность и перманентно матерясь на отборной кастильской мове, испанцы без единого гвоздя соорудили несколько плотов, использовав собственных лошадей на кожу, а железо от арбалетов на крепежи. Через некоторое время плавания вдоль берегов Мексиканского залива Нарваэс передал своему казначею и остальным людям, чтобы те «спасались как только могут», после чего в районе дельты Миссисипи отплыл на запад... и больше его не видели. А вот его спутникам повезло меньше: львиная доля из них помрет страшной смертью - частью от голода, частью от болезней, а частью сами станут обедом для местных жителей с побережья Техаса. Казначей Нарваэса, Кабеса де Вака, сможет выжить, став первым техасцем европейского происхождения, проживет среди индейцев еще 6 лет и прославится среди них в качестве искусного врачевателя и торговца. Вместе с выжившими тремя спутниками пустится пешком в сторону Мексики, коей и достигнет спустя еще пару лет, а через годы тиснет о своих приключениях занимательную книжку. Но это уже совсем другая история...
Так было ли что-то хорошее?[править]
Конечно. Без Кортеса в современном мире не было бы:
- Шоколада. Да-да, все сладкоежки мира должны в ноги поклониться нашему герою за привезенные в Европу какао-бобы. Ацтеки их использовали в качестве валюты, а потому делать из какао напиток было примерно тем же, что и прикуривать сигару от 100-долларовой купюры.
- Ванилек. Своим названием эти девочки обязаны одной пряности, которую также освоил от ацтеков Кортес.
- Пиратов Карибского моря. Джентльмены удачи на Карибах появились от обилия золотых корованов без эскорта, которые просто располагали к их ограблению. Грузились галеоны в значительной части мексиканскими драгметаллами.
- 2012 же!
Но был ли все-таки у ацтеков шанс?[править]
Кому удалось отстоять независимость
|
|---|
| Арауканы — прописали испанцам таких пиздюлей, что испанцы, признав их независимость, засылали к ним послов. Конец их независимости пришёл в конце XIX века, когда их земли решили поделить Чили и Аргентина, устроив арауканам войну на два фронта. Зулусы в Африке, воюя копьями против огнестрела, упорно продержались вплоть до самого появления Гатлингов. Эфиопы в той же Африке, вооружённые русскими берданками, фактически продержались вплоть до окончания самой Эпохи Колониализма. Попытка англичанки завладеть Эфиопией в XIX веке окончилась пирровой победой — британская армия вскоре после триумфа была вынуждена отступить. Алсо после гражданской в Эфиопию занесло белогвардейцев, заметно помогших с подготовкой эфиопской армии. А сраным макаронникам пытавшимся дважды захватить Эфиопию в XX веке не помогли даже танки и самолёты, не говоря уже о пулемётах и пушках. Всё, чего добились макаронники — захват нескольких крупных городов, которые ими даже ночью полностью не контролировались, от чего прочие европейские державы надорвали животы смеяться над итальяшками. |
Крайне мал. Хотя возможностей своевременно выпнуть завоевателей было более, чем достаточно, ацтеки не воспользовались ни одним из них. Закон Мерфи беспощаден. Кортес ничтожнейшими средствами смог покорить храбрых противников, поставивших на его пути почти непреодолимые препятствия. Даже если допустить, что ацтеки победили, то в долгосрочной перспективе статус-кво был явно не в их пользу. История завоевания англичанами Индии и многократного озалупливания Китая тому яркие примеры, когда технологически развитый враг нагибает своего гораздо более многочисленного, но отсталого противника на его же родной земле. Отсутствие иммунитета к европейским хворям и вовсе порой производило эффект покруче Хиросимы. Так что претензии тут не к Кортесу, а скорее к Колумбу, ведь кто знает, как бы все повернулось в «закрытой» Америке? Наконец, ацтеки себе и без Кортеса нажили немало врагов: в случае большого кризиса, подобного тому, с которым некогда столкнулись майя в IX веке, всякие чичемеки попросту разодрали бы вчерашних великих завоевателей на сувениры.
О герое статьи[править]
- Ростислав Кинжалов, Авраам Белов «Падение Теночтитлана» — годный исторический роман, рекомендуется к прочтению
- Генри Райдер Хаггард «Дочь Монтесумы» — винрарнейший роман про англичанина, преследовавшего убийцу своей матушки аж до самой Мексики за пару лет до Кортеса. Обзор событий глазами очевидца, быт индейцев и множество экшена прилагаются. В качестве одного из второстепенных персонажей присутствует нижеупомянутый Берналь Диас.
- Берналь Диас дель Кастильо «Правдивая история завоевания Новой Испании» — описание событий от первого лица.
- Жюль Верн «История великих путешествий». — здесь Кортесу посвящена своя глава.
- Орсон Скотт Кард «Искупление Христофора Колумба». — объясняется, что Колумб открыл Америку неспроста, а тласкаланцы могли бы выполнить роль Кортеса уже в Европе.
- Age of Empires II: The Conquerors — игрушка, в которой вы можете повоевать за ацтеков против Кортеса. Корованы присутствуют.
- Total War: Medieval II — здесь также можно поиграть как за Кортеса, так и за ацтеков в кампании "Америка".
Галерея[править]
Ня-Малинче
Обаятельная Малинче
Каноничный Монтесума
Встреча в духе «Назад в будущее»
Ацтеки набигают
Куаутемок предается удовольствиям
Ацтекская ванилька и какао - две вещи, которыми мы обязаны Кортесу
См. также[править]
- ↑ Справедливости ради уточним, что судя по известным фактам её биографии, любить соотечественников ей было абсолютно не за что.