Звёздная месть

«Звёздная месть» — фантастический роман-пенталогия, самое известное произведение русского писателя Юрия Дмитриевича Петухова, не считая «Классификатора пришельцев». Представляет собой смесь боевой фантастики, космооперы и криптоистории (последняя добавляется в больших дозах в последних книгах). Первая книга писалась ещё в 1990-м, последние вышли в 1995 г. Все книги, кроме первой, выходили только в собственных издательствах Петухова.

Сюжет

XXV век. Космодесантник Иван вспоминает, что он родился в XXII веке, космический корабль его родителей попал к неведомым злобным инопланетянам, которые зверски с ними расправляются, а он чудом уцелевает в анабиозной спасательной капсуле. Он выясняет координаты и по собственной инициативе, насобирав по друзьям какого-то подобия десантного снаряжения, отправляется разбираться. (То есть из пролога мы знаем, что мать благословила его на то, чтобы «прийти и всё узнать», но если он придёт как мститель, то будет проклят — но вот этих слов-то он и не помнит). В общем, каким бы он ни был крутым, первое впечатление на местных произвести не особо удаётся… ну да ещё сколько книг впереди.

Книги

Все книги имеют альтернативные названия.

• Ангел возмездия aka Система.
• Бунт вурдалаков aka Пристанище.
• Погружение во мрак aka Каторга.
• Вторжение из ада (иногда сокращают до просто «Вторжение») aka Свержение извергов.
• Меч Вседержителя aka Армагеддон.

Штампы

Поскольку Петухов при несомненном (хотя и специфическом) литературном таланте недалеко ушёл от МТА, в свой роман он тиснул практически все штампы, какие сумел, а некоторые тиснулись помимо его воли.

• Адаптированное имя — Серёга Синицкий, уроженец Новорыбинска, обасурманился окончательно, до беспамятства и полуутраты языка, и заменил своё имя на отфранцуженное Серж Синицки.
• Биохимических барьеров не существует — в большинстве случаев более-менее качественно обосновано могущественными биотехнологиями или очень сильным колдунством; но вот карлика Цая заделали банальным изнасилованием, и вообще межрасовые гибриды в глухих закоулках не редкость.
• Братья по оружию — это в основном боевая фантастика, куда главгерою без них. В основном это бывшие космодесантники, многие из которых прошли огонь и воду вместе с Иваном.
  • Багофича: почему в книге, где главный герой решает проблемы Великой России и великой и прекрасной расы русов, ему достаётся подчёркнуто интернациональная команда сподвижников? Ну исходно роман не предполагался таким уж националистическим, так, в общем, потом сложилось… Тем не менее, смотрится эта команда весьма органично, в третьей части она даже пополнилась получеловеком-полугуманоидом.
• В общем, все умерли — а некоторые и не раз! Кроме, конечно, Бога, архангела Михаила и, технически говоря, нежити.
• Враги сожгли родную хату — убили родителей ГГ, позже разделались с его друзьями и их родными и близкими (у некоторых разрушив уютные жилища), а под конец разгромили и изгадили всю вселенную. Как тут героям не вздебенеть?
• Временной парадокс: решается многовариантностью Вселенной. В процессе приключений ГГ создаётся куча несовместимых друг с другом вариантов развития событий, которые запросто взаимодействуют между собой.
• Героическое самопожертвование — тоже обязательный элемент боевого жанра вообще и фантастики в частности. Его совершает, например, карлик Цай, причём жертвует не только телом, но и душой (впрочем, его душу, вероятно, из ада вынули).
• Горизонт отчаяния — пересекают многие из героев (да считай все, кто дожил), в том числе Иван, став фактическим виновником вторжения на Землю в конце четвёртой части.
• Детская неуязвимость: Петухов не избегает никаких дешёвых способов нагнать жахов, но вот именно детей в его произведениях крупным планом разделывают редко. В прологе маленький Иван физически никак не пострадал, при том что висел на вид голым в открытом космосе среди злобных инопланетных монстров — хотя, конечно, и получил глубочайшую психотравму.
• Дефективное бессмертие: предоставляется женщинам, похищенным в Систему, в обмен на производство потомства для местной цивилизации. Те, после некоторого времени пребывания у местных, не особо против, но вот когда Иван показывает одной из них, в каком виде придётся проводить вечность, её мнение меняется.
• Достаточно развитые инопланетяне — встречаются во множестве разновидностей, почти всегда крайне опасных: достаточно развитая технология равносильна демоничности. Ну, зато и справиться с ней иногда можно, просто перекрестившись. Люди движутся в том же направлении, но благодаря ГГ в альтернативной реальности могут и не превратиться в чудовищ.
• Всегда плохие — фитилёк сильно прикручен. Несмотря на то, что автор в жизни многократно провозглашал тезис «Евреи плохие!» как свою позицию, отрицательный еврейский персонаж всего один, Кержень, правда, и евреем только он и назван. Ну, ещё некоторые монстры выглядят довольно специфически.
• Жизнь пишет сюжет: на автора очень сильно повлияли сопутствующие написанию события, особенно локальная гражданская война октября 1993 г. в Москве, непосредственным очевидцем которой он был. В итоге в конце первой книги мы узнаём, что надо бояться вторжения на Землю инопланетного флота из глубин Космоса, а в конце четвёртой вторгаются сатанинские порождения, изготовленные тут же у землян под ногами не без помощи местных предателей.
• Канонический Марти Сью — во всей красе. В первой части едва ли не аверсия, зато в конце автор давит педаль в пол — да, мартисьюшную педаль!
• Крутой фехтовальщик — ГГ, если надо, умеет и мечом помахать.
• Морская свинка — негуманоиды, судя по описанию и иллюстрациям, вполне себе гуманоидны.
• Неуместный инвалид: протезы Кеши Мочилы имеют обоснование — на каторге других нельзя было достать, а потом он так к ним привык, что не стал отращивать новые руки. Хотя как он трёхпалыми манипуляторами управлялся с техникой поделикатней гидрокайла, уму не постижимо.
• Опухание сиквелов — творческий метод Юрия Дмитриевича, увы, не предполагает умения вовремя остановиться. Первоначально предполагалась вроде бы только одна книга (хотя в ней и есть очевидные заделы под сиквелы), потом он написал вторую (первоначально предполагалось, что общим будет только ГГ), потом понеслась… Эффектом стала до определённой степени хронически рваная канва (точнее, распад сюжета и очень грубые сварочные швы) и развитие литературных достоинств, по мнению большинства читателей, от плохого к ужасному.
• Офигенно большой меч — им вооружён Верховник, офигенно большой тощий не совсем живой гад — впрочем, это не меч.
• Планета-тюрьма — Гиргея. Она же планета Вода и мир-помойка.
• Почему ты отстой — разъясняется всеми, кому не лень, Ивану в первой части, да и потом встречается. Разумеется, некоторые ганнибальские лекции на эту тему заканчиваются закономерным Заткни ганнибало!
• Православие — это круто: произведения с этим посылом часто довольно специфически понимают православие, но вот чтобы считать, что Христос пришёл в бывший русский город Иерусалим для того, чтобы найти там хотя бы двенадцать русов — это уже слишком… Впрочем, автор и не претендует на такую гениальность в богословии, на какую он претендует в писательстве, истории и языкознании. А вот ожидаемого тропа Католики плохие тут нет — инквизиция делала нужное дело, просто не сдюжила.
• Предательский постчеловек — люди XXX века научились многим вещам, но напрочь забыли, что такое мораль. С одним из них Иван смог подружиться, но в общении Сихан всё равно тот ещё фрукт; не будь ГГ таким крутым, он угробил бы его столько же раз, сколько выручил.
• Приглаженная помойка — как ни удивительно, Земля. Ну, в том, что за пределами Великой России — там чаще всего просто мир-помойка. А так вроде бы зелёные поля, ручные белые мишки, церквушки, покой сторожат сильнейшие космические силы… На самом деле белые медведи — давно сплошь конструкты, под землёй орды сатанистов проводят жуткие ритуалы, а ещё глубже творится и вовсе сущий ад, правители и многие офицеры давно продались с потрохами иномирным захватчикам и готовы в любой момент убрать ВКС с их дороги.
• Пытки портят характер — папаша карлика Цая был космодесантникам, попал в конечности планеты-садиста, смог сбежать, но превратился в полное чудовище.
• Сказочная смерть — ситуация Светланы в предыстории похожа — хотя с ней произошла и не совсем смерть (из сказочных тропов, возможно, ближе превращение в лягушку), но воспринимается Иваном как безвозвратная потеря и участь хуже смерти. В классическом виде происходит с самим Иваном между четвёртой и пятой частью и со всеми, кто умер, имея душу и не отказавшись от неё добровольно.
• Смерть навсегда — проблемой злых сил является то, что выбитая из чьего-либо тела душа куда-то уходит и когда-нибудь где-нибудь воплотится, готовая создать гадам проблемы. Но возможно умереть навсегда, если добровольно отказаться от своей души.
• Судный день — прошлый Большой взрыв был таковым для предыдущей Вселенной, хотя живородящий астероид Ырзог его пережил. Большая часть нечисти — это нематериальные остатки цивилизаций из длиннейшей цепи миров, которые Бог создавал для добра, но все как один они скатились к такому моральному состоянию, что годились только фтопку. Только ГГ смог предотвратить такой же конец для своего мира.
• Типа я Тарковский — обычно этот троп применяется к экранизациям книг. В данном случае похожее явление создаёт сам автор, внося в исходный боевичок в последующих частях всё больше пафоса и поиска глубокого смысла. Лирические отступления «типа я Гоголь», в частности, довольно утомительны, хотя для книги и не совсем бесполезны. А в украинской «экранизации» 2010 г. — полная инверсия.
• У нас не такие души: у людей (по крайней мере, некоторых) есть бессмертная душа, которая после смерти попадает в рай либо в ад (ну, ещё она как-то может перевоплотиться, тут вообще не всё понятно). Но посмертная судьба такой души в сюжете показана только у главного героя, временно мёртвого. Все прочие не совсем живые, хотя и разумные, существа демонстрируют какую-то иную форму бытия: отпечаток личности в Осевом измерении, цифровую копию, просто превращение в нежить…
• Умер — не беда, починим — делается с практически всем свежеугробленным человечеством посредством инфернополей. По названию понятно, итог операции — участь хуже смерти.
• Что за фигня, герой? — есть несколько моментов, особенно в конце третьей книги. Ну ты же герой, борешься с нечистью, ну раскидай ты гадов и не участвуй в сатанинском ритуале, не коли невинную жертву! И ведь соответствующий эффект, который последовал, был вполне ожидаем…
• Чужеродное чудовище — найдётся на любой вкус. Многие из них также полные чудовища; среди людей такие в книге всё же на удивление редки.

Книги
Миры и герои	Для миров и популярных героев был создан отдельный шаблон.
Книги (русскоязычные)	Для книг на русском языке был создан отдельный шаблон.
Книги (на других языках)	Для книг на других языках был создан отдельный шаблон
Авторы	Для писателей был создан отдельный шаблон.
См. также	Литература • Театр • Классика школьной программы • Классические средневековые романы • Литература ужасов
←	Навигация