Перекрасить кумира

Граф Сен-Жермен: исторический (слева) и глазами шизотериков (справа)

Жила-была некая яркая личность: философ, писатель, художник, учёный, политик, да хоть маньяк-убийца. Но важно одно — личность была действительно незаурядная и оставила свой след в истории и памяти людей (речь может идти как о живом человеке, так и о вымышленном персонаже). А потом этот человек умер (или о персонаже забыли), прошли годы, десятилетия, может быть, века… и его и его наследие переосмыслили в таком ракурсе, что он перевернулся бы в гробу. В лучшем случае цитаты и поступки героя статьи были истолкованы в очень креативном ключе, вплоть до полной противоположности изначальному смыслу, а в худшем — от него вообще оставили только внешний облик и вложили ему в уста совсем новые идеи (например, его могут записать в основатели какой-нибудь художественной или социальной движухи).

Зачастую это выглядит как игра на понижение, когда последователи рассказывают, что знаменитый философ учил воровать, убивать, курить анашу и есть сладкое на ночь, но бывает и наоборот. Например, из обычного уголовника могут сделать героического революсьонэра-борца с режымом, а из маньяка-насильника — ницшеанского сверхчеловека или могущественного чёрного мага.

Соседние тропы — Басня понята неправильно (когда речь не про героя, а про произведение) и А он вовсе не такой!

Примеры

Религия, мифология и фольклор

Если верить Лурке. На правой картинке изображена средняя внешность семита, жившего в Израиле I века.

• Иисус Христос — пожалуй, самый масштабный пример. Кем только Его не изображали: и магом-волшебником, и хиппарём-ньюэйджером, и белокурым арийцем-защитником расовой чистоты (жителя древней Иудеи, Карл!) и рыцарем-крестоносцем («Золотой рыцарь» Гумилёва), и просветлённым внеземным существом (привет Блаватской). Отчасти это связано с тем, что сам текст Нового Завета допускает разнообразные трактовки (взять хотя бы знаменитое «не мир пришёл Я принести, но меч») и вообще для иудейской культуры не характерны описания внешности человека.
• Древнегреческая богиня раздора Эрида обрела неожиданную популярность в контркультуре 1960-х, так, что вокруг её имени сложилась целая пародийная религия — дискордианство. В рамках этой религии её изображают харизматичной богиней-трикстером или вообще роковой красавицей а-ля мультфильм про Синдбада.
  • Медуза-горгона стала чуть ли не мученицей. Образ змеевласой красавицы, которую изнасиловал Посейдон, а Афина вместо того, чтобы помочь, лишь больше унизила, очень хорошо ложится… На мировоззрение Овидия, который и сочинил эту историю. Настоящие горгоны, из греческих мифов, были дочерьми морских богов, и были не трагическими героинями, а крылатыми, клыкастыми людоедками.
• Djed Mraz Дедушка Мороз в сказках никак не тянет на благостного новогоднего дарителя подарков. То есть, по Проппу-то он действительно даритель, но если не пройти проверку на вшивость… Никто не позавидует.

Литература

• Откройте советский учебник по литературе — и вы сможете найти много натягивания совы на глобус в плане выставления каждого положительного героя сочувствующим идеям коммунизма. В духе: Онегин по убеждениям декабрист, а декабристы — предтечи коммунистов («разбудили Герцена»). (Онегин ни фига не декабрист и даже не очень положительный, но всем пофиг).
  • Вариант на минималках — выставление любого признанного классика реалистом, причём критическим, и выискивание в его наследии любых мало-мальски заметных натебеек каждому социальному и экономическому строю, отличному от угодного коммунистам.
  • «Тарас Шевченко был атеистом» при Союзе vs. «Тарас Шевченко светоч христианства» после.
• Ещё один пережиток Советского Союза: прогрессивные либералы-западники-борцы с царизмом против консерваторов-славянофилов. Между тем, это не две, а пять самостоятельных идеологий, каждая их которых дискутировала с каждой или две из них могли объединяться в одном человеке. Если совсем коротко, консерваторы вроде Бенкендорфа считали государственный строй России естественным (ведь у всех народов начиная с глубокой древности были цари, аристократы и т.п., а буржуазные революции воспринимались примерно как аналог социалистических революций в странах третьего мира). Романтики-адепты Гегеля (первая половина XIX века) в полном соотствии с его учением считали, что дух неизбежно конфликтует с общественными условностями и что совсем напротив, России нужны реформы (но при этом оставались ярыми патриотами). Романтики делились на славянофилов (которые по образцу Ивана Грозного призывали внимательно исследовать и развивать уже существующие и стихийно возникшие установления вроде сельской общины, чтобы не отстать от жизни) и западников (которые по образцу Петра I призывали заимствовать европейские установления, чтобы не отстать от жизни). Аналогичное разделение было и в Германии: одни гегельянцы собирали сказки и писали стихи на родном диалекте, а другие порывались повторить 1848 (из них потом выйдут Маркс и Энгельс). Либералы напротив, были готовы в государстве всё оставить как есть, лишь бы законы позволяли развивать промышленность, а заработанные деньги и уважение были надёжно защищены (так что либералы-славянофилы вполне себе существовали). Наконец, для социалистов, из которых и вышли большевики, любое государство, включая европейские, и любая власть, включая власть денег, подлежали ликвидации. Социалисты в 1840-х уже были, только домарксовские, утопические, адепты Фурье и Сен-Симона.
  • Тот же Чаадаев, с которого начались споры западников и славянофилов, был западником очень условно. Сам он однозначно не был ни либералом (на него сильно повлиял католический консерватор Жозеф-Мари де Местр), ни гегельянцем (был лично знаком и переписывался с Шеллингом), и очень важная для славянофилов идея соборности идёт тоже от Чаадаева. Скорее он был сторонником старинной аристократической вольницы, которую не должен ограничивать ни сильный правитель, ни ничтожная чернь.
• Юрий Нагибин, «Рассказы о Гагарине» — написано в советские времена для детей о детстве Юрия Гагарина, которое пришлось на войну. В книге минимум два раза подчёркивается, что Юра с детства не верил в Бога. Сейчас из Гагарина, наоборот, пытаются сделать глубоко верующего человека. А как оно было на самом деле — вопрос спорный.
  • Примечательно что и родственники разбились на два лагеря.
    • В автобиографиях и интервью лично Гагарина озвучивается понятно какая версия (атеистическая), но по понятным же причинам из списка аргументов их обычно исключают.
• Андрей Лазарчук и Михаил Успенский, «Посмотри в глаза чудовищ» — о, в этом сборнике городских легенд и криптоконспирологии перекрашены все, до кого дотянулись шаловливые ручки авторов. В первую очередь, конечно, Николай Гумилёв — главный герой.
• Юрий Брайдер и Николай Чадович «За веру, царя и социалистическое отечество» — князь Владимир и здесь выступает безвольным клоуном, неспособным выбрать, варягов держаться, Константинополя, хазар или арабов (и, соответственно, какую из четырёх религий выбрать). Сильно раньше «Викинга».
• Дмитрий Пригов «Двадцать рассказов о Сталине»/«Семь новых рассказов о Сталине» — раскрашивание в Такой крутой, что уже смешно и Так страшно, что уже смешно, соответственно.

Кино

• Фильмы в жанре Кино и немцы, если они посвящены реальным историческим личностям.
  • «Зоя». О том, что Зоя Космодемьянская была убеждённой коммунисткой и восхищалась Татьяной Соломахой (и её именем назвалась на допросе), нужно умолчать — это ж совершенно неважные детали. Да и кому интересна какая-то Соломаха, подвиг которой Зоя повторила? Какой ещё «Советский Союз непобедим и не будет побеждён»? За булочку! За трамвайчик!
  • «Девятаев». Реальный исторический Михаил Девятаев презирал предателей, а устроить побег ему помогали другие узники концлагеря. Но киношники выдумали Николая, друга детства Девятаева, который перешёл на сторону немцев и к которому киношный Михаил сохраняет трогательную верность (а тот его поит баварским пивом, угощает колбасой и учит пилотировать немецкие самолёты). Ну и что, что у этого Николая руки по локоть в крови своих сограждан (причём не только за кадром: участников первой попытки побега Девятаева он расстреливает лично) — его надо понять и простить, потому что ошибки забудутся, а подвиги останутся (!). Угу, ошибся человек, с кем не бывает.
  • «Калашников». Михаил Калашников в мемуарах писал, что достиг успеха только потому, что его учили конструированию оружия и поддерживали умные, талантливые и отзывчивые товарищи — лучшие из представителей советской оружейной школы. Но в фильме показали самородка из народа, единственного умного среди этих дураков! Из всего цвета конструкторской школы показаны только Судаев (по фильму алкоголик, при том, что в жизни был язвенником; реальный Калашников у него стажировался, киношный — столкнулся три раза и выслушал напутствие, что «надо проще») и Дегтярёв (который показан не великим конструктором, а скорее Златопустом Локонсом на минималках); остальные вообще выкинуты из повествования — потому как в фильме Калашников ни у кого не учится, он и так умнее всех. Упомянут ещё Шпагин в контексте того, что его ППШ — совершенно негодное оружие (что, мягко говоря, не соответствует действительности).
  • На самом деле, международное явление. Примерно так же выставляют Алана Тюринга и его окружение в фильме «Игра в имитацию». Просто чтобы конфликт был.
• «Триста спартанцев» — спартанцы, которые эксплуатировали илотов и не считали их за людей, как и было принято в рабовладельческой Древней Греции, теперь противники рабства и защитники свободы.
• «Викинг» (2016, РФ) — Владимир Святославич из крутого князя стал безвольным блаженным идиотом. При этом остался насильником — в полном соответствии с летописями.
  • «Викинг» — это такой брутальный ремейк детского мультика «Князь Владимир», где того же персонажа перекрасили ещё краше: он вообще ничего плохого не совершал! Это всё плохой жрец и плохой варяг, а князь с самого начала хотел с Византией дружить!

Реальная жизнь

• Джордано Бруно. Да, стал жертвой сожжения за свои убеждения. Да, развивал гелиоцентрическую систему. Да, принимал её именно как научную теорию. Да, вызвал гнев инквизиции утверждением о множестве миров и бесконечности Вселенной. Нет, не был последовательным рационалистом (его мировоззрение во многом зиждется на мистике) и атеистом (был пантеистом и креационистом).
  • В целом казнён был не за гелиоцентрическую модель (она на суде упоминалась, но не была главным обвинением), а за отрицание евхаристии.
• Граф Сен-Жермен — можно спорить о том, кем на самом деле был этот авантюрист XVIII в., но вот кем он точно не был — это ньюэйджевским просветлённым тонкого плана. Тем не менее, начиная с Блаватской, его часто изображают именно таким.
• Чарльз Дарвин — вопреки распространённому мнению, никогда не называл себя атеистом. Во время написания «Происхождения видов» был деистом, позже называл себя агностиком, причём отказывался назвать себя атеистом, так как не утверждал несуществование Бога, а просто не видел доказательств Его существования. Но есть и те, кто натягивает сову на ещё больший глобус — утверждающие, будто Дарвин в зрелом возрасте был верующим либо на смертном одре отрёкся от своей теории (на самом деле он не верил ни в естественную теологию, ни в Божественное откровение, в пользу обратного говорят только фейки).
  • И вообще, религиозные убеждения автора научной теории никак не влияют на существование научной теории после её формулирования. Хирург, провёдший сложнейшую операцию, перед ней перекрестившись, потом вдруг резко пойдёт и вырежет себе какое-нибудь чардрево — изменится ли итог операции?
• Фридрих Ницше — кумир неонацистов, гуру оккультистов-неоязычников и просто диванных сверхчеловеков из серии «Что хочу, то и ворочу» на самом деле едко высмеивал национализм и антисемитизм, считал высшими достоинствами смелость, дисциплину и силу воли, а его религиозные взгляды были гораздо ближе к атеизму, чем к язычеству («Дионис» и «Аполлон» в его текстах — не более чем символы-метафоры). Зная его язвительные высказывания на тему ресентимента как основы морали рабов, коллективизма и этатизма, можно себе представить, как бы он отнёсся к тому, что его ныне почитает за пророка какой-нибудь «Люциферианский орден СС» или компания битардов с форчана.
• Редьярд Киплинг как вдохновитель диванных империалистов и любителей мыть сапоги в океанах. Реальный же Киплинг неспроста говорил именно о бремени белого человека, к которому прилагается чувство долга и законы чести. Ну а те, кто пытается записать его чуть ли не в борцы за белую расу, забывают, что во многих своих стихах он восхищался индусами, афганцами, суданцами и прочими иноземными народами, зачастую противопоставляя их как «благородных дикарей» пошлым и косным соотечественникам. Читайте «Дорогу в Мандалай» и «Фуззи-вуззи», а не только «Бремя»!
• Да и Адольф Гитлер в представлении многих неонацистов. То, что из немецкого националиста сделали чуть ли не борца за дело всей белой раССы — это ещё полбеды. А вот то, что из фюрера сделали неоязычника… Реальный Гитлер весьма скептически и с насмешкой отзывался о неоязычниках. Да и с христианством он никогда не боролся — в религиозной политике Третий рейх был весьма прагматичен, карая лишь тех священников, которые были противниками режима, и открывая церкви на оккупированных территориях. А на пряжках солдат вермахта было написано Gott mit uns.
  • Не кто иной, как Алоизыч, прошёлся по Франции и её политике, заявив: «Если Франция в продолжение еще каких-нибудь трех веков будет развиваться в том же направлении, последние остатки франкской крови исчезнут, растворившись в новом европейско-африканском мулатском государстве.» То ли, как полагают некие шарлатаны (см., напр., [1], [2]) он заботился и о западных странах, то ли считал политику Франции вредной для Рейха.
• Как бы ни звали на самом деле Джека Потрошителя, очевидно, что он был обычным маньяком вроде того же Чикатило. Тем не менее, поскольку тайна его личности осталась нераскрытой, воображение авторов нарисовало знакомый нам образ рокового харизматичного джентльмена в чёрной шляпе, плаще с кровавым подбоем, с ножом и чемоданчиком хирургических инструментов. Некоторые делали его служителем тёмных культов (например, Роберт Блох в рассказе «Ваш друг Джек Потрошитель» или Алан Мур в комиксе «Из Ада»), эксцентричным гением (согласно одной из наиболее диких теорий, Потрошителем мог быть Льюис Кэрролл) или даже относительно положительным героем (например, Желязны в «Ночи в одиноком октябре»).
• Григорий Распутин, конечно, был тем ещё фруктом — но сатанистом точно не был. Как, впрочем, не был и святым старцем, которым любят его выставлять с другой стороны баррикад. Иностранным шпионом тоже не был. И колдуном не был. И священником, и монахом. И великим вершителем судеб Империи. Был он всего лишь придворным «Кашпировским», лечившим царевича бесполезными, но и безвредными «зашёптываниями», и через то способным влиять на царя (на уровне «пропихнуть своего человечка на тёплое местечко», а не «править за царя»).
• Павлик Морозов — его красили дважды: из человека с тяжёлой и трагической судьбой сперва нарисовали идейного героя-пионера, но популярен он стал как стукач.
• Роберт Антон Уилсон и ряд других деятелей контркультуры шестидесятых. Ярко выраженных политических взглядов трикстер и мистификатор Уилсон не имел, но склонялся всё же к условно-леволиберальным (в своих произведениях, включая легендарную трилогию «The Illuminatus!», он откровенно высмеивал расизм, милитаризм, религиозные догмы и др.). Вместе с тем, начиная с девяностых годов, у него появились поклонники на постсоветском пространстве, имеющие откровенно коричневые (красно-коричневые или буржуазно-коричневые) взгляды, переосмыслившие его идеи по-своему: вместо «мир многослоен, объективной истины не существует, поэтому давайте не обижать друг друга» они вычитали в его книгах мысль «мир полон заговоров и мистики, жизнь — игра, и не нужно бояться выходить за рамки обывательской морали». В числе ультраправых поклонников Уилсона — рэпер Луперкаль, даже записавший треки «Дискордия», «Гонзо» и др., и Илья «Сантим» Малашенков из группы «Банда четырёх». Начиная с 2010-х годов ряды фанатов РАУ также пополнились американскими альтрайтами, завсегдатаями 4chan и 8chan (собственно, проект QAnon — это именно попытка устроить мистификацию в духе Уилсона, но только в интересах правых).
• Это вовсю происходит даже с живыми политиками, от Владимира Путина до Трампа и Навального. Не только противники, но даже поклонники приписывают им убеждения, о которых они даже не заикались: сторонники — свои собственные, а противники — суммарно всё плохое, с чем не согласны. Действительно близкое знакомство с высказываниями и действиями политика может неслабо разорвать шаблон у того, кто судил о нём понаслышке.