Следователь

Строил хитро за вопросом вопрос
следователь…

— К. Кинчев

Что?! Он — следователь?.. Он клоун! Это я следователь!

— «Глухарь»

Я — следователь

В отличие от детектива и оперуполномоченного, которые занимаются раскрытием преступлений, т. е. установлением лица, совершившего данное преступление, следователь занимается именно расследованием, т. е. сбором и, что крайне важно, надлежащим процессуальным оформлением собранных доказательств. Без последнего следак — не следак. Соответственно, показатели деятельности у опера и следка разные: оперу нужно, чтобы следак по его материалу возбудил уголовное дело в отношении конкретного лица, тогда опер получит палочку за раскрытие и премию, а что после возбуждения будет с делом, ему, в целом, пофиг. Все недостатки, всплывшие в ходе расследования и даже оправдание обвиняемого в суде всегда можно свалить на косорукость следователя. Соответственно, опер всеми правдами и неправдами будет добиваться возбуждения уголовного дела в отношении выявленного им фигуранта (того лица, в отношении которого опер ведёт т. н. «разработку», то есть отрабатывает его на причастность к совершению преступления). Следаку же нужно, чтобы дело ушло в суд и в суде по этому делу оправданец не нарисовался. Прекрасно зная суть работы оперов, и то, что за судьбу дела отвечать, если что, ему, следак, в свою очередь, всеми правдами и неправдами старается от оперских материалов отбрехаться, потому как стоит возбудить дело по оперскому материалу и выясниться, что подозреваемый плавает на уличной (проверке показаний на месте), не может дать единообразные показания, путается в обстоятельствах преступления и вообще явно совершил самооговор, а не явку с повинной, свидетели если и дадут показания, то такие, что их можно трактовать как угодно, только не на пользу обвинения, добытые вещдоки окажутся нелегализуемыми (т. е. добытыми с грубейшими нарушениями требований уголовного процесса, что исключает возможность их использования для дальнейшего доказывания вины в суде) а крайним будет именно следак. Потому взаимодействие следствия и оперативно-розыскных подразделений напоминает не слаженное командное выступление, а деятельность мурашей по транспортировке найденного сыра: каждый тянет в ту сторону, куда в данный момент смотрит его зад. По особо резонансным делам зады опера и следака, как правило, смотрят в одну сторону, ибо в случае фиаско оба получат по шапке от начальства. А по всякой мелочёвке… ну, вы поняли.

Подводя итог: в силу профессиональной специфики работа опера, преимущественно, подвижная, подвально-героическая и очень кино-, фото- и по всякому иному геничная. Именно он роет носом в попытках найти того, кто. И, случается, имеет ненулевой шанс от этого того отхватить: как просто по рыльнику, так и пулю в различные части тела. В свою очередь, работа следователя, как правило, сидячая, скучно-бумажная. Романтики в ней мало, а рутины — много. В отличие от оперской работы, деятельность следователя всегда имеет зримое воплощение в форме двух основных Процессуальных Документов: Протокола и Постановления. Нет их — значит, результаты деятельности следака нулевые. Поэтому у аз, многогрешнаго, всегда вызывало лёгкое недоумение, почему, например так и не уволили с позором нахрен героиню сериала «Тайны следствия» — при том, что она за весь хрениллион сезонов этого шоу ни одного протокола не составила. Ах да, и вот ещё: работа следователя характеризуется гласностью. То есть никаких тебе прослушек, наружек, слежек, засад, тайных видеозаписей, фургонов с аппаратурой и пончиками и ночных налётов. Ну и, само собой, никаких агентов Цыплаковых и Дятловых. Всё в дневное время, под протокол и не менее чем с двумя понятыми. Иначе низачёт и в корзину. Не, есть, конечно, тайна следствия, но в основном она выражается в неразглашении данных предварительного расследования до его окончания, т. е. в возможности послать в известное место папарацци или тупого, но упрямого представителя общественности. Ну и в засекречивании анкетных данных отдельных участников процесса путём их запихивания в белый непрозрачный конверт. И, конечно, в неукоснительном хранении уголовных дел в сейфе.

У следователя есть «младший коллега» дознаватель который занимается примерно тем же самым, но либо предварительно и срочно (правильно оформить все улики на месте преступления, пока все не затоптали, либо вообще установить, было ли преступление, без выявления подозреваемого) либо по преступлениям малой опасности, вроде мелкой кражи или нарушения ПДД. Так же дознаватель находится под более строгим надзором прокурора.

Ну и применительно к статье. Найти более-менее достоверный образ именно следователя в искусстве чуть легче, чем белого медведя в Сахаре. В самом общем виде: если ГГ произведения больше беспокоит установление личности злодея, а не то, как его вина будет доказываться в суде, если после раскрытия злодейского инкогнито ГГ пускает по себе титры/уезжает с красоткой в закат/иным образом демонстрирует пофигизм относительно результатов судебного разбирательства дела, мы имеем дело с оперуполномоченным. Кульминацией такого произведения, как правило, будет признание вольно или невольно своей вины подозреваемым. Далее нам автор, в лучшем случае, сухо сообщит, что на выездной сессии суда Злодей был признан виновным, ГГ же к этому времени давно умотал в закат, а в худшем и вовсе поставит точку на всеобщем ахе после признания Злодея / пафосной речуги ГГ о том, что Злодей — злодей. Исходя из изложенного, Шерлок Холмс, Пуаро, мисс Марпл, лейтенант Коломбо, Скалли и Малдер, Риггз и Мерто, герои НТВшных сериалов и прочие — тысячи их, включая почти все примеры из соответствующего раздела данной статьи — опера́ как есть. Ну или, если хотите, детективы, что, в целом, одно и то же.

Ну а если ГГ произведения больше беспокоиться не об установлении личности Злодея, а о том, как грамотно представить суду доказательства того, что Злодей — злодей, если для него правильное оформление найденных доказательств не менее, а то и более важно, чем их поиск, при том, что само судебное разбирательство в нашем произведении занимает куда меньше места, чем положено в судебной драме, то да, перед нами следователь. Вот только из примеров таких ГГ в литературе я могу сходу вспомнить только героя древнего советского производственного романа в повестях «Следователь прокуратуры», где действительно был более или менее достоверно изображён именно труд следователя, с протоколами, решениями об избрании меры пресечения (подписка или стража — кстати, неплохая драма получилась), ну и прочей бумажной рутиной. Больше я навскидку ничего и вспомнить-то не могу.

А как «у них»?

В британской системе правосудия (и в США, хотя там система «британско-модифицированная») есть два вида преступлений: «Гражданин А против гражданина Б» и «Гражданин против государства». В чисто-британском варианте последнее называется ещё «Гражданин против Короны». Но далее имеются варианты.

Есть куча имущественных дел, например, бракоразводные процессы, где каждая сторона нанимает адвоката (солиситора), который занимается именно тем, чем в СССР классически занимались следователи: кропотливо готовит доказательства, да так, чтобы всё чисто-аккуратно, без юридических проколов. По совету солиситора клиент может нанять, к примеру, частного детектива, то есть опера. Когда всё готово, солиситор и клиент направляются в суд… и доверяют толкать речь ещё одному юристу — барристеру. Этот парень ненавидит бумажную работу, зато быстро соображает и языкастый. За словом, простите, за прецедентом, в книжки не лезет.

Теперь преступления. Кто-то украл у вас автомобиль. Полиция гражданина нашла, поймали с поличным, за рулём именно того автомобиля. «Судиться будете?» — дружелюбно спрашивает вас полицейский опер (в большинстве юрисдикций должность/звание этого парня содержит слово «детектив»: «sergeant detective», «detective», «senior detective officer», и тому подобное). Если вы говорите «нет» — и суда нет… А вот и нет! Так было бы до примерно 1950 года, а теперь полиция занимается жёсткой профилактикой правонарушений, то есть наказать даже за мелкое преступление надо в любом случае (пусть условно), чтобы самому было впредь неповадно, и другим дуракам примером. Вне зависимости от вашего желания, полиция имеет право передать дело в суд, только если вы не хотите судиться сами, то будет «Гражданин против государства». Дело попадает в цепкие руки полицейского следователя (он и называется так: «sergeant investigator», «lieutenant investigator», «case investigative officer», и т. п.) За воришками с пистолетиком эти серьёзные парни не гоняются, а оформляют бумажки. Кстати, в большинстве юрисдикций следаки по званию выше опера. Если последний совершил на месте преступления какую-то глупость, например, не указал криминалисту на вещдок в присутствии понятых, а просто поднял штучку с пола, следователь приoткрывает дверь кабинета и манит опера пальцем: «Иди сюда, приятель». О чём они там беседуют, остаётся за кадром, но опер выходит крепко поникший: премия накрылась, а то и вообще «пшёл вон из отдела расследований в пеший патруль на полгода». А следователь потом — дело в суд не передаёт. За проваленный процесс в полиции наказывают не меньше, чем за неверно собранные вещдоки.

Наконец, самые серьёзные преступления против «короны»: бунт, шпионаж в пользу другого государства, печатание фальшивых денег и прочее — расследует прокуратура. Звания тут обычно «prosecutor», но могут включать, как ни странно, и «адвокат»/«атторней»: «public prosecutor general», «state procurator», «advocate general», «public attorney», «attorney general». Чтобы попасть на этот пост, надо быть крутым юристом, а гоняться за преступниками — не нужно совершенно. В прокуратуре есть собственные следователи: investigative officer, agent investigator.

В США всё несколько по-своему: у них «attorney general» считается частью полиции, но как бы параллельная структура офису шерифа. Разделение ветвей власти оно такое разделение. Кроме прокуратур в штатах и инкорпорированных городах, есть следователи в ФБР (федеральные уголовные преступления и контр-терроризм), НСБ/ЦРУ (контр-шпионаж), Secret Service (подделка дензнаков и другие экономические преступления). Например, в ФБР следователи называются Assistant Special Agent-in-Charge (ASAC) и Special Agent-in-Charge. С пистолетиками эти джентльмены и леди бегают чрезвычайно редко — не верьте фильмам. Для оперативной работы у каждого есть в команде просто «специальные агенты» — штук десять.

То, что в британской системе правосудия нет досудебного расследования, — предрассудок. Некоторые дела могут готовить до суда по много месяцев, особенно если преступник не пойман с поличным или дело серьёзное. Также предрассудком является и то, что задача детектива — поймать любой ценой, а там хоть трава не расти. Премии дают и операм, и следователям, — не за пойманных, а именно за осужденных и накрепко усаженных. Результат налицо. Начало 2018 года: в США сидит 2,2 млн взрослых — то есть 1 % взрослого дееспособного населения страны.

Примеры

Театр

• «Смерть Тарелкина». Расплюев, получив повышение и полномочия, ликует: «Я следователь, я! Строжайшее следствие буду производить я!»

Литература

• «Преступление и наказание» же! Пристав следственных дел Порфирий Петрович блистательно «вывел на чистую воду» Родиона Раскольникова.
• Стас Тихонов из цикла книг братьев Вайнеров. Одна из книг так и называется — «Я, следователь…». Среди персонажей — его наставник генерал Владимир Шарапов, в прошлом тоже следователь, а ещё ранее опер, а до того фронтовик (нет, не однофамилец, а именно тот персонаж из культового сюжета тех же Вайнеров, только постаревший и заматеревший).
• Майор Ветров из цикла советских детективов Николая Чергинца. «Кто меня заложил?» — с тоской вопрошает разоблачённый преступник. Ветров усмехается: «Можете винить во всём себя и уголовный розыск…».
• Fatherland — главный герой Ксавьер Марч является штурмбаннфюрером СС (которые тут полностью поглотили все рейховские полицейские ведомства) и занимается расследованием убийств.
• Три цзюани (или альтернативно семь книг) Хольма ван Зайчика в серии «Евразийская симфония». Богдан Рухович Оуянцев-Сю — следователь, чиновник Управления этического надзора (то бишь прокуратура по-нашему). Второй ГГ — опер. Багатур «Тайфэн» Лобо — ланчжун Управления Внешней охраны (аналог российских МВД-ФСБ).
• Протагонист в романе М.Мак-Кая «Хьюстон, 2030: Нулевой год» — Special Agent-in-Charge, то есть старший следователь ФБР. Правда, он сам вынужден заниматься оперативной работой или полагаться на помощь полицейских оперов — по версии автора, штаты ФБР порезали чуть не под ноль. Начальник Марка сидит далеко в Вашингтоне и раз в неделю рулит по телеконференции.
• Софья Дубинская, «Рассказы о следователях». Валентина Литовцева — стажёр-следователь, выпускница юрфака. Остальные герои — тоже следователи, а не опера; трудятся в следственном отделении ГУВД. «Мысль следователя должна быть краткой и логичной, как у… математика».

Кино

• Пожилой полковник Зорин из трилогии «Возвращение „Святого Луки“», «Чёрный Принц», «Версия полковника Зорина».
• «Сицилианская защита» (1980). Протагонист — следователь ОБХСС.
• «Противостояние» (1985, не путать с украинским 2017). Есть и следователь, и несколько оперуполномоченных.
• «Противостояние» (2017). Тоже следователь имеется.
• «Тюремный романс» — следователь влюбилась в заключённого и помогла ему бежать (основано на реальной истории рецидивиста Мадуева и Натальи Воронцовой).
• Wu-xia — один из главных героев является следователем

Телесериалы

• «Место встречи изменить нельзя». Капитан Жеглов — начальник опербригады отдела борьбы с бандитизмом, старший оперуполномоченный. Как и положено в опербригаде, там только опера: от Тараскина до Шарапова. Но и следователь в книге есть — Панков. Дело Груздевой — об убийстве, оттого Панков — из московской прокуратуры, а не из собственной следственной группы ОББ. Кстати, в книге старший лейтенант Шарапов готовится в будущем стать следователем — читает методички о ведении следствия.
• «Глухарь». Сергей Глухарёв (протагонист) — именно следователь. Его ученик Коля Тарасов, который поначалу стажёр (потомственный юрист!), потом поступает служить в милицию и начинает выполнять эту же функцию; кажется, далее переходит в Следственный комитет или прокуратуру; функцию сохраняет. Андрей Агапов и Алексей Черенков тоже следователи… по крайней мере числятся таковыми. Но во втором эпиграфе (см.) негодует на Агапова не кто-то из вышеперечисленных, а эпизодический следователь военной прокуратуры, которому Агапий поломал всю операцию.
• «Профессия — следователь» — советский мини-сериал.
• Затерянный на постсоветском пространстве «Следствие ведут ЗнаТоКи»: майор Знаменский, капитан Томин и криминалист Зиночка Кибрит (в последних сезонах усаженная в автобус и заменённая на Китаеву) раскрыли за 33 года массу преступлений. Знаменский — именно следователь, а Томин — опер.
• Следователи — частые персонажи второго плана в сериалах Тартакова и Осипова. Иногда положительные, иногда отрицательные, иногда «сложные» или серединка на половинку.
• «Тайны следствия» — с оговорками. До 8 сезона сценарий писала Елена Топильская (профессиональный юрист, сама работавшая следователем) — а дальше пошла чехарда, отчего (но не только из-за этого) сериал многие резонно считают «не тортом».
• «Улицы разбитых фонарей» — Анастасия Абдулова следователь, что впрочем легко забыть, особенно в более поздних сериях.
  • Впрочем, здесь стоит отметить, что Андрей Кивинов, писавший сценарий для ранних серий всё же не следователь, а именно что опер.
    • Так в ранних сериях Абдуловой-то и не было. Её породили те, кто писал сценарии к последующим сериям, которые были лютым фейлом, потому как сценаристы специфики работы правоохранительных органов ни хрена не знали.

Аниме, манга, ранобэ

• Ergo Proxy — главная очень готичная героиня.
• Tokyo Ghoul — следователи по гулям. Впрочем, возникает ощущение что «следователь» это просто звание: на протяжении истории следователи занимаются всем. А уж следователи высокого ранга и вовсе используются лишь в боях с сильными гулям (Следователь? В бою? Ну, вы поняли…)

Визуальные романы

• Chaos;Head — Ясудзи Бан и Мамору Сува, расследующие серию убийств под названием «Безумие нового поколения». При этом сам Сува один их тех, кто совершил эти убийства.