Копипаста:Про Песню Песней
Книгу Песнь Песней традиционно считают «эротической».
Мол, написал древний царь Соломон чуть-чуть обезумевший от юной загорелой еврейки Суламифи эротические стихи, а потом мракобесы записали их в Священное Писание и стали на них выдумывать всякие возвышенные толкования.
Классический пример того, что каждый думает в меру собственной испорченности.
«Эротического» в Песни Песней столько же, сколько в Голгофе.
По той простой причине, что это практически одно и то же.
с первых строк книги слова звучат просто скандальные.
«Да ло́бжетъ мя́ от лобза́нiй у́стъ свои́хъ: я́ко бла́га сосца́ твоя́ па́че вина́,»
"Два́ сосца́ твоя́ я́ко два́ мла́да близнца́ се́рны, пасо́мая во кри́нахъ, "
Какая тут Голгофа, да?
Но есть одно совпадение, которое меня поразило как молния.
«Шу́йца его́ подъ главо́ю мое́ю, и десни́ца его́ объи́метъ мя́.»
Что изображено здесь и почему Младенец на руках Христа - думаю, моим читателям излишне объяснять.
Нигде в Песни Песней нет ни слова о том, что это диалог между «сверстниками»
Более того — начало ее — «бла́га сосца́ твоя́ па́че вина́,» — это слова младенца. Именно младенец сосет сосцы. Именно для младенца они «благи паче вина». Что за сосцы? Те самые, о которых говорят толкователи Апокалипсиса в видении Христа, препоясанного по сосцам золотым поясом (это Два Завета) .
«Коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда устом моим» — это о них же св. Давид.
По откровению святых о посмертном состоянии души, оно уподобляется именно младенческому.
Более того, если мы будем внимательно читать эту книгу, мы обнаружим множество удивительных — буквальных — совпадений с обстоятельствами Успения Пресвятой Богородицы.
Например, в первой главе.
«сы́нове ма́тере моея́ сваря́хуся о мнѣ́, положи́ша мя́ стра́жа въ виногра́дѣхъ: виногра́да моего́ не сохрани́хъ.»
Что за «сыновья матери моей сражались за меня»?
Когда Пресвятую Богородицу несли на погребение, Ее одр пытались перевернуть иудеи -и им препятствовали святые апостолы.
Кто стража «полагает»?
Стража поставляют.
Положили, потому что погребали.
В винограде — Гефсиманский сад.
Виноград, который не сохранил этот страж — это о Ее разлучении души от тела.
В третьей же главе, идет повествование о другом дне погребения — Великой Пятнице и Субботе.
«На ло́жи мое́мъ въ но́щехъ иска́хъ, его́же возлюби́ душа́ моя́, иска́хъ его́, и не обрѣто́хъ его́: воззва́хъ его́, и не послу́ша мене́.»
«Воста́ну у́бо и обы́ду во гра́дѣ и на то́ржищихъ и на сто́гнахъ, и поищу́, его́же возлюби́ душа́ моя́. Поиска́хъ его́, и не обрѣто́хъ его́: зва́хъ его́, и не послу́ша мене́.»
Это Пресвятая Богородица не находит покоя в доме, и выходит на улицу бродить и искать Его- хотя он мертв и лежит во Гробе.
«Воззвах его и не послуша мене» — потому что Христос во гробе.
«Се́, о́дръ соломо́нь, шестьдеся́тъ си́льныхъ о́крестъ его́ от си́льныхъ Изра́илевыхъ,
вси́ иму́ще ору́жiя, науче́ни на бра́нь: му́жъ, ору́жiе его́ на бедрѣ́ его́ от у́жаса въ но́щехъ.»
Это совпадает со стражей при Гробе Христовом.
«Дще́ри Сiо́ни, изыди́те и ви́дите въ цари́ соломо́нѣ въ вѣнцѣ́, и́мже вѣнча́ его́ ма́ти его́ въ де́нь обруче́нiя его́ и въ де́нь весе́лiя се́рдца его́.»
Это Пресвятая Богородица говорит о Самой Себе и сударе, который видимо Она и возложила на глааву умершего Христа . Это до некоторой степени объясняет, почему по воскресении Его погребальные ризы были смяты и сорваны Воскресением, а сударь был аккуратно свит и положен рядом.
Потому что он -от Мамы. Плащаницу принесли св. Никодим и св. Иосиф, а сударь от Нее. (кстати, у нас на Руси эта традиция до сих пор сохраняется — если сын погибает, венчик обязательно мать кладет ему на лоб).
«День обручения Его» — это день Распятия, день веселия сердца Его — это сошествие во ад и разрушение его.
Дщери Сиони — совпадение с мироносицами (такое же обращение и в первой главе)
«Ми́ро излiя́ное и́мя твое́: сего́ ра́ди отрокови́цы возлюби́ша тя́.
Привлеко́ша тя́: вслѣ́дъ тебе́ въ воню́ ми́ра твоего́ тече́мъ.»
Переплетение двух речей «Брата» и «Сестры» во всей Песни Песней — это переплетение двух смертей — Крестных Страданий Христа и Успения Пресвятой Богородицы, двух погребений — Гефсимании (в Песни Песней «Ложе Соломона» даже прямо называется каменной плитой, а в Вульгате называется даже каменной пещерой)
— и двух Воскресений.
Не потому, что они равнозначны — папская мерзость пусть и не приближается.
Потому что второе — продолжение первого.
Всю Песнь Брат говорит Сестре — восстани, ἀνάστα — воскресни, по славянски..
Такое множество совпадений заставляет думать, что Песнь Песней — это Книга, раскрывающая суть Воскресения из мертвых вообще и Пресвятой Богородицы в частности — как первейшее (после Христа) и светлейшее и образцовейшее из них.
И да — на Голгофе все-таки были «сосцы»
Причем два.
«но еди́нъ от во́инъ копiе́мъ ре́бра ему́ прободе́, и а́бiе изы́де кро́вь и вода́.
И ви́дѣвый свидѣ́телствова, и и́стинно е́сть свидѣ́телство его́»
И эти сосцы благи паче вина — потому что Кровь Христова прелагается из вина.
