Лев Толстой и Елена Блаватская
Лев Толстой и Елена Блаватская — вопросы взаимоотношений Елены Блаватской и Льва Толстого. Оба великих деятеля занимались развитием религиозной философии собственного авторства, отличающейся от общепринятого в те времена в западной культуре христианства.
Общие сведения[править]
Елена Блаватская и Лев Толстой жили в одной и той же эпохе и оба известны созданием собственной, параллельной официальной религии, системы убеждений, в которой они пытались взять лучшее также и из церковного учения, однако полагали догматическое учение ошибочным. Толстой говорил, что не желает принадлежать к любой из определённых религий, и необходимо найти общие черты, с которыми согласны во всех религиях.
Многие независимые исследователи говорили, что учение Толстого о нравственности и мире и теософия Блаватской очень схожи. Тем не менее, лично знакомы они не были, хотя Толстой и был знаком с теософией и оценивал её положительно:
В теософии все хорошо, исключая только то, что теософы знают, что на том свете будет, и что до этого света было.
Кроме того, Толстой получил книгу с подписью Блаватской в дар и неоднократно цитировал её работы.
Оба они критиковали догматическое или церковное христианство, основанное на слепой вере и исполнении предписаний священников, получающих тем самым мирскую власть, и считали, что официальное учение церковников и учение Иисуса Христа несовместимы.
Статья Блаватской[править]
Блаватская написала статью под названием «Лев Толстой и нецерковное христианство», в ней высоко оценила философию Толстого, хотя и отметила, что теософ не может полностью удовлетвориться ответами, которые дал Толстой, но в них есть фрагменты истины. Как и теософы, Толстой понимает, что чисто материалистическая наука ведёт только к нигилизму и отрицанию смысла бытия, с чем они оба не были согласны как мистики и эзотерики.
Толстой как и Блаватская описывает Бога как проявление Универсального Разума, однако наделяет его чертами человека, в отличие от теософии. Блаватская сообщает, что Толстой приходит к тем же выводам, что и теософия, но ему не хватает «универсальности», и высоко оценивает осуществлённое им освобождение от иллюзий.
