Игорь Губерман
Среди немыслимых побед цивилизации
Мы одиноки, как карась в канализации.
Сказал я, начитавшись Губермана,
да не сорвется с губ моих обмана.
Пусть буду я на иглах наркоман,
чем сочинять как Игорь Губерман.
Игорь Миронович Губерман (евр. : יְהוּדָה בֵן מֵאִיר גוּברמן) — ЕРЖ, советский антисоветский поэт, прозаик и диссидент. Даже не совсем поэт, а скорее таки бард. Знаменит своими четверо (а также дву-, шести- и далее как повезет) стишиями — «гариками»[1].
Биография[править]
Одна журналистка из Киева отзывалась обо мне следующим образом: «Про Губермана говорили, что он грубиян и пошляк. А он совсем не такой. Мы вот шли вместе по снегу, он нас заботливо поддерживал и постоянно предупреждал: «Девочки, осторожно, не ёбнитесь!»
Родился в 1936 году в Харькове, где прожил считанные дни и учился уже в Москве. Пойди он работать по специальности, из него вышел бы простой советский электрик-еврей, что тоже доставляло бы. Но всеобщая грамотность дала плоды, и Губерман становится писателем. Для отвода глаз он пишет научно-популярные книги, для души — стихи, краткие и острые. Их он пишет под псевдонимами И. Миронов и Абрам Хайям, что нескромно, но оправдано.
В 1979 году гебня приговаривает Губермана к пяти годам лишения свободы за скупку краденого (в книге «Прогулки вокруг барака» Губерман сам рассказывает, как и за что сел. Никаких политических причин не было.), что неудивительно: генерить мемы вроде «В борьбе за народное дело я был инородное тело» или
«Мне Маркса жаль: его наследство
Свалилось в русскую купель,
Здесь цель оправдывала средства,
И средства обосрали цель»
было рискованно.
В 1987 году Губерман эмигрирует, как нетрудно догадаться, в Ад и Израиль и проживает в Иерусалиме по сей день. Часто гастролирует по бывшему СССР, благо сегодня можно невозбранно радовать народ своими неполиткорректными творениями. Примечательно, что в 90-х на его концерты в Харькове ЕРЖ впускались бесплатно (да-да, никакой национальной дискриминации, им можно). Работает на радио Тель-Авива, откуда обратно-таки смеется надо всем и вся.
Творчество[править]
Размах Губермана широк — от научно-популярных книг до лагерных мемуаров. Однако больше всего доставляют четверостишия — «гарики», которых у Губермана более 9000.
сексуальная:
Она была собой прекрасна,
и ей владел любой подлец;
она была на все согласна,
и даже — на худой конец.
Душа болит, свербит и мается,
и глухо в теле канителится,
если никто не покушается
на целомудрие владелицы.
Некоторые даже стали народными частушками:
В лесу раздавался топор дровосека.
Мужик отгонял топором гомосека.
Устал, обессилел, упал дровосек —
С улыбкой залез на него гомосек.
Я евреям не даю,
Я в ладу с эпохою,
Я их сразу узнаю —
По носу и по хую.
Бросьте, девки, приставать —
дескать, хватит всем давать:
как я буду не давать,
если всюду есть кровать?
Ты, подруга дорогая,
Зря такая робкая.
Лично я, хоть и худая,
Но ужасно ёбкая.
антисоветская
Сбылись грезы Ильича,
он лежит, откинув тапочки,
но горит его свеча:
всем и всюду все до лампочки.
Сын учителя, гений плюгавый —
уголовный режим изобрел,
а покрыл его кровью и славой —
сын сапожника, горный орел.
Однажды здесь восстал народ
И, став творцом своей судьбы,
Извел под корень всех господ
Теперь вокруг одни рабы.
еврейская расовая
За все на евреев найдется судья.
За живость. За ум. За сутулость.
За то, что еврейка стреляла в вождя.
За то, что она промахнулась.
Когда черпается счастье полной миской,
когда каждый жизнерадостен и весел,
тетя Песя остается пессимисткой,
потому что есть ума у тети Песи.
Здесь еврей и ты, и я,
Мы — единая семья.
От Шабата до Шабата
Брат наёбывает брата.
Отца родного не жалея,
Когда бы речь дошла до прения —
В любом вопросе два еврея
Имеют три несхожих мнения.
философская
Все социальные системы —
от иерархии до братства —
стучатся лбами о проблемы
свободы, равенства и блядства.
Любую можно кашу моровую
затеять с молодежью горлопанской,
которая Вторую мировую
уже немного путает с Троянской.
алкогольная
Не верь тому, кто говорит,
что пьянство — это враг;
он или глупый инвалид,
или больной дурак.
Не будь на то Господня воля,
мы б не узнали алкоголя;
а значит, пьянство не порок,
а высшей благости урок.
антицерковная
Есть люди (их ужасно много)
Чьи жизни отданы тому,
Чтоб обосрать идею Бога
Своим служением Ему.
кошерная
Россияне живут и ждут,
уловляя малейший знак,
понимая, что наебут,
но не зная, когда и как.
***
Смешно, когда мужик цветущий густо
С родной державой съевши целый соли пуд,
Вдруг обнаруживает грустно,
Что, кажется, его давно ебут.
и, наконец-то, антисемитская
Свет партии согрел нам батареи
Теплом от радиаторной воды,
И только лишь отдельные евреи
Всё время недовольны, как жиды.
Для игры во все художества
мой народ на свет родил
много гениев и множество
несусветных талмудил.
Еврею нужна непростая квартира:
еврею нужна для житья непорочного
квартира, в которой два разных сортира:
один для мясного, другой для молочного.
Промахнулась Фанечка Каплан, —
дрогнула рука у неумейки.
Как могли такой серьезный план
поручить и бабе, и еврейке.
Впрочем, часто Губерман умудряется в одном гарике затронуть сразу несколько своих любимых тем.
Кроме этого, если сопоставить различные его гарики, то в них можно найти множество взаимоисключающих параграфов, что только добавляет популярности.
Ссылки[править]
Ссылка у Губермана была одна — в Сибирь в 80-е годы, пять лет за самиздат.