Писатели
Ныне мы знаем, что текст представляет собой не линейную цепочку слов, выражающих единственный, как бы теологический смысл («сообщение» Автора-Бога), но многомерное пространство, где сочетаются и спорят друг с другом различные виды письма, ни один из которых не является исходным; текст соткан из цитат, отсылающих к тысячам культурных источников. Писатель подобен Бувару и Пекюше, этим вечным переписчикам, великим и смешным одновременно, глубокая комичность которых как раз и знаменует собой истину письма; он может лишь вечно подражать тому, что написано прежде и само писалось не впервые; в его власти только смешивать их друг с другом, не опираясь всецело ни на один из них; если бы он захотел выразить себя, ему все равно следовало бы знать, что внутренняя «сущность», которую он намерен «передать», есть не что иное, как уже готовый словарь, где слова объясняются лишь с помощью других слов, и так до бесконечности. Так случилось, если взять яркий пример, с юным Томасом де Квинси; он, по словам Бодлера, настолько преуспел в изучении греческого, что, желая передать на этом мертвом языке сугубо современные мысли и образы, «создал себе и в любой момент держал наготове собственный словарь, намного больше и сложнее тех, основой которых служит заурядное прилежание в чисто литературных переводах» («Искусственный рай»). Скриптор, пришедший на смену Автору, несет в себе не страсти, настроения, чувства или впечатления, а только такой необъятный словарь, из которого он черпает свое письмо, не знающее остановки; жизнь лишь подражает книге, а книга сама соткана из знаков, сама подражает чему-то уже забытому, и так до бесконечности
Писатель — жужжалка, который пишет книги. Качество различается. Подвид аффтара. Основное отличие — писатель пишет именно литературу, aka прозу или поэзию. То есть, написание записей в уютном блоге или статей в не менее уютном Луркоморье писателем вас не делает. А вот аффтаром — обязательно.
История[править]
На протяжении множества веков написание и тем более переписывание книги требовало особых навыков грамотности уровня эксперта, равно как и настойчивости и аккуратности — переписывание производилось вручную, занимались этим обычно монахи. Так что записывали в основном важные общественные законы, легенды и мифы, откровения Бога и т. д. Произвольные же фантазии человек не имел возможности записать, а если они и записывались то потом не переписывались и уходили в историю молчаливо и благородно.
Но потом появилось книгопечатание, равно как и более эффективные способы письма, что сделало возможным писать книги для широкого круга людей. Помогло этому и распространение грамотности среди широких слоёв население (когда-то люди могли и вовсе на разуметь, что во книге да написано, а о содержимом душенеобходимой Библии узнавали от батюшки). Раз люди обучились читать, следовало спрос удовлетворить предложением, и невидимая рука рынка щедро спонсировала появление множества книг, в том числе и просто фантастических.
Тем не менее, на протяжении длительного времени опубликовать книгу было сложно; требовалось чтобы издательство было убеждено, что книга та полезна в плане деньгоприносящем — что она будет продаваться. Местные иксперды агрессивно жужжали, зарезая любые книги которые им не нравились. Зверствовала и государственная цензура. Конечно, были подпольные издательства и самиздат, но это было не для всех, да и охват таких книг оказывался не столь впечатляющим.
Разворот могучести произошёл уже в XXI веке, появилась возможность публиковать тексты в сети, причём делать это как бесплатно, так и без особой цензуры, а аудитория моментально прилетала на запах мёда (впрочем, иногда прилетали мухи, но мы не знаем почему). Появилось очень много всякого творчества, в том числе и откровенно гениального, как например романы Рыбаченко, которые в противном случае просто не смогли бы протиснуться в люди, так как критики явно нашли бы к чему придраться, и сей светоч не посетил бы людей.
Подвиды[править]
Одна из основных классификаций писателей — по качеству. Она выделяет три типа.
1. Графоман.[править]
Обычно графоман — писатель начинающий, ничему еще не научившийся, и потому творящий совершенно нечитабельный бред. Иногда, впрочем, даже у графоманов получаются неплохие произведения, но редко, чертовски редко.
Основная потребность графомана — писать. Не важно, что и как, лишь бы писать. Переход к более высокой ступени развития случается, когда у него появляется желание быть читаемым. И тогда графоман ищет читателей. Чаще всего находит он их в интернете, на сайтах вроде «Самиздата» или Proza.ru. Тут возможны различные варианты развития.
Самые невезучие получают по мордасам от критиков (коих на любом сайте хоть отбавляй, причём не всегда адекватных), и либо полностью бросают это дело, либо продолжают писать, никому не показывая. Этих ребят можно лишь пожалеть, и то не всегда.
Второй вариант — графоман сталкивается с подобными ему, и начинается взаимное жополизательство. Результат — все довольны. Кроме тех несчастных, кому попадутся творения непризнанного «гения».
И наконец, третий путь — если графоман оказывается достаточно упорным и хоть немного талантливым, он, даже получив по башке, не останавливается, а все похвалы воспринимает лишь как стимул двигаться дальше. Это случается действительно редко, но все же случается. Таким путем графоман переходит в класс нормального писателя.
Есть, правда, и совсем, казалось бы, необычный путь, когда графоман желает не славы, не читателей, а PROFITа. И если сильно повезет, и издатель таки напечатает его творчество, графоман быстро превратится в пейсателя.
2. Нормальный писатель.[править]
Этот вид писателей очень редок. В сущности, он так же редок, как нормальные люди. Главным образом потому, что быть нормальным писателем действительно трудно. Нормальный писатель — это писатель, уже научившийся связывать фразы и придумывать сюжеты, но все еще жаждущий не бабла, а читательской любви. ИЧСХ, часто ее-то он получает.
Заработок нормального писателя в этой стране невелик. Многим, во всяком случае, не хватает. Неудивительно, что многие писатели быстро переходят в третью группу, хотя некоторые держатся довольно долго. До сих пор не скатились в сраное говно — примерно 95 % этого подвида давно мертвы.
3. Пейсатель.[править]
Собственно, еврейский расовый сионистский писатель ради денег. Название типу дано в честь эталонного представителя — Сергея Лукьяненко (подробнее см. статью Пейсатель).
Пейсателей несчетная тьма. Многие мутировали из нормальных писателей, однако встречаются и экземпляры, проскочившие самый лучший для читателя этап — к примеру, Донцова.
Целью пейсателя всегда является profit. В погоне за ним пейсатель чаще всего напрочь забывает о качестве произведений, повторяет уже написанное, пишет левой задней, лишь бы побыстрее. Чаще всего, как ни странно, произведения пейсателей читабельны, и на первый взгляд говном не кажутся — большинство пейсателей достаточно много писали, чтобы надрочить стиль и достаточно интересную завязку, но вот потом… Именно поэтому их продолжают печатать, а пипл хавает.
Как стать писателем?[править]
Вопрос, который задавали в своей жизни примерно 100500 идиотов. Особенно популярен был в Совке, когда писатели, способные прославлять Единственно правильную™ политику Партии, были вполне себе обласканы государством. И вот, наивные юноши спрашивают у седого мэтра, как же добиться вашего успеха?
И мэтр, попыхивая сигарой, начинает важно рассказывать, что важнее всего для книги Идея, на втором месте Сюжет и Стиль, что «фразы-гусеницы» недопустимы, а одинаковые буквы на стыке слов — это пиздец, kill it with fire!
А главный пейсатель-русскофэнтезист даже написал целую книгу с именно таким названием. Посмотреть можно, но верить — опасно.
Ну а сейчас, когда совок миновал, вопрос этот стал однозначным детектором. Если вы хоть раз его задали — будьте уверены, писателем вы никогда не станете. В лучшем случае — пейсателем.
Троллинг графоманов[править]
Троллить графоманов не только интересно и просто. Сдохший графоман — это не только ценная копипаста, но и могущественные лулзы, хотя наверное дело всё же негодное — пусть себе пишет. Что характерно, если ЧСВ графомана хоть чем-нибудь обосновано, затроллить его не удастся. Он знает, что пишет хорошо, он видит, что пишет хорошо — он неуязвим.
Другое дело — истинные бездарности.
Этот человек смотрит на свой убогий текстик слезящимися глазами, пытаясь понять, почему от этих «И тут сын сказал королю: „Я убью дракона“, — и пошел, и убил дракона, и принес голову дракона королю, но короля уже убили…» тянет блевать даже его самого. Единственное, что заставляет его верить в лучшее — восторженные комментарии читательниц и поддержка друзей, таких же талантливых, как и он сам…
И тут приходите вы.
Разновидности[править]
- Писалка — малокачественный МТА, который тем не менее очень стремится писать
- Писало — медленно, но верно пищущий автор, своего рода писатель-сигма.
