В глубине Великого Кристалла
Теория Великого Кристалла — глобальная теория мироздания, остроумная игра ума писателя. Согласно этой концепции, Большая Вселенная обладает рядом свойств, характерных — в упрощённом подобии — для кристалла, каждая «грань» которого — по сути, отдельный метагалактический домен, со своими галактиками, звёздами, Землёй, ну и всем таким. «Рёбра» оного Кристалла, то есть места схождения этих граней, называются меридианами. В подобных местах, при благоприятных обстоятельствах, возможен локальный переход с грани на грань, при этом не всегда сразу очевидный для (невольного)путешественника. При этом сам Кристалл как бы замкнут в тороид, но не простой, а слегка перекрученный, так что грань «А» в какой-то момент плавно переходит в грань «Б», грань «Б» в грань «С» и так далее. Мёбиус-вектор, хуле ж там.
Отдельные одарённые личности (помним, как статья называется?) обладают возможностью мгновенно перемещаться из (теоретически) любого места в (теоретически же) любое место — это называется «прямой переход», то есть туннельное фазирование сквозь потенциальный барьер (в данном случае межпространственный вакуум) Кристалла при помощи врожденных псионических способностей. Из этого незаметно следует, что Крапивин идеалист, то есть фундаментальный срач о первичности материи или сознания решает в пользу сознания (вам обещали СПГС? То ли ещё будет). Кстати, Бог у него везде написан с большой буквы (хотя именно так по правилам и есть, но срач об этом разводить, пожалуйста, в другом месте), среди героев присутствуют адекватные, умные и даже мудрые священники (и это в конце 80-х!), и вообще прослеживается симпатия к вере.
Крапивофагам: TODO: рассказать с пруфами, что ВПК лично говорит о Боге и вере. Навернка ж спрашивали
Канонически, в «кристаллический цикл» входят произведения:
- «Выстрел с монитора» (1988),
- «Гуси-гуси, га-га-га» (1988),
- «Застава на Якорном Поле» (1988),
- «Крик петуха» (1989),
- «Белый шарик матроса Вильсона» (1989),
- «Лоцман» (1990),
- «Сказка о рыбаках и рыбках, или Лунная рыбка» (1991).
Но оформляться теория Кристалла начала намного раньше, и вообще следует держать в уме, что все сюжеты, относящиеся к теме, по сути моноконсолидированы. Поэтому, для полноты восприятия, знакомиться с глубинами Великого Кристалла лучше по порядку написания, а именно — с трилогии «В ночь большого прилива» (1969—1977), на подвиг героя которой Командор ссылается потом буквально в каждой книге цикла. Первый сюжет, относящийся к мирам Кристалла — вроде бы рассказик «Имени погибших». И хотя к нему ещё и приквел есть — «Я иду встречать брата» (1961), — их оба лентяям пропустить можно теоретически безболезненно.
Голубятня на жёлтой поляне (1982—1983) — Гарри Поттер Гелька Травушкин и Жестокая Мыслящая галактика. Космические корабли, бороздящие просторы деревенских лужаек. Манекены и гипсовые статуи, не уничтожимые тяжелым лучемётом, но пробиваемые навылет специально обученным мячиком и разносимые вдребезги простой барабанной палочкой.
Оранжевый портрет с крапинками (1985) — Итты. Марс как будущее Земли — старушка очень сильно похудела за хрентильоны лет…. Постановка проблемы взаимосвязей Граней Кристалла. Итты, набегающие с песчанных буеров на корованы. А корованы, внезапно, тауренские. Автор любит TIME PARADOX.
«Выстрел с монитора». Подобрались к, собственно, циклу. Монитор — это не экран, а не скажу, что. Вы уже заметили, что ВПК по статье всё время называется Командором, но нигде не сказано, почему? Вооот, это термин «кристаллического цикла». Становление школы командорства, со всеми её идеологиями, течениями. расколами et.c начинается здесь.
В одном ряду с «Мы» и «1984» рекомендуется ознакомиться с повестью «Гуси-гуси, га-га-га» — трэшевая антиутопия, в которой главному герою стукнуло уж за сорок годков. Оный герой, будущий Командор, а ныне ничем примечательным в серой массе обывателей мегагорода не выделяющийся, неожиданно «выигрывает» редчайший шанс уйти в мир иной по вероятности 1:1000000 (улицу не так перешёл). Полный гражданского самосознания, он сам идет в тюрьму. А далее милости просим прочесть. А чтобы выяснить, что всё-таки случилось с героем (непосредственно у повести сразу три концовки, и все в одном абзаце эпилога) — придётся читать и дальше.
Не будем повторять список, приведённый выше. Каждая книга выделяется чем-то, что позволяет присовокупить к ней облако тэгов: улан на рельсах; мыслящая звезда, история которой затянута на пять книг (кто сказал LEXX? Лексс будет через восемь лет…); Вечный Маятник; осколок месяца и луна, размножающаяся икрометанием… Оное облако потом активно эксплуатируется писателем везде подряд, поэтому отловить все перекрёстные элементы, в том или ином виде неравномерно распылённые по книгам основного и смежных циклов — по сути, и вовсе отдельный мега-задротский квест. А герой «Сказки о рыбаках и рыбках» и вовсе первый кандидат на помещение в качестве эталона в статью про Мэри Сью.
И да, сама по себе концепция Великого Кристалла — та ещё полоса препятствий для непривычного к системному СПГСу мозга.
