Хрупкая утопия

Итак, автор показывает нам уютный, пасторальный, одним словом — идеальный мир, в котором мы с радостью прожили бы всю жизнь. Мир в котором всем всего хватает, а жители неизменно добры и терпимы друг к другу, а также к гостям этого мира. Но что это? Вдруг, откуда ни возьмись, появляется персонаж-чужак, который начинает портить жизнь окружающим и разрушать гармонию этого мира. А что же жители? Они лишь топчутся на месте в ужасе, ибо за долгие годы благоденствия начисто отвыкли от борьбы с чем бы то ни было, забыли, что такое оружие и разучились защищаться.

Эта хрупкая утопия ещё менее реалистична, чем утопия обыкновенная, потому как едва какая-либо страна превратится в такую землю обетованную, как у всех соседей возникнет желание отхватить себе кусок-другой, и если у жителей этой «обетованной земли» не будет собственной мощной армии, утопии сразу наступит эпичный трындец. Тем не менее, если такая утопия занимает целую планету (не поднявшуюся до уровня межзвёздных перелётов), то она может быть вполне жизнеспособной — пока внутри неё не появится разрушитель.

Родственный троп — «Добро не может постичь Зла». Противотроп — Коллективная Сью, «утопия», которая отбиваться от внешних и внутренних врагов не только может и умеет, но и любит.

Примеры

Литература

• Николай Носов, «Незнайка в Солнечном городе»: трое ветрогонов (по сути — полуживотных с соответствующим интеллектом) поставили на уши целый город, да ещё и вдохновили множество коротышек на подражание им! А милиция давно отвыкла бороться с хулиганами, ибо за последние годы лишь читает нотации автодорожным нарушителям.
• Дж. Р. Р. Толкин, «Властелин Колец»: Саруман, без своей магии, с небольшой горсткой даже не орков, а обычных дунландских горцев, поставил на колени Шир.
  • Впрочем здесь субверсия: Фродо и его друзья смогли поднять хоббитов на восстание, закончившееся гибелью Сарумана и разгромом его сил. Вдобавок, ещё при оккупации хоббиты не сдались без сопротивления — многие ли помнят, что Фредегар Болджер с другими хоббитами начали партизанскую войну? Да и сам Шир сначала находился под протекторатом Арнора, а после его падения — в глубоком тылу территории Свободных народов Средиземья, потому как Ангмар лишь ненамного пережил Арнор, а потому желающих присвоить лёгкую добычу не было (кроме гоблинов, вторгшихся в Шир во время Долгой Зимы и получивших больших люлей). Саруман же проводил экспансию экономическими методами, превратив Шир в полуколонию, затем просто убрав приставку «полу-».
  • Ранее, в том же сеттинге: утопический Валинор под присмотром ангелов-Валар оказался весьма уязвим к единственному диверсанту — Мелькору.
• Волшебная страна же! Завёлся какой-нибудь Урфин Джюс — и без помощи извне жители мало что могут сделать.
  • С фитильком. Первый раз — да, а вот на второй раз обитатели значительно поумнели и уже активно участвовали в свержении диктатора. А к пробуждению Арахны они настолько подняли уровень крутизны, что всыпали колдунье-великанше по первое число, и даже когда она накрыла всю страну ядовитым Жёлтым Туманом, сделали всё возможное, чтобы к нему приспособиться. Да и в битве с Арахной родной гигантский орёл Кауфакс участвовал на равных с иностранным «гундамом» Тили-Вили.
• Олди, «Путь Меча»: стараниями легендарного героя Аль Мутанабби в Кабирском Эмирате настолько распространилось холодное оружие и искусство фехтования, что клинки обрели разум, а фехтовальщики с определённого момента перестали бить насмерть и даже просто ранить противника: мастерства обоих всегда хватало на то, чтобы остановить смертельный удар в последнее мгновение. В результате все конфликты стали решаться с помощью поединков, а все поединки стали бескровными. Обратной стороной стало то, что за долгие годы мира и люди, и клинки-Блистающие в принципе утратили способность к насилию, не допуская даже и мысли о том, чтобы кто-то кого-то ударил специально (если и случались травмы, то это, конечно, просто несчастный случай, фехтовальщик болен был и плохо себя контролировал, например) и по большей части забыли, что такая вещь, как умышленное убийство, вообще когда-то существовала. Когда на эту страну стали делать набеги тупые кочевники-варвары, фехтовать не умеющие, но бьющие насмерть, никто из её жителей не смог заставить себя причинить им вред. Но разрушили утопию совсем и не они (их утихомирил местный Мессия), а свои же власти и неравнодушные, когда попытались всё-таки научить её жителей драться насмерть.
• Иван Ефремов, «Час Быка» — с прикрученным фитильком. Самой земной утопии в принципе ничего не угрожает: её надёжно охраняет «порог Синед Роба» — закон, по которому «ни одно низкое по морально-этическому уровню общество не может выйти в межзвёздный космос». Но отдельные гости из этой утопии оказываются крайне уязвимы в инфернальном мире Торманса — несмотря на высокоразвитые технологии и личные сверхспособности.
• Его же «Таис Афинская» — в финале Таис и Эрис узнают о городе Уранополисе, который основал просвещённый царь Алексарх, дабы собрать в нём учёных и поэтов. Они отправляются туда, однако автор тут же подсвечивает, что в те неспокойные времена такой город просто не мог существовать слишком долго, и был разрушен завоевателями, причём, скорее всего, Таис и Эрис погибли при этом.
• Александр Громов, «Властелин пустоты». Жители мирной пасторальной планеты Простор вынуждены противостоять землянам, которые после серии войн и экологических катастроф превратились в настоящих монстров — и психологически, и физически. Для этого просторцы вынуждены устроить у себя «построение тоталитаризма в кратчайшие сроки». Справляются отлично, земляне, поражённые такой наглостью, отступают — но вот что осталось от прежнего Простора…
• Роберт Шекли, «Стандартный кошмар» («Добро пожаловать в стандартный кошмар» или «Наивная планета»). Планета Лорин — построили утопию после долгих лет тирании и так отвыкли от того, что надо иной раз принимать жесткие меры, что отдали абсолютную власть наглому землянину Джонни. Хотя при их технологиях могли ему устроить небольшую, но чувствительную оздоровительную порку.
• Он же, «Ордер на убийство» — ироничная субверсия. Жители одной давно заброшенной земной колонии, затерянной в космосе (только с одной деревней), живут в мире и взаимопомощи. Двести лет на Земле шла война и связи не было, но радио проснулось вновь, а жители деревни узнали о незначительном изменении названия земного правления: с «Содружества демократий» на «Империю». Колонисты, желая выглядеть не «чуждыми элементами» в глазах инспектора, подгоняют под новую норму свою деревню на основе древних книг (торжественно строят никому не нужные почту, тюрьму, церковь). Кажется, что у планеты Новый Дилавер нет никаких шансов, что её ждёт участь Простора из примера выше — причём независимо от того, будет ли она воевать с Империей или присоединится к ней. Но всё оказывается наоборот — осознав разницу в менталитете, земляне в ужасе бегут с Нового Дилавера, опасаясь, что и их заразит «вирус пацифизма».
• Герман Гессе, «Игра в бисер» — Касталия, страна рафинированных интеллектуалов. Хотя с самой Касталией на протяжении повествования ничего дурного не происходит, не раз отмечается, что она существует только благодаря консенсусу и доброй воле властей предержащих, заинтересованных в таком сообществе, поставляющем во «внешний мир» педагогические кадры. Стоит поменяться политической обстановке — Касталии придёт конец. В финале книги Магистр Игры прямо предрекает, что конец этот неизбежен и близок.
• Федор Достоевский, «Сон смешного человека» — один-единственный человек, притом далеко не злодей, морально разложил целую инопланетную цивилизацию.
• Герберт Уэллс, «Машина времени». Пасторальная цивилизация элоев. С фитильком, потому что живущие под землей морлоки не пытаются извести элоев под корень, а просто используют их как кормовую базу.
• Пол Андерсон, «Крестовый поход в небеса» («Крестоносцы космоса»). Инверсия, так как воинственная раса версгорцев устраивает откровенный геноцид слабым и миролюбивым расам, но приходит в ужас, когда непонятно откуда взявшаяся инопланетная раса разносит в щебенку три базовых крепости и прописывает по щам колониальной администрации!
• Олдос Хаксли, «Остров». Да-да, утопия от автора той самой антиутопии. Единение на основе усредненной восточной философии, гипноза, психологии и наркотиков построено на тропическом острове Пала. В конце благополучно захвачен армией западных колонизаторов.

Театр

• Владимир Маяковский, «Клоп» — весь коммунизм удалось морально разложить выпендрёжному рабочему-алкашу Ване Присыпкину.

Кино

• «Разрушитель» — один бандит подчиняет себе город-миллионник.
  • Будь Фрэндли чуть более решительным человеком, «утопия» бы уже рухнула.
• «Бегство Логана» — не то утопия, не то антиутопия (зависит от восприятия каждым жителем в отдельности). Когда Логан сообщил результаты своего задания, главный компьютер вышел из строя, т. к. эти результаты полностью противоречили его ожиданиям. И вся система жизнеобеспечения (в том числе и человекофабрики) вышли из строя.
• «Изобретение лжи» — в мире, где никто не умеет лгать, один человек внезапно обретает это умение, «и тут ему как карта попёрла».

Мультфильмы

• «My Little Pony: The Movie». Когда страну Эквестрию атакует войско короля Шторма, пони оказываются совершенно неготовыми к нападению и неспособными оказать хоть какое-то сопротивление. Столица оказывается захваченной всего одним воздушным кораблём, сопротивление оказывает всего одна из четверых принцесс, а шестёрка главных героинь попросту сбегает из города.
  • Этот троп можно наблюдать и во многих сериях мультсериала. И выкручиваются авторы порой не самыми честными методами.
• «ВАЛЛ-И» — условия, созданные на космическом корабле землян. В результате люди деградировали до ожиревших, беспомощных существ, неспособных даже передвигаться самостоятельно.
  • Но капитан таки смог противостоять бортовому ИИ, да и люди быстро отошли от этой утопии…
• «Черепашки-ниндзя» 1980-х годов (названия серии за давностью не припомню). Имела место машина времени, и Рокстеди с Бибопом притащили в будущее с полдюжины панков. Будущее без Шреддера и Кренга, давным-давно нейтрализованных черепахами, оказалось реально хрупким.

Видеоигры

• Fallout: New Vegas — Убежище 3, добродушные жители которого не смогли противостоять банде наркоманов-дегенератов Чертей, так как не сформировали силы самообороны, а оружие хранилось под замком.

Реальная жизнь

• Остров Чатем, на котором племя мориори построило общество без насилия. Племя дожило до прихода европейцев, которые увидели, как это племя было порабощено воинственными маори. Утопии хватило на двадцать четыре поколения. Одним из методов борьбы с насилием среди них была евгеника, состоявшая в кастрации наиболее бойких мальчиков, чтобы те не могли передать склонность к насилию своим потомкам.
• Историки говорят, что когда-то на Крите было такое, но потом наступило то ли нашествие другого народа, то ли извержение (то ли всё вместе).
• Некоторые историки, начиная с Марии Гимбутас, считают таковой утопией и так называемую Старую Европу (трипольскую, баденскую, старцевскую культуры). Все закончилось в связи то ли с нашествием индоевропейцев, то ли из-за голода и эпидемий, то ли из-за всего сразу.