Автор пишет про свой пол

Бывает так, что автор хорошо прописывает персонажей обоих полов, их поступки и мотивацию.

А бывает так, что автор, скажем, хорошо описывает женщин. А мужчины получаются все одинаковые, под копирку, невнятные. Или все как на подбор злодеи и антигерои. Почему так? Смотрим на обложку — ба, и верно, ведь автор и сама — женщина. Неудивительно, что она лучше понимает себя.

Аналогично и для мужчин. Большая часть героев до двадцатого века — мужчины, просто потому что герои списаны с авторов.

Другим изводом тропа являются персонажи, ведущие себя несоответственно своему полу. Если автор-мужчина не умеет писать женских персонажей, но пытается, и они выходят мужланы мужланами — или автор-женщина с тем же успехом пытается изображать мужских персонажей — это тоже оно.

Эта статья ни в коем случае не призывает осуждать авторов, пишущих о своём поле. Она о том, что у отдельных авторов свой пол описывается выразительней. И в результате получаются «женские» и «мужские» произведения в противовес «общечеловеческим».

Минутка реальности

В реальности представления о мужском и женском мышлении — не более чем стереотипы. Я скозала! Мальчикам — синее, девочкам — розовое, мужчина воспринимает (и описывает) пространство как карту (=уменьшенную модель), а женщина — как путеводитель (=алгоритм нахождения дороги от одного известного ориентира до другого). При описании внешности персонажа мужчины обычно делают акцент на тех его характеристиках, которые важны в текущей сцене (один их лучших примеров здесь — описание Петра в «Полтаве»), в то время как женщины описывают важные и второстепенные черты внешности вперемешку. При описании рефлексии персонажа мужчины чаще ударяются в романтизм (=описание сильных эмоций сильной личности), в то время как женщины — в сентиментализм (=описание вообще всех эмоций в ущерб всему остальному). Женщина с намного большей вероятностью обратит внимание на голос персонажа, чем мужчина; кроме того, женщины чаще и достовернее пишут о тактильных и болевых ощущениях, в то время как мужчина про такой момент с высокой вероятностью просто забудет. В описании поведения персонажа для мужчины обычно первостепенны объективные цели персонажа (~«я хочу стать королем, следовательно, я должен свергнуть негодяя-узурпатора»), в то время как для женщины — его субъективные отношения с другими персонажами (~«я должен свергнуть негодяя-узурпатора, потому что я ненавижу его за X, Y и Z»). При описании оружия мужчины чаще обращают внимание на свойства и практическое применение оружия (если какие-то детали не важны для сюжета прямо сейчас), у женщин оружие либо не описывается совсем, либо описывается, но с явным упором на декоративные элементы. Также мужчины куда чаще затрагивают в повествовании политику и макроэкономику, а их экономические модели и модели гос.устройства обычно получаются более точными. А вот в описании одежды или быта лидерство обычно за женщинами. И так далее.

Вот только в реальности исчезающее мало людей полностью соответствует стереотипу мужского и женского мышления, большинство в той или иной пропорции сочетает в себе разные черты. И, соответственно, если автор умеет прописывать характеры, то и суровая бой-баба, и нежный мечтательный юноша-романтик будут смотреться вполне естественно и не вызывать вопросов. Вольно цитируя Мартина: «Надо просто помнить о том, что противоположный пол — люди».

Проблемы возникают в двух случаях:

1. Этого не помнит автор. И тогда появляются героини-декорации и герои все на одно лицо.
2. Этого не помнит читатель. А вот тут ситуация сложнее. Люди в целом склонны мыслить стереотипами и лучше воспринимать то, что подтверждает их мнение. А потому видя на обложке женское имя выхватывают из текста «женские» признаки, и наоборот. Как в разделе «Примеры», где кого-то так впечатлили положительные женские персонажи Робин Хобб, что он начисто забыл всех положительных мужских (один из которых — постоянный POV!).

В узких кругах широко известен «эксперимент Светланы Скорняковой». Надежда Попова однажды в виде эксперимента под псевдонимом «МТА Светлана Скорнякова из Воркуты» начала выкладывать на Самиздат роман-стилизацию под вестерн «Дети Запада» и писать всем местным критикам с просьбой прочитать и оценить. Оценки были соответствующие: «ни одного более-менее полно описанного мужского образа не увидел. Да и зачем они вам? Жанр, как мне показалось, женский любовный роман», «не женский, а чисто девичий взгляд на мужской образ, несколько идеализирован», «при прочтении остается ощущение, что мужчина думает как девушка. Молодая». А между тем текст был первыми главами малоизвестного романа Джека Лондона «Лунная долина», в которой просто заменили имена.

А у автора правки приятель как-то взял почитать роман Сэнди Митчелла и потом убеждённо доказывал на его примере, что женщины не умеют писать про войну и от мужского лица. Как выяснилось — не знал, что в данном случае имя Сэнди мужское.

Точно так же многие женщины в рецензиях на созданные мужчинами произведения выхватывают из истории «мужские» признаки и на основании их обвиняют автора в неумении прописывать женщин (не верите — зайдите на любой около-феминистский ресурс, посвящённый художественным произведениям).

«Неумение автора описывать другой пол» может происходит из недостатка мастерства у автора, но, гораздо чаще, следует из читательской привычки судить книгу по обложке.

Минутка реальности с другой стороны

Тексты написанные мужчинами и женщинами отличаются настолько стабильно, что их различия входят даже в учебники, а специалисты по сбору данных с достаточной для маркетинговых целей достоверностью определяют пол по комментарию в Фейсбуке, так что обьективные различия существуют. Соответственно формулировать мысли за персонажа другого пола уже становится задачей на литературное мастерство, чего без совсем острой необходимости автор делать не будет - и так написать книгу это большая задача, нечего её усложнять.

Также трудности автора не столько на различия в описании быта/макроекономики, а в том что строже привязано к полу - собственно половой жизни и вытекающих из них мотивов, с этим у авторов хронические проблемы. Не забываем и о сильной половой сегрегации - большинство обществ в истории если не просто разделяли парней и девушек, то очень сильно модерировали их взаимодействие.

Многие писатели не боятся этого и делают персонажей другого пола главными героями, но тогда стабильно большие сферы их жизни описываются поломано. Вспомнить только бесконечные ретконы ориентации Эйрела Форкосигана или странное поведение Хонор Харрингтон которое фанаты распихивают по обоснуям - если бы эти два автора поменялись персонажами их достоверность уж точно возросла бы. С другой можно заметить как сочно автор может описывать персонажа другого пола - вдохновения писать целую книгу нужно немало, а с парой косяков можно смириться. Так что хотя персонажи своего пола получатся явно достовернее это ещё не причина описывать только их.

Примеры

Женские примеры

• Эйко Кадоно, «Школа доставки Кики» (известная по экранизации Миядзаки). Первостепенные и второстепенные роли отведены девушкам и женщинам. Два исключения — кот героини в роли комического прислужника и паренёк в роли половой инверсии «девы в беде».
• Вонда Макинтайр, «Dreamsnake». Главгероиня Змея, воистину сильная и независимая, путешествует по миру с приёмной дочерью. У неё есть мысли, сомнения, переживания и Миссия. Встреченные ей мужчины выступают как помехи или помощь, не раскрываясь свыше этого.
  • Инверсия в новеллизациях Star Trek — образы капитана Джеймса Кирка и его команды, в немалой степени мужской, исключительно ярки и убедительны.
• Оксана Панкеева и её «Хроники странного королевства» — инверсия: мужские персонажи вышли интереснее и убедительнее женских.
  • Спорно. Ольга — весьма запоминающаяся деконструкция традиционного образа «рыжей и ехидной попаданки», Кира, Этель, Тереза, Джоанна, Стелла, Морриган, даже вполне эпизодическая Дана хороши и объемны.
• Цикл Ольги Громыко о Вольхе Редной и многочисленные подражания ему.
• Как сказали про Мюрэ и её «Неми Монтойю», в этом комиксе мужчины ведут себя как женщины, а женщины — как мультяшки. Собственно, за второе в основном комикс и полюбился.
• Аверсия с «Гарри Поттером» — не прочитав имя автора, чёрта с два догадаешься, что эти семь книг написала женщина. Первые мальчишки-покупатели так и думали, что J. K. — инициалы мужчины. Маркетинговый ход.
  • А одна из преподавательниц автора правки говорила, что чувствуется, что ГП написала тётенька.
• «Волкодав» Марии Семеновой. Полный набор всех штампов, клише и шаблонов, характерных для «женского фэнтези», прямо-таки эталонный пример.

Мужские примеры

Чаще всего такое можно встретить в произведениях, где роль женщины — это всегда «дама в беде», «мужской трофей» либо «прислужница злодея».

• Ян Флеминг и его Бондиана.
  • Забавно, автор утверждает, что «Шпион, который меня любил», где главная героиня женщина, написан не им.
    • Флеминг так писал? Мне известно только, что он невзлюбил роман, когда тот не снискал успеха ни у критиков, ни у публики.
• Говард Лавкрафт писал в жанре «мужчины встречают НЕОПИСУЕМОЕ». Женщины есть — но это либо антагонистки-ведьмы, либо второстепенные персонажи.
• Р. Скотт Бэккер и его «Князь Пустоты» со своим гипертрофированно-жестоким миром. Даже во второй трилогии, где женщинам дали больше прав, ситуация не меняется.
  • Хотя спорно: мир цикла жесток и крайне патриархален, но женские персонажи достаточно разнообразны, у каждой есть и характер, и история.
• Эдгар Райс Берроуз и его марсианский цикл — галантные джентльмены, будь то земляне или марсиане, проявляют чудеса героизма и самопожертвования ради «дам в беде», мимоходом решая судьбы умирающей планеты. Роль дамы обычно сводится к ожиданию у окошка, пока мужики разберутся между собой; изредка даме дается роль POV-персонажа, тогда она даже может заколоть кинжалом какого-нибудь мелкого злодея, но потом все равно сидит у окошка, пока не спасут. Замечательно, что дамы в конце никогда не обламывают галантных джентльменов, легко соглашаясь быть «мужскими трофеями», и вообще оказываются принцессами, волею судьбы заброшенными на чужбину.
• Лев Николаевич Толстой. Был IRL во многом "мужским шовинистом", соответствующим образом и женские персонажи описывал. Иногда, правда, результат получался богаче и ярче замысла (писатель все-таки талантливый), но автор с этим старательно боролся.
  • По сравнению с большинством современников Толстой кажется автору этой правки чуть ли не феминистом. В "Анне Карениной" есть сцена, в которой отец Кити Щербацкой насмехается над феминистками, требующими равноправия: «Все равно, что я бы искал права быть кормилицей и обижался бы, что женщинам платят, а мне не хотят» . Там же некоторые утверждают, что старая дева должна ухаживать за детьми своих сестер и невесток и не желать чего-то еще. Толстой показывает реакцию Кити на эти слова и даже запоздалую реакцию на них Левина: «Они возобновили разговор, шедший за обедом: о свободе и занятиях женщин. Левин был согласен с мнением Дарьи Александровны, что девушка, не вышедшая замуж, найдет себе дело женское в семье. - Нет, - сказала Кити покраснев, но тем смелее глядя на него своими правдивыми глазами, - девушка может быть так поставлена, что не может без унижения войти в семью, а сама... Он понял ее с намека. - О! да! -- сказал он, - да, да, да, вы правы, вы правы!

И он понял все, что за обедом доказывал Песцов [защитник прав женщин] о свободе женщин, только тем, что видел в сердце Кити страх девства и униженья, и, любя ее, он почувствовал этот страх и униженье и сразу отрекся от своих доводов». Впрочем, троп может встречаться и по другим причинам:

• Главные герои у Владислава Крапивина — почти всегда мальчишки (девочки встречаются редко, да и то, по словам самого автора, «всё равно получается мальчик в юбке») или взрослые мужчины. На вопрос о причинах автор обычно отшучивается: «Потому что я сам в детстве был мальчиком и никогда не был девочкой».
  • Аналогично у Льва Кассиля (у которого Крапивин и позаимствовал эту шутку).
• У Вадима Панова очень разнообразно и интересно прописаны мужчины, зато женщины как под копирку, даже описание внешности в девяносто процентах случаев примерно одинаковое, отличается только цветовая гамма и рост.
• По мнению Джона Голсуорси, сабж характерен для творчества Дюма-отца: «Мужчины удавались Дюма лучше, чем женщины. Анна Австрийская, Марго, Луиза, мадам де Монсоро и герцогиня де Шеврез написаны хорошо, но не блестяще; миледи — попросту чудовище в юбке, а больше у него и нет особенно интересных женских образов. Зато мужчины его могут потягаться с лучшими литературными героями: они гордо шагают по десятилетиям, они поистине великолепны».
• Колесо Времени — наблюдается такая проблема. Почти любого женского персонажа можно описать словами «гордая, хладнокровная, но слегка истеричная интриганка». Учитывая, что мир мягко-матриархальный и женских персонажей в нем чуть более чем ДОФИГА, порой очень трудно вспомнить, чем же они отличаются друг от друга, кроме имен и занимаемых должностей.
• Братья Стругацкие писали в основном про мужчин, поскольку, как признавались сами, женщины и дети всегда оставались для них какими-то загадочными и непонятными существами.

И аверсия у Майкла Суэнвика в «Дочери железного дракона» — глубоко и точно описаны переживания взрослеющей девушки-подростка. Как пояснял сам автор, для этого достаточно было вырасти младшим братом нескольких сестер.

Примеры за пределами литературы

• Джордж Лукас и его Индиана Джонс.
• Фильм «Женщины» 1939 года и его ремейк 2009 года. Все персонажи — женщины, включая эпизодических и персонажей массовок, мужчины лишь упоминаются, но в кадре не появляются.
• «Тело Дженнифер». Режиссер и сценаристка женщины. Положительных мужских персонажей в нём нет вообще.
• Всякое аниме про девочек-волшебниц, вроде Sailor Moon (создатель — женщина Наоко Такэути). Самые прописанные персонажи — женские, а мужские персонажи — либо картонные герои второго плана, либо злодеи, либо гендерная инверсия девы в беде.
• Жанры эротики, созданные женщинами для женщин (как яой, где главные герои - геи, часто с женскими мозгами) или мужчинами для мужчин (как юри, где главные герои - лесбиянки, часто с мужскими мозгами).
  • Как следствие яой — жанр, в большинстве своём создаваемый женщинами для женщин, изобилующий женственными бисёнэнами, гетеронормативными штампами по типу грубых ухаживаний и романтизации изнасилования, а на третьем плане может мелькнуть и яойщица.
  • У геев и бисексуальных мужчин есть отдельный жанр — бара.
• Серия игр Gothic, особенно первая часть. Типично мужской средневековый мир. В первой части действуют одни мужчины, территория — гигантская тюрьма, где женских персонажей можно пересчитать по пальцам одной руки (это если концерт вырезан, как это было в первой русской локализации, а если он есть, то одной рукой не управиться), и они рабыни-наложницы без прописанного характера и с единственной фразой «Уходи. Тебе нельзя со мной разговаривать». Во второй части женских персонажей тоже мало, и они в основном просто безымянные крестьянки и горожанки, есть лишь женщина-глава гильдии воров и ведьма-алхимик. В третьей части уникальных женских персонажей всего трое, остальные женщины — массовка, и их всё равно мало.
  • Однако существуют моды, где протагонист — женщина. Самый известный из них «Долгий путь домой» — для первой части и «Велая — сказание о воительнице» — для второй.
• S.T.A.L.K.E.R. - баб нет. Совсем. В книжной серии ситуация чуть менее грустная.

См. также

Most Writers Are Male