Путешествия Гулливера

nplus1.ru/news/2019/01/22/Gullivers-Travels-correction
Японский физиолог исправил ошибки в «Путешествиях Гулливера» через триста лет после публикации книги. Свифт указывал в тексте, что Гулливеру приходилось ежедневно съедать пищу 1724 лилипутов, но, как рассчитал Тошио Куроки, Гулливеру хватило бы еды 42 лилипутов.
congregatio.livejournal.com/3012966.html Комментарий
Теперь мне интересно, кто и как пилил рацион остальных 1682 лилипутов.

— Японский учоный косплеит члена Академии прожектёров в Лагадо. Вот поэтому Свифт и не любил науку…

«Путешествия Гулливера» (англ. Gulliver’s Travels) — тетралогия романов англо-ирландского (англичанина по национальности, но жившего в Дублине) писателя Джонатана Свифта, изданная в 1726 году. В ней рассказывается о корабельном враче Лэмюэле Гулливере и о странах, в которых тот побывал. Полное название: «Путешествия в некоторые удалённые страны мира в четырёх частях: сочинение Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а затем капитана нескольких кораблей». Произведение содержит большое количество сатиры и отсылок к реалиям Англии XVII—XVIII веков, а потому предназначен скорее для взрослых людей. Тем не менее, популярностью пользуются в основном детские переделки. Каноническим иллюстратором считается Жан Гранвиль.

Свифт был не только писателем, но также священником — деканом (настоятелем) собора Св. Патрика — и публицистом, который энергично защищал права простых ирландцев. В его активе — памфлет «Скромное предложение», «Сказка бочки», «Письма суконщика».

Сюжет[править]

Первая книга[править]

Когда попов пахать заставят,
Трактирщик пива не разбавит,
Портной концов не утаит,
Сожгут не ведьм, а волокит,
В судах наступит правосудье,
Долгов не будут делать люди,
Забудет клеветник обман,
И не полезет вор в карман,
Закладчик бросит деньги в яму,
Развратник станет строить храмы
— Тогда придёт конец времён,
И покачнётся Альбион!

— Шекспир о сути первой книги за пару столетий до неё.

Судовой врач Лемюэль Гулливер терпит кораблекрушение и попадает на неведомый остров, где оказывается захвачен лилипутами — людьми, которые в 12 раз меньше, чем настоящие. Гулливер обещает слушаться, благодаря чему император Лилипутии^[1] даёт ему некоторую свободу. После этого Гулливер aka «Человек-Гора» начинает изучать Лилипутию, её нравы и обычаи. Вскоре он узнаёт о том, что Лилипутия ведёт войну с Блефуску — другим государством, населённым такими же маленькими людьми. Причины войны кроются в том, что Блефуску в своё время приютила лилипутских староверов, считающих, что яйца надо разбивать с тупого конца, а не острого. Гулливер по просьбе правителей Лилипутии отбирает едва ли не весь флот у блефускианцев, однако отказывается причинять им дальнейший ущерб. Спустя некоторое время в королевском дворце вспыхивает пожар, и Гулливер тушит его своей мочой. После всего этого королевский двор обвиняет его в измене и собирается ослепить его. Гулливеру приходится бежать в Блефуску, откуда он возвращается домой.

Вторая книга[править]

Гулливер плывёт в Сурат и высаживается на неизвестный берег, где встречает великанов, которые уже сами больше людей в 12 раз. Это в некотором роде приключения в микромире. Один великан забирает его к себе. Спустя некоторое время Гулливера начинают держать в клетке и показывать на потеху публике, дав поручение великанской девочке Глюмдальклич следить за ним; за это время он дошёл до изнеможения. В конце концов его выкупает королева Бробдингнега (название страны великанов) и отводит вместе с девочкой в дворец. После этого Гулливер начинает общаться с королём и придворными и изучать страну, для чего ему соорудили специальный домик.

Общение с просвещённым монархом-великаном вскоре показывает, что чудовищно огромные бробдингнежцы сумели выстроить довольно-таки разумное и добродетельное общество. А вот англичане - нет, лол. Особенно короля ужасают истории о колониальной политике Великобритании, рассказанные Гулливером с внезапным налётом квасного патриотизма, а также предложение узнать секрет пороха, чтобы одновременно набивать сотни фрагов и распространять власть государства.

Что касается вас самого (продолжал король), проведшего большую часть жизни в путешествиях, то я расположен думать, что до сих пор вам удалось избегнуть многих пороков вашей страны. Но факты, отмеченные мной в вашем рассказе, а также ответы, которые мне с таким трудом удалось выжать и вытянуть из вас, не могут не привести меня к заключению, что большинство ваших соотечественников есть порода маленьких отвратительных гадов, самых зловредных из всех, какие когда-либо ползали по земной поверхности

— так резюмировано отношение к англичанам. Нуфф сказал.

За время, проведённое в Бробдингнеге, с нашим героем происходят разные непрятности: то карлик-шут обидит от зависти, то осы нападут, то обезьянка похитит. И во время одной прогулки птица уносит Гулливера и роняет в открытое море. Потом Гулливера спасают обычные люди, и он возвращается домой.

Третья книга[править]

Во время очередного плавания корабль Гулливера оказывается захвачен пиратами. Гулливер высаживается на первом попавшемся острове, недалеко от которого он обнаруживает Лапуту — громадный летающий остров. Этот остров подбирает Гулливера, и тот начинает общатся с его жителями. Лапутяне много занимаются математикой, астрономией и музыкой, но не могут применить свои знания на практике. Спустя некоторое время Гулливер высаживается в Лагадо, столицу Бальнибарби — страны-вассала Лапуты. Там он посещает Академию прожектёров и узнаёт об «изобретениях» её членов. Потом он посещает страну Глаббдобдриб, где правит король-некромант, который по просьбе Гулливера временно воскрешает некоторых исторических личностей; знакомится с древней культурой (к примеру, пробует приготовленное спартанским поваром блюдо); изучает происхождение различных родов. После этого он прибывает в Лаггнегг, где встречает струльдбругов — бессмертных людей, которые, тем не менее, всё равно стареют, и поэтому вынуждены страдать вечность. А поскольку у них отбирают всё имущество в пользу наследников, то являются бомжами. В конце Гулливер едет в Японию, откуда возвращается домой.

Четвёртая книга[править]

Гулливер становится капитаном судна «Адвенчер», но экипаж составляет против него заговор и высаживает на необитаемый остров. Там он встречает мерзких и неразумных обезьяноподобных людей. Они обступают Гулливера, но вдруг появляются конь, и эти твари бросаются убегать со всех ног. Вскоре появляется ещё конь, и они начинают о чём-то общаться, что сильно удивляет Гулливера. Эти кони уводят Гулливера в поселение, и выясняется, что тут живёт целая раса разумных лошадей — гуигнгнмов. Гуигнгнмы содержат тех самых обезьянолюдей в качестве рабочих животных и называют их еху (йеху). Гулливер, с их точки зрения, тоже еху, и разумный еху удивил их так же, как Гулливера удивили разумные лошади. Гулливер начинает общаться с гуигнгнмами и изучать их культуру; за время пребывания в стране он узнаёт, что еху ненавидимы всеми живыми существа, в особенности — гуигнгнмами (они даже обсуждали вопрос о том, не стоит ли стереть еху с лица земли). В конечном итоге он приходит к выводу, что каждый гуигнгнм намного разумнее, мудрее и благороднее абсолютного большинства людей (например, потому что гуигнгнимы не причиняют вреда друг другу, в отличие от людишек с их войнами); сами же люди больше смахивают на гнусных еху. Гулливер больше не в силах выносить человеческий облик, и поэтому он решает остаться в Гуигнгнмии навсегда. Но не выходит — гуигнгнмы изгоняют его, потому что он еху, а значит — порочен от природы. Гулливера это невероятно ранило, он уже думал об самоубийстве. Но тем не менее, он сооружает лодку и уплывает, после чего его спасает португальски корабль. Люди у Гулливера вызывали только отвращение, но всё равно он был благодарен капитану корабля за оказанную помощь. Когда же он возвращается домой, то не мог больше общаться с семьёй и даже находиться с ней в одной комнате. Позже он привыкает к ней, но отвращения питать не перестаёт. Гулливер покупает двух жеребцов (неразумных, естественно) и общается с ними вместо семьи. Конец.

Что здесь есть[править]

Голливудский адвокат — в четвёртой части Свифт прямым текстом пишет, что цель адвокатов зашибать деньги путем обмана, лжесвидетельств и затягивания дел до бесконечности (речь об имущественных тяжбах).
Добродушный гигант — безусловно, Гулливер для лилипутов. И большинство великанов из второго путешествия.
Крутая косичка — у Гулливера.
Крутой фехтовальщик — Лемюэль отбился от двух крыс с себя ростом с помощью оружия, которое в оригинале было hanger, а в переводе — кортик или тесак.
Курак и иногда Утай — одежды в книгах описаны как восточные, но в экранизациях они часто европейские
Лишь бы не как у людей — постоянно. Всё ради сатиры, разумеется. Автору правки с детства запомнился пример: если европейцы пишут слева направо, арабы — справа налево, китайцы — сверху вниз, то лилипуты — из угла в угол. Правда, Свифт утверждал, что так пишут английские дамы, но это тоже может быть сатирой.
Мир тысячи островов — ну, не тысячи, но их немало.
Наука — это плохо: Джонатан Свифт весьма недолюбливал современное ему науку, а в особенности Исаака Ньютона. Поэтому в третей части ей сполна досталось. соответственно Академия прожектёров и лапутяне.
Нелицо — чтобы струльдбруги не захапали всё имущество страны себе, в восемьдесят лет их объявляют юридически мёртвыми. Собственность иметь не могут, вступать в брак — тоже, показания в суде не принимаются.
Не люди — почти все фантастические народы, для которых человек оказывается удивительным пришельцем.
Отметина мага — с прикрученным фитильком, потому что хотя струльдбруги ни разу не колдуны, но таки аномальны. Они рождаются с круглым красным пятнышком размером с три пенса на лбу над левой бровью, в 12 лет оно делается зелёным и остаётся таким до 25 лет, затем его цвет переходит в тёмно-синий, на сорок пятом году становится чёрным, как уголь, и увеличивается до размеров английского шиллинга, и таким остаётся уже навсегда. А вот глабдобдрибцы, которые настоящие волшебники, ходят без всяких отметин.
Очумелые ножки — «Гуигнгнмы пользуются углублением между бабкой и копытом передних ног так же, как мы пользуемся руками, и проявляют при этом ловкость, которая сначала казалась мне совершенно невероятной».
Плохие люди — вся мораль четвёртого путешествия: когда Гулливер оказывается в стране разумных лошадей, он проникается их интеллектом и духовностью, а местного аналога людей — еху — начинает презирать и приходит к выводу, что люди — такие же гнусные еху, порочные от природы, только немного цивилизованее. Впрочем…
- Конец — моральный переворот — …в конце всех приключений добраться домой Гулливеру помогает капитан Педро де Мендес, причём бескорыстно и не жалея своих сил. После такого уже не скажешь, что все люди злы, корыстны и грубы как еху. Так действительно ли человечество порочно?
Попаданец — заглавный герой естественным путём попадает в сказку.
Принцессы не какают — аверсия: в первоисточнике фекально-мочеиспускательная тематика представлена широко. Но в пересказах для детей её либо сильно приглаживают, либо вообще выкидывают. Взять, к примеру, сцену с тушением пожара в покоях императрицы Лилипутии. По версии одного из пересказов, Гулливер накрыл пламя своей рубашкой(в оригинале как раз жаловался что куртку не захватил, а то бы ей обошелся), а на самом деле… ну вы поняли. Неудивительно, что он скоропостижно лишился благоволения монаршей особы.
- Коварная кучка и По уши в… — хватает:
  - Гулливер попытался перепрыгнуть великанских размеров коровью лепешку. Сил немножко не рассчитал, допрыгнул до середины. По уши — не по уши, а по колени хватило.
  - Также обычай показывать свою неприязнь к кому-либо, испражнившись на него, весьма распространён у еху — именно это чуть не случилось с Гулливером, когда при первой встрече он настроил против себя целое стадо.
Простое обучение языку — у Гулливера еще до основных событий книг хватало опыта (и способности) в изучении языков, да и обучением часто занимались профессионалы. И даже тогда он часто на вопросы отвечает «отвечу, только дайте еще пару месяцев язык поучить». Три-четыре месяца учебы для него было стандартным сроком.
- Языковых барьеров не существует — многочисленные адаптации грешат именно этим. Гулливер попадает в страны, напрочь оторванные от остального мира, но спокойно понимает всё происходящее.
Пряничные домики и тюльпаны. С одной стороны, в своих путешествиях Гулливер то и дело встречается с отборными голландскими негодяями (особенно в третьем). С другой, Гулливер в прошлом учился в Лейдене и у него в Нидерландах масса знакомых — и вряд ли все они такие же подонки.
Сверхгигант — Гулливер по отношению к лилипутам (имя «Гулливер» стало нарицательным), жители Бробдингнега по отношению к Гулливеру.
- Интересный факт — коротышки из произведений про Незнайку «ростом с небольшой огурец», т. е. примерно с лилипутов. Николай Носов явно вдохновлялся романом Свифта.
Тайничок в декольте — главный герой оказывается в декольте у великанши. Ему не понравилось… по всяким причинам.
Языки изменяются со временем — струльдбурги понимают друг друга с трудом, если они родом из разных веков. Обучаться уже неспособны по причине старческого маразма: они даже читать не могут — забывают в конце предложения, чего началось.

Тропы вокруг книги[править]

Авторские неологизмы — «лилипут», «гуигнгнм», «еху»… А вообще вымышленных слов здесь полно: у всех существ, которых встречает протагонист, есть свой язык, и читатель имеет возможность услышать по нескольку слов из них.
Знают именно за это — все знают, что Гулливер был великаном для лилипутов. А потом сам стал «лилипутом» по сравнению с великанами. Ещё могут вспомнить лошадей-гуигнгнмов и мерзких еху. В крайнем случае вспомнят летучий остров Лапуту. Бальнибарби? Лаггнегг? Глаббдобдриб? А что это такое, что его даже произнести нельзя?
Избыточный физиологизм — во всех путешествиях, во все поля.
Изменившаяся мораль: в Бробдингнеге Гулливер смотрел казнь вместе со своей девятилетней нянечкой — просто тогда детей спокойно водили на правосудие и почище простого обезглавливания (естественно, в воспитательных целях).
- А в четвёртой части описано то, как Гулливера чуть не изнасиловала самка еху. Которой было на вид всего лишь 11 лет. Сейчас о таком было бы сложно написать.
Мета-пророчество — в третьей книге Свифт высказал догадку о наличии у Марса двух спутников (открытых только в 1877 году) и довольно точно предсказал параметры их орбит.
Надмозги — Гулливер обычно носит оружие под названием hanger, что часто переводят как кортик (в самом известном переводе его называют попеременно кортиком и тесаком)… Можете представить себе стилет, которым распарывают брюхо крысе чуть ли не с тигра величиной? Скорее всего, у Гулливера на поясе болтается или абордажный тесак, или именно что кортик. Того времени.
Не в ладах с географией — аверсия: Свифт старался отыскать для своих вымышленных государств место на глобусе из реальной жизни. Бробдингнег (страна великанов) у него, например, находится где-то в районе Пролива Дрейка, а Лапута (летающий остров) — в Тихом океане, где-то на одной параллели с Японией. Правда, если с Лапутой всё вообще сошло гладко, то с Бробдингнегом декан таки дал маху, наделив стандартным среднеевропейским климатом и сельским хозяйством государство, расположенное едва ли не в Заполярье^[2]. Размеры же указывает примерно с две Африки.
Не в ладах с мореплаванием — сокращённый пересказ Тамары Габбе (который в нашей стране известен гораздо больше полной версии) начинается с фразы: «Трёхмачтовый бриг „Антилопа“ отплывал в Южный океан»: Тамара Григорьевна не знала, что бриг по определению — двухмачтовое судно с прямым парусным вооружением, но косым гафельным парусом на гроте. В оригинале этого, конечно, нет.
- Владислав Крапивин в полуавтобиографическом романе «Тень каравеллы» вспоминает, как его друг Павлик едва не отказался читать «Гулливера» из-за этой ошибки: дескать, если в первой же строчке такой ляп, то какой же бред будет дальше?!

Непристойно — значит, смешно и Так грубо, что уже смешно — классический образец.
Определённо не для детей. Подробнее по ссылке.
Отсылка — Доктор Сьюз, сказка «Хроника бутербродной войны». Это история противостояния народов Юки и Зуки из-за того, как правильно есть бутерброд — маслом вверх или вниз, прямо как у тупоконечников и остроконечников.
Получился мерзавец — автор сперва расписывает, как дурно и жестоко его современники обращаются с лошадьми… а затем показывает нам, что те самые гуигнгнмы, заявленные как исключительно положительные персонажи, обращаются с одичавшими людьми еху, которых они держат в качестве домашнего скота, ничуть не лучше, а гуигнгнм, которому Гулливер поясняет об обычае людей кастрировать молодых жеребцов, рассказывает своим сородичам, что им следует перенять этот обычай и применить его к еху. Автор, кажется, включил мизантропию в терминальной стадии и готтентотскую мораль^[3].
- Мизантропия мизантропией, но капитан де Мендес производит куда как более благоприятное впечатление, чем Гулливер, поэтому при чтении невольно задумываешься: быть может, басня понята неправильно?
Сатира с многочисленными На тебе! — классика жанра. в произведении полно аллюзий на Англию того времени, которые современному читателю без пояснений вряд ли будут понятны. Политики, которые высмеиваются в книге, мертвы и забыты, а Гулливер живёт и побеждает. Впрочем, наиболее известные переводы пестрят сотнями (!) пространных сносок.
- Первая часть. Война «остроконечников» и «тупоконечников» на тему «с какого конца разбивать яйцо», явно пародирующая католиков и протестантов (сам автор был англиканским деканом, так что ничего удивительного). Партии низкокаблучников и высококаблучников — виги и тори; то, что сын императора Лилипутии носит один каблук низкий, а другой высокий и оттого прихрамывает, указывает на сына правящего монарха, который покровительствовал представителям обеих партий. Спортивные состязания, по итогам которых должности достаются лучшим прыгунам и пролазам. Придворным за ловкие прыжки через палку вручают яркие ленты/нити для ношения на поясе, и их цвета (синий/голубой, красный и зелёный) повторяют цвета важнейших британских орденов — соответственно Подвязки, Бани и Андрея. Свифт поиздевался и над и над кабальной послевоенной дипломатией. Кроме того, в этой части сатира наиболее персонализированная: практически все знатные лилипуты имеют конкретных, с должностями и фамилиями, прототипов в британском истеблишменте времён написания книги.
- Вторая часть. Автор ещё более тонко подшучивает над нравами королевского двора (включая половые пристрастия его женской части) и лично над привычками короля Георга. Горькое разочарование в концепции «Просвещенного абсолютизма»: невежество идет из низов, и как бы ни был король-великан благороден и образован, исправить положения он не может. Досталось и учёным, которые все непонятное называют игрой природы.
- Третья часть. Политический террор, государственное управление на местах, схоластическая наука (задо-олго до мемов про британских учёных) и куча других прелестей в наличии. Высмеян британский Тайный комитет и цензура, которые буквально в каждом чихе видели намек на государственную измену и шифровки. «Захваченные письма и бумаги передаются в руки специальных знатоков, больших искусников по части нахождения таинственного значения слов, слогов и букв. Так, например, они открыли, что: сидение на стульчаке означает тайное совещание; стая гусей — сенат; хромая собака — претендента; чума — постоянную армию; сарыч — первого министра; подагра — архиепископа; виселица — государственного секретаря; ночной горшок — комитет вельмож; решето — фрейлину; метла — революцию; мышеловка — государственную службу; бездонный колодезь — казначейство; помойная яма — двор; дурацкий колпак — фаворита; сломанный тростник — судебную палату; пустая бочка — генерала; гноящаяся рана — систему управления». Самый смак в том, что всё это хоть и несколько преувеличено, но основано на реальном судебном процессе против одного из друзей Свифта. Трибниа, она же Лангден того времени, что вы хотели…
- Книга четвёртая — вовсе эталонное «На тебе!» в адрес человечества как такового.
Шрамы от цензуры — в переводе всех четырёх частей от Б. М. Энгельгардта (издательство «Молодая гвардия», 1984 год), нет доброй половины того, что упомянуто в этом списке тропов.
Эффект Большой Крокодилы — это произведение, особенно в первых главах, является пародией на тогдашний бестселлер — «Робинзона Крузо». И хотя «Робинзон» отнюдь не забыт, но пародийность от современного читателя, как правило, ускользает.
Эффект Телепорно — при иностранном прокате миядзаковского аниме «Небесный замок Лапута» во многих странах из названия опускалось слово «Laputa» (заимствованное из «Путешествий Гулливера») из-за сходства с испанским la puta («шлюха»).
- Существует версия, что Свифт умышленно использовал данный троп в своём романе. Гулливер приводит официальную теорию происхождения слова «Лапута» и предлагает свою альтернативную — при том, что образованному читателю это слово отлично знакомо…

Адаптации[править]

«Путешествие Гулливера в страну лилипутов и в страну гигантов» (Le voyage de Gulliver à Lilliput et chez les géants)[править]

Самая первая экранизация 1902 г. Режиссер Ж.Мельес. Всего 4 минуты.

«Новый Гулливер»[править]

Новый Гулливер, новый киноязык

СССР, 1935 г. реж. Птушко. Это был абсолютно новаторский фильм в плане сочетания живой актёрской игры и кукольной анимации. Тогда никто так не снимал, особенно полный метр. Представляет собой не столько адаптацию, сколько «фанфик с попаданцем»: фильм повествует о советском пионере, который попал во сне в Лилипутию…

Идеология в адаптации/Конъюнктурный пересмотр — …и стал бороться с лилипутским королевским режимом. Который до боли напоминал российское самодержавие в максимально неприглядном виде.
Глупый король — придворные вертят королём как хотят, а тот только улыбается и глупо смеётся.
Дать герою своё имя — товарища Юдина, награждённого в начале фильма, играет Иван Юдин.
Музыкальный триппер — слащавый романс «Моя лилипуточка», насмешка над дореволюционными песнями в исполнении Вертинского.

Мультфильм «Путешествия Гулливера»[править]

США, 1939. Полнометражный, цветной, по первой части.

Блестящий неканон/Нафиг идеологию! — сатирический памфлет превратился в детскую сказку, но в блестящую детскую сказку! Никакого спора тупоконечников и остроконечников нет. Конфликт между Лилипутией и Блефуску завязывается из-за того, что короли, обсуждая свадьбу своих детей не могут прийти к согласию, какая песня должна на ней играть. В оригинале, как и в «Бременских музыкантах», также не было принца и принцессы (и блефусканских шпионов).
Слышишь, мы кошки — шпионки из Блефуску, когда за ними приходит городская стража, выдают себя за кур, громко кудахча, и стражники уходят ни с чем.

«Три мира Гулливера» (The Three Worlds of Gulliver)[править]

США-Великобритания, 1960, Columbia Pictures. Также известен как «Лилипуты и великаны». Сценарий представляет собой весьма вольную экранизацию.

Адаптационная любовная линия — вместе с Гулливером путешествует его невеста Элизабет. В землях лилипутов её нет, но в Бробдингнеге появляется — великаны нашли после кораблекрушения. Кстати, в Лилипутии были придворный и его возлюбленная, которым нельзя быть вместе из-за политических разногласий (нечто похожее и в мультфильмах).
Крокодил-людоед — король великанов решил казнить Гулливера за колдовство, устроив поединок между ним и крокодилом. Крокодил для великанов мелкий, но для человека просто огромный.
Курак из (псевдо)арабских сказок — Лилипутия.
Утай — так изображено Блефуску.

Приключения Гулливера (Garibaa no uchû ryokô 1965)[править]

Полнометражный японский мультфильм про обычного японского беспризорника Теда, щенка Мака и заводного солдатика, которые познакомились с Гулливером и совершили с ним пятое путешествие — в космос. Не столько адаптация, сколько продолжение книги.

Шахматы — в королевстве на планете Синяя Надежда господствует футуристично-шахматная эстетика. Например, от врагов можно прятаться в гигантских шахматных конях и ладьях. Есть там и фигуры-конусы — что это пешки, слоны или ферзи — можно только гадать.

«Дело для начинающего палача» (1970)[править]

Кинофильм по мотивам. Гулливер — человек 1970-х, а его «путешествие» происходит в государстве Бальнибари.