Людовик XIV
L'etat c'est moi.
Людовик XIV, также известный как Король-Солнце (ляг. Louis XIV Le Roi Soleil) – наиболее известный правитель Франции эпохи Бурбонов, правивший страною с 1643 года по самый 1715ый, когда дух его таки улетел ко вполне реальному солнцу. Привёл государство к небывалому могуществу, пользуясь полученными в Тридцатилетней войне ништяками, а затем и собственно созданными перемогами в маленьких и не очень войнах с очередными феодами несчастной Германии. Завоевания завершились неоднократным объединением всей Европки против винохлёбов в войне Аугсбургской лиги и войне за Испанское наследство. В ходе последней сабж помер на семьдесят седьмом году жизни от гангрены, при этом из них у власти пробыл 72 года - наиболее долгий срок для целиком суверенного европейского государства (некоторые князья Священной Римской Империи проправили значительно больше, не говоря уже о всяких азиатских царьках и древнеегипетском короле Пиопи ІІ, проправившем от 78 до 98 лет). С другой же стороны, известен как аффтар самого раздутого королевского двора в истории, главный участник едва ли не всех интриг в стране и самый деятельный просиратель казны (не только на войны, стоит отметить).
Создал самый успешный культ личности, почти дошедший до наполеоновского масштаба. Вполне вероятно, котировал Макиавелли. Был королём с пелёнок. За всю свою нелёгкую царственную житуху якобы мылся всего дважды. Пережил сына и большую часть внуков, дожил до детства правнука, который повторил судьбу пращура - правил с пяти лет. При его покровительстве мир узрел пафосное барокко, на который сейчас наяривают малолетки, эстеты и прочие утончённые личности, а также наяривали современники, в итоге развив сие движение до рококо и классицизма.
Является объектом фалломорфирования французских поцреотов и объектом флюродроса чуть менее, чем всех уважающих себя монархистов, особенно, как не трудно догадаться, из страны лягушек. И тем не менее, подтверждает правило несостоятельности системы абсолютизма и наследования: едва ли всё наработанное им и его соратниками величие было бездарно проёбано правнучком Людовиком XV, при котором Франция сдала бриташкам колонии в Америке и проиграла Семилетнюю войну им же с пруссаками. В итоге, практически достигнутый статус мирового языка и законодателя мод был потерян, целиком уступив в будущем менее изысканному английскому – не говоря уже об экономических, а уж тем более о последовавших политических последствиях.
Известен также как человек, благодаря которому воры, казнокрады и изменники родины нередко получали второй шанс от власти, если доказывали ей свою пользу. Главные чиновники королевской эпохи вроде Мазарини и Кольбера и генералы, такие как Великий Конде, нередко совершали непростительные нарушения законов, при этом войдя в историю в качестве выдающихся реформаторов и полководцев короля.
Явление на свет и детство[править]
Родился будущий прообраз всех просвещённых деспотов 5 сентября 1638 года в Сен-Жерменском дворце, у своего бати Людовика XIII и Анны Австрийской, испанской габсбургской принцессы. При том, что супруги находились в браке едва ли не с тринадцати лет, первый байстрюк появился у них в весьма зрелом, особенно на то время, возрасте: ближе к тридцати пяти годам. Что стало причиной столь позднего зачатия, остаётся только гадать: неверное прочтение Камасутры, постоянная богемная жизнь папани, тяжёлые отношения женатиков или же банальная половая недееспособность. Что, впрочем, контрится появлением братишки будущего короля - Филиппа Орлеанского, в скором будущем - того самого, от которого в будущем пойдёт Орлеанское колено Бурбонов.
Не успев толком пожить свободно, сабж заменил собою помершего в 42 года батю на королевском престоле. Смерть в то время вообще была вещью опасной для государства во всей западной Европе, ибо все друг другу родня, все законы и правила почившего короля тоже уходят фтопку - нет гебни и большого брата, который бы за ними следил. Короче, треш, угар и содомия. И в этом случае, когда наследник престола едва научился говорить, не начать истерику из-за распределения власти было бы просто грешно - а потому король ещё детёнышем почувствовал всю жопность интриг парижского двора.
Поскольку папаша преставился, а мамка тогда ещё Луи-Дьёдонне была в расцвете сил, она взяла регентство за его особой. С женой у умершего были постоянные срачи на тему возможных измен и в целом не сошедшихся характеров (что и было реальной причиной того, почему Аннуся была старородящей), а оттого не доверявший интригантке батя составил наследство. В наследстве он послал жену воспитывать сына, а власть приказал передать своему брательнику Гастону, дальнему родственнику принцу Конде, серому кардиналу Мазарини и ещё кучке ноунеймов - короче, братву на сиськи так и не променял. Хитрая супруга, впрочем, оспорила наследство, а чинуши увидели в этом возможность попрать королевские полномочия и сделать себя влиятельнее. В итоге регентство любящей мамани сохранилось аж до совершеннолетия короля, против чего он не возражал.
Такой расклад дел был в том числе связан с крайней аскетичностью жития королевского, о чём поведал миру переодетый Пушкин а.к.а Александр Дюма в своей биографической книге на тему[1]. Из-за событий, которые произойдут дальше, канцлер и фактический глава государства кардинал Мазарини, унаследовавший дело своего идейного вдохновителя Ришелье, экономил на казне, как мог. Поэтому у первого лица страны было всего два платья в шкафу, да и спал он на порванных простынях. Полноценное образование сабж начал получать уже ближе к совершеннолетию, когда постепенно стал вдаваться в суть своего положения. Уже после Фронды выяснится, что часть бабла великий канцлер просто пиздил, но за полезность короне сеанс четвертования или же просто отправление в темницу проводить не решились. Всё это сопровождалось крайней невезучестью короля-детёныша: то в пруду чуть не утонет, то оспу подхватит, то от опухоли пострадает, а в девятнадцать лет он вообще траванулся настолько, что подхватил брюшной тиф и готовился читать батюшке исповедь... Отвары деда Дое... т.е, придворного врача помогли, но в итоге Людовик облысел. Это стало причиной того, что густая шевелюра до конца жизни скрывалась за безумно объёмными париками, ставшими одним из символов этого человека и эпохи в целом.
Фронда[править]
Тем не менее, Аннушка-маман оказалась весьма способной личностью, и стоило ей разобраться с приколами от сгинувшего муженька, она начала давить своих вчерашних союзников по линии партии. Таки вернув Мазарини власть, она начала сокращать права аристократии военной в пользу дворянства мантии (т.е добившихся сотрудников гражданской службы, ака админов). Главной причиной этому стали многочисленные бунты вояк, дворян и крестьян по поводу и без, в основном связанные с личностью Мазарини. Его любили ещё больше, чем реформиста Ришелье, что ухудшалось наличием кучи врагов при дворе, повышением и без того огромных налогов, и войной с Испанией. А факт того, что в соседней Англии вообще короля линчевали, только подогревал зажравшуюся аристократию на ожидаемую от неё гхеволюцию. Было бы фатальной ошибкой не воспользоваться ситуацией - только в итоге ошибка заключалась как раз в том, что элитка бунт и подняла.
В первую очередь, дворянство и парламент пошли против легитимного монарха, его мамы - искусной интригантки, и её ни в чём не уступающего сторонника с канцлерским титулом. Своим влиянием и возможностями те остановили войну с Австрией, заключив Вестфальский мир и по сути выйдя из войны победителями; и, путём перетягивания войск и подкупа героев войны (в частности, вышеупомянутого герцога Конде) хотели начать террор против восставшего небыдла.
Однако силы в итоге были настолько неравны, что пришлось-таки подчиниться и спустить всё на тормозах, правда всего на два года. Два года спустя тот самый Конде - ЧСХ, лучший генерал своей эпохи, и прочие хейтеры мазариновской тирании опять восстали, и даже заняли несколько городов в союзе с испанцами. Положение было критическим: фрондёров становилось всё больше, парламент вновь переходил на сторону принцев, а истинным монархом уже начали называть герцога Гастона Орлеанского, менявшего стороны аки перчатки. Ситуацию спасло то же, что спасёт через триста лет красных в гражданской войне у нас: зачинщики Фронды были разъединены настолько, что устраивали спор буквально по каждой мелочи, в особенности о статусе короля и регентши. В итоге немалую часть очагов без координации удалось тупо раздавить, но подошедшая к Парижу испано-фрондёрская армия во главе с во второй раз предавшим престол герцогом Конде дала бой прямо у предместья города, чтобы в итоге выиграть и дать герцогу желанную победу.
Чего воинственный протестант не знал, так это того, что его наебали, как самого глупого гоя. Королевская власть, изначально задумывавшая такой ход, свалила, и начавшийся военный террор привёл к потере поддержки от городских мажоров, которые с вылетающим из панталон говном бежать со столицы не хотели. В итоге, когда его все кинули, Конде отступил из столицы сам, и присягнул на верность испанцам. Дальше додавливать повстанцев было легче, и в итоге в 1653 году последний французский город вернулся под контроль железного сапога Анютки и Мазарини. Все налоговые и политические реформы были возвращены, так что фрондёры ещё и зря кровь пролили. Вскоре после вина великодушный король созвал судебное заседание, где объявил фрондёрам амнистию, добавив, что больше ничего парламент о государственных делах и финансах знать не будет.
И хотя массовых расстрелов в этот раз почти не случилось, права аристократии и парламента были ослаблены настолько, что в дальнейшем Людке не пришлось делать почти ничего, чтобы обеспечить своё самовластье, не ущемляемое никем и ничем. Спустя год тот как раз получил возможность руководить страной, а Анна Австрийская, починив созданный беспорядок, удалилась на покой. Ещё через пять лет, при активном участии уже выросшего Бурбона, испанцев заставили окончательно убраться из Франции.
Надо сказать, что некоторых родичей Людонька таки покарал - в частности, тот самый Гастон Орлеанский, любимый братик бати нового помазанника, отправился облюбовывать темничные закутки. Вместе с ним туда же полетели очень многие из Бурбонов, кто решился предать молодого королевича - решали это, правда, его покровители; но то, что уже будучи взрослым он их освобождать не стал, о многом говорит.
Венчание и закручивание гаек[править]
В моём сердце я предпочитаю славу превыше всего, даже самой жизни... Славолюбие имеет те же тонкости, что и самые нежные страсти... Выполняя здесь, на земле, совершенно божественную функцию, мы должны казаться неспособными к потрясениям, которые могли бы ее унизить.
Летом 1654 года, ещё даже не достигнув восемнадцати лет, Людовик XIV был повенчан на царство, пока что без жены. Кандидатка нашлась спустя пять лет - в 1659 году закончилась длившаяся ещё с Тридцатилетней войны безумная войнушка между Францией и Испанией, и во время заключения мира Испанией было предложено совершить дипломатический брак для скрепления новоявленной дружбы. Французы согласились, и испанцы выдали самую красивую даму двора - Марию Терезию. Казалось бы, идеальная ЕОТ для парижского двора: стеснительная, кокетливая, отвечающая стандартам красоты... даже без Габсбургской губы! Свадьба состоялась уже вскоре, но брак для них был работой - у короля был свой гарем, что окажет немалое влияние на правление (хоть и вообще не такое, как в другой стране восточнее). Фаворитки короля ещё не раз будут упомянуты в этой статье.
Окрепнув и оказавшись единственным оставшимся владельцем государства, первым делом монарх выкинул на мороз всё правительство, а также упразднил должность первого министра Франции, которую занимал Мазарини, из-за его смерти. Само по себе это действие не встретило никакого протеста, так как всем разумным людям было понятно, к чему всё идёт: тем не менее, лояльные Людовику советники то и дело говорили о том, что страна в жопе и после Фронды лучше жить не стало. В главную очередь, министр финансов Кольбер поведал, что казны по сути больше нет, что было отчасти и его заслугой тоже - несмотря на свои благие и мудрые поступки, представители монаршей камарильи пиздили деньги мама не горюй. Но козёл отпущения был найден быстро, в лице суперинтенданта финансов (по сути, главного бухгалтера государства) и участника сей схемы Николя Фуке. Способствовало то, что он был самым богатым человеком в стране на тот момент, едва не конкурентом по власти королевской семье. Понимая угрозу, Люда приказал тому самому Д'Артаньяну задержать Фуке и отправить его в ссылку. Богач не растерялся, и как почившие в бозе или эмиграции фрондёры, начал набирать себе приспешников путём подкупа. Доходило до того, что мужик пытался подкупить фаворитку короля и даже надавить на его мать, подкупив её духовника, а также пользовался поддержкой тайных католических обществ.
Однако копротивление было бесполезно, ибо против воли такого короля попереть было сложновато. Инициированное расследование доказало вину бывшего суперинтенданта и его приговорили к пожизненному сроку, а затем к ссылке в крепость городка Пинероло в Италии, находившегося под властью французов. В итоге Фуке сгнил в крепости спустя двадцать лет, а его дружкам удалось отмазаться, потратив на это почти всё состояние - сто миллионов ливров. Бухгалтерия на долгое время была попущена за то, что впустила в свои стены такого ворюгу - правда, уже спустя некоторое время другаль Кольбер занял пустующее место и был таков.
К двадцать пятому году правления ситуация во Франции консолидировалась окончательно: бывший воришка Жан-Батист стал новым суперинтендантом и оказывал очень положительное влияние на экономику; Людовик стал абсолютным правителем государства, чьё влияние было видно во всех отраслях жизни государства: от литературы и искусства до военного дела и его философии; армия восстановилась и набрала ещё больше экспы, готовая к началу очередных рубиловок за земли. А с учётом того, что под боком находилась такая безумная лоскутная страна, как Священная Римская Империя - нетрудно догадаться, что было дальше...
Людовик XIV и territoires français d'origine[править]
В годы, когда царство французское управлялось столь просвещённым руководителем, все монаршие роды уже начинали быть друг другу дальними родственниками. Со временем это родство росло... вместе с родством, разумеется, росли и наглость с вопросами наследственности. Людовик, будучи сыном испанской принцессы, и имея в жёнах точно такую же испанскую (габсбургскую) принцессу, рассуждал соответствующе. Когда подписавший с ним мир и выдавший за него свою дочь король Испании Филипп IV снизошёл к апостолу Петру, политика воссоединения территорий оправдалась впервые.
Незадолго до описываемых событий из состава Испанских Нидерландов выделились собственно сами Нидерланды, и осталась территория, ныне именуемая Бельгией - регион в основном франкоговорящий (без учёта фламандцев на севере), что способствовало развитию претензий. Поводом для войнушки за несчастную Бельгию стало предложение Людовика применить к этой земле деволюционное право: Филипп в браке со своей законной супругой из Бурбонов оставил только одну дочь, Людкину жену, и малолетнего сына во втором браке, фимозного дитя инцеста Карла ІІ. Посему передача земель Бельгии в руководство легитимной дочери их бывшего владельца была бы логичной, если не претензия на всю империю (даже жена Людовика была явно компетентнее и здоровее того несчастного человека, которого Филипп выродил на трон)
Такого усиления Западная Европа не оценила, и в 1667 году началась война, ставшая известной, как Деволюционная. Обретя большие успехи, из-за посредничества вмешавшихся голландцев Франция получила всего пару городов. При том, что вернувшийся на службу к Людовику герцог Великий Конде завоевал немалых размеров провинцию Франш-Конте за три недели.
.png)
Завоеватель-абсолютист, коим становился король-солнце, не отступил и даже считал это большим предательством. Он считал, что само существование Нидерландов как независимого государства отчасти заслуга французской помощи (и в этом был немного прав). Больше того, Людовику очень не нравился стремительный рост маленькой западноевропейской страны; не говоря уже о расширении в ней Реформации, республиканизма и его личной неприязни - троллинг в адрес королевской особы оттуда исходил космических масштабов. Испытав батхёрт и возжелав наказать обидчиков лично, переведя классический для всех времён бокс по переписке в реальную жизнь, спустя четыре года Людк начал специальную военную операцию по демилитаризации пограничных земель, т.е сферы интересов, в которую справедливо входила и Голландия. На стороне французов выступила не менее скептически настроенная Англия, а вместе с ней Мюнстер и Кёльн. Эти события вошли в историю Нидерландов как "Год бедствий" и привели к тому, что некогда правивший страной Ян де Витт был жестоко убит, зажарен на костре и сожран вместе со своим братом, которого подозревали в заговоре против нового ставленника, Вильгельма Оранского. Сделали это пьяные оранжисты, на которых бедолага наткнулся, выходя из дома. ЧСХ, в итоге их кумир стал королём Англии, а его дальние родственники до сих пор управляют этой безумной Голландией. Цивилизованная Европа, що тут сказать!
За несчастных голландско-фризских братьев вступилась Священная Римская Империя, уже пославшая армию на борьбу с турками, и вместе с ними габсбургская Испания. В итоге большая часть войны представляла из себя стояние на Рейне, ибо до него большая часть территорий была успешно завоёвана Францией после пары винов (к слову, в этот раз триумф забрать себе Франш-Конте достался-таки королю-завоевателю). Главным французским рубакой в этот раз, как и во многие прошлые, был учитель солнцеликого - Анри виконт де Тюренн, убитый ядром ближе к концу войны. Ну и вездесущий Великий Конде, конечно! Не говоря уже о герое данной статьи.
Со временем, однако, число союзников лягушатников всё снижалось: сначала кинули чаехлёбы, затем шведы, и примкнувшие к ним Кёльн с Мюнстером. Иными словами, в тот конкретный момент едва ли не вся Европа воевала с одними французами за Голландию, что с учётом явно незапланированного затягивания войнушки закономерно вызвало у онных очередной экономический кризис. Но багетники были таковы, и заслали в Голландию предложения о мире с возобновлением союза и границами аж до Рейна... но были посланы назад к своему начальнику, и поциент был вынужден согласиться на условия поменьше: Эльзас, Лотарингия, герцогство Бульон, Фрайбург и прочие никому не известные территории близ Рейна, а также голландский нейтралитет. Приняв их и возрадовавшись немалой победе, лягухи продолжили победоносный поход ещё спустя пару лет, но уже другим путём - лазейками в праве.
Как нетрудно догадаться, при дворе были не только охуенные полководцы, но и классные юристы. В особенности сам сабж-оркестр. Желая получить ещё больше нямки с несчастных гермашек, он поручил сформировать комитеты присоединений, дабы те искали бумажки, подтверждающие вассалитет тех или иных земель под Францией за всё время. Сам процесс начался ещё в сосничестве повелителя, но в итоге привёл к нахождению всех искомых бумажек и абьюзу всех неточностей и неконкретностей в договорах в свою пользу. Так в последствии закрепился контроль над Эльзасом, ещё кучей пограничных городов, испанских анклавов. Почти дошло до войны с СРИ, поскольку обнаружились претензии и на Люксембург тоже (чего австрияки стерпеть уже не могли) но всё обошлось, поскольку те завязли в войне с турками и приняли часть французских условий. Испанцы же не унимались, и прошла война длиною меньше чем в год, которая опять закончилась победой любителей вонючего сыра.
Почему он был король-солнце?[править]
Ни один государь в мире не был более королем, чем этот принц. Послушание в его правление было настоящим культом, и никогда французы не были более покорными и могущественными.
О том, что поциент страдал от любви к завоеваниям, войнам и утолщению своего ЧСВ перемогами за пределами своей вотчины, знает любой, кто хоть раз читал статью о нём на педивикии. Однако если бы военные успехи были единственной выбитой им ачивкой - едва ли он удостоился своей статьи на лурочке. В конце концов, никого из королей, уж тем более из ныне покорённых нигрой земель, не называли "Король-Солнце".
Подобное прозвище за ним укрепилось ещё в годы, когда он только начинал свои весёлые деяния на престоле. Описанные выше деяния Фронды стали катализатором для поднятия его престижа как победителя величайшего полководца Конде, единственного полноправного властителя огромного надела, и, наконец, интересной личности, себя считавшей едва ли не богоизбранной.
Итак, мы уже знаем, что Людовик Четырнадцатый был великим полководцем, прагматичным правителем, искусным интриганом, хитрым знатоком особенностей европейского права... а ещё он был творцом самого изящного культа личности в истории, который удерживается до сих пор, и, наверное, будет держаться ещё много столетий вперёд.
Réalisations architecturales[править]
Барокко: расширенный дворец Тюильри, Версальский комплекс, Дворец инвалидов, большая часть Лувра были построены по его велению. Что-нибудь поменьше? Мезон-Лаффит, Во-ле-Виконт (там жил тот самый Фуке, которого в итоге сгноили в темнице). Большой Трианон - тоже творение его периода, в котором "ютились" и наш Петя, и торт, который смог, и сабж, и жена правнука, и Шарль де Голль - короче, проще сказать, кого там не было. К слову, ненавидим венграми - именно в этом месте сто лет назад их по послевоенным договорам отрезали от трансильванских братьев, что в будущем повлияет на занимаемую Венгрией сторону в одной лулзовой заварушке, начатой усатым патриотом своей страны. На самом деле, кстати, бабла было настолько не жаль, что крыша дворца сначала и вовсе была фарфоровой, а изначальный дворец полагался фаворитке короля, мадам Монтеспан, но когда Франция начала постепенно усираться в войнах, отношашни завершились, деньги кончались, решили по царскому велению снести и сделать подешевле, но побольше. В итоге до переделывания в музей там жили в основном наследники престола.
Помимо этого, в эпоху Солнца изменился и городской облик, благодаря Филиппу Мансару и его новой планировке. Термин "мансарда" - оттуда. ЧСХ, хоть ныне он считается красивым, так оформляли в основном жильё для бичей - сравнимо с тем, если в будущем будут поклоняться сталинкам/хрущёвкам (если не уже).
Короче говоря, как минимум Париж во многом стал Парижем именно при его правлении, разве что Эйфелева башня, Триумфальная арка, арабы с неграми и некоторые другие достижения появились много позже. Помимо дворцов, всячески подчёркивавших богатство и пафос власть имущих, строились обильно церкви, которые тоже отличались весьма неплохим декором.
Résultats religieux[править]
Кстати, о церкви. В конце минувшего на тот момент XVI века пресёкся идущий едва не с Капетингов католический род Валуа, в результате чего власть была передана начавшему род Бурбонов, дальнему родственнику правящей династии наваррскому герцогу Анри - лидеру гугенотов, который в последствии принял католицизм и был повенчан на царство.
С тех пор длившийся три десятилетия внутрифранцузский холивар на тему того, как правильно молиться Богу завершился - путём подписания в 1598 году Нантского эдикта, приравнивавшего бывших корешей короля, протестантов к католикам. Несмотря на компромисс, раскол в обществе присутствовал, и желавший всё уравнять и унифицировать Людовик не мог не преминуть возможностью решить данный вопрос - окончательно и бесповоротно.
Опираясь в своих богоизбранных тезисах на католических священников, этим эдиктом угнетённых, Людовик начал закрывать глаза на возможные гонения и преследования протестантов, затем потихоньку отменял те или иные тезисы и условия договора, а в 1685 так и вовсе сказал: протестанты - всё. Поздравление папы не спасло - в итоге, закосплеив поросёнка Петю, из Франции выехало более двухсот тысяч человек (из около 20 млн населения - т.е, 1%), рассосавшиеся по всяким Англиям, Швейцариям, Россиям и Америкам. Так, известный Франклин Рузвельт был потомком гугенотов, переселившихся в Америку; ещё одним примером можно назвать известного русского художника, Карла Брюллова.
В долгосрочной перспективе эмиграция привела к заселению некоторых территорий французами-протестантами (Акадия, Квебек), но большая часть франкоязычных сообществ просто стёрлась внутри более сильных местячковых, лишь дав им некоторые черты от себя; в то время, как сама Франция была значительно слабее после войн, в которых потеряла огромное множество мужчин (Наполеоновские, франко-прусская, Первая и Вторая мировые войны), когда вновь появилась нужда в мужских руках. Отчасти эти действия сейчас являются причиной почернения обыкновенного француза.
С точки зрения истории же, это стало первым совершенно провальным решением Людовика с учётом дальнейших событий: нехватка рабочих и солдатских рук только обостряла кризис, который нагнетался и сабжем, и его правнуком, и в итоге это в какой-то степени стало катализатором будущей революции. С другой стороны, тогда это было полезно: дружить с церковью тогда было ещё выгоднее, чем сегодня.
Un tel créateur qu'il a surpassé Néron[править]
Главным образом безразмерное эго короля незаметно проникало в активно поддерживаемый им театр. Как нетрудно догадаться, такой плодотворный лидер, генерал и отец не мог не обойти стороной ещё и искусство, где тоже оставил немало следов. Чуть менее, чем постоянно происходили придворные балеты, постановки и карнавалы, в которых шут мог сыграть короля, а король - шута. Самыми известными ролями поциента, вопреки сему принципу стали роль Восходящего солнца, а затем и вовсе Аполлона - солнечного бога. Отчасти именно это привело к получению такой нехилой погремухи, но тут нужно отметить, что использование солнца как символа власти - вещь отнюдь не новая, и солярную символику юзал ещё Генрих ІІІ Валуа почти за сто лет до этих постановок.
И да, актёрскую деятельность точно так же возвели в абсолют, как и любую другую помогавшую управлять вещь. Используя балет, Людовик искусно управлял придворным обществом, распределяя роли вместе со своим корешем де Сент-Эньяном, а сам всегда играл всяких богов, ставя придворных едва не раком, как бы намекая.
Другим символизирующим моментом, который, кстати, тоже роднит героя с любителем играть на арфе и трахать кастратов, была Карусель в дворце Тюильри, состоявшаяся в 1662 году. Во многом сие мероприятие было похоже на те, что как раз проводил Нерон, когда вместо мочи в голову ему давала жажда творить, правда с оттенком характерного милитаризма и огромного самолюбия. По сути, это было смесью военного парада, рыцарского турнира и праздничного представления - чёткий сценарий помнят три с половиной прабабки, но главное - французский король напялил на себя форму римского императора и давай гарцевать. Ну и конечно же, в руках он держал щит с изображением солнца.
Если же не учитывать ухищрения, связанные с поощрением его эго, сабж немало так вкладывался в поддержку всяко-разных пейсателей, художников да драматургов того времени, как и его приближённые. Из хороших примеров: Мольер, Жан-Батист Люлли, Шарль Перро (собственно говоря, даже заправлял искусством какое-то время), Никола Пуссен, Франсуа Фенелон и многие-многие другие. С подачи маркизы де Ментенон, тайной второй королевы, был создан первый в мире институт благородных девиц.
Roi en réalité, coureur de jupons au lit[править]
Блядовал король хорошо и много, если сравнивать с современностью. Даже, собственно, с тем временем: многие приближённые Людовика, вроде Мазарини или Тюренна не оставили ни одного собственного наследника (хотя у Джулио были племянницы, успешно им выданные за множество аристократов - ЧСХ, одна из них внезапно была первой любовью САМОГО)
К первой своей жене Людка относился чуть лучше, чем к говну - это, походу, пошло от отца. Несмотря на изучение ею языка, благотворительность, кокетливость и скромность, при не самой худшей внешности - Машка оказывалась в немилости, и в большей степени имела власть до смерти мамки короля, приходившейся ей тётей. Да, в его защиту можно сказать, что супруги были кузинами друг другу дважды - мать Людовика была сестрой её бати, а мать Марии Терезы была сестрой уже Людовику XIII. Чем думали заключавшие этот брак? Политикой. Инцест, похоже, всё-таки стоит мессы.
В итоге королеве пришлось буквально умолять супруга ей не изменять по достижению тридцатника. Исполнил это только тогда, когда ему исполнился 41 год. До этого он спокойно ложился в койку с маркизой Монтеспан, настругавшей Людовику больше байстрюков - целых семь! - а затем и с доедавшей за ней и воспитательницей детей первой любовницы, маркизой де Ментенон - ВНЕЗАПНО, внучкой гугенотов, пускай и крещённой в католики. Да и после этого тоже - в 1683 официальная королевишна пошла прахом окончательно, даже не дойдя до 50 лет.
Атенаис де Монтеспан - вторая из фавориток (первая была настолько заурядной, что историей почти забыта), была послана в изгнание после истории с отравлениями - Людовик подозревал, что фаворитка травила соперниц, понравившихся королю. Почему она не отравила свою преемницу - вопрос риторический, ибо показания создательницы ядов были в отношении маркизы были признаны хуитой. Монтеспан помиловали, но в итоге лишили фаворитства, а ещё через восемь лет она ливнула с дворца. Других участников кордебалета ждала участь похуже: темница, казнь (так поступили с отравительницей) и депортация - в частности, так поступили с Евгением Савойским и его маман - что в будущем станет одной из причин того, что этот гениальный полководец будет стоять костью в горле престарелому королю и Франции в дальнейших планах.
.jpg)
Короче, поняв, что МПХ создаёт сабжу врагов, он решил остепениться и женился на той самой маркизе де Ментенон, что воспитывала внебрачных дитяток. Большая часть очерков о сей персоне описывает её как невыносимую стерву и порой даже ТП, которая тлетворно влияла ещё даже на ту самую первую жену, которую заменила и стала второй. Тогда же крайняя распутность сменилась на крайний ХГМ - вместо пиров - Библия да мессы, вместо излишеств - тёмные и скучные цвета, вместо чада кутежа - война да охота. К тому же, в отличии от предыдущих фавориток на мнение которых Людовик клал свой отросток в той же степени, в которой клал в их ЖПП, данную мадаму он нередко слушал. И несмотря на своё гугенотство, его решение взять и уебать своих бывших соратников она поддержала. При дворе её тоже не жаловали, от того она вела непубличный образ жизни. Короче, сгубила баба короля, и даже пережила его, свалив в свой дворец и умерев в возрасте 83 годиков.
Если же посмотреть с другой стороны, в период их брака финансовое состояние государства было настолько плачевным, что на его политический статус влияла едва ли не каждая лишняя монета. А поддержка распутным двором духовенства вызывала у умеющего писать населения когнитивный диссонанс. Так что такое направление тогдашней политики двора можно понять, и даже посчитать весьма рациональным.
Louis le Grand et les questions d'hygiène[править]
В миру довольно распространено заблуждение, якобы за всю свою жизнь король-солнце мылся всего дважды и от него жутко воняло. При этом большая часть источников - слабо проверенные странички на ЖЖшечке, Дзене и других источниках. В обоснуй нередко чаще всего не приводится вообще ничего, однако автор статьи несколько лет сам видел цитату некоего русского посла о том, что "французы смердят", никак, впрочем, не подтверждённую.
На самом деле королевская жопа намывалась чаще, чем моется современный человек, только в совершенно другом смысле. Как и любая королевская особа, сабж менял одежду от трёх до четырёх раз в день, предварительно натираемый лосьоном из лепестков роз - так писал личный мемуарист, Луи де Сен-Симон[3][4][5]. Руки ему намывали смесью воды и вина.
Мытьё, в свою очередь, тогда воспринималось не как нечто гигиеническое: скорее расслабляющее и лечебное. К тому же, нередко именно в ваннах Людка кадрил своих дам. К тому же, иногда он просто купался в реке. Иными словами, он был достаточно гигиеничным для своего времени, просто понятие гигиены тогда было совсем иное.
Тем не менее, он всё же умудрился проебать все зубы к сорока годам[6], и жевал спрессованную хавку. Что его не останавливало от обжорства, ибо царю велено жрать много.
Больше, чем просто мадридский двор[править]
Эпоха барокко своим существованием обязана Людовику в общем и целом: вышеупомянутые архитектурные достижения были следствием строительства Версаля. Причём для того, чтобы дать свои рекомендации строителям, король-полководец мог легко прерваться даже посреди боя, когда к нему прибывали гонцы.
В целом роскошь была тогда едва ли не культом - наверное, так правитель французов компенсировал своё трудное детство. В этой сфере им был достигнут рекорд: во всей стране ему лично принадлежало 413 кроватей, размещённых в разных дворцах да резиденциях. Ни Пыпа, ни всякие шейхи, ни даже африкано-азиатские диктаторы рядом не стояли и близко в сравнении с тем, что заказал, построил или приобрёл сабж.
Огромный дворцовый комплекс, который строили туеву хучу лет и вложили в него в миллионы раз больше золота, так и годился для того, чтобы превратиться в all-inclusive пансионат, что в итоге и было применено. В Великий век, которым нередко и характеризуют сию эпоху, жить вдали от короля стало моветоном, символом фрондизма, раскольничества и попадания в немилость. Те же, кто осмеливался переехать ко всемогущему в Версаль, получали титулы, награды, плюшки и всякие привилегии. Принцип был прост: папочка поощрял тех, кто находился под его железным контролем.
Причём контроля и управления, скорее всего, было больше, чем на самом деле кажется. Раздутый королевский двор стал нуждаться в развлекухе, и пансионат "Версаль" обзавёлся ещё и своим Диснейлендом: каждый день там проводились то балы, то ставилась очередная пьеса, то концерт, то охота с пиром, то ещё чего... Короче, было тысячи их, этих приколов. Но и их наш управленец не по годам юзал, как мог. На балах он обычно представлял двору свою очередную фаворитку - а по факту их было даже больше трёх официальных, более того, сабж стал третьим по количеству фавориток среди всех монархов Франции, не догнав только своего казановаподобного правнука и деда. Представлялся же новый тянус очень просто: подсвеченная мадемуазель постоянно танцевала с ним, и ходила в течении всего пиршества. Театр активно использовался для того, чтобы в очередной раз подчеркнуть, что папа здесь именно он, причём имело это гораздо больше смысла, чем кажется поначалу. Увидь бы сии светопреставленья КОБовец - сразу бы опознал кучу символов, эгрегоров, паттернов и прочих предикторов. В частности, использование солнечных символов - шаг весьма сильный: как раз до крещения Рима и всей античной Европы во Христе, большая часть европейцев поклонялась солнцу - в том или ином виде, от римского Sol Invictus до нашего Даждьбога.
При этом, несмотря на частое освистывание, высмеивание и порицание Франции за бездарный проёб золота от уважаемых партнёров, те не гнушались делать точно так же - ибо соответствовать-то надо самым могущественным. Причём делали так не только германцы, испанцы, да всякие халупные герцоги из глубин СРИшного лоскута, а и англичане, у которых недавно вообще-то была республиканская хунта с по сути протосоциалистическим режимом Кромвеля, популярным у простого народа. Такая растрата денег в будущем приведёт к накоплению в руках мелкобритской королевской семьи тонны активов, которые из-за сохранения монархии и того, что французы так и не повторили завоевание Британии, сохраняются до сих пор (Виндзоры - ВНЕЗАПНО самый большой землевладелец в Великобритании, а также крупный участник земельного рынка во многих странах Сообщества) и по масштабам реальной власти могут соревноваться не то что с Брунеями да Оманами, а с Саудитами. Так что не стоит думать, что у смешного короля Карла и его детей-нариков нет никакой власти, анон!
В диких болотах славянских земель востока страсть к бароккоподобному богатству появилась ещё при Петьке, но пик пришёлся на то время, когда уже начинали говорить о перспективах раздела соседней Поляндии. Отбились сии замашки в истории Роси нашей тем, что появился фаворитизм и борьба дворянства за власть. Правда, со своими нюансами: у нас фаворитизм был в основном мужиковский, ибо у власти в веке восемнадцатом были в основном дамы, и хорошими примерами сего были Бирон и Потёмкин; а раздутая аристократия привела уже ко вполне успешным дворцовым переворотам, причём в двух из них к власти приходила женщина.
Вместе с этим огромный двор приносил и неочевидные плюсы. Так, королю даже не нужно было напрягаться для проведения чисток: излишне властолюбивые канальи сами себя раскрывали, дело о ядах - об этом. Ибо, как нетрудно догадаться, наличие табуна мажоров в одном огромном замке - это не идея для сериала, а балаган - причём с откровенным желанием приблизиться едва ли не к гнилым зубам Его Величества, желательно любыми возможными способами. В этом и была суть дела: приближённые к королю нередко покупали весёлые колбочки для того, чтобы высыпать содержимое в еду противников. В таких случаях Людовиковичу нужно было просто выбрать сторону, и поддержать тех, кто больше этого заслуживает.
Плюс, многие дворяне мантии, мелкая аристократия и прочие носители голубейших кровей своими титулами и возвышением были обязаны именно двору. Не только из-за жития в Версале, а и оттого, что могли работать прислугой или разного рода управляющими. Дело в том, что табун людей - или же по сути, королевская общага, - требовала не пятьдесят человек слуг, а косарь, если не больше - на каждого с лихвою, от фавориточек до САМОГО и всяких его роднейших тёть Ячсмить да пауков Аркадиев. Как итог, это привело к обилию смешных должностей разного звена: доходило до того, что в первые годы существовал человек в прислуге, вместе с личным врачом наблюдавший, как король срёт и моется. К тому же, именно во дворе активней всего проявлялись древние королевские кореша, тоже получившие немало титулов.
Вместе с этим двор пустил корни и в народ: из-за того, что показы мод совершались при дворе, мещанство с радостью натягивало на себя излишне дорогой хайповый шмот, дабы выглядеть аки Версаль, ну или хотя бы похоже. Оттуда всякие помпезные воротнички, жабо, рубашки с манжетами, плащи, парики, огромные платья, чулки, патлы и всё такое. Суть одна: показать, что французы, тащемта, не нищие галльские варвары, а хорошо зажили при Людовике, мэжду прочим. "Мещанин во дворянстве" Мольера - про вот это.
Ближе к концу столетия, правда, божий помазанник начал понимать, чего натворил, и начал планомерно и постепенно урезать паёк двору, дабы не выёбывался и жил скромно - надо же было откуда-то брать деньги на очередные стопицот войн, да и народцу не дать с голоду подохнуть. Правда эта затея успехом не увенчалась: заветы были забыты, как только был коронован правнучек, и двор продолжил куролесить. Да так, что в итоге своими забавами закономерно с головой поглотил августейшее величество, чем превратил короля в бесполезную пешку, управляемую своими пороками, а не стоического мудрого руководителя. Надо ли говорить, что кучу реликвий с этих дворцов потом налутали озлобленные крестьяно-мещане да всякие юристы типа Робеспьера, потянувшие власть к себе. Напо начал процесс возвращения сих земель да вещей, но закончили его только тогда, когда состоялась Реставрация. Так или иначе, у обрезания бюджетов были свои причины, да только проблемы они так и не решили.
Пирровы победы и начало конца[править]
Плодотворные действия, управление илиткой и успешные войны изнуряли казну. Та, пускай и пополнялась за счёт формирующихся колоний, завоеваний и усилившегося производства, бесконечной не была, и в итоге дала трещину, когда началась очередная война за наследство. Суть такова: курфюрст мелкого псевдогосударства Пфальц в глубине СРИ помер, а его сестра была замужем за Генрихом Орлеанским, непосредственно брательником повелителя Франции. Соответственно, её предложили в правители, но непримиримый враг Франции и лично короля Людовика Вильгельм Оранский, к тому моменту ставший ещё и британским королём, подумал иначе и назначил кузена почившего курфюрста, сформировав по сути антифранцузскую коалицию. Началась очередная война всей Западной Европы с Францией. Причём если в предыдущей зарубе за Голландию в конце Францию хотя бы поддержала Португалия, то в этой Парижу пришлось довольствоваться поддержкой пары индейских племён, а также ирландских и шотландских аристократов да колхозников, которые хотели вернуть к власти недавно скинутую революцией династию Стюартов, и её лидера Якова (Джеймса) ІІ - по совпадению, друга Франции, скинутого на волне растущих в Англии франкофобских настроений, поддерживаемых тем самым Вильгельмом Оранским. Короче, снова массовое рубилово, которое можно сократить до пары предложений: рассчитывая на быструю победу из-за войны СРИ с османами, Луи просчитался и в итоге попал в просак, так как после пары побед сраная гермашка наслала арьергарды на французскую границу. Конец немного предсказуем. Впрочем, в итоге война всё равно кончилась победой Франции, пускай и пирровой: несмотря на просёр изначальной цели убрать Оранского и достигнуть успеха во Пфальце, Франция усилила свои притязания на Эльзас с Лотарингией.
Вопрос наследования испанского трона обкашлян всё же так и не был. Ранее упомянутый болезный Карл ІІ наследников так и не оставил, а его здоровье становилось только хуже. В конечном итоге он решил передать престол по наследству внуку Людовика, Филиппу Анжуйскому, сыну наследника престола Людовика Великого Дофина. Во многом из-за его родства с Филиппом IV, тестем Филькиного дедули. Это решение попытались оспорить наглые родичи из Австрийских Габсбургов, не желавшие отказываться от своего законного владения, которое было даже сильнее Австрии. И началась ещё одна война, только на сей раз уже на пятнадцать лет, с ежегодными активными боевыми действиями по всей западной части государства. Из интересного можно отметить восстания протестантов-горцев камизаров и активизацию пиратской деятельности на фоне общеевропейского кризиса связанного с войной, который привёл к формированию полноценной пиратской республики на Багамах. На сей раз Франция справилась ещё хуже, чем в прошлый раз, и ряд поражений нанёс огромный урон лягушьей армии. Несмотря на то, что фактически победа была достигнута, и Бурбоны получили под свой контроль Испанию, династический союз стран был разорван (уже Филипп V не мог претендовать на французский престол), да и Испания потеряла ряд владений в Италии и Германии (Сицилия, Сардиния, Неаполь, Милан и Бельгия). Для самих французов всё кончилось значительно хуже: армия была разгромлена, флот частично разрушен, страна осталась в гигантских долгах, многие генералы и солдаты погибли. Так кончился Великий век, во многом став жертвой слишком жадных перспектив короля-солнца, и следствием безумного родства всех со всеми в рамках дипломатии, приведшего к тому, что едва ли не крестьяне теперь могли претендовать на некоторые земли.
Le Roi est mort...[править]
По несчастному течению обстоятельств, единственными пережившими Людовика XIV легитимными потомками были его племянник, сын брата герцога Орлеанского, и правнук: большая часть других претендентов погибла с 1701 по 1713: кого сгубила оспа, кого - корь; брата Людовика погубил так и вовсе инсульт из-за излишне яростной ссоры на тему того, с кем должны сочетаться браком его дети.
Племянничку угасающий монарх передавать бразды правления не хотел: растущий в нём болезный христоз рассматривал в нём очень распутного и ленивого человека, не готового править. Чтобы предотвратить это, он узаконил своих сыновей-бастардов от фаворитки Монтеспан и сделал их равносильными членами регентского совета, давая таким образом возможность претендовать на престол в случае смерти папули. Тем не менее, в последней воле он назначил регентом над правнуком-малолеткой именно племянника.
Умер же король буквально от своего ЧСВ: во время охоты от упал с лошади и серьёзно повредил ногу. По лечебным канонам того времени единственным лечением была ампутация, но сабж от неё отказался, сославшись на то, что не царское это дело - одноногим ходить. Его выслушали, и в итоге вместо дальнейшей жизни дед умирал в длившейся несколько дней агонии, связанной с заражением крови и последовавшей гангреной. 1 сентября 1715 года король-солнце потух навсегда, и новым правителем стал его правнук, пятилетний Людовик XV.
Некоторые сведения гласят, что перед смертью своей жене Людовик XIV сказал: «При предстоящей нашей разлуке меня утешает мысль, что она не будет продолжительна и мы скоро свидимся», на что получил ответ: «Очень любезное утешение! Эгоистом жил, эгоистом и умирает».
Народ траура по усопшему не разделил. Поскольку в последние пятнадцать лет его действия только заставляли казну нищать, а начавшееся просвещение - откатываться назад из-за христианской строгости, в итоге это привело к началу либеральной реакции и появлению пятой колонны, особо усилившейся при правнуке. Похоронную процессию освистывали и осмеивали, вместо траура страна смеялась, а последним смеялся некогда поруганный королём французский парламент, просто отменивший его завещание и введший Францию в очередную эпоху семибоярщины и борьбы за престол, в итоге которой вин всё-таки достался малолетнему правнуку и заведующему его регенту Орлеанскому, который преставился раньше своих оппонентов, но сделал достаточно для легитимизации престола в руках своего племяшки.
Мораль всей басни?[править]
Людовик XIV был единственным королем Франции, достойным этого имени, но, хотя он и был великим королем, он не был, как Франциск I и Генрих IV, военным.
Вошедший на владение короной Людовик XV был не настолько хорош, как прадед, и даже плох. Его взросление пришлось на постоянно сменяющих друг друга регентов и членов тайного совета, которые так грызлись за мимолётную власть или же вполне реальную, что попросту упустили момент воспитания чада на престоле. В итоге внебрачные сынки почившего предшественника соснули тунца и были посланы в мелкую аристократию, регенты передохли, а новый абсолютист получил в своё владение государство, которым совершенно не был готов управлять и отчасти даже не хотел.
Вместо правления страной он нередко предпочитал отдаваться блядкам, торжеству содомии, балам, разнородным пиршествам и любовницам да фавориткам, что предположительно привело к заражению сифилисом, а затем и кончине от оспы (свою хворь он получил от фаворитки). При его правлении Франция просрала семилетнюю войну и колонии в Америке, что стало предтечей для уже британского господства над миром, а крах казны в следствии - к грядущей революции. И всё заверте...
Эпоха Просвещения, начавшаяся уже в XVIII веке, впрочем, высказывала весьма разумные мысли: участие в бессмысленных войнах за честь или притязания очередного из родственных друг другу родов над разными кусками земли с учётом значительного увеличения населения приводило к смертям не двадцати верных рыцарей виконта, графа или герцога, а к десяткам и сотням тысяч, не говоря уже об экономических потерях, оставлявших без еды или с натянутыми поясами миллионы людей. Пользуясь постоянным народным недовольством, хитрые либеральные проповедники обеспечили ожидаемый рост революционных идей, и обеспечили большое переформатирование мировой политики и мировоззрения в целом.
К тому же, много кого факт наличия богатых дворов, прикрывающихся богоизбранностью в периоды кризиса и голодания населения тупо заебал, и не желая слушать никаких аргументов, голодные холопы поддержали богатых хитрецов, соглашаясь с их идеями. В будущем это породит всяко разных санкюлотов, якобинцев и прочую лабуду; и в противовес им недовольных мобилизации шуанов - таких же крестьян, но парадоксально за монархию, поскольку мобилизоваться на 999й махач с австрияками, но уже за святую революцию не желали. Христанутость позднего Людки не скрыла и крайней распутности монаршего двора: 120 дней Содома, что являются отчастью практическим руководством, вышли в том же веке, в каком жил сабж. Пускай и уже ближе к концу французской монархии как таковой, да и книга вышла в открытый доступ только в 1904 году - в конечном итоге, другие моменты эпохи Революции и Директории показали, что и нравственный аспект был просран, причём, вполне вероятно, мёртв был ещё в зародыше.
С династической же точки зрения история ещё посмеётся над Людовиком за то, что тот ограничивал своего братца Филиппа его сына-тёзку - тех самых герцогов Орлеанских. Потомки этого братца, как и он сам, сыграют немаленькую роль в истории французов как таковых, превратятся в младшее колено Бурбонов, что неоднократно станет для ветви легитимистов (т.е, основного колена династии) болью в жопе - особенно во время печально известной Революции 1830 года, да и до неё - фимозный член Орлеанского дома, Луи Филипп Жозеф, примкнёт к революции, отречётся от своих корней и станет Филиппом Эгалите - что, кстати, от гильотины его не спасёт: сынок, тоже Луи-Филипп, окажется частью заговора злых генералов против светлой республики, из-за чего сбежит, а батю отправят на последний визит к палачу Сансону. Тот самый сынок, свалив из Франции вместо облизывания пяток антимонархическому движению, поступил верно и был награждён за это: в том самом 1830 году французы привели к власти именно его, выкинув на мороз старших Бурбонов и припомнив достижения батьки в борьбе с кровавым царизмом, плюс его поддержали промышленники. Несмотря на достижения в области индустриализации, Филиппок был известен именно за то, что привёл в правительство сказочных долбоёбов и буржуазию, превративших систему гос.управления в неэффективный коррумпированный ад, с всего полумиллионом граждан достойных права голосовать. И несмотря на огромные успехи в области индустрализации, стремление осеменить прочие монархии путём отправки им своих дочерей/племянниц етс. сей дальний родственник короля-солнца потерпел лютейший фейл, когда в период Весны народов 1848 года был скинут приведшими его к власти республиканцами. Те, в свою очередь, тоже разумом не блеща, избрали на выборах уже потомка Наполеона, который вернул уже Империю. И даже когда тот проебал почти всю внешнюю политику государства, окончательно довершив её Седанской катастрофой и собственным попаданием в немецкий плен, до сих пор всё равно находились очень многие, кто размышлял о необходимости реставрации монархии.
Впрочем, в 1880-ых последний претендент прямого колена Бурбонов на французскую корону, Анри де Шамбор их остановил, отказавшись присягать республиканскому флагу с династическим гербом, когда ему предложили (!) стать конституционным монархом без особых правил (т.к конституции ещё не было) и в итоге умер бездетным, чем оставил основную ветвь династии тупо без наследников. Есть слухи, что на него надавили республиканцы, или банальное нежелание кончить так, как его предшественник, шедший в тени своего дальнего родственника из Корсики - принести народу очередную катастрофу своим "гениальным" правлением и умереть в забвении. Орлеанисты ликуют - с тех пор от легитимистов выступают разве что бедные родственники испанского короля, которым отдавать корону жалко, но почтить как-то надо. Сами французы, похоже, не очень настроены называть помазанником божьим хоть кого-то из них - спустя четыре раза до них, похоже, дошло.
В отрыве от обстоятельств и дальнейших событий, всё же, Луи-Дьёдонне де Бурбон действительно является великим управленцем, и даже монархом из палаты мер и весов, ориентировавшимся на вызовы своей эпохи и реагировавшим вполне себе хорошо, если не прекрасно на трудности, с которыми сталкивалась страна (за исключением некоторых моментов, в которых он жертвовал одним ради другого). Короче - идеальный прагматик-макиавеллист.
Вот только несмотря на свой вообще не французский менталитет (отца-француза он презирал и запрещал упоминать, а вот мать с германо-испанскими корнями очень даже котировал и сохранял её власть вплоть до её смерти) он закончил так, как свойственно многим французским (да и не только) правителям: вписал своё имя в историю великими поступками, да только какой ценой...
Примечания[править]
- ↑ https://ru.wikisource.org/wiki/Людовик_XIV_и_его_век._Том_I_(Дюма)/ДО
- ↑ https://www.britannica.com/biography/Louis-XIV-king-of-France
- ↑ https://www.france-kz.com/гигиена-в-версале/
- ↑ https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/18549079/
- ↑ https://www.quora.com/Is-is-true-that-King-Louis-XIV-never-took-a-bath-before-he-was-50
- ↑ https://diletant.media/articles/26327580/
