Братья Стругацкие

Стругацкие (Лурк)

…Гость под большим секретом поведал, что Стругацкие то ли уже запрещены, то ли вот-вот будут.
— Но как же так? Ведь они написали столько коммунистических книг!..

— Книги они писали хоть и коммунистические, а — антисоветские…

— Андрей Лазарчук, «Все хорошо» (Предисловие автора)

Аркадий и Борис Стругацкие. Таки внимательно смотрят на тебя

Аркадий Натанович (1925-91) и Борис Натанович (1933—2012) Стругацкие — Наше Всё в фантастике. Конечно, до них были Иван Ефремов и Александр Беляев, не говоря о куче менее значительных персон, да и писатели других направлений (например, А. Н. Толстой) иногда обращались к этому жанру.

Но только Аркадий и Борис, они же братья Стругацкие, они же АБС ещё с доперестроечных времён, писали так много, талантливо и разнообразно.

• По отдельности Аркадия Стругацкого называли АНС, а Бориса — БНС, также БорНатан; Бормотан (за характерную дикцию). После смерти брата Борис получил недоброжелательное прозвище «Вдова писателя» — за то, что его собственные произведения уступают написанным в тандеме с братом. После смерти забылось, но при жизни было популярно в среде российских антилибералов.

Отрывки биографии

Мама обоих братьев — русская, учительница. Папа — сами понимаете, юрист таки искусствовед и библиограф. (Борис в детстве не знал, что нехорошие люди называют евреев жидами, и думал, что жид — это просто нецензурное ругательство). В 1937 г. он (отец) отделался исключением из партии и увольнением, а вот младший брат (отца, дядя Аркадия и Бориса) был расстрелян. Во время войны семья оказалась в блокадном Ленинграде. Первым в город Ташла Оренбургской области вывезли Аркадия и отца (отец не доехал, умер по дороге в Вологде), потом — Бориса и мать. Аркадий закончил пехотное училище, а потом был откомандирован в Военный институт иностранных языков, став переводчиком с японского и английского. Был кадровым военным (между прочим, участвовал в подготовке Токийского процесса), в 1955 уволился в запас. Борис собирался поступать на физический факультет ЛГУ, однако принят не был и закончил математико-механический. Работал астрономом в Пулковской обсерватории. В бытность писателями находились в неоднозначных отношениях с советской властью: никакой прямой критики не позволяли (разве что в адрес Сталина), просто были «несистемными». Но какие-то горе-доброхоты передали их не подходящие для печати рукописи за границу — и пошли допросы на Лубянке…

Казалось бы, зачем рассказывать биографию авторов? А затем, что многое из своей реальной жизни они перенесли в свои вымышленные миры.

• Астроном — Андрей Воронин («Град обреченный»), Дмитрий Малянов («За миллиард лет до конца света»), Валентин Пильман («Пикник на обочине»), Сергей Манохин («Отягощённые злом, или Сорок лет спустя»), а также учитель астрономии Аполлон («Второе нашествие марсиан»).
• Переводчик, служивший в армии на Дальнем Востоке и в Сибири — Феликс Сорокин («Хромая судьба»).
• НИИЧАВО («Понедельник начинается в субботу») имел коллективного прототипа — Пулковскую обсерваторию (а многие персонажи — ее сотрудников). По другой версии прототипом послужил Новосибирский Академгородок (отсюда же название страны Соан в «Трудно быть богом»: СО АН — Сибирское Отделение Академии Наук).
• Участие в археологических раскопках в Средней Азии — Станислав Красногоров («Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики»).
  • «Рано утром вставали и, зевая, совершали церемонию подъема флага (белое полотнище с черным изображением древней согдийской монеты)».
  • Эта же монета упоминалась и в «Сказке о Тройке».
  • А подъём флага археологами — в «Полдень, XXII век». Только там он с семигранной гайкой.
• Ленинградская блокада — вспоминают Андрей Воронин и Станислав Красногоров.
• Описание удивительно красивой (или: Удивительно красивое описание) камчатской осени, выезд на природу и восхождение на сопку — герои «Извне».
• Филателия — Аполлон, Андрей («Повесть о дружбе и недружбе»), Вайнгартен («За миллиард лет до конца света»), клиент одного из героев романа «Бессильные мира сего».
• Конфликт творца и власти — многочисленные книгочеи («Трудно быть богом»), Виктор Банев («Гадкие лебеди»).
• Конфликт инакомыслящего и власти — «желающие странного» («Попытка к бегству»), выродки («Обитаемый остров»).
• Отказ принять в вуз — испытал Станислав Красногоров.
• Город Ташла — Ташлинск («За миллиард лет до конца света», «Дьявол среди людей», «Гадкие лебеди»).
• Сталинские репрессии — Ким Волошин («Дьявол среди людей»). Также мотивы возникают в произведениях «Хромая судьба», «Град обреченный», «Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики», «Жиды города Питера».
• Благодаря знанию японского языка (и пылкому увлечению А. Стругацкого японской культурой и историей) в книгах появилось много неклюквенных японцев.
  • В «Сказке о Тройке» приведена подборка японских документов, посвящённых головоногим моллюскам; позже из них будет скомпилирован текст в романе «Волны гасят ветер».
  • Персонаж романа «За миллиард лет до конца света» Глухов работал над темой «Культурное влияние США на Японию. Опыт количественного и качественного анализа».
  • В «Трудно быть богом» минимум половина имен — японские или похожие на них. Арата, Арима, Кира, Румата… А местная знать должна носить именно что два меча.
• Мама-учительница — выпускник ленинградского пединститута Изя Кацман («Град обреченный»), система педагогических лицеев («Отягощённые злом»), а главное — значимая роль педагогов в Мире Полдня. «Экипаж „Галактиона“ вдруг как-то сразу осознал, что в мире наибольшим почетом пользуются, как это ни странно, врачи и учителя» («Полдень, XXII век»).
• Малоизвестный прозаик, киносценарист и востоковед Михаил Демиденко (1929—1999), мужик неслабый, однажды от избытка чувств так крепко обнял своего друга Аркадия Стругацкого (тоже большого, сильного и тяжелокостного!), что надломил ему ребро. Это отражено в повести «Хромая судьба», где большой шутник Демиденко назван «Петром Скоробогатовым по прозвищу Ойло Союзное». Рассказывают, что подобная неприятность случилась и ещё раз, когда А. Стругацкого обнял Всеволод Ревич. В «Хромой судьбе» тоже описано.
• В начале карьеры АБС создали более 50 рассказов. Идеи из рассказов «Четвёртое царство» и «Первые» позднее были использованы в «Стране багровых туч».

Немного о творчестве в целом

Авторы уважали своих (по)читателей. БНС в разговорах с фанатами пришел к своему рыцарскому кодексу, по которому Слово Божие было лишь комментарием, а любая версия, не нарушающая прямой текст произведения, имела равные с ним права на жизнь. Впрочем, он же признавался, что сеттинг для них всегда был глубоко вторичен, а фантастика была лишь способом аккуратно сформулировать насущные вопросы. Однако именно поэтому он, в частности, категорически отвергал трактовки «Жука в муравейнике», согласно которым Абалкин действительно был автоматом Странников, так как это противоречило самой авторской проблематике произведения. (А вот АНС на вопрос о том, кем на самом деле был Абалкин, отвечать отказался, поскольку с его точки зрения суть проблематики повести была именно в отсутствии ответа.)

А вот кого они не уважали, так это мещан (в их понимании) и врагов просвещения:

• В Мире Полудня — дефицит антигероев. «Героичные антигерои» попадаются (например, Атос Сидоров), и показаны довольно сочувственно. А вот с «НЕгероичными антигероями», «маленькими людьми» — напряжёнка. Не любили Стругацкие обывателей, как явление. Поэтому на весь цикл — ни одного хотя бы «условно положительного» обывателя-землянина. Мало и отрицательных, но зато каковы!
  • «Стажёры»: Маша Дауге, урождённая Юрковская, ни к каким высотам особо не стремится, а просто хочет хорошо жить. И показана сия дама довольно противной.
  • «Хищные вещи века» — в буржуазной, оголтело-потреБЛУДской Стране Дураков даже положительные персонажи в лучшем случае «террористы Иваны Помидоровы», пугающие людей на «дрожках» газовыми гранатами и стрельбой вхолостую. Старый фронтовой товарищ Ивана превратился в наркомана-слегача, а все потому, что не проникся коммунизмом. А милейшая тётя Вайна ночами вытворяет такое, что родной сын считает ее упырихой — угощается мозгом живой обезьянки.
• «Трудно быть богом». Все книгочеи, вся наука, все выдающиеся произведения искусства — исключительно светские. Нет в Арканаре ни монахов-учёных, ни местного аналога Сикстинской капеллы, и вообще ничего, кроме мракобесия, от тамошней религии не происходит. Но это вызвано скорее не «авторским предубеждением», а нюансами сеттинга: церковь на Цуринаку гораздо мракобеснее исторической земной (а это надо было ещё суметь!), она особо склонна к тоталитарной теократии, да ещё и воинствует так, как земному Ватикану и не снилось.
  • Не настолько радикально — отец Кабани все же именно монах. Правда, чисто формально, никаких упоминаний о его сколько-нибудь околоцерковной деятельности в книге нет.
  • А в отношении «чёрно-белой картины мира» — как раз аверсия: и земные коммунары-наблюдатели не вполне эффективны и не во всём правы (именно из-за них так и не ликвидировали, когда было нужно, дона Рэбу), и жители Цуринаку (в том числе Арканара) показаны достаточно сложными.
• Вне цикла о Полдне: «Понедельник начинается в субботу». Сотрудники НИИЧАВО, занятые построением светлого будущего в отдельных квартирах и приусадебных участках, обрастают волосами и постепенно деградируют в обезьян. Не приводится ни единого довода в пользу их точки зрения — дескать, всё и так ясно.
  • И действительно ясно. По меркам и СССР, и современной России научные сотрудники жили в условиях, близких к райским. Достаточно высокая зарплата, достаточно хорошее обеспечение (в СССР это было важно — кроме денег, нужны были и прочие возможности) и фактически полное отсутствие контроля за тем, что человек делает (если только это не что-то, срочно нужное государству, вроде термоядерной бомбы). С одной стороны, это действительно способствовало эффективности научного поиска (когда реально работающий человек не тратил время на малоосмысленные заявки и отчёты, не бросал важную и интересную тему из-за того, что положено заниматься чем-то другим и т. п.), с другой — человек мог на работе десятилетиями вязать носки или разгадывать кроссворды, вообще ничего полезного не делая, а всю свою энергию тратя на постройку дачи. Ну и поскольку реальные НИИ не резиновые, то сотрудники «второго типа» заполняли места, которые следовало бы отдать «первым».

И ещё. Характерная особенность творчества — перекличка с другими авторами. Отсылок столько, что для них пришлось бы создавать отдельную статью.

Другая забавная деталь творческой биографии. АБС, как и многие другие авторы антиутопий, не избежали обвинений в плагиате романа Замятина «Мы», хотя ничего похожего у них не было. Да и отзывались они о романе «Мы» довольно неодобрительно.

• Бонус для гениев — на иллюстрации А. Мигунова в сборнике Стругацких «Понедельник начинается в субботу» (Фрунзе: Мектеп, 1987 г.) Рудольф Сикорски удивительно похож на покойного Андропова (который тоже до избрания генсеком курировал спецслужбы).

Братья любили позабавиться хайнлайнингом:

• • «Понедельник начинается в субботу» — педаль в пол. Там описание чудесного сеттинга начинается с третьего абзаца и заканчивается в приложении за авторством самого Привалова. Эстеты даже утверждают, что хайнлайнинг слегка подрывает кульминацию. Ну, раскрыли секрет двух Невструевых, ну и что? Секретом больше, секретом меньше…
  • Трилогия «Обитаемый остров», «Жук в муравейнике» и «Волны гасят ветер» — пожалуй, самый мастерский хайнлайнинг в советской НФ.
  • Ну и всё остальное, кроме, разве что раннего творчества 1960-х: от «Страны багровых туч» до примерно «Стажёров».

От цензуры братья страдали много и со вкусом. Ниже приведены самые невинные примеры. А ещё в период обострения отношений с КНР второ- и третьестепенных китайских персонажей пришлось менять на японцев.

• В «Хищных вещах века» житель города, в который приехал Жилин, прочитав фамилию «Юрковский», делает логичный вывод: «Так это еврей какой-нибудь или поляк». «Еврея» пришлось заменить на «немца». Ага, фамилии на -ский — типично немецкие.
• «Понедельник начинается в субботу» — фраза, по которой можно проверять, сокращённая версия или нет: «опричники Малюты Скуратова» или «опричники тогдашнего министра госбезопасности Малюты Скуратова».
  • Ещё больше известна замена ЗИМа на ЗИЛ во внутримировом стишке, что заодно убило рифму. Молотова упоминать низзя даже в аббревиатурах. Впрочем, как и в случае с «немцем Юрковским», это была очевидная фига в кармане, поскольку любой читатель (по крайней мере тех времен) совершенно точно понимал, какая рифма должна была быть правильной и к какой национальности мог относиться Юрковский.
• В «ОО» немцы Каммерер и Сикорски сперва были русскими, но им сменили этничность, да так и осталось.
• В «Трудно быть богом» Румата назвал Пампу «отличным мужиком», подразумевая, что он соответствует требованиям, предъявляемым к мужчине, и вызвав при этом у Киры разрыв шаблона: «Как это: барон — мужик?». В советских изданиях «мужика» заменили «товарищем», что есть глупость: дворяне друг друга товарищами вполне называли, но на «мужика» могли среагировать не лучше нынешних «блатных» (в чем скорее всего и заключается причина замены слова при издании: вероятно, цензор решил, что делается намек на «блатные понятия» и потребовал изменить фразу так, чтобы она не ассоциировалась с воровской субкультурой)
• «Пикник на обочине»: момент, когда Рэдрик, спасаясь от полиции, пробивается через демонстрантов. Их толпа была охарактеризована как «стриженые дуры и длинноволосые дураки». Характеристику заставили убрать.

• Труднодоступное произведение — согласно повести Александра Бушкова «Самый далёкий берег», два романа Аркадия, «Прозрачные паруса» и «Последний талый снег», в Галактической Структуре посчитали опасными для нынешнего человечества и отправили в спецхран.

• Эпигонство:
  • Александр Громов, в общем-то, и не скрывает, что во многих своих произведениях он — эпигон Стругацких.
  • Владислав Крапивин, «Гуси, гуси, га-га-га» — первая половина книги представляет собой откровенное подражание тем же Стругацким, и пожалуй, пополам со своеобразным оммажем им же.
  • В свою очередь, у самих Стругацких в «Улитке на склоне» главы об Управлении (где ПОВ — человек по имени или фамилии Перец) представляют собой весьма лобовой, но талантливый закос под Франца Кафку.

А в честь старшего из любимых им братьев Владимир Высоцкий назвал своего сына Аркадия.

Творчество АБС (см. также Крупнейшие ученые-историки, Аркадий и Борис Стругацкие):

Мир Полудня

• «Страна багровых туч».
• «Путь на Амальтею».
• «Стажёры».
• «Хищные вещи века».
• Чрезвычайные происшествия (цикл рассказов).
• «Полдень, XXII век».
• «Трудно быть богом».
• «Попытка к бегству».
• «Далёкая Радуга».
• «Обитаемый остров».
• «Малыш».
• «Парень из преисподней».
• «Жук в муравейнике».
• «Волны гасят ветер».
• «Беспокойство».

Подробнее см. отдельную статью.

Другие крупные произведения

«Извне»

Место действия — Дальний Восток. Раннее произведение про инопланетян на тему контакта. Правда, произошёл он довольно несуразно и малопродуктивно — во всяком случае, для землян.

• Похищение инопланетянами — герой после этого мотался по космосу в их корабле, а потом его вернули на Землю. Судя по всему, они считали, что разумные существа ходят на двух ногах, и автоматически настроенный на многоногих зонд цапнул нашего героя, когда он карабкался на четвереньках на сопку. Когда инопланетяне разобрались, кто он такой — ошибку исправили.

Дилогия о НИИЧаВо

Они работали в институте, который занимался прежде всего проблемами человеческого счастья и смысла человеческой жизни, но даже среди них никто точно не знал, что такое счастье и в чём именно смысл жизни. И они приняли рабочую гипотезу, что счастье в непрерывном познании неизвестного и смысл жизни в том же.

— «Понедельник начинается в субботу»

«Понедельник начинается в субботу» (ПНвС) и «Сказка о Тройке» (СоТ). Русский Север. НИИЧАВО. Просто НИИЧАВО — Научно-Исследовательский Институт Чародейства и Волшебства. Первая книга — одно из самых известных произведений.

Авторы планировали написать и третью часть, где действие происходило бы во времена перестройки, а герои вновь встретились бы с Вунюковым (новая встреча с которым была обещана в конце СоТ), однако из-за тяжёлой болезни Аркадия дело остановилось на паре страниц черновиков с набросками сюжета и диалогов.

«Улитка на склоне»

В повести описаны две локации — Управление (Кафка в исполнении АБС) и Лес. Лес — странный и пугающий мир, где живут две враждующих цивилизации: Славные Подруги, которые ненавидят мужчин и размножаются партеногенезом, и… кто-то ещё, с кем они воюют. Посреди всего этого безобразия в Лесу худо-бедно выживают крестьяне, до которых враждующим сторонам дела нет. А над Лесом, на Белых Скалах, стоит Управление — организация, которая должна изучать Лес, а на самом деле занимается в основном всякой фигнёй.

Соответственно есть два POV’а — Перец и «Кандид». Кандид, исследователь из Управления, в результате авиакатастрофы попадает к крестьянам в Лес и пытается вернуться в Управление. Перец оказывается в командировке в Управлении и пытается или вернуться домой, или наконец добраться до Леса и заняться его изучением. У обоих это не получается, а получается совсем другое.

«Гадкие лебеди»

Философско-фантастическая повесть, написанная в 1967 году, но напечатанная только в 1987 — она была коммунистической по духу, но абсолютно антисоветской по содержанию. Протагонист — модный опальный писатель Виктор Банев. Место действия — город, в котором живут странные существа — мокрецы, они же больные «очковой болезнью». Это из-за них всё время идёт дождь, а дети все поголовно стали вундеркиндами…

«Второе нашествие марсиан»

Мягкий аншлюс Земли показан глазами пожилого жителя захолустного провинциального городка. Он выглядит взаимовыгодным. Оказывается, что оккупация инопланетянами не несёт никаких неудобств — наоборот, они оказываются гораздо лучшими правителями, чем земные политики. А если человечеству при этом навязана унизительная, но хорошо оплачиваемая роль… ну так почему бы и нет? Повесть можно рассматривать как своеобразное полемизирующее произведение по отношению к классическому роману Герберта Уэллса "«Война миров».

• Жители носят подчеркнуто древнегреческие имена, которые в самой Греции уже почти не употребляются. Слово Божие гласит, что персонажи должны были носить русские имена, но цензура потребовала их замены на английские — на что авторы не согласились. Компромиссным вариантом стали древнегреческие.
• Сеттинг явно послевоенный среднеевропейский. Главный герой с другом вспоминали, как во времена их молодости «чёрные рубашки гнали их на войну и лапали наших жен на наших же постелях» и как «мы с ним отражали в снегах танковую атаку», но никакой конкретики не даётся.
• Биохимических барьеров не существует — у братьев по разуму с колонизацией проблем не возникло.
• Коллекционер — POV, бывший учитель астрономии Аполлон, собирает марки.
• Нет, не тот — экономку Аполлона зовут Гермиона.
• Открытая концовка — чем же закончилось нашествие марсиан?
• Фанфик — в проекте «Миры братьев Стругацких: Время учеников» опубликована повесть Даниэля Клугера «Новые времена» (сиквел — инопланетяне улетели, и как же теперь жить?..)

«Отель „У погибшего альпиниста“»

Псевдодетектив с неожиданным (для читателя по первому разу) вторжением фантастического элемента. См. основную статью.

«Пикник на обочине»

Знаковое произведение о посещении Земли инопланетянами… точнее, о последствиях. Не исключено, что все эти загадочные артефакты, оставшиеся от пришельцев — не более чем ненужный им мусор, хлам вроде того, который могли бы оставить после себя беспечные туристы, позавтракав на обочине дороги. Подробнее см. основную статью.

«Град обреченный»

Антисеттинг. В некоем искусственном Городе кем-то проводится Эксперимент над людьми из разных стран и эпох, которых привело сюда любопытство, страх, разочарование… В этом странном мире и живут главные герои — протагонист Андрей Воронин, звёздный астроном © из 1951, учитель Изя Кацман из 1967 и унтер-офицер вермахта Фриц Гейгер из 1945.

«За миллиард лет до конца света»

Ленинград через недельку нашей эры. Несколько учёных самых разных специальностей вдруг обнаруживают, что какая-то непреодолимая сила мешает им работать. Что делать?

• Великий фильтр — здесь он прописан в структуру мироздания… или, по крайней мере, в этом уверен один из героев, Филипп Вечеровский. Любая сверхцивилизация, оказывающая значительное воздействие на среду, в которой развивается, будет весьма заметна другим цивилизациям. И такое влияние, как и, например, существование вечных двигателей второго рода, запрещено физическим законом. Поэтому любое открытие, способное продвинуть цивилизацию к приставке сверх-, гасится ещё на стадии додумывания рядом псевдослучайностей (а также эмиссарами тех, кто смог сделать то, что задумал Вечеровский в конце повести), происходящих с автором новой теории. Собственно, в названии и заключен главный спойлер произведения. Главный герой в конце собирается изучить этот принцип, чтобы найти обходные пути, и человечество таки стало сверхцивилизацией. Причём Фил осознаёт (!), что это нарушит баланс, и что он живет «За миллиард лет до конца света».
  • Эффект фуллерена — с прикрученным фитильком, потому что мы не можем знать наверняка, однако по логике Гомеостатическое Мироздание среди всех потенциально опасных открытий почти наверняка блокировало и такие.
• Вечная загадка — что же это за феномен, с которым столкнулись несколько питерских учёных интеллигентов? Вечеровский строит теорию, которая «объясняет вообще всё», но сюжетом она не подтверждается и не опровергается.
• Временной парадокс. Концепция «гомеостатического мироздания» — пример гармоничной Вселенной: она стремится к гармонии и потому откорректирует себя обратно, даже если некий человек, событие или идея грозят разрушить эту гармонию.
• Доннерветтер унд сосиски — согласно Слову Божьему, немецкие корни имеет биолог Валентин Артурович Вайнгартен.
• Думать о красе ногтей — математик Филипп Павлович Вечеровский. «Был на нем какой-то невероятной красоты кремовый костюм, невообразимые мокасины и галстук».
• Здравствуй, папа — одна из помех, свалившаяся на одного из персонажей.
• Крутой курильщик — он же курит трубку. Крутость доктора математических наук не вызывает сомнения — как-никак, продолжил работать над своей темой даже после того, как Великий фильтр Вселенной настоятельно потребовал прекратить. А ведь «Малянов Д. А. версус Мироздание — это… даже не вирус в центре Солнца!»
• Пьяный философ — все взрослые персонажи мужского пола.
• Стагнатор — всё об этом. В роли стагнатора выступает неведомая абстрактная сила: то ли загадочные они, то ли безличное Гомеостатическое Мироздание.
• Третий том «Мёртвых душ» (в 1970-х) — для фильма долго не могли найти режиссёра-постановщика, а потом проект и вовсе сдох. Ролан Быков хотел появиться в нём в микророли горбатого карлика в чёрном сюртуке, а сами авторы книги мечтали сыграть камео: Аркадий Стругацкий — полковника Снегового, а Борис — эпизодического мужика, доставившего продуктовый заказ (в начале).
• Фанфик — в проекте «Миры братьев Стругацких: Время учеников» опубликованы повести-сиквелы Вячеслава Рыбакова «Трудно стать Богом» и полемизирующее произведение Владимира Васильева «Богу — Богово».
• Язык хмыканий:

Вайнгартен схватил последний кусок осетрины и затолкал его в пасть.
— Моам? — сказал он. — Моам муам?… — Он с усилием проглотил…

• Якорь реальности — зигзаг. С одной стороны, «гомеостатическое мироздание» на уровне природных законов препятствует, например, совершению открытий, которые, условно говоря, через миллиард лет приведут к концу света, или как минимум изменят мир до неузнаваемости. Во всяком случае, к такому выводу пришли герои. Но с другой, Вселенная для этого именно что меняет реальность — а если простая цепь случайных совпадений не сработала, могут начаться вообще безумные вещи.

«Повесть о дружбе и недружбе»

Сказка. АБС не любили, когда их спрашивали о этой повести, которую они написали из-под палки для детского журнала. Но некоторый философский потенциал у неё всё же есть. Книга не убога. В проекте «Миры братьев Стругацких: Время учеников» даже опубликован фанфик (Александр Етоев, «Как дружба с недружбою воевали»).

• Безумец — это похвала — среди прочего Андрей Т. встречает развилку с двумя указателями: «Для умных» и «Для не слишком». Дорога «для умных» ведёт обратно домой; чтобы идти дальше и спасти друга от неведомой опасности, надо признать себя «не слишком».
• Друг или золото?. Протагонист Андрей Т. должен спасти своего друга Генку. На пути героя встречается множество препятствий. И вот он попал в место, где собрано множество клубов по интересам. И ФИЛАТЕЛИСТЫ! Андрей сам был филателистом, и он надеялся, что там ему помогут. А вместо этого ему подсовывали альбомы с марками и комментировали, соблазняли возможностью посмотреть всё-всё-всё и взять на выбор любую марку. Даже редчайшую «Розовую Гвиану»! Но с помощью радиоприёмника Спиридона («Спидола») Андрей преодолел своё желание и отправился дальше на поиски Генки.
• Принять за имя — когда Андрей Т. впервые услышал о «законе бутерброда», то решил, что «бутерброд в данном случае является именем крупного немецкого учёного и пишется через два „т“».

«Хромая судьба»

Может включать в себя «Гадкие лебеди». Место действия — Москва. Обычный советский писатель Феликс Сорокин должен привести свою рукопись в НИИ, да всё никак не может. А когда наконец привозит, его ждёт сюрприз. книга основана на биографии АНС. Почти все описанные люди — реальные лица, только имена изменены. Есть и дружеские шаржи (Михаил Демиденко — Пётром Скоробогатов по прозвищу «Ойло Союзное»), есть и На тебе! (например, под «Олегом Орешиным» имелся в виду секретарь Союза писателей Глеб Горышин). А известный фантаст Александр Казанцев выведен под прозвищем, ни много ни мало, «Гнойный Прыщ».

• Аркадий Стругацкий намеренно ввёл в повествование две линии, которые кончились то ли ничем, то ли непонятно чем. Может, сам Феликс Сорокин (протагонист) и знает, к чему в итоге привела история с падшим ангелом (или самозванцем) и нотами труб Страшного Суда (или фальшивкой); а может, она так и не получила внятного разрешения. Но читателю об этом, во всяком случае, ничего не рассказали, линия просто обрывается, да еще бафосным образом. Может, Сорокин и сумел разгадать тайну загадочного препарата под названием «мафусаллин» и засекреченного ученого, который этот препарат создал/раздобыл; а может, Сорокин (как и читатель) остался в неведении и просто забил на этот случай; наконец, возможно, всё это пустышка и с Костей Кудиновым действительно приключилось банальное пищевое отравление, а препарат был редким и дорогим лекарством (тогда Мартинсона просто обуял вахтеризм, что в «шарашке» не диво).
  • Эти две сюжетные линии — «долгострой» в творчестве братьев Стругацких. Братья годами мечтали положить каждую из них в основу отдельного длинного романа. Но в первом случае (с ангелом и нотами) они не смогли придумать интересное развитие и завершение истории, а во втором — фатально запутались в переусложнённых взаимоотношениях узкого круга отрицательных персонажей. В итоге обе линии были заброшены, и Аркадий Натанович, «чтобы добро не пропадало», включил обе в «Хромую судьбу», причём несколько издевательски, прямо в оборванном виде.
  • Потом, в своей кинодраматургии, братья всё же развили историю с препаратом, придумали ей и интересную кульминацию и поучительный, осмысленный финал (то есть это сделался уже не данный троп). Да, это киносценарий «Пять ложек эликсира» и фильм по нему. Там препарат оказался средством Макропулоса, как и задумывалось для романа, в итоге ненаписанного. Взаимоотношения мерзавчиков были намеренно упрощены — во-первых, чтобы фабула не обрушилась, а во-вторых, формат требовал лаконичности. Действие происходит, видимо, в параллельной (по отношению к «Хромой судьбе») вселенной: Феликс там не Сорокин, а Снегирёв, и Костя не Кудинов, а Курдюков, и учёный не Мартинсон, а Мартынов. А из сюжетной заявки про ангела так никогда ничего и не получилось, кроме «белого бычка».
• Булунги — дочь протагониста Катька едет в Ганду, «где идет пальба и огромные толпы негров поливают друг друга напалмом…».
• Гурман-порно — «заказать селедочку, масляно поблескивающую, жирную, тающую, ломтиками, посыпанную мелко нарезанным зеленым лучком, а к ней три-четыре горячих рассыпчатых картофелины и тут же кубик масла прямо из ледяной воды, и пузатый графинчик (нет-нет, без этого не обойдется, я это заслужил сегодня)… и еще соленые грузди, сопливенькие, в соку, вперемешку с репчатым луком кольчиками, и по потребности минеральной… или пива?.. нет, минеральной… А притушив первый голод и взвинтив в себе настоящий аппетит, мы обратимся к солянке мясной, которую у нас в Клубе, к счастью, готовить еще не разучились, и будет она у нас в тусклом металлическом бачке, янтарная, парящая, скрывающая под поверхностью своею деликатесные мяса разного вида и черные лоснящиеся маслины… Батюшки, главное чуть не забыл! Калач! Наш знаменитый клубный калач с ручкой для держания, пухлый, мягкий, поджаристый…»
• Изнасилование — худшее из зол — субверсия. «Она училась в десятом классе. Однажды она была дежурной и осталась после уроков прибирать класс. Тут вошли несколько ее одноклассников, схватили ее, обмотали голову пиджаками и повалили в проходе между партами. Ничего у них не получилось — может быть, от страха, может быть, по неопытности. Они только испачкали ей живот и ноги обильной дрянью и разбежались. Катя осталась девицею. Физически. А как насчет психологии?»
• Классическая музыка – это скучно. «С самого детства меня пичкают классической музыкой. … Тысячи и тысячи часов по радио, тысячи и тысячи телевизионных программ, миллионы пластинок… И что же в результате? Гарик Аганян почти профессионально знает поп-музыку. Жора Наумов до сих пор коллекционирует бардов. Ойло Союзное вроде меня: чем меньше музыки, тем лучше. Шибзд Леня вообще ненавидит музыку. Есть, правда, Валя Демченко. Но он любит музыку с раннего детства, музыкальная пропаганда здесь ни при чём…»

В пятьдесят втором году по Вооруженным Силам вышел приказ списать и уничтожить всю печатную продукцию идеологически вредного содержания. А в книгохранилище наших курсов свалена была трофейная библиотека, принадлежавшая, видимо, какому-то придворному маньчжоугоского императора Пу И. И, конечно же, ни у кого не было ни желания, ни возможности разобраться, где среди тысяч томов на японском, китайском, корейском, английском и немецком языках, где в этой уже приплесневевшей груде агнцы, а где козлища, и приказано было списать ее целиком.
…Был разгар лета, и жара стояла, и корчились переплеты в жарких черно-кровавых кучах, и чумазые, как черти в аду, курсанты суетились, и летали над всем расположением невесомые клочья пепла, а по ночам, невзирая на строжайший запрет, мы, офицеры-преподаватели, пробирались к заготовленным на завтра штабелям, хищно бросались, хватали, что попадало под руку, и уносили домой. Мне досталась превосходная «История Японии» на английском языке, «История сыска в эпоху Мэйдзи»…

— Костры из книг

• МТА — Константин Кудинов.
• Не расслышал Зова. Поведение Феликса Сорокина в истории с «мафусаллином» (в отличие от поведения его кванка — Феликса Снегирёва из «Пяти ложек эликсира») и другой истории, с «ангелом», можно при желании истолковать и как сабж. БНС говорил, что авторы ничего не имеют против такой трактовки — среди прочих возможных.
• Отсылка к роману М. Булгакова «Мастер и Маргарита». Упомянут человек в клетчатом пальто, который преследует протагониста, и падший ангел (= демон), с которым он общался. А ещё сотрудника НИИ, в который писатели должны привезти образцы своих рукописей, зовут Михаил Афанасьевич, и он даже похож на Булгакова. также есть «Шоу внутри шоу» — повесть «Гадкие лебеди», лежащая в дорогой сердцу главного героя Синей папке.
  • Может, магия, а может, реальность — нет, конечно, история с падшим ангелом — выдумка, та его мелодия так не действует, а тот Михаил Афанасьевич — не вернувшийся с того света Булгаков… Но могут же читатели позволить себе небольшое хулиганство и допустить, что может быть, это и правда?
  • Полемизирующее произведение — атмосфера Союза писателей вообще и писательского ресторана в частности описана гораздо симпатичнее. А ещё… «Это так же верно, как и то, что рукописи сгорают дотла. Сколько бы ОН ни утверждал обратное».
  • Проблема крыльев и хвоста — эпизодический персонаж, «рослый горбун с узким бледным лицом, обрамлённым вьющимися золотистыми волосами до плеч», утверждает, что «он… как бы это выразиться… ну, скажем, падший ангел».
• Поджог, убийство и переход на красный свет — писатель Скоробогатов любит подкалывать пафосных докладчиков: когда они заводят речь о долге советского гражданина, культурных ценностях и прочее (подойдёт любой длинный период с перечислением чего-либо), он добавляет в конце: «И животноводство!» с настолько серьёзным видом, что докладчик машинально добавляет: «Конечно, и животноводство, вне всякого сомнения…»
  • Да ты не слушаешь меня — при подозрении рекомендуется произнести «И животноводство!».
  • Главный герой, писатель Сорокин с утра предается размышлению, есть ли человек, который сейчас бы вспомнил о писателе Сорокине. «С другой стороны, кто прямо с утра вспоминает Александра Сергеевича? Льва Николаевича? Сортир Сортирыча?»
• Производственный роман:

…Бурный романчик между женатым начальником главка и замужним технологом на фоне кипящего металла и недовыполнения плана по литью. …Десятилетия проходят, исписываются тысячи и тысячи страниц, но ничего, кроме откровенной халтуры или, в лучшем случае, трогательной беспомощности, литература такого рода нам не демонстрирует.

И ведь вот что поразительно: сюжет-то ведь реально существует! Действительно, металл льется, планы недовыполняются, и на фоне всего этого и даже в связи со всем этим женатый начальник главка действительно встречается с замужним технологом и начинается между ними конфликт, который переходит в бурный романчик, и возникают жуткие ситуации, зреют и лопаются кошмарные нравственно-организационные нарывы, вплоть до КПК…

Все это действительно бывает в жизни, и даже частенько бывает, и все это, наверное, достойно отображения никак не меньше, нежели бурный романчик бездельника-дворянина с провинциальной барышней, вплоть до дуэли. Но получается лажа.

И всегда получалась лажа, и между прочим, не только у нашего брата — советского писателя. Вон и у Хемингуэя высмеян бедняга халтурщик, который пишет роман о забастовке на текстильной фабрике и тщится совместить проблемы профсоюзной работы со страстью к молодой еврейке-агитатору.

У меня вот в «Товарищах офицерах» любовь протекает на фоне политико-воспитательной работы среди офицерского состава Н-ского танкосамоходного полка. И это ужасно. Я из-за этого собственную книгу боюсь перечитывать. Это же нужен какой-то особенный читатель — читать такие книги! И он у нас есть. То ли мы его выковали своими произведениями, то ли он как-то сам произрос — во всяком случае, на книжных прилавках ничего не залеживается.

• Просроченные консервы — Константин Кудинов наелся просроченных консервов, отравился и умолял Сорокина поехать в институт на Богородском шоссе, найти Мартинсона Ивана Давыдовича и взять у него хоть две-три капли мафусаллина. Тут нарочно оставлена неясность: это он просто отравился чем-то? или тут действительно что-то не так? А в «Пяти ложках…» (см. ниже) всё более конкретно.
  • Синдром вахтёра — когда Сорокин поехвл в этот «ящик» (НИИ, направление деятельности которого засекречено) на другом конце Москвы, он, разумеется, напоролся на вахтёра, который потребовал пропуск. Пришлось идти в обход, через дыру в заборе. О наличии этой дыры он и сообщил на прощание человеку, к которому пришёл за лекарством. С явным ехидством.
• Студент и школьница — гендерная инверсия. Катя училась на первом курсе Политехнического, и было ей около 19. Ф. Сорокину исполнилось тогда 15, он перешел в девятый класс и был пареньком рослым и красивым.
• Через недельку нашей эры — время действия.
• Шарж. Под именем Петра «Ойло Союзное» Скоробогатова авторы, скорее всего, вывели прозаика, киносценариста и востоковеда Михаила Демиденко (1929—1999), большого шутника.
• Шоу внутри шоу. Феликс дрожит над «синей папкой» — своим неопубликованным романом. В роли содержимого папки выступает ранняя неопубликованная повесть самих Стругацких «Гадкие лебеди». АБС сначала хотели поместить в папку свой «Град обреченный», но передумали и предпочли ГЛ. И, кажется, не прогадали. А вот «Современные сказки» из той же ХС под троп не подходят: они только упоминаются.

«Отягощённые злом, или Сорок лет спустя»

Место действия: Ташлинск. Две книги в одной. В 1980-х гг. (не позже 1988, когда был опубликован роман) астроном Манохин (протагонист первой линии) встретился с 2 людьми. Первый — некий страховой агент Агасфер Лукич с необычным портфелем. Второй… Собственно, он не совсем человек. Обычно Агасфер называет его Демиург, то есть «Творец». Работая у Демиурга секретарём, Манохин узнаёт альтернативную историю Иуды Искариота и Иоанна Богослова. Через 40 лет, в 2030-х, СССР всё ещё существует. Больше того — есть не только комсомол и КГБ, но и «кооператоры, итэдэшники»! Но появилось и кое-что новое, в частности — сеть лицеев, в которых готовят будущих педагогов. Одному из них, Игорю Мытарину (протагонисту второй линии) его Учитель, Г. А. Носов, передаёт рукопись Манохина. А в конце романа эти линии объединяются…

• Безумная любовь — Агасфер Лукич и Саджах Месопотамская. «Любовное безумие старика — это страшно». Субверсия, ибо А. Л. бессмертен.
• Боевой цеп — «Ухо болит. Возьми велосипедную цепь. Туго обмотай изолентой в десять-пятнадцать слоев. Образовавшийся предмет хватай за любой конец, а другим бей. По уху».
• Будущее не оправдало ожиданий — дадим слово непосредственно Борису Натановичу: «Любопытно сегодня… смотреть на эти прогностические упражнения авторов, честно пытавшихся в меру сил своих и способностей нарисовать правдоподобную и, по возможности, содержательную картинку российской жизни третьего десятилетия века XXI. Эта картинка рисовалась уже в самый разгар перестройки, когда нам ясно стало, что серьезные изменения неизбежны и надвигаются, но нам тогда и в голову не могло прийти, насколько радикальными они будут. Говоря сегодняшними терминами, АБС предполагали, что Россия (на самом деле, СССР, конечно) пойдет по „китайскому пути“: постепенная, очень медленная либерализация экономики под неусыпным контролем слегка реформированной, но по-прежнему всемогущей КПСС… Короче говоря, попытка среднесрочного прогноза нам, скорее, не удалась. Но иногда, наблюдая нынешние события… я без всякого удовлетворения думаю: „Черт побери, а, может быть, ошибившись в частностях, АБС угадали-таки конечный результат? Где, в конце-то концов, гарантия, что горком партии не вернется к нам опять на протяжении ближайшего поколения? А кроме того, у нас ведь ни слова в романе не сказано, горком КАКОЙ ИМЕННО ПАРТИИ правит в Ташлинске начала 2030-х годов…“» («Комментарии к пройденному»)
• Вдохновенная речь — «Шурхабиль, сын Масламы, перед боем призвал войско сражаться за своих жён и за свою честь — о вере он упомянуть забыл».
• Вонючка — так показан молоденький Иуда (который Искариот). «Я только глянул на его неописуемый бурнус и сразу понял, где источник того странного запаха, который я почуял еще в прихожей. Этот бурнус не стирали. Никогда. И не снимали тоже. Его только носили. И днем, и ночью. В нем даже наверняка ни разу не тонули».

• Гермафродит — шутки ради. «Висит картина на античный сюжет: Сусанна и сладострастные старцы. Сусанна почему-то с большим пенисом, изображённым во всех анатомических подробностях».
• Глухое ожидание перемен. «Время было смутное — время ожидания больших перемен, время великих пророчеств и малых бунтов». Это Иудея времён Иисуса Христа.
• Говорить цитатами — Носов любил процитировать что-нибудь и спросить у учеников: «откуда?»
• Дауншифтер — рассуждение о «неедяках». «Уровень потребностей у всех „неедяк“ настолько низок, что выводит их всех за пределы цивилизации, ибо они не участвуют во всеобщем процессе культивирования, удовлетворения и изобретения потребностей».
  • К «неедякам относятся» в том числе и «фловеры» («флора»), которым посвящена значительная часть романа.
  • Неформал — значит, лузер — фловеры и их сообщество Флора (мирные немытые ребята вроде хиппи — представляют себя как растения, живут своей собственной компанией, не учатся и не работают). Дикобразы (байкеры) и птеродактили (дельтапланеристы) тут показаны как неформалы-бандиты.
• Говорящее имя — чокнутый антисемит и вообще неприятный тип Марек Парасюхин.
• Зловещий остров — Патмос, куда сослали Иоанна-Агасфера. Субверсия, потому что условия там были приличные, войну с местной опальной элитой («Возомнившие о себе сенаторы, проштрафившиеся артисты, иноземные князья, мастера и любители красного словца, непотрафившие реформаторы») он выиграл, а потом и вовсе «стал своим человеком». Основано на реальных событиях.
• Зоофил — «Свободных женщин на острове не было. Он [Агасфер] обходился козами».
• Испортить воздух — «Из моей приёмной Марк Маркович уволок (сам, лично, обливаясь потом, задыхаясь и хрипя, иногда даже попукивая от нечеловеческого напряжения) гигантскую кровать» и ещё много чего.
• Каратель-отморозок. Что-то подобное (допустим, с прикрученным фитильком, но жертвы точно были!) происходит в финале, когда против Флоры бросают вооружённый спецназ.
• Кнопка берсерка. Г. А. Носов просит завгороно смягчить её позицию по Флоре. Завгороно отшучивается. Носов выдвигает аргумент: «Этих мальчишек и девчонок будут волочить за ноги и за что попало и швырять в грузовики, их будут избивать, они будут в крови. Потом их перешвыряют на платформы, как дрова, и куда-то повезут. Тебе это ничего не напоминает?» После этого аргумента завгороно отставляет шутки, резко серьёзнеет и очень скоро начинает на Г. А. Носова элементарно кричать. Почему? ФИО завгороно — Ревекка Самойловна Гинсблит. А ведь Г. А. Носов намекнул ей, что её действия до степени смешения неотличимы от Холокоста. Какой еврей не взорвётся после подобного обвинения?
• Конечность или жизнь. «Только на несколько секунд его и хватило — портфель полетел в сторону, а освобождённая рука взметнулась к потолку. Она была невероятной длины и с множеством локтей, а кисть её по первого локтя была раскалена и светилась всеми цветами побежалости, и с кончиков ослепляюще белых пальцев срывались и летели по Комнате дымные искры и капли. А потом (волосы поднялись у меня по всему телу) левой рукой он ухватился за правую, с хрустом выдернул её вон и швырнул в угол. Глаза его сделались уже, как дыни, он разинул пасть, изрыгнул непонятную, но явную брань, многоэтажную и древнюю, щучьими зубами впился в первый подвернувшийся локоть левой руки, бешено мотнул медной головищей так, что кисточка парика взвилась дыбом, с тем же хрустом выдернул из себя и левую руку и словно окурок сигары выплюнул её в бездонную тьму за дверью Кабинета». Так Демиург избавлялся от конечностей после того как пошарил в портфеле Агасфера Лукича.
• Ментор — Г. А. Носов для лицеистов. Да и сами лицеисты — менторы для школьников.
• Мессия — деконструкция. Он таков, что авторов обвиняли в сатанизме, а он всего-навсего устал и измучился. С другой стороны, мессией можно назвать Г. А. Носова, великого учителя.
  • Второго даже более заслуженно. Он же явный Га-Ноцри.
• Много имён. «У меня много имён. Меня зовут Гончар, Кузнец, Ткач, Плотник, Гефест, Гу, Ильмаринен, Хнум, Вишвакарман, Птах, Яхве, Милунгу, Моримо, Мукуру… Я гончар, кузнец, плотник, ткач… Я Демиург, наконец». Неудивительно, что у Творца этого мира много имён — ведь в разных мифологиях его называли по-разному.
• Наше время + 20— время действия.
• Невероятно клёвое проклятие. Вдобавок к бессмертию Иоанн-Агасфер получил еще и всеведение. В наказание, ага.
• Отсылка к роману М. Булгакова «Мастер и Маргарита». Демиург имеет демонический облик и воспринимается многими читателями как аналог Воланда, тем более что «…у гностиков ДЕМИУРГ — творческое начало, производящее материю, отягощённую злом». Его спутник, подобно дьяволу, скупает души. Имя Преподавателя педагогического лицея Г. А. Носова созвучно с прозвищем Иешуа «Га-Ноцри». И, наконец, есть своё «Евангелие от Стругацких» — появился Иуда собственной персоной: жалкий изгой, к которому лишь Иисус относился по-человечески… и позже сам попросил донести на себя.
• Пейсы, кашрут и день субботний — завгороно Ревекка Самойловна Гинсблит, не очень хороший (но и не самый плохой) человек.
• Поцелуй мой зад — использовано популярное ругательство на идише. «Не будь занудой! — говорили ему. — Брось ты своего старого п…, и пойдём выпьем эфесского!» «Сами вы п… — ответствовал он. — В одном пуке моего п… в сто раз больше толку, чем во всём вашем болботанье». «Но ведь это учение совершенно бессмысленно! — втолковывали ему. — Как ты можешь верить в подобную чушь?» «Потому и верую я, что это бессмысленно», — отвечал он, на много лет предваряя достославного Квинта Септимия Тертуллиана — епископа Иберийского. «Но ты же должен понимать, что это учение противоречит здравому смыслу!» — внушали ему. «Киш мири ин тухес со своим здравым смыслом, — огрызался он, — унд зай гезунд!» (по-арамейски, разумеется, это звучало иначе, но смысл был тот же: поцелуйте меня в задницу со своим здравым смыслом и будьте здоровы).
• Пророк — христианская пророчица и воительница Саджах Месопотамская, красавица-арабка, возлюбленная Раххаля (Агасфера Лукича).
  • Изнасилование и месть. Саджах, взяли в плен, и «здесь, на Бараньем Лбу, пресвитер Евпраксий предал её ужасной смерти как еретичку и лжепророчицу». Агасфер устроил похищение пресвитера, а потом «на Бараньем Лбу в присутствии стонущих от ужаса свидетелей гибели Саджах проделал Раххаль с пресвитером всё то, что было проделано с любимой. Разумеется, с необходимой поправкой на мужские статьи. Пресвитер Евпраксий кричал, не переставая, все два часа».
  • По другой версии, ей отрезали грудь, а Раххаль кастрировал пресвитера.
• Реникса. «…На папке были только две большие буквы синими чернилами: О и З. Первое время я думал, что это цифры „ноль“ и „три“, и только много лет спустя сообразил сопоставить эти буквы с эпиграфом на внутренней стороне клапана папки: „…у гностиков ДЕМИУРГ — творческое начало, производящее материю, отягощённую злом“. И тогда показалось мне, что „ОЗ“ — это, скорее всего, аббревиатура: Отягощение Злом или Отягощённые Злом, — так свою рукопись назвал неведомый автор. (С тем же успехом, впрочем, можно допустить и то, что ОЗ — не буквы, а всё-таки цифры. Тогда рукопись называется „ноль-три“, а это телефон „Скорой помощи“, — и странное название вдруг обретает особый и даже зловещий смысл)».
• Хромота. Карл Гаврилыч, директор обсерватории, где работал протагонист, имел врождённый вывих левого бедра. Когда некий Агасфер Лукич предложил ему продать душу, он согласился. Стал здоровым, но тупым.

«Пять ложек эликсира»

СССР. Протагонист Феликс Снегирёв (в некотором смысле аналог Сорокина) считает, что бессмертие — Невероятно отстойный дар. А пятеро бессмертных, которые пьют этот эликсир, решили, что он проник в их тайну, завалились к нему среди ночи и пытались навязать Феликсу ложную дихотомию выбора: либо убивай одного из наших и занимай его место в заговоре — либо готовься умереть сам. А впечатление эти бессмертные производят не ахти — шлюха, гурман, сумасшедший учёный, держиморда и подленький трус-тряпка. При том, что и читателям, и самому персонажу в общем-то очевидно, что разглашать их тайну ему незачем. В конце ему удалось довести это понимание и до умов собеседников, хотя остаётся не совсем ясным, не попытаются ли они его убить позже.

• Игра в ядик. По ходу ночной дискуссии Павел Павлович принёс шесть чашечек кофе. Он и Феликс выпили, а остальные вылили напиток или отодвинули чашки. После этого Феликс решили, что отравлен, но Клетчатый его успокоил: «Напрасно беспокоитесь. Это он, конечно, целился не в вас. Если бы он целился в вас, вы бы уже сейчас у нас тут похолодели… А вот в кого он целился — это вопрос!» Позже Павел Павлович предложил: «Две пилюльки, совершенно одинаковые на вид, на цвет, на запах… Вы берете себе одну, соперник берет оставшуюся… Все решается в полминуты, не более… и никаких мучений, никаких судорог».
• Мастер ядов и Потрясающий повар — Павел Павлович, он же Князь.
• Незаметно-публичное убийство:

Феликс обнаруживает нечто ужасное. В том месте, которое приходится как раз на левую почку, плащ проткнут длинным шилом с деревянной рукояткой.
…
Иван Давыдович. Вы обратили внимание, что сегодня вы трижды только случайно остались в живых?.. Ну вот, хотя бы это… (Он берет двумя пальцами страшное шило за кончик лезвия и покачивает перед глазами Феликса.) Два сантиметра правее — и конец!

— Не убили

• Одеть женщину — бывшая любовница протагониста пытается опять соблазнить его, но он, в свете открывшихся обстоятельств — она благодаря этому эликсиру живёт уже несколько столетий, с отвращением отказывается.
• Просроченные консервы: Константин Курдюков по прозвищу (а может, истинной фамилии) Басаврюк наелся просроченных консервов, отравился и с перепугу решил, что эликсир бессмертия перестал действовать — не хватило, мол, дозы. Дело в том, что симптомы в обоих случаях очень похожи. И заверте…
  • Князь открытым текстом говорит, что бессмертный может есть всё, что угодно, кроме самых откровенных ядов, без последствий для здоровья. Да и у Курдюкова гастрономический опыт был — ого-го! Так что же он такое скушал? Словом, подозрения его так или иначе имели под собой основания: очень вероятно, что либо его и вправду попытались обделить дозой, либо кто-то из «товарищей»-бессмертных попытался его убрать, подсунув ему «весьма откровенный» яд.
• Хренполучий. «В пещере свисает со свода сталактит весьма необычного красного цвета. С него в каменное углубление капает эликсир жизни. Пять ложек в три года. Этот эликсир не спасает ни от яда, ни от пули, ни от меча. Но он спасает от старения. Говоря современным языком, это некий гормональный регулятор необычайной мощности».
• Через недельку нашей эры — время действия.

«Жиды города Питера, или Невесёлые беседы при свечах»

Пьеса (действительно шедшая в театрах, со времен поздней перестройки — и поныне). Место действия: Ленинград. Ранней ночью, когда отключили электричество, люди из загадочной организации СА («Социальная ассенизация») разносят по квартирам повестки, в которых написано: тунеядцы, богатеи, мздоимцы и прочие нехорошие категории жителей города Питера должны явиться к такому-то времени в такое-то место. Герои пьесы приходят к выводу, что в стране будет установлена тоталитарная диктатура, которой невозможно противостоять. Всю ночь представители старшего поколения обсуждают эту угрозу и не знают, что делать, — жаловаться знакомым из числа влиятельных лиц, бежать или покориться? А вот молодое поколение сразу находит выход из положения…

• Вечная загадка — в конце загадочный человек в чёрном приносит новую повестку, отменяющую эти распоряжения, но мы так и не знаем, что это было: чья-то злая шутка, социальный эксперимент госбезопасности или настоящая попытка госпереворота, которую вовремя пресекли компетентные органы?
  • Впрочем, в отличие от зрителя, герои пьесы ответ узнать могут. Поскольку в самом финале они избивают человека в чёрном, дальше как раз появляется возможность его допросить.
  • Судя по тому, что милицейский дежурный в курсе и поддерживает требование явиться по повестке, это явно что-то большее, чем злая шутка.
• Крутая молния — жёсткая аверсия:

Пинский: Зоя, что это ты делаешь?
Зоя Сергеевна: «Молнию» пришиваю.
Пинский: Ну и глупо. Завтра она у него сломается, и что тогда прикажете делать? Пуговицы надо! Самые здоровенные... И никаких «молний», никаких кнопочек...

— Сломанная молния бесполезна, в отличие от застёжки на пуговицах

• Не очень иностранец — Артур Артурович Петров. Папа у него из Замбии, мама — вепска… ну это типа карелки, а сам он, конечно, русский.
• Пейсы, кашрут и день субботний — Александр Рувимович Пинский.
• Русский рок — его слушают представители молодого поколения, Сергей Кирсанов и Артур. Гребенщиков стонуще выводит: «Этот поезд в огне — и нам не на что больше жать, Этот поезд в огне — и нам некуда больше бежать. Эта земля была нашей, пока мы не увязли в борьбе…» Слышен сдавленный голос [[Кино (группа)|: «Мы хотели пить — не было воды, Мы хотели света — не было звезды, Мы шли под дождь и пили воду из луж… Мы хотели песен — не было слов, Мы хотели спать — не было снов…» Юрий Шевчук хрипло кричит: «Предчувствие-е-е… гражданской войны!..»
• Совпадающая неверная аббревиатура — «Председатель-комендант спецкомендатуры ЭсА». Советская Армия? Социалистическая Антарктида… Судорожная Аккредитация… Или штурмабтайлунг, штурмовые отряды у Гитлера?
• Супруг-рецидивист:

Кирсанов: Это Санька-то мой — распутник! Да он же ни с какой бабой в постель лечь не может без штампа в паспорте.
Базарин: С точки зрения тети Моти, он и есть самый настоящий распутник! В тридцать лет — две жены, каждой по ребенку заделал, а теперь пожалуйста — у него еще и какая-то Галина… Ну что это — не распутство?

— Александр получил повестку «Распутники города Питера»

Рассказы

• «В наше интересное время».
• «К вопросу о циклотации».
• «Моби Дик» (исключённый из «Полдень, XXII век»).
• «Первые люди на первом плоту» (он же «Летающие кочевники»). Рассказ использован как первая глава коллективной повести-буриме, публиковавшейся в журнале «Костёр» в 1968 году.
• «Песчаная горячка» — первый опыт совместного творчества. Рассказ написан без плана и без заранее обговоренного сюжета. Позднее некоторые образы (включая саму «песчаную горячку») были использованы в книгах «Страна Багровых Туч» и «Стажёры».
• «Спонтанный рефлекс». Прямо к Миру Полудня не относится, но некоторые косвенные намёки (готовящаяся экспедиция на Венеру, конструирование самообучаемых кибернетических аппаратов для неё) на «Страну Багровых Туч» присутствуют.
• «Человек из Пасифиды». Близ американской военной базы из моря вылез некий Железный Человек, говорящий только по-тангутски и утверждающий, что является посланником подводной цивилизации, желающей торговать с человечеством алмазами и жемчугом. Всё это оказалось аферой, которую провернули отставные японские военные.

Произведения, написанные не вместе

АБС использовали псевдонимы, когда писали по отдельности, считая, что не существует писателей «Аркадий Стругацкий» и «Борис Стругацкий», а только единый в двух лицах «Братья Стругацкие», который только пишет, но не занимается переводами (позднее, став известным японистом, Аркадий некоторые переводы с японского подписывал собственной фамилией). В итоге читатели фантастики имели удовольствие познакомиться с переводчиками «С. Витин», «С. Победин» и «С. Бережков».

Аркадий — под псевдонимом «С. Ярославцев»

• «Экспедиция в преисподнюю» (бурлескная сказка в сеттинге, похожем на Мир Полудня).
  • Безопасная пытка — адмирал Макомбер отлично выспался, когда его подвесили вниз головой. А вот с Ваней вышел другой троп…
  • Билингвальный бонус — планета разумных пауков называется Спайда, а ее обитатели — правильно, спайдеры. А чудо-доктора, который, по слухам, лечит космических пиратов, зовут Итай-Итай. Герои не догадываются вовремя, но это имя — возглас «Больно!» на японском языке. Да, получается, что имя чудо-доктора — перевод на японский имени «Айболит».
  • Длинное имя — шпион, которого носят с собой, зовётся Ятуркенженсирхив (это неточное палиндромическое прочтение пушкинской строчки «Вихри снежн(ы)е крутя…»).
  • Добрый доктор) — доктор Итай-Итай. Очень добрый, умеет даже воскрешать мёртвых. Хотя некоторое время работал на ту ещё галактическую редиску…
  • Космические пираты — Двуглавый Юл и другие злодеи, засевшие на Планете Негодяев.
  • Любитель кошек — Мээс, помощник пирата-правителя Великого Спрута, взят в плен землянами и в итоге стал работать на Земле в кошачьем питомнике. Кошек явно любил. Злодеем быть перестал, хотя кляузником и козлом остался. Вполне возможно, что он — аллюзия на Вагу из «Трудно быть богом». Тем более что прямо в тексте ТББ протагонист фантазирует, что было бы, если бы Вага стал жить на Земле.
  • Люди — воины — в книге неоднократно прямым текстом написано, что люди — может и не самая умная и продвинутая, но точно самая драчливая раса.
  • Межвидовая романтика — в третьей части земной человек Ваня влюбился в инопланетянку Тзану. оказалось очень даже успешным: далёкий потомок их не подвёл.
  • Одноглазый крутой — субверсия. Космический пират Двуглавый Юл ходит с повязкой на глазу, но у второй головы оба глаза на месте. Под повязкой прячется бронебойный сюрприз.
  • Пауки необычных размеров. В первой повести фигурирует Искусник Крэг — жестокий и абсолютно аморальный паук размером с человека, гениальный учёный, подручный Великого Спрута. В третьей части выясняется, что Искусник Крэг происходит из параллельной Вселенной; его раса называется просто спайдерами, то есть пауками.
    • Также среди слуг Великого Спрута имеются разумные тарантулы размером с человека, способные, поднявшись «на дыбы», выстреливать дротики из трахей.
  • Потайное оружие — у Двуглавого Юла в одной из голов (под повязкой на месте выбитого глаза) скрыт ультракомпактный пулемёт. Пригодилось в развязке последней повести.
  • Рабство — Искусник Крэг порабощает исключительно мозги разумных существ, вырезая из тел и принуждая работать вычислителями в бортовых машинах звездолётов. Бизнес прекрасно развивался десятилетиями, пока злодеи не попытались поработить таким образом людей: на людях «бизнесмены» зубы-то обломали, ведь мощность мозга Homo Sapiens превосходит мозг среднестатитического разумного обитателя галактики В 10 РАЗ!
    • Автор об этом не подумал, а получилась-то неудобная басня с неявным обоснованием для «фантастического расизма».
  • Толстый маг — Пузатый Пацюк, потыренный из повести Н. В. Гоголя «Ночь перед Рождеством». Хотя то, что сейчас называется «волшебством», в те времена активно развивается как часть науки, но Пупа — просто толстый ас именно в этой области.
  • Тортуга — Планета Негодяев в двухзвёздной системе кроваво-красной Протуберы и мертвенно-синей Некриды.
  • Уволен из гестапо за доброту. Упоминается, что Крэга выгнали из родного мира за доброту. Но в третьей повести выясняется, что родной народ Крэга добродушен почти до пацифизма, а Крэга изгнали за «доброту к самому себе». Оказывается, он имел милое обыкновение убивать своих ассистентов и пересаживать себе их органы.
• «Подробности жизни Никиты Воронцова». Он попадает в кольцо времени и много раз проживает одну и ту же жизнь, но не в силах что-либо по-настоящему изменить в окружающем мире.
  • День сурка пополам с Шо, опять?!. Заглавный герой, многократно умирая, снова воскресает в один и тот же день 1937 г. (нет, Гулаги и рабы не прилагаются!), причём в чём-то эти жизни схожи, а в чём-то — отличаются. После смерти он возвращается в себя же молодого, сохраняя при этом воспоминания множества прожитых им жизней. Как он сам записал в дневнике в начале очередного цикла: «Кого вверх, кого вниз, а меня опять назад, начинай все сначала».
  • Попаданец в чью-то голову, «Подробности жизни Никиты Воронцова» — заглавный герой после смерти возвращается в голову самого себя, только молодого, сохраняя при этом воспоминания множества прожитых им жизней. Куда девается молодая версия Никиты, остаётся неизвестным.
• «Дьявол среди людей». Ташлинск. Ким Волошин, пройдя муки ада в реальной жизни, становится могущественным «дьяволом среди людей», но также неспособен сделать этот мир хоть чуточку лучше.
  • Дракон — эпиграф к одной из глав повести (БНС в одном интервью сообщил, что автор стишка — монах):

Свят Георгий во бое

На лихом сидит коне,

Держит в руце копие,

Тычет змия в жопие.

• • Изгой и Немой — маленькая падчерица Кима. Над ней начали было издеваться дети, которым посчастливилось не быть немыми — но Ким со своей неконтролируемой способностью убивать тут как тут. Ох, и пожалели их родители о том, как воспитали собственных чад! Сами дети уже ни о чем пожалеть не могли — лежали мёртвые.
  • Маленькие гадёныши — эти самые дети. А также западноукраинские мальчики, травившие единственного среди них русского — Кима — в послевоенное время в детдоме.
  • Пейсы, кашрут и день субботний — патологоанатом Моисей Наумович Гольдберг.
  • Сверхспособности — это плохо — Ким неконтролируемо калечит/убивает всех, кто вызывает у него отрицательные эмоции. Даже если он вовсе не желает этому человеку зла. Возможно, даже если он его любит!
  • Темница сырая — судьба Кима. «Выяснилось, что он был активным распространителем „Информационного листка“, разоблачавшего противоправные действия КГБ, прокуратуры и партийной элиты. …Нина кинулась к отцу, прося вступиться. В следственном изоляторе (знаменитая Матросская тишина) ему выбили глаз. В первом лагере (Котлаг, Болотный мыс) за отказ выходить на работы „суки“ отрубили ему долотом палец. В третьем лагере (Ворлаг, Медвежья свадьба) в лютых драках на выживание ему сломали половину рёбер и измолотили голову палками. Года за два до освобождения (Сурлаг, Соплечистка) его оставили в покое».
  • Хумус, киббуцы и хайтек — полковник Моссада Плотник.
  • Эгополис — копиркин Перми носит название Ташлинск, а при культе личности он именовался Чкалов.
• Под своим именем в соавторстве с Львом Петровым — повесть «Пепел Бикини» (антиимпериалистическая повесть о людях, пострадавших от радиационного заражения при испытании ядерного оружия на тихоокеанском атолле).
• «Как погиб Канг» (ранний неопубликованный рассказ) — первое (1946 г.) сколь-либо достойное упоминания произведение братьев Стругацких.
  • Морской змей. Автор сделал иллюстрацию с заглавным животным. На ней мы видим архаичную морскую рептилию — нечто среднее между [[Доисторические морские рептилии|плезиозавром и ихтиозавром]. Зверюга потопила подводную лодку, но была расстреляна орудиями эсминца.
• «Дни Кракена» (неоконченная повесть).
• «Нарцисс» (ранний неопубликованный рассказ).
  • Не рой другому яму. Шуа дю Гюрзель, граф и необычайно сильный гипнотизер, долго и безуспешно добивался любви от одной дамы. Потерпев неудачи со всеми обычными средствами, решил воспользоваться необычными — загипнотизировать вожделенную красавицу на предмет взаимности. Но в процессе ему не повезло случайно налететь на собственное отражение в зеркале, когда «взгляд его был полон желания, мольбы, властного и нежного повеления, призыва к покорности и любви». И поскольку «воле Шуа дю-Гюрзеля не мог противостоять даже сам Шуа дю-Гюрзель», бедняга безумно влюбился сам в себя. Как Нарцисс. К его счастью, после Нарцисса жил еще пастух Онан….

Борис — под псевдонимом «С. Витицкий»

• «Поиск предназначения, или Двадцать седьмая теорема этики». Ленинград. Главный герой, программист Станислав Красногоров, анализируя свою жизнь, заметил, что не раз чудом спасался от смерти. Ему пришла мысль, что у него есть предназначение. В конце повести Стас понял, в чём оно состоит. Конец был грустным…
  • Агентство паранормальных исследований — майор Красногорский рассказал в записках: «На протяжении нескольких лет я работал в отделе, где занимались ПАРАНОРМАЛЬНЫМИ ПРОЯВЛЕНИЯМИ. Телепаты, ясновидцы, зомби, телекинетики, знахари, микрокиллеры, лозоходцы, вурдалаки, вещуны, колдуньи — все это были наши клиенты. Полтергейст, НЛО, некродинамика, палеоастронавтика… Многое я сейчас уже и позабыл, номенклатура у нас насчитывала более восьмидесяти позиций. В наших делах было столько глупостей, что ни для чего другого просто не оставалось места. „Глупости сплошные!“ — „Американцы что, глупее вас? Однако же, копают что твой бульдозер, и ничего, все довольны“. Девяносто процентов информации у нас было — просто лажа. Девять и девяносто девять сотых — выводило нас на жулье, иногда очень толковое и даже — блестящее. Но были, были какие-то сотые процента, которые вызывали недоумение, заставляли задуматься и побуждали к дальнейшим действиям».
  • Взрыв головы — Станислав обладает сверхспособностью именно так убивать людей, деятельность которых могла привести к его гибели или отъезду от Виконта. А может быть, убивает не он сам, а хранящий его Рок..
  • Вымышленные марки автомобилей — «броневичок», «фантастическое творение фантастической фирмы „Адиабата“, возникшей из небытия пяток лет назад и сразу же ставшей знаменитой».
  • Говорить цитатами — много цитат говорит Виконт, друг главного героя (оба — из советской интеллигенции), в конце к этому даже приводится философская мысль.
  • Драматическая болезнь
    • Дизентерия у протагониста во время блокады Ленинграда — он выжил лишь благодаря тому, что у соседки оказался пузырёк с бактериофагом. Чудом было и то, что её освободили — немка по национальности, она была арестована в начале войны.
    • Эпилепсия у Рахматулло.
    • Заболевание сердца у друга протагониста, Виктора Киконина (Виконта) Как оказалось, герой и был предназначен, чтобы спасть друга.
  • Клонирование — выращивают клоны высокопоставленных людей. Надо полагать, на органы.
  • Коварная кучка (аналогичный анекдот из статьи По уши в…):

— Если бы вы уронили в деревенский нужник что-нибудь ценное, ну… я не знаю… пистолет бы свой штатный уронили — вы бы ведь не полезли за ним голыми руками.
— Голыми не голыми, но такой случай я помню в нашей части, где отец служил. Один старлей там уронил свой пистоль в нужник, вместе с кобурой. Пришлось все дерьмо вычерпать, хотя и не голыми, конечно, руками… Между прочим, в яме нашли ДВА пистолета — был большой скандал, на весь округ…

— Получилась аверсия

• • Крысбургеры — о ленинградской блокаде: «Всю осень они ели кошатину. …Все мало-мальски съедобное, что могло быть обнаружено в городской квартире (старый столярный клей, засохший клейстер с обоев, касторовое масло, сушеная морская капуста — довоенное отцово лекарство от сердца)».
  • Лист прячут в лесу. «„Где умный человек прячет лист? В лесу“. Честертона они прочли двумя-тремя годами позже, и не слишком высоко оценили его тогда — после Конан Дойля, Луи Буссенара и Понсон дю-Террайля».
  • Осторожно, злая собака! — баскеры. «Баскеры не размножались. Баскера можно было только ВЫВЕСТИ, создать, сформировать, СЛЕПИТЬ — штучная работа, и как это делается, знали только владельцы баскер-ферм. Баскера практически невозможно было убить. Он ВИДЕЛ пули. И снаряды. И тем более — медленные самонаводящиеся ракеты…»
  • Пейсы, кашрут и день субботний — Семён Мирлин, приятель протагониста. Уехал в ЮАР и стал редактором газеты на африкаансе, названия которой протагонист не смог запомнить.
  • Ревность. Таджикский рабочий на археологический раскопках Рахматулло искромсал острым ножом раскладушку, на которой должен был спать протагонист. Того, как всегда, спас Рок — он отошёл по нужде. Именно из-за кишечного расстройства он был вынужден остаться в лагере, где работала поваром русская жена Рахматулло.
  • Торговец органами. «А на дворе, между тем, стояло странное, мертвенное время. Слухи возникали чуть ли не ежедневно — иногда забавные, часто страшноватые, и всегда нелепые… Дети пропадают, пяти-семи лет. Через месяц-другой их находят где-нибудь на окраине. Они живы, здоровы, но у них ПРООПЕРИРОВАНЫ глаза…»
  • Чистые руки, холодная голова и горячее сердце — протагонистом (а точнее, его сверхспособностями) интересуется КГБ и персонально майор Красногорский.
  • Фефекты фикции — пример «гвардейской картавости». "Серию «Позавчера» года два назад Жека Малахов привез из Новосибирска — сочинение тамошних ребят из Будкеровского Ин-Яда: маленькие, по двадцать-тридцать строчек, рассказики, каждый из них начинался словом «Позавчера» и описывались там события совершенно современные, но как бы происходящие в царской России. («Позавчега сидим это мы в „Стгельне“ — Пашка Молоствов, князь Дуду и я. Спгосили дюжину шампанского, ждем. И тут, пгедставьте себе, возникает около нашего столика какой-то шпак: „А что господа гусское офицегство думают о войне во Вьетнаме?..“ Пгишлось пгистгелить!..»)"
• «Бессильные мира сего» — роман с элементами кейппанка. Главные герои — люди с суперспособностями. Государство официально и организованно ими занимается, с ними связаны всякие множественные и сложные проблемы, но проблемы есть и у них самих — по большому счёту они ничего не могут изменить в жизни человечества и представляют собою скорее этакие живые курьёзы (один из вариантов кейппанковой деконструкции самой идеи супергероев).
  • Живой детектор лжи — Юрий Георгиевич «Полиграф» Костомаров. Если человек в его присутствии лжёт, он в 100 % чувствует боль, как при стенокардии. Работает в частном сыскном агентстве сабжем.
  • Коллекционер — Тельман Иванович Епанчин пришёл в частное детективное агентство, в котором Юрий Георгиевич Костомаров работает живым «детектором лжи», с просьбой найти редчайшую марку, украденную у него знакомым филателистом Академиком. И отец Тельмана был филателистом, и по личному заданию т. Сталина он составил в подарок Рузвельту уникальную коллекцию ВСЕХ советских марок. А Работодатель по запредельному уровню вранья пришёл к выводу, что «не крал у него никто этой марки». И Работодатель в детстве собирал марки. И Стэн Аркадьевич Агре тоже собирает и обсуждает их при встречах с Академиком.
  • Принцессы не какают — ну, не то чтобы принцессы… Один из малолетних обитателей специнтерната для беспризорников, над которыми ставят различные опыты по созданию людей со сверхспособностями, в результате этих опытов потерял необходимость в этом самом. И по большому, и по малому делу. «Все это уже заметили, ржут, жеребцы, шуточки отстегивают, а чего тут смешного? Представляешь, на подводной лодке — экипаж, которому гальюн не нужен? Или космонавты, например? Полезная вещь…»
  • Роман с Дуней Кулаковой. «Опять мастувбивовал, павшивец! … Не давать ему мяса, павшивцу, до самых октябвьских…» — так выражался полковник, начальник лаборатории в этом интернате.
  • Тошнотворная суперсила — Костя «Вельзевул», он же «Повелитель мух». Нет, сама идея суперспособности «умение повелевать любыми животными» в целом выглядит неплохо… если бы не специализация Кости на тараканах, комарах, крысах и прочей животной мерзости.
• Под своим именем в соавторстве с В. Рыбаковым и К. Лопушанским — сценарий к фильму «Письма мёртвого человека» (1986). Фильм о мрачном будущем, в котором по нелепой случайности (подавившийся кофе оператор электронного центра не успел отменить старт ракеты с ядерной боеголовкой, к которому привела ошибка компьютера) началась ядерная война. Место действия — неназванный город неназванной страны (хотя весь реквизит в фильме советского производства, по именам типа Ларсен и Эрик понятно, что подразумевалось что-то скандинавское; на это работают и виды, снятые в Ленинградской области). Условия катастрофические — небо перманентно затянуто облаками пыли, уровень радиации и токсичности зашкаливает, вне бункеров и убежищ передвигаться без полного защитного комплекта нереально. Творится ли такой ужас только здесь, или так же накрыло всю планету — на усмотрение зрителя. Романтики практически нет, атмосфера безысходности во все поля.
• Под своим именем — «Напев кабестана», единственный самостоятельный поэтический опыт в творчестве братьев. На музыку его положил В. Туриянский, а исполнял Сергей Никитин.

Сценарии

АБС написали сценарий к диафильму «Девятая планета Тайи» о мире, который представляет собой помойку.

Кроме того, они сочинили много киносценариев по своим книгам.

• По «Пикнику на обочине» — по меньшей мере шесть отличающихся до неузнаваемости вариантов сценария под названиями «Сталкер» и «Машина желаний», на основе которых Тарковский написал собственный.
• По «Отелю „У Погибшего Альпиниста“» — «Дело об убийстве».
• По «За миллиард лет до конца света» — «День затмения».
• По «Трудно быть богом» — «Без оружия».
• «Жук в муравейнике».
• По повести «Понедельник начинается в субботу» — «Чародеи». Фильм (см. ниже) радикально отличается от сценария.
• По «Гадким лебедям» — «Туча».

Экранизации

Стругацким фатально не везет с экранизациями. Одни режиссеры изо всех сил самовыражовываются и не оставляют от оригинала камня на камне, другие вроде бы и следуют тексту, а получается серятина.

«Какие наши произведения мы хотели бы экранизировать? Понимаете, в чём дело, наверное, хорошо было бы экранизировать, скажем, „Хищные вещи века“, „Трудно быть богом“, „Малыша“, но, к сожалению, наши киношники на это дело либо идут очень туго, либо вообще не хотят идти. Доходит до того, что мы пишем сценарии, сценарии эти принимаются, сценарии эти оплачиваются, но фильмы не ставятся». А. Стругацкий.

Наиболее известны:

• По «Пикнику на обочине» — «Сталкер» (реж. Андрей Тарковский). Очень по мотивам. Очень философско-глубокомысленно. И очень на любителя.
• По «Трудно быть богом» — 2 шт., планируется сериал.
• «Обитаемый остров» (реж. Ф. Бондарчук), в 2 частях. Интересная эстетика, но порядком испорчено большим количеством отсебятины.
• По другим:
  • Фильм Аркадия Сиренко «Искушение Б.» (то есть «Б[ессмертием]») по новелле «Пять ложек эликсира» — одно из немногих приятных исключений. И фильм недурён (как минимум для телевизионного формата), и новелла экранизирована почти дословно. Как и в книге, главного героя оставляют в покое, хотя более половины фильма уговаривали устроить поединок с запалившим всю компанию её участником. Но пример некорректен: новелла представляет собой скорее драму, чем повествование — она изначально писалась Стругацкими именно с прицелом на экранизацию. Она и выглядит как литературный киносценарий, и по сути таковым является.
  • «Отель „У погибшего альпиниста“».
    • Спецдефекты: «Жалко только, что не удалось нам убедить его (режиссера) отказаться от финальной „дьявольской гонки“ роботов-андроидов на лыжах: нам казалось, что это невозможно снять сколько-нибудь достоверно — так оно, к сожалению, и вышло».
    • Есть также 2 польских телеспектакля. http://m-holodkowski.livejournal.com/217808.html, http://m-holodkowski.livejournal.com/217916.html.
  • «Малыш»:
    • Театральная постановка Центрального детского театра.
    • Чешский фильм «Неназначенные встречи» — близко к тексту, пожалуй, лучшая экранизация Стругацких.
  • «За миллиард лет до конца света» — «Дни затмения» (реж. А. Сокуров). По мотивам. Ну очень по мотивам.
    • Замышлялась и точная экранизация, где камео Снегового должен был сыграть Аркадий Стругацкий. Но — не срослось.
  • «Гадкие лебеди» (реж. К. Лопушанский). Мрачно, жутко и много отсебятины. И действие перенесено из неназванной заграницы в Россию.

Переводы

В основном переводами с японского и английского занимался Аркадий. Наиболее известные авторы — Кобо Абэ, Акутагава Рюноскэ, анонимное средневековое «Сказание о Ёсицунэ», Айзек Азимов, Андре Нортон «Саргассы в космосе»; Джон Уиндем «День триффидов» (под псевдонимом С. Бережков).

Фанфики

Официальные фанфики

Выпуск первый

ПСС «Миры братьев Стругацких» началось с тома официально одобренных БНС фанфиков, написанных относительно молодыми фантастами, под названием «Время учеников». Потом вышел 2 и 3 выпуски. Качество варьируется от «вполне приличная вещица» до «Аркадий Натанович в гробу вращается». На момент выхода фанфики вызвали страшный срач среди фанатов АБС: одни считали Бориса Натановича человеком, продавшим наследие своего брата за чечевичную похлебку, другие радовались возможности хоть ненадолго вернуться в полюбившуюся вселенную Полудня.

Пожалуй, стоит упомянуть, что в двух фанфиках Рыбакова встречаются явные аллюзии на творчество АБС. 1) «Трудно стать Богом». Сын главного героя Бобка (Борис) сказал: «Цум бефель, господин блоковый». Это цитата из повести «Попытка к бегству», не имеющей никакого отношения к «Миллиарду…» 2) «Возвращения». Дауге, персонаж ранних книг из цикла Мир Полудня, сказал: «Славный мир. Веселый мир. Все шутят. И все шутят одинаково». Это слова отца Киуна, эпизодического персонажа из «Трудно быть богом» — повести, которая хотя и входит в тот же цикл, но её действие происходит на полтора века позже.

1 выпуск (1997 г.)

• Сергей Лукьяненко. Временная суета («Понедельник начинается в субботу»).
  • Эра гаснущих звёзд — Саша Привалов умудрился забраться и в эту эпоху описываемого будущего. «Редкие звездолёты были чудовищно огромны и невообразимо разрушены».
• Ант Скаландис. Вторая попытка («Гадкие лебеди», сиквел, инверсия).
  • Правозащитник — их очень не любит инспектор по делам национальностей, некто Антон. Подробнее см. в основной статье.
  • Пустыни, шейхи и мечети — т. н. бедуины. Названы так, потому что одеваются как мусульмане. У них нет детей (но почему-то их становится всё больше), а климат в городе стал жарким и сухим. По сути, это не народ, а загадочные транс-люди.
  • Я тебя отшлёпаю. «Слушать ее [Селену] больше не хотелось. Хотелось только смотреть на нее. А еще — хотелось стянуть с нее джинсовые шорты с бахромой и отшлепать негодницу по круглой аппетитной попке, а потом… Ну известно, что бывает потом, после того как отшлепаешь красивую девчонку по упругим ягодицам. Еще минута — и он действительно кинулся бы стаскивать шорты с этой разбушевавшейся медсестрички».
• Леонид Кудрявцев. И охотник… («Пикник на обочине» глазами Квотеблада).
• Ник. Романецкий. Отягощенные счастьем («Пикник на обочине», сиквел. Мария стала человеком, но… осталась необычной).
• Вячеслав Рыбаков. Трудно стать Богом («За миллиард лет до конца света», сиквел: Малянов в Бесславные девяностые).
  • Привык к книгам от скуки. «Понимаешь, па. Вот вы говорите: книжки, книжки… Иногда попадаются интересные, конечно. Но в основном нудьга. Просто в ваше время других развлечений не было, вот вы и читали день и ночь все, что под руку подвернется. Стихи — давай стихи. Фантастика — давай фантастику. Гессе какие-нибудь невыносимые — давай Гессе…» (Тот же разговор).
  • Отсылка к «Бегу» М.Булгакова — «…надо было, как Антуан в „Беге“, громко возгласить: „Женераль Чарнота!“».
  • Перекличка — сын главного героя Бобка (Борис) сказал: «Цум бефель, господин блоковый». Это цитата из повести «Попытка к бегству», не имеющей никакого отношения к «Миллиарду…»
  • Изменившаяся мораль:

— Одно скажу, — проговорил Малянов. — В мое время друзья с друзей денег не брали. С таким человеком здороваться бы перестали.
А может, и не перестали бы, подумал он. Смотря кто, смотря где. Идеализирую. Ох, старый стал…
— Ну… — ответил Бобка… — В ваше время деньги на фиг были не нужны. В лавках все равно пусто, а на Майорку только портвейнгеноссе допускались. Нормальные граждане просто чалили с работы, кто что мог, а потом махались бартером.

— Во такенные стереотипы у младого, незнакомого племени

• Андрей Лазарчук. Все хорошо (Мир Полудня, дальнейшая судьба Стася Попова из «Малыша» и Али Постышевой из «Далёкой Радуги»).
  • Гиперсвязь— нуль-связь. В первоисточнике была только нуль-транспортировка.
  • Путает пословицы и метафоры. «— …уже после их Гражданской войны, когда неграм дадены были равные права и все такое прочее — эмансипация, слышали? — так вот, начали негры торговлишку. За бедностью общей приходилось им открывать лавки свои в темных амбарах да в подвалах. Масло для освещения в то время было дорого, так что негры на освещении экономили изрядно. А „лавка“, „магазин“ по-английски будет „шоп“. Отсюда и пошло: „Темно, как у негра в шопе“.» «Вадим Дубровин, один из открывателей Саулы, — именно он развлекал общество толкованием поговорок».
  • Эффект фуллерена) — аверсия. «Их [Странников] становится как-то неприятно много. То ли мы раньше не замечали их следов, то ли… то ли этих следов не было. Я помню: мы ведь специально, целенаправленно искали эти следы, каждая пуговица была сенсацией. А вот уже лет двадцать — не ищем, потому что какой смысл искать то, что в изобилии? Начинает казаться, что космос засижен Странниками как мухами… Смешно: на Луне — туннель из янтарина! Как раньше не заметили, непонятно. Буквально под Птолемеем… тысячи людей: ходили, копали, строили — никто не видел. И вдруг: вот он. Старый такой, в пыли весь. То ли сто лет полнейшего разгильдяйства и верхоглядства, то ли Странники умеют значительно больше гитик, чем наша наука. — Просто они живут не только в пространстве, но и во времени, — сказала Лариска».
• Михаил Успенский. Змеиное молоко («Парень из преисподней», деконструкция).
  • «…Господин Корней! За кого же вы нас считали? Если уж невежественный дон Рэба догадался о… скажем так, не совсем обычном происхождении Руматы Эсторского, неужели контрразведка страны, столетиями ведущей войны, не засекла бы ваших людей? Этот номер с успехом прошел у вас на Саракше с его своеобразной теорией мироздания, но на Гиганде гипотеза об обитаемости иных миров существует уже пятьсот лет! А легенды о том, что человек упал на поверхность Гиганды с небес — и того дольше!» (подсветка авторского обоснуя, что все населённые людьми планеты «засеяны» Странниками — то есть заселены не гуманоидами, а полноценными людьми с (почти) таким же генетическим кодом, как и у землян).
  • Оказывается, Гаг был маньчжурским агентом герцогства Алайского на Земле, а его настоящая личность — сын самого герцога. «Одноглазый Лис сидит за рулем, начальник контрразведки Его Алайского Высочества. — Здорово, курсант, — говорит. — Как бы дождик нынче не собрался… — И после этих слов сознание мое покинул Бойцовый Кот Гаг, лихой курсант, парень хороший, но глуповатый, и снова я стал самим собой — полковником контрразведки Гигоном, наследным герцогом Алайским».
  • Ложная инвалидность: «Было слышно, как в фургоне завозились легко- и тяжелораненые. Кряхтя и стеная, они с удивительной легкостью и проворством вытолкнули грузовик, начали таскать с обочин бревна, камни, обломки бетона и подкладывать их под колеса. Герцог только головой мотал да успевал выруливать, куда надо».
  • Мёртвая рука — именно таким образом контрразведка Алайского герцогства боролась с вмешательством землян в дела государства. «Попытка побега, равно как и попытка освобождения, приведут к немедленному взрыву. Всё организовано по Правилу Мёртвой Руки. Знаете — сидит солдатик, держит кнопку…».
  • Одноразовый козырь. Корней Яшмаа, когда наследник герцога Алайского шантажирует его, ответил: «Лично я могу устроить вам судьбу горшую. Более страшную, потому что неопределенную. Я сам боюсь того, что хочу сделать, но сделаю. Раз уж вы в курсе дела „подкидышей“, то должны знать имена фигурантов…» «Он оборвал правый рукав. На коже возле сгиба локтя темнело небольшое пятно. Левая рука Корнея извлекла из кармана продолговатый футляр». И это очень сильно напугало герцога… (В чём фишка? В том, что и «подкидыши», и содержимое футляра — творение Странников; и никто не знает, как прореагируют содержащиеся в футляре кругляши со значками — и такой же значок на коже локтевого сгиба).
  • Опосредованная передача ругательств: «Он ревел о том, как трижды горел в бронеходе, в то время как господа дикобразы отсиживались в окопах, о нравственном облике господ дикобразов, о некоторых особенностях интимной жизни господ дикобразов, о поведении жен господ дикобразов во время войны, о благороднейшем происхождении детей господ дикобразов, о том, как господа дикобразы… — Ой, хорошо… — сказал заслушавшийся дикобраз. — Штатскому человеку и не понять, как хорошо».
  • Революция не по-детски — педаль в асфальт и откровенное На тебе! апологетам Октябрьской революции.
  • Рекурсивные предтечи — оригинальное предположение по поводу Странников:

Промелькнуло скромное сообщение, что в лаборатории полимеров Джанет Круликовской под Кейптауном удалось синтезировать вещество, по свойствам своим неотличимое от нашего любимого янтарина. А кто, по-вашему, изобрел янтарин?
— Разумеется, Странники.
— Если Странники изобрели янтарин, следовательно… Да, и людены — мы, и Странники — мы. Вся история со Странниками уже описана в литературе, причем в детской. Только там это называется „поиски Слонопотама“. Бедные мы медвежата, бедные мы поросята — мы шли по собственным следам. То, что мы этих следов пока не оставили, ни о чем не говорит…»

• Расплывчатое толкование приказа:

 
— Референта расстрелять? — осведомился адъютант.
— По необходимости, — туманно ответил премьер.

• Вадим Казаков. Полет над гнездом лягушки (Мир Полудня, типа аналитика).

2 выпуск (1998 г.)

• Василий Щепетнев. Позолоченная рыбка («Страна багровых туч», деконструкция).
• Сергей Лукьяненко. Ласковые мечты полуночи («Хищные вещи века», деконструкция).
• Николай Ютанов. Орден Святого Понедельника («Понедельник начинается в субботу»).
• Даниэль Клугер. Новые времена («Второе нашествие марсиан» — пришельцы улетели, и как же теперь жить?).
• Владимир Васильев. Богу — Богово («За миллиард лет до конца света» — Вечеровский ведёт полемику с Маляновым из фанфика Рыбакова).
• Павел Амнуэль. Лишь разумные свободны («Жук в муравейнике», астрология в мире материалистов АБС).
  • Бонус для пересматривающих — прилетевший на расследование ЧП сотрудник госбезопасности говорит главной героине (кстати, практикующей астрологине) что-то вроде «Вот за что я не люблю всякого рода детективы, так это за то, что в них сыщик на протяжении всего рассказа вынужден искать улики и заниматься дедуктивной работой, хотя мог бы узнать о своем деле всё, просто спросив одного из персонажей». «Так это и я могу» — отвечает астрологиня и… излагает ему фабулу и интригу всего последующего рассказа. «Ой да ладно вам шуточки шутить» — отвечает сотрудник и отправляется искать улики, заниматься дедуктивной работой… Почему? Он не верит в астрологию. А автор, выходит верит?..
  • Говорить загадками — Фарамон, пророк с малоразвитой планеты Альцина.
  • Межвидовая романтика — Татьяна Додина-Привалова, одна из «подкидышей», вышла замуж за аборигена планеты Прибой по имени Акрус Второй Седьмой, который попробовал свести «проклятое родимое пятно». Хотя детьми по естественным причинам она не обзавелась, но мужа любила.
  • Предсказание. Максим Каммерер, расследуя исчезновение одного из «подкидышей», прилетел на планету Альцина, население которой находилось на уровне самых ранних цивилизаций Земли. Проходившая там повышение квалификации астролог Ванда Ландовски подвела Максима к мысли, что чем меньше прошла цивилизация по пути прогресса, тем более детерминировано будущее вообще и поступки отдельных людей в частности, а значит — легче делать предсказания. На Альцине есть настоящие пророки, подобные Адаму, Аврааму и Моисею. Странники зашли по пути прогресса настолько далеко, что перестали действовать даже законы природы, и им пришлось уйти в другой мир. А «подкидыши» посланы ими, чтобы предостеречь человечество от увлечения прогрессом.
• Александр Етоев. Изгнание из рая («Полдень, XXII век», деконструкция).
• Леонид Филиппов. День ангела (Мир Полудня, тайная межпланетная организация детей).
  • Королева бреется — Ама. — Кто у нас лучший лазутчик, когда надо через посты или, хуже того, к девчонкам в монастырь? — Ребята, хватит, я все равно больше девчонкой не пойду.
  • Прибор слежки — преподаватель закрытой военной школы на Гиганде пишет своему другу-генералу: «Официально запрашиваю о разрешении на электронный контроль и, соответственно, о выделении полной схемы аппаратного обеспечения высшей категории. Нужны „клопы“ — и не какие-нибудь списанные, а самый высший класс! Наши ребятишки — это тебе не деревенщина-дикобразы, которые не замечают микрофонов величиной с орех». Потому что нутром чует: в школе возникла тайная организация младших курсантов.
• Андрей Измайлов. Слегач («Хищные вещи века», альтернативная история).
• Эдуард Геворкян. Вежливый отказ (поток сознания).

3 выпуск (2000 г.)

• Андрей Лазарчук. Сентиментальное путешествие на двухместной машине времени (Мир Полудня)
• Владимир «Воха» Васильев. Перестарки («Полдень, XXII век», парадокс славы).
• Александр Щёголев. Пик Жилина, он же роман «Львиная охота», он же роман «Иван Жилин» («Хищные вещи века», сиквел, инверсия).
  • Изменение реальности. Иван, постаревший на 10 лет и уже не являющийся агентом спецслужб, в частном порядке охотится за неким «суперслегом». Суперслег этот, как выясняется по ходы действия, является существующим в единственном экземпляре продуктом сверхцивилизации Странников, и сабжем — при определённых условиях он воплощает в реальность мечты и фантазии человека, им владеющего. В подлиннуюю реальность, а не в глюки в ванной. Многие пытались с его помощью устроить рай на земле, но ничего не получалось — фантазии были слишком приземлённые да непоследовательные. Но когда за дело взялся Жилин, его волей и его фантазиями в реальность воплотился Мир Полудня. Весь.
  • Не умеет давать имена — «всех котов, живших когда-либо со Строговым, звали Калямами». Отсылка к роману АБС «За миллиард лет до конца света»: там Калям — кличка кота POV’а Малянова. (А Строгов — персонаж-призрак из Мира Полудня, великий писатель).
  • Они не геи:

Бывший планетолог увидел стоящего поодаль Лэна и прошептал.
— Какой красивый мальчик. Просто чудо. Ваш друг?
Что он там внутри себя понимал, с удовольствием разглядывая моего спутника, меня совершенно не касалось.

— Планетолог Шершень — редиска

• Николай Романецкий. Бегство из Одержания («Улитка на склоне» глазами Навы)
• Елена Первушина. Черная месса Арканара («Трудно быть богом» глазами Киуна).
• Цицерон-Елисей Наморкин Суета в безвременье (анацикл) («Понедельник начинается в субботу», крошечный рассказ).
• Александр Хакимов. Посетитель музея (Мир Полудня глазами охотника на гуманоидов).
  • Никита Филатов. Позолоченный шар («Пикник на обочине», сиквел. Квотерблад сидит в тюрьме).
• Станислав Гимадеев. Долгая дорога к логу («Улитка на склоне» — Кафка в квадрате).
• Александр Етоев. Как дружба с недружбою воевали («Повесть о дружбе и недружбе»).
• Вячеслав Рыбаков. Возвращения («Стажёры», альтернативная история и парадокс славы).
  • Будущее не оправдало ожиданий — АБС написали свои первые, оптимистичные, книги о Мире Полудня в 1959-62 гг. А здесь Быков и Дауге на необычном обычном автобусе, который вёл некто Тойво (Глумов?), приехали из светлого будущего в современный Питер. Город, где мальчишка в фирменном прикиде «со знанием дела и не без удовольствия констатировал „все русское — говно“». Что касается родины Дауге, то «не много у тебя найдется в здешней Латвии единочаятелей». Он «не хочет жить в выдуманном мире», а Быков возразил, называя нашу реальность «мороком».
  • Забытые звёзды. «Я хотел вас поблагодарить. Мы прожили мощную, полную жизнь. Настоящую. Такую, какая и присниться не может всем, кто тут… хлебает пиво из горлышек в вагонах метро или с улюлюканьем пугает старух на перекрестках, раскатывая в… в пахеро. А дети наши… они вообще живут среди звезд», — сказал герой первых книг Полудня Алексей Быков своему создателю — Б. Стругацкому. В этом примере сабж — реальная жизнь постсоветской России.
  • Перекличка — Дауге, персонаж ранних книг из цикла Мир Полудня, сказал: «Славный мир. Веселый мир. Все шутят. И все шутят одинаково». Это слова отца Киуна, эпизодического персонажа из «Трудно быть богом» — повести, которая хотя и входит в тот же цикл, но её действие происходит на полтора века позже.

Неофициальные фанфики

• Юмореска Павла Хмары (1977) «Когда начинается понедельник».
• Павел Шумил:
  • «Слово о драконе» — Прогрессоров занесло в параллельный мир, откуда им позже пришлось уйти. Остался (самовольно) только стажёр Джафар, который сделал себе искусственное драконье тело.
  • «Этот мир придуман не нами» — группа прогрессоров сидит на слабо развитой планете совершенно официально, общается с местными властями и не скрывает, кто они и откуда (немного скрывают цели). Учат местных. Даже в браки с местным вступают. Но почти случайно ГГ узнаёт, что мир, в котором они живут, невозможен. Лишь 10 % населения способны жить при коммунизме, и никакая система воспитания не поможет. Тем не менее способ решения проблемы существует: нужно всего лишь кое-что добавить в штатные программы ментообучения, и у людей будет «новый инстинкт», нужный для жизни при коммунизме.
• А. Н. Лукьянов, «Чёрная пешка» — фанфик по неоконченному роману «Белый ферзь», полемизирующее произведение. Согласно тамошней морали, человек — ресурс, грязь и биомусор по определению, возможность доказать обратное — уже привилегия, которая не должна быть доступна каждому. Ради блага государства можно массово творить любые гнусности и зверства, и если порядок и стабильность общества требуют геноцида, работорговли и массового промывания мозгов методами Стэнфордского тюремного эксперимента, то так и должно быть, и это правильно.
  • Датировка по электронике — Лукьянов создал для ВБИ привычные нам сетевые адреса, например, ссылка на сам текст «Жука»: GPI:\\S15-Literature-Historical\S\Strugacky\55\p44 («Жук» написана за 5 лет до появления DNS).
  • Милый злодей: подавляющее большинство граждан Островной Империи — добродушные, честные и милые люди, которые пользуются трудом рабов с континента и обычно обращаются с ними, как верные последователи Маркиза де Сада, Пол Пота и доктора Менгеле. Одним из них становится и протагонист (он с самого начала искренне и убеждённо ненавидит и презирает людей вообще, но не находит в себе сил и желания заставить себя ненавидеть тех, кто его реально окружает). С точки зрения и его, и автора с их серобуромалиновой моралью, милость злодея делает его совсем и не злодеем.
  • Парадокс славы — автор нашёл любопытное решение. В его мире книги Стругацких существуют, но это не фантастические, а исторические романы, описывающие, соответственно, не вымышленное будущее, а реальное прошлое. Впрочем, он не сколько нашёл, сколько позаимствовал: примерно тот же подход использовал С. Переслегин в своих предисловиях к собранию сочинений Стругацких.
• «Голод богов» Александра Розова. Сиквел к «Трудно быть богом», приквел к «Волны гасят ветер». Полемизирующее произведение: тоталитаризм выводится как следствие не воспитания, а «мифа о Предназначении и Жертве» — культурного бага авраамических религий, пронесённого даже в просвещённый XXII век. Стиль — как всегда у Розова — война, секс и политическая философия. Сюжет явно не закончен, автор планирует вторую часть.
• Фёдор Березин, «Атомная крепость» — о событиях ядерной войны, происходящей на Саракше за несколько десятилетий до прибытия сюда Каммерера. Начинается скорее как противоположный троп, с описанием всяких там бомбардировщиков, вооружения, систем управления огнём, двигателей и т. д., а также планом «маленькой победоносной войны» с Империей (будущей Стране отцов), а к середине превращается в Война — это кошмар, с описанием колонн беженцев, ядерных бомбардировок, уничтожения целых городов. Ужас у холодильника: в самом ОО упоминается, что о дальних странах никаких вестей нет. Так получается, все герои книги (сам ГГ совершает самоубийство, но ведь есть ещё его родня, Дядя, спецназеры с авиабазы, спасшие ГГ…) скоро погибнут в пламени уже по-настоящему глобальной ядерной войны?

Деконструкция

Суть: Мир Полудня в целом — приглаженная помойка, построенная на садистском промывании мозгов в интернатах и неограниченно-беспредельных полномочиях КОМКОНа-2 (поддержано Лукьяненко и Харитоновым).

• Юрий Нестеренко, «Слепящий свет полудня, или Фашизм братьев Стругацких». Собссно, не фанфик, а статья про полуфашистскую диктатуру КОМКОНа-2.
  • Попытка деконструкции была бы более успешной, если бы Нестеренко получше знал тексты и хотя бы не противоречил прямо заявленным у АБС фактам. Например, у Нестеренко запретами на некоторые научные исследования занимается КОМКОН-2, а отношение Тойво Глумова к Странникам автор выдает за типичное, хотя в книгах запреты издает Мировой Совет по рекомендациям крупных ученых, а позиция Глумова маргинальна даже внутри КОМКОНа-2.
• Его же повесть «Вторжение». В преамбуле сказано прямым текстом, что это полемика с повестью «Гадкие лебеди» («Туча»). Если у Стругацких симпатии на стороне «детей», олицетворяющих светлое будущее в противовес косному настоящему, то у Нестеренко — на стороне «отцов», пытающихся помещать наступлению весьма мрачного будущего (а служащие ему дети — этакие юные штурмовики с промытыми мозгами). Что любопытно, сам автор, как сказано в той же преамбуле, задумал этот сюжет в 16-летнем возрасте.
• Михаил Харитонов (aka Константин Крылов) большой любитель этого дела, неоднократно и с особым цинизмом надругался над Миром Полудня в антисказках (подробнее см. по ссылке) «Факап», «Разоритель», «Юг», «God Mode», «Дырка в голове».
  • «Факап»: Каммерер — хилый мозгляк. который всю свою историю похождений на Саракше большей частью выдумал, а себя он вывел в своём романе как Марти-Сью в худших традициях современных нам МТА. Ещё в Мире Полудня плохие мусульмане создали Халифат, а потом произошла Третья мировая война. И мусульмане плохие.
    • «Факап» настолько многогранен и настолько выходит за пределы формулы «Мир Полудня в целом — приглаженная помойка» что по нему по хорошему нужна отдельная статья.
• В каком-то смысле — «Звездная дилогия» Лукьяненко: «Звёзды — холодные игрушки» и «Звёздная тень». Но тут субверсия: Лукьяненко хотел пополемизировать, а отчасти даже обличить и ниспровергнуть… но не думал, не гадал, а нечаянно в точку (в канон) попал. Ведь Б. Стругацкий объяснял, что если кто, имея не те умоначертания, какие есть у Людей Полудня, и не владея фирменной социальной технологией Полудня, попытается в остальном сделать «педагогику как в Полудне», — то в итоге как раз тоталитаризм и получится.

Примечания

Книги
Миры и герои	Для миров и популярных героев был создан отдельный шаблон.
Книги (русскоязычные)	Для книг на русском языке был создан отдельный шаблон.
Книги (на других языках)	Для книг на других языках был создан отдельный шаблон
Авторы	Для писателей был создан отдельный шаблон.
См. также	Литература • Театр • Классика школьной программы • Классические средневековые романы • Литература ужасов
←	Навигация